Бруклинский дождь

      Внезапное дребезжание звонка разорвало тишину пустующего дома не хуже раската грома. Отложив в сторону журнал, с помощью которого он безуспешно пытался убить время, Баки потянулся до хруста в суставах и поплелся вниз, втайне надеясь, что внезапный вечерний гость передумает и уйдет. Но звонок повторился еще дважды, прежде чем парень дошел до двери и с неохотой спросил неясный силуэт за мутным от дождя окном:              — Вы к кому?              — Это я, Бак! Открой, по… — Баки резко распахнул дверь, которая едва не встретилась с носом прячущегося от капель Стива, — …жалуйста.              — А ну, заходи! — подогнал его Баки, сокрушенно оглядывая насквозь промокшего приятеля. Тот не заставил себя долго уговаривать и тут же оказался в доме, неуклюже запнулся о порог и ухватился за Баки в поисках опоры.              — П-прости…              — Эй, что с тобой? — закрыв замок, Баки обернулся к Стиву, пытаясь сообразить, что в образе тощего парня заставляет его приглядываться, как в первый раз. — Ты что, нажрался? — внезапная догадка вырвалась возмущенным воплем, полным досады и беспокойства.              — Ну, я… вообще-то, не с-собирался. Но Том притащил бутылку, а Джек сказал, что в честь последней контрольной мы просто обязаны вы… выпить, — его снова качнуло, брызги воды с одежды и волос осели на коже Баки, заставив его поморщиться и пожалеть, что он одет только в майку и шорты.              — Но ты же ни разу не пил до этого! — решительно вытряхивая Стива из мокрой до последней нитки куртки, бушевал Баки.              — Неправда, — Стив бросил на него быстрый, но полный отчетливо читающегося вызова взгляд. Помнит.              — Пусть так, — чувствуя, как скулы заливает румянец, пробормотал Баки, отворачиваясь и пристраивая куртку на вешалке. — И все равно, чем ты думал?              Стив пожал плечами с такой безмятежно-радостной улыбкой, что он ощутил укол совести. На самом деле, он не имел никакого права отчитывать друга за алкоголь, учитывая, сколько раз он сам приходил домой после подобных прогулок. Но извечная забота о безопасности Стива не позволяла ему оставлять такие вещи без внимания. В прочих случаях Стив был благодарен ему… да и сейчас без сопротивления двинулся в комнату, куда Баки поволок его, сжимая худющие плечи. Выпирающие кости, как обычно, угрожали прорвать рубашку и оцарапать ему пальцы, а кожа была непривычно горячей, почти обжигающей даже сквозь ткань.              — А если бы мои родители были сегодня дома, куда бы ты пошел? — усадив Стива на диван, Баки сел напротив, исподлобья глядя на него.              — Понятия не имею, — честно признался Стив, опираясь на подушки. — Болтался бы по улице, наверное…              — До очередной драки, угу, — Баки снова помрачнел. — И оно того стоило?              Стив вскинул голову, устремляя на него неожиданно прямой взгляд пронзительно-голубых глаз. Мотнул головой, словно стряхивая что-то — снова мелкие холодные капли и мороз по коже, — и произнес почти без запинки:              — Я увиделся с тобой, так что стоило.              — Брось, ты и так мог прийти в любой момент, — наигранно отмахнулся Баки, морщась от понимания, что это не так. Стив чуть скривился, роняя голову на руки.              В последнее время им было сложно общаться, и оба прекрасно знали, в чем причина. Не знали только, что с этим делать. И как именно стоит общаться с человеком, которого знаешь уже три года, а потом целуешь на крыше многоэтажки, опьяненный весной, вином и им — неизвестно, чем больше. И кто первым потянулся, тоже не вспомнить, сколько ни старайся.              И Баки, со своим достойным подростковой гордости опытом в любовных делах, признавал себе, что поцелуя ярче и правдивее этого в его жизни не было. Он и сейчас в мельчайших деталях мог вспомнить сбивчивое дыхание, бестолково шарящие по телу тонкие руки, зажмуренные до белых век глаза… горячий язык и губы с привкусом дешевого вина и греха. Мог, но старался не вспоминать лишний раз, исключая темные ночи, когда все в доме уже спали, а закушенная подушка успешно глушила рваные стоны и приступы омерзения к себе. Стив, его Стив, просто совершивший ошибку, оставался лучшим другом, мысли о котором отныне не могли не нести на себе отпечаток того поцелуя. Это заставляло Баки избегать его, чувствуя в ответ точно такую же отчужденность. Так было легче и одновременно сложнее. Словно они упускали что-то безумно, невозможно важное, не решаясь просто поговорить и ограничиваясь общением в шумных компаниях, где никогда нет времени на что-то, кроме общих шуток и занятий.              