***
После ночного происшествия заснуть удалось не скоро. Эрика долго ворочалась в темноте, прислушиваясь к ровному дыханию Сола, но усталость неизбежно навалилась, как тяжелое ватное одеяло. А проснувшись утром, она обнаружила себя в гордом одиночестве. Впрочем, вождь всегда вставал раньше, исчезая по своим жутко важным делам, что виделись они, бывало, только перед сном. Жмурясь на солнце, чувствуя кожей легкий ветерок с океана, Эрика отчаянно зевала, когда внимание ее привлекли что-то эмоционально обсуждающие дикари, столпившись у бунгало вождя. Она пригляделась, подойдя ближе, и заметила висящую в руках у одной из женщин змею. Видимо, ту самую, которой Солморо свернул ночью голову и выкинул в окно. Но вместо того, чтобы просто вышвырнуть дохлую тварь, аборигены загалдели еще громче, увидев Эрику, и позвали шамана. — Беловолосая женщина не дала принести богам жертву, накликав на наше племя беду. Это ее вина, — немедленно заявил на своем тарабарском языке этот проныра, даже толком и не взглянув на змею, чем только усилил в душе Эрики подозрения о том, что уж слишком хорошо гадина спряталась в ее пледе. Да вот как, значит! Открыто пытаться вредить жене вождя Белзар опасался, и это несказанно радовало, но кто знает, что еще придумает этот сморчок! Она сверлила шамана отнюдь не дружелюбным взглядом, сложив руки на груди и не стараясь скрыть свои догадки, а он указал рукой на рубцы, оставленные когтями зверя на ее ноге и продолжил под всеобщее оханье: — Никогда демоны джунглей не появлялись в нашей деревне, пока ее тут не было. Если мы не задобрим богов — нас всех ждет смерть. Kamatayan ay darating! (Смерть придет!) — продолжал он нести свою тарабарщину, взглянув на Эрику темными глазами. Она уже знала, что означает слово «kamatayan» и некоторые другие. Развернувшись на пятках, Эрика бросилась искать своего муженька, голося на всю деревню, и лишь спустя полчаса обнаружила умильно прохлаждающегося вождя в гамаке. — Вот ты где! Сол! — с нажимом позвала она, отдуваясь. Заложив руки за голову, он лениво нежился на солнышке, вроде бы и не обращая на Эрику никакого внимания. — Аборигены нашли ту самую убитую змею и подняли переполох, что это… что-то вроде смерть из-за не полученной богами жертвы. Что это все означает? — То, что не принеся богам жертву, мы прогневали их и навлекли на племя демонов джунглей, — без запинки и как-то буднично рассказал он, лишь приоткрыв один глаз. — Каких еще демонов? О ком ты? — Об опасности, хищниках, ядовитых змеях… Дело в том, что раньше, пантеры не нападали вблизи деревни и таких змей тут не водилось. — Ты же сказал, что она не ядовитая! Зачем соврал? — Ты так орала, думая, что она не ядовитая, и я даже представлять не хочу, какие бы ты издавала вопли, если бы только на секундочку представила, что она опасна! — И что теперь, а? Сол! Они и так кличут меня ведьмой, шарахаются после пантеры, в ужасе тыча на мои шрамы, еще и змея эта… И какого хрена ты тут прохлаждаешься вместо того, чтобы как-то все уладить? — Я даю отдых своим ушам, твой голос, дорогая, это изощренное орудие пыток! — парировал Солморо с обманчивой любезностью. — Ах вот как! Тогда я, пожалуй, посижу с тобой, дорогой! Подвинься, — насупилась Эрика, пихнув вождя в плечо. — Чем с тобой спорить, проще все тебе отдать — мою кровать, мое бунгало, мой гамак… Что тебе еще, принцесса? Может быть, мою жизнь? Не побрезгуешь? — Должен же и у меня быть какой-то приятный бонус за то, что приходится быть твоей женой! — Тебя послушать, так все вокруг только и должны заниматься тем, чтобы раздавать тебе приятные бонусы и класть к твоим ногам все, что у них есть. Ты ведь к этому привыкла, да, куколка? — в своей излюбленной манере гадко съехидничал Солморо, вот только лицо у него было не таким насмешливым, как всегда. — И, да! Не стоит тебе лишний раз напоминать мне о том, что именно прилагается к женитьбе, потому что ведь и я могу тебе об этом напомнить. — Даже и не мечтай! — уверенно фыркнула Эрика, сделав вид, что не заметила его дурного настроения. — Не говори мне, что делать, дорогая! Думаю, конец этой фразы тебе хорошо известен. Кстати, у тебя времени час. — На что это еще? — Мы выдвигаемся на охоту. Как насчет милой смертельной прогулки по джунглям? — А почему смертельной? — с нарастающим беспокойством сощурилась Эрика и от неприятной перспективы у нее заныли зубы. — Потому что Белзар не просто так поставил условие твоего участия в этом, и ты, скорее всего, не выживешь, — развел вождь руки в стороны, мол, не велика печаль, че уж… У Эрики на мгновение аж дар речи пропал. Ах этот мерзкий, поганый сморчок! — Какое приятное заявление, дорогой! Только боюсь, твоему маразматику придется сегодня очень расстроиться.***
