Это – её тёмный рай.
Часть 1
9 июля 2016 г. в 02:25
Квинджет мягко совершил посадку на крыше башни Мстителей, некогда известной, как башня Старка. Очередная миссия подошла к завершению, однако, если говорить откровенно, исполнившая ее шпионка давно не получала никакого удовлетворения от совершенных действий. Единственное, что отличало эту вылазку от сотен других – в этот раз не было рядом ее напарника.
Она неспешно выключила приборную панель, отстраненно наблюдая за тем, как один за другим гаснут дисплеи датчиков. Тонкие пальцы, затянутые в тугую латексную перчатку, едва касались необходимых кнопок. Все это настолько отработано, что уже стало столь же обыденным действием, как, к примеру, дыхание. Автоматизм со временем перешел в столь отточенную форму, что иногда походил на писк пресловутого коммуникатора, нарушившего тишину, установившуюся в салоне квинджета.
– С возвращением, агент Романофф. – электронный дворецкий, нареченный Джарвисом, имел на удивление приятный голос, – Рад сообщить, что за время вашего отсутствия…
Наталья поморщилась. Нет, она ничего не имела против изобретения Железного Человека и искренне считала Джарвиса одним из лучших его экспериментов, но сейчас слушать новости за прошедшие тринадцать часов о команде не было никакого желания. Вытащив коммуникатор, шпионка сжала его в ладони, покидая средство передвижения на особо дальние расстояния.
Стрелки часов двигались к полуночи. Лифт послушно отсчитывал этажи, пока не остановился на седьмом. Эти апартаменты были выделены Черной Вдове, которая, по словам владельца всего этого великолепия – мистера Старка, являлась «немаловажным членом команды Мстители… с неплохой фигуркой».
Мягкий свет от настенных бра создавал атмосферу уюта в гостиной. Оставив форменную обувь к боевому костюму у входа, Наташа медленно прошла босыми ногами по пушистому белоснежному ковру в маленькую спальню. Не будь сейчас на ней латексного одеяния, наполненного разнообразными приспособлениями для выполнения разного рода заданий, она могла бы показаться сказочной нимфой из старинных легенд. Хрупкая фигурка, женственный стан – как же обманчива ее внешность! За истинной нежностью и изящностью скрывалась душа наемницы; душа агента службы безопасности; душа профессиональной убийцы.
В лучах искусственного света рыжие локоны пылали, подобно углям в раскаленной печи. Их обладательница – опаснее пламени. И это знают все, кто хотя бы однажды слышал об агенте с кодовым именем «Черная Вдова». Советское управление КГБ не ошиблось, когда выбирало «кличку» девушке, которой они и помогли стать той, какой ее видели в настоящее время.
Взгляд Наташи упал на подвеску в форме стрелы, покоившуюся рядом с фотографией в изящной деревянной рамке. Каждый раз, останавливаясь всего в нескольких шагах от прикроватной тумбочки, Романова чувствовала, как когтистая лапа нещадно сжимает сердце.
Его имя – Клинтон Фрэнсис Бартон. Агент, превосходно владеющий луком и стрелами. Человек, посланный устранить головную боль многих – Черную Вдову. Мужчина, сделавший совершенно другой выбор. По губам Романовой скользнула усталая улыбка, больше похожая на неопределенную усмешку.
Опустившись на край кровати русская бережно взяла в руки рамку, проводя кончиками пальцев по такому важному для нее изображению. Два совершенно беззаботных, как кажется на первый взгляд, и до дрожи счастливых человека на фоне оперного театра в Будапеште. Но не архитектурный памятник в стиле барокко и неоренессанса приковывал к себе взгляд. Гораздо более прекрасное существовало на этом снимке, необходимо было лишь присмотреться.
Глаза – зеркало души. Несмотря на то, что фотография уже была довольно потрепана временем, местами выцвела от попадания прямых солнечных лучей, можно было заметить, как сияют глаза двух агентов. Сражение плечом к плечу в венгерской столице им еще предстояло, но там, стоящие около величайшего памятника культуры Венгрии, Клинт и Нат были по-настоящему свободными и, пожалуй, влюбленными.
«– Должен же у нас остаться снимок на память! – воскликнула Романова, показывая своему напарнику прекрасное место для совместного фото.
Лучник ухмыльнулся, отмечая, что ради такого задорного блеска в её изумрудно-зеленых глазах, он способен на все. Даже если придется убить еще сотню людей помимо наводки дирекции Щ.И.Т.а. Ради неё.
– В нашей работе снимок на память особо ценен, Нат…»
Воспоминания заставили Наталью улыбнуться. Без нотки обольщения, как на некоторых заданиях, без привычной холодности, как с другими агентами, а невероятно тепло и искренне, как дома, как в России. Попав в организацию Щ.И.Т. Наталья начала забывать, как звучит её полное имя. Дело в том, что Наталья Романова – слишком сложное словосочетание для произношения американцев, не говоря уже об отчестве. Из-за этого Чёрная Вдова была вынуждена стать Наташей, или же, для немногих близких людей, просто Нат, Романофф. Так ведь намного проще, не так ли? Но всегда находится исключение из правил. Кто бы мог подумать, что Клинт, подробно изучив досье девушки, решит исправить это досадное недоразумение?