Сползший по спинке дивана на подушки Стив трогательно подтянул ноги, словно пытаясь согреться. Оглядевшись, Баки обнаружил на соседнем кресле плед и встал, чтобы взять его, и услышал тихий голос:              — Не уходи, — сиплый, угасающий, как во время приступа астмы. Ощущая, как холодеет внутри, Баки вцепился в плед, тут же шагая к дивану.              — И не думал. Вот, не мерзни, — он накрыл его, мимоходом мазнув пальцами по шее и ощутив слишком часто подрагивающую жилку. — Ты как?              Вместо ответа Стив с неожиданной силой обхватил его запястье, умоляюще глядя снизу вверх.              — Не уходи, — повторил он чуть чище, после чего перевел взгляд на руку Баки и отпустил ее, будто устыдившись.              — Я никуда и не ухожу… — ничего не понимая, Баки сел рядом с ним, боком касаясь острых коленок.              Стив молча завозился, пытаясь лечь удобнее, ненадолго застыл, глубоко вдыхая… и вдруг рывком сел, обхватывая его обеими руками и утыкаясь лицом в шею.              — Стив, что ты… — недоуменно начал Баки, не пытаясь высвободиться, и прервался, ощутив прикосновения мягких губ к шее под ухом. Поперхнувшись воздухом, он бесконтрольно впился пальцами в обшивку дивана, не в силах шевельнуться, пока Стив неумело, но до темных пятен перед глазами правильно вел дорожку поцелуев к горлу Баки… и обратно к уху, жарко выдохнув в него:              — Бак… пожалуйста… — он запнулся, тихо застонал, словно от боли — кажется, Баки даже услышал, как он скрипнул зубами, — трахни меня. Я так хочу тебя, Баки…              Баки дернулся, словно получив удар в солнечное сплетение, со свистом втянул воздух сквозь сжатые зубы… держаться, не поворачиваться лицом к нему, потому что один пойманный взгляд — и пропали уже оба. Это только алкоголь, он не имеет права слушать пьяного в дугу друга в такой момент, и уж тем более слушаться его, хоть горячее тело и прижимается так откровенно, обнимающие и гладящие руки уже забрались под майку и почти касаются сосков, и хочется лишь обернуться и… Дьявол!              — Стив, — Баки хотел произнести имя обычным голосом, но оно превратилось в страдальчески-тянущий выдох, полный желания вперемешку с сожалением.              Тот в ответ лишь невнятно замычал, упираясь лбом в плечо и роняя руки — правая скользнула по животу и близко — слишком близко — к паху, вынудив стиснуть зубы и до боли впиться ногтями в ладони в попытке отрезвить разум. — Мне кажется, нам лучше… подождать утра.              Как ни пытался Баки смягчить жестокость и возмутительную несправедливость этих слов, окаменевшая фигура Стива ясно дала понять, что ему это не удалось. Баки хотел как-то продолжить, объяснить… но Стив качнул головой, не то соглашаясь, не то вынужденно принимая правила.              — Утра, — прошептал он, по-прежнему не двигаясь. На шее из-под сбившегося ворота виднелась яростно бьющаяся жилка под тонкой кожей. Баки сглотнул, с трудом отводя взгляд.              — Пойдем, ляжешь в гостевой спальне.              Вставший и зачем-то поправляющий одежду Стив уже выглядел абсолютно трезвым. Да и был ли он настолько пьян от алкоголя, или же большая часть вины за его состояние лежала на нервах? Мысли об этом тоже хотелось отложить на завтра, хотя Баки подозревал, что уснуть еще долго не получится. Сердце колотилось, как бешеное, и он был рад, что не стал зажигать свет — шорты выдавали стояк так же, как если бы он был вообще без них.              Пропуская знающего дорогу не хуже него Стива вперед — не смотреть на задницу, не смотреть! — Баки надеялся, что тому хватит обиды, чтобы молча закрыть за собой дверь. Но вместо этого дошедший до спальни Стив развернулся к нему, глядя, слава богу, в глаза.              — Спасибо, — сбивчиво произнес он, беспомощно шаря взглядом по лицу и заглядывая в глаза. Баки старался не думать, какие эмоции сейчас выражает, и покачал головой.              — Не за что. Все утром. Спокойной ночи.              — Спокойной… — кажется, Стив хотел сделать что-то еще, но остановился, не начав, и отступил во тьму комнаты, закрывая дверь.              Прекрасно понимая, что Стив все слышит, Баки все равно долгую минуту не мог заставить себя уйти, представляя, что он сейчас стоит по ту сторону двери его зеркальным отражением… и не решаясь как-то изменить это положение вещей.              Коротко саданув кулаком по стене, Баки с трудом заставил себя сделать шаг, другой… чем дальше он отходил от гостевой спальни, тем скорее, казалось, должно было наступить утро. Не желая развеивать эту иллюзию, он прошел мимо своей комнаты и спустился вниз.       Диван еще хранил их тепло — или Баки хотелось так думать. Перестук дождя за окном почти стих, оставив только баюкающее шуршание влажной листвы. Завернувшись в плед, он кулем повалился на диван, представляя, что летит в пропасть, на дне которой нет ни ответов, ни вопросов. Милосердная ночь сомкнулась над ним, оставив все проблемы завтрашнему дню.