— Фу-у! Опять мазаться? Мы же перед выходом это делали?! — кривилась Эрика, оглядывая чумазых дикарей, безропотно подновлявших свою маскировку. В этот раз, конечно, смесь пахла не так мерзко — без помета хищников-то, но все равно приятного было мало. — Какие мы нежные, — хмыкнул Солморо, когда Эрике передали тару, и она с трудом пропихнула тошнотворный комок обратно в горло. — У буйволов низкое зрение и слух, но хорошее обоняние, и если вы не хотите, чтобы о нашем приближении они узнали заранее, то не вижу смысла тянуть кота за яйца. — Ириска, пока нет нашего болезного рыцаря, могу предложить свои услуги! — веселился Итон, лукаво глядя на то, как она нагребла в ладошку вонючее месиво и размазала по своей голой ноге. Что поделать, но других брюк, кроме тех, что пострадали от когтей пантеры, в скудном гардеробе Эрики больше не было и теперь ей приходилось щеголять по джунглям в импровизированных шортах. — Брысь! Ты-то поможешь, конечно, явно не без удовольствия для себя, — угрожающе огрызнулась Эрика, брезгливо морща нос. — Да будь даже это массажное масло, хрен я тебе позволю свои ноги лапать! Или хочешь вместо буйвола сегодня стать жертвой? — Ах, ну да, я и забыл про твою неприкосновенность, — зафыркал на нее друг, поигрывая бровями. Она отмахнулась, пытаясь разобрать то, что говорил своим воинам вождь, но за незнанием языка ориентироваться приходилось в основном по его жестам. Солморо, в своем раскрашенном гриме с дополнением маскировки, смотревшийся просто настоящим воплощением демона джунглей, объяснил, что скоро они выйдут к равнине, где и пасутся буйволы. Охотники осторожно пробирались сквозь заросли, не привлекая к себе внимания, а Бесстрашные наблюдали за их действиями. Вскоре из-за кустов действительно показалась устеленная зеленой травой равнина, где блуждало стадо здоровенных животных в пару десятков голов. — Вот ЭТО нам нужно убить? — изумилась Эрика, без конца дергая своего муженька за руку, чтобы привлечь внимание. — Да у него рога как таран… и копыта… Он же вдвое больше быка! — Точно, дорогая. Теперь понимаешь, почему я не был в восторге от этой затеи? — тихо ответил Сол, кивая рассредотачивающимся среди зарослей дикарям. — Не суйтесь близко — зашибет. Даже опытные охотники часто гибнут под копытами, особенно если попасться на пути стада. — Но зачем сейчас так рисковать, если можно просто прострелить ему голову? — Во-первых, мы это уже обсуждали, а во-вторых, охота должна пройти по традициям племени. Еще вопросы, дорогая? — Тогда почему мне не дали копье? Итону же дали! — Эрика аж ногой притопнула от досады, в очередной раз проклиная эту идиотскую охоту вместе с ненормальным шаманом в придачу. — Чтобы ты на него не напоролась! Или в Бесстрашии пилотов учат обращаться с таким оружием? — Пф-ф! — оскорбилась Эрика. — Ладно, может поделишься тогда своим гениальным планом? Что будем делать дальше? — Дальше надо отделить крайнего буйвола от остального стада, дикари этим уже занимаются, а потом окружить и заколоть. — На словах звучит все просто, а вот на деле… — засомневалась Эрика, скептически поглядывая на внушительное по размерам животное, пытаясь в красках себе представить количество огромных и сочных стейков, что можно будет из него приготовить. Что ни говори, а спустя почти пару недель пребывания на острове, возможность от пуза наесться жареного мяса без всяких экзотических добавок, очень стимулировала ее благоприятное отношение к охоте. — Ну вот и посмотрим, какие вы Бесстрашные! Оставайтесь тут, — бросил Солморо, пригнувшись и исчезая в