«– Нат, я изучил твое досье, – после утреннего спарринга Бартон устроился напротив своей напарницы в комнате отдыха для агентов.
– Только не говори, что ты тоже удивлен строчке «балерина» в графе навыков, – абсолютно спокойно отозвалась Романова.
- Нет, дело не в этом. Научишь меня выговаривать твое полное имя?..»
С течением времени ее имя из его уст стало звучать настолько мягко и трепетно, что Романова едва ли не начинала мурлыкать. Наташа поставила рамку на прежнее место. Этот снимок и подвеска, полученная в подарок от Бартона после выполнения одного из особенно сложных заданий, были исключительно личным, теми предметами, которые никто и никогда не посмел бы отобрать.
Романова тихо проскользнула на кухню, машинально настраивая программу на кофемашине. Мысли вновь и вновь обращались к сероглазому лучнику. Шпионка сумела убедить всех окружающих и даже саму себя, что живет по принципу: «В любовь играют дети». Но кому было легче от этой чертовой дистанции, которую несколько лет назад возвела между собой и Клинтоном Нат? Только изменить теперь ничего не дано. Бартон женился, стал воспитывать вместе со своей Лорой прекрасных «птенцов». Может быть, до конца Соколиный Глаз счастлив и не был, но по крайней мере, имел все, к чему когда-то стремился. Лора – она совершенно другая. Нежная, домашняя. А Черная Вдова… Чувственная и понимающая. На этом этаже в башне Мстителей Бартон, должно быть, бывал даже чаще, чем дома. Его напарница не задавала лишних вопросов, они были близки по духу, цеплялись друг за друга, как за самое ценное, что только может быть на этом свете. Однако… У него есть семья, а она осталась свободной, верной своим жизненным приоритетам и службе. Их общение свелось к тесной дружбе.
– Хороши же друзья, которые время от времени спят друг с другом, - произнесла Романова в пустоту.
От одного воспоминания по коже шпионки пробегали волны мурашек. Сильные руки, в которых желающая казаться абсолютно независимой Нат таяла, как зефир на палящем полуденном солнце, огрубевшие от тетивы пальцы, их поцелуи, необходимые обоим в роли бальзама на душу...
Романова знала все привычки Клинта. До единой. Сказывались годы работы вместе и столь доверительные отношения. К примеру, шпионка четко знала о том, что после затяжных или тяжелых в моральном плане заданий Бартону нужна разрядка. В такое время агенты могли говорить обо всем на свете: начиная от фольклора и заканчивая спорами о высоком искусстве. Вторая неизменная привычка Бартона – он терпеть не может кофе,ни в каком виде. Лучник этот напиток признавать отказывался; для него гораздо приятнее чашка крепкого крупнолистового черного чая с половиной чайной ложки сахара и четвертинкой лимонной дольки. Третье: Клинтон неплохо умеет собирать пазлы. Как бы по-детски это не выглядело, двое взрослых людей, работники службы безопасности после своих миссий частенько рассыпали картинки из множества мелких деталей по ковру, стараясь выложить из них единое целое.
Наталья согревала холодные пальцы о стенки чашки. Черный кофе на ночь – одна из дурных привычек русской девушки, от которой ее так старательно отучивал Клинт. Он всегда делал это невероятно мягко, стараясь в который раз уберечь напарницу от всевозможных последствий.
«– Снова кофе на ночь? Я же говорил тебе, Наташа, что это пагубно влияет на организм, – Бартон мягко пересадил шпионку с высокого барного стула на диван рядом с собой, – Тебе нужно поспать, а не стараться заглушить усталость кофеином.
– Я знаю. Просто стоит мне заснуть, Фьюри обязательно находит нам задание. Это уже проверено, – склонив голову на плечо лучника, Нат невольно чувствовала, как веки тяжелеют, а каждая клеточка тела наливается свинцовой тяжестью.
– Поспи. Обещаю, сегодняшней ночью нас никто не выдернет на миссию.
И он держит слово. Как и всегда.»
Наташа не желала этого признавать, но Клинт необходим ей. Вне зависимости от обстоятельств, от времени суток или сезона он всегда оставался её Соколом. Она не стремилась привязать его к себе, не собиралась разрушать его семью, но всегда с особым трепетом переживала их редкие совместные ночи, моменты нежности, совершенно несвойственной Чёрной Вдове.
Каждый раз, стоило Романовой закрыть глаза, перед глазами возникали разнообразные картинки их совместного прошлого. Не все из этих моментов были приятными, как, например, фотографии у театра в Будапеште, но тем не менее, через все передряги они прошли вместе, держась за руки. Во снах, рядом с агентом Бартоном, Наташа всегда чувствовала себя невероятно счастливой. Это – её персональный рай.
С рассветом все сновидения тают, оставляя после себя горечь, похожую на сигаретный дым. Ветер, проникающий в окна, разносит воздух, пропитанный атмосферой немой печали по самым дальним уголкам этажа башни.