высокой траве, чтобы подобраться к намеченной жертве. Эрика с Итоном недоуменно переглянулись и стали наблюдать за развивающимися событиями, которые не заставили себя долго ждать. Несмотря на то, что перелесок был густо засажен кустами, обзор оттуда открывался все же отличный, и ребята видели, как охотники аккуратно действовали по намеченному плану, крадучись обступая пасущегося на краю равнины буйвола. Животное насторожилось, в тревожной торопливости отмахиваясь от докучливых мух. Мотало монументной башкой, украшенной роскошными рогами, вытягивало морду, подозрительно нюхая воздух влажным толстым носом, поводило широкими ушами и сердито било себя по бокам кистью хвоста, выражая свое раздражение и опасливость. Но маскировка действовала, и кому-то из дикарей удалось метнуть первое копье в бок буйвола до того, как все стадо успело переполошиться, а когда около двух десятков огромных животных, весом каждый под полтонны, а то и больше, сорвались с места под глухой рев раненного собрата и боевой клич охотников, у Эрики от ужаса похолодела спина. Выглядело это, конечно, эффектно и завораживающе, вот только Эрике и представлять не хотелось, что будет, если оказаться на пути подобного мощного авангарда, и она, подспудно ожидая опасности, отступила к стволу ближайшего дерева, откуда наблюдала за смыкающими плотнее кольцо вокруг буйвола дикарями. Еще одно копье взмыло в воздух, но животное не стояло на месте, покорно ожидая своей участи, а резво дернулось в одну сторону, потом в другую и, взревев, шибануло одного из не успевших отскочить охотников рогом, а потом рвануло к перелеску. — Так и думала, что настолько хорошо просто не бывает! — воскликнула Эрика, когда фунтов на восемьсот бугай, с легкостью и громким треском подминая под собой густые кусты недалеко от Бесстрашных, обтерся окровавленным боком об ствол дерева, душевно врезал рогами по соседнему и принялся кружить, не давая подобраться к себе дикарям слишком близко. — Я не понял, а мы-то чего тут торчим? — волнительно поинтересовался взведенный, как тугая пружина, Тай, и глаза у него загорелись от азарта. — Шаман требовал только моего участия, так что можешь потусить и в стороночке. Целее будешь! — отозвалась Эванс, находясь в недоумении. Каким именно образом она должна выполнить условие мерзкого Белзара, ей никто подсказать не удосужился. И отказаться Эрика не имела права. Но не с голыми же руками ей идти на буйвола? — Пиздец, мне легче стало. Нет уж, я такого ни за что не пропущу! — заорал АрТи с воодушевлением, покрепче вцепившись в выданное ему копье и, сверкая пятками, бросился на этак многообещающе ломающего молодые деревца, явно расстроенного буйвола. Эрика только испуганно охнула и покачала головой, понимая, что у мужчин этот первобытный инстинкт охотника в крови и ни чем его не вытравишь, хоть вяжи веревками, но за Итона стало страшненько. Особенно стало страшненько, когда этот самоуверенный недотепа попытался с разбегу ткнуть копьем разбушевавшееся животное, и только каким-то чудом не угодил задницей на рога, изгибающиеся двумя внушительными крюками. Она закрыла лицо ладонями, подглядывая сквозь пальцы, и облегченно выдохнула только тогда, когда матерящийся Тайлер укрылся от носящегося буйвола за деревьями, отмечая, что дикари чуть ли не со смеху покатывались над горе-охотником. Откуда-то со стороны раздался низкий голос вождя, он что-то бросил прерывистое своим людям и над перелеском разнесся всеобщий ржач. Это было обидно, а еще жутко злило Эванс. Вот же напыщенные уроды! Как будто у них с первого раза валить буйволов получалось! Досадливо сплюнув, она огляделась, все гадая — а что делать ей? Ведь наверняка кто-то из дикарей доложит шаману, что Эрика проторчала всю охоту в укрытии, и что еще придумает этот противный сморчок, коварно решивший ее извести, никто не знает. А значит, придется как-то подключаться. Но как? Эрика и не предполагала, что ей когда-нибудь подобное предстоит, но приоритеты в джунглях расставлялись на редкость быстро. Либо ты, либо тебя. Не придумав ничего стоящего и не дождавшись хоть малюсенькой подсказки от как всегда жутко занятого вождя, Эрика выбрала дерево потолще и стала карабкаться на нижние ветки, решив, что если нельзя подобраться к животному сбоку, то можно хотя бы попытаться сверху, не забывая себя старательно убеждать, что удача сопутствует смелым, а смелость города берёт! В ее случае — буйвола. Лишь бы эта удача, правда, потом над ней скверно не посмеялась… — Ириска! Ты что задумала? — тут же завопил углядевший ее действия Итон, уже опрометчиво понадеявшийся, что Эванс всего лишь преувеличивала, говоря о том, что тоже должна участвовать. — Сдурела! Мне ж потом за твою венценосную задницу отвечать! А у Алекса удар шибко крепкий! — За своей задницей внимательнее приглядывай, а то вон, чуть на рог не присел, за свою я и сама уж отвечу, — раздраженно рявкнула она на парня, то и дело следя за передвижениями животного. Кто-то метнул буйволу в бедро копье и он заметно прихрамывал, истекая кровью, но копытами лупил по земле все так же задорно и впечатляюще. — Как пожелаете, ваше высочество, не смею больше спорить, — кисло пробормотал Тайлер, сетуя про себя, что не додумался ее где-нибудь привязать от греха подальше. — Да ладно тебе, где мы еще в таком поучаствуем? Это почти как полоса препятствий с подвижными тренажерами! Только экстремальнее… Не нуди! Лучше вспомни, как мы по небоскребам лазили… — отчаянно хорохорясь, выдала Эрика, гоня от себя все плохие мысли и чувствуя, что играющий в крови адреналин уже брал свое. В конце концов, она Бесстрашная или кто?! И были на ее счету поступки по-безумнее… Например, угнать парочку старых драгстеров, устроить гонки без правил по бездорожью и сигануть на нем в реку… Ох, вот это было здорово, но ровно до тех пор, пока она не сломала ключицу и об этих милых шалостях не узнал ее отец! — Давай хоть подсажу? — мрачно предложил АрТи, увидев, что Эрика уже порядком ободрала себе ноги, ища, как бы поудобнее забраться наверх. — Бабулю свою подсаживать будешь! Хотя, бьюсь об заклад, она тебе еще форы даст! — Ну не всем же быть милыми старушками и вязать носки. — Это ты про кого? Про мою?! АрТи, у тебя полностью отсутствует инстинкт самосохранения. Рискни ты сказать подобное при ней, то уже бы свои яйца и язык из морского узла распутывал! — насмешливо фыркнула Эрика, перебираясь по толстой ветке ближе к месту событий и выжидая подходящий момент для прыжка. Загоняемое копьями дикарей животное металось внизу, сшибая на своем пути растительность. Зажав в ладони нож, Эрика как следует примерилась и, когда буйвол оказался аккурат под той самой веткой, где она устроилась, спрыгнула ему прямо на мощную спину, оседлав и с размаху всадив лезвие в крупную шею. Ни секунды на раздумье она себе не предоставила, чтобы не позволить страху взять над собой верх. Острый нож вспорол плотную кожу, утопая в плоти, животное взревело, и очень рассерженно, мотнуло головой так, что Эрика еле удержалась, прекрасно догадываясь, что буйвол может не только пребольно хлестануть ее длинным хвостом, боднуть, но еще и скинуть с себя или впечатать в какое дерево… Она кувыркнулась с могучего бугая на землю, желая нырнуть в укрытие, но не учла, что буйвол куда быстрее. Грозно фыркая, крутясь на месте и загребая копытами землю, буйвол явно намеревался растоптать свою обидчицу, и Эрика растеряно замешкалась, не ожидая такой прыти от изрядно раненого животного, что чуть не попала под мощный рогатый таран, из-под которого ее выдернули сильные мужские руки. Сол оттащил ее за широкий ствол дерева и хорошенько встряхнул. Эрика замерла, словно испуганный зверек, хлопнула своими голубыми глазищами и от неожиданности вцепилась в его плечи мертвой хваткой. — Как ты? — спросил он Эрику, пытающуюся скинуть с себя оцепенение. Солморо был недоволен и так нахмурился, перекатывая желваки на скулах, что в сочетании с его боевой раскраской выглядело совсем не забавно, а угрожающе. От плутоватого лиса и следа не осталось. — С тобой все в порядке? Потому что, если да, то я сам тебе задницу надеру, чтоб не лезла куда тебя не просят. Что из фразы «не суйтесь близко — зашибет», тебе было не понятно? — Но я должна была поучаствовать! — справившись с внезапно осипшим голосом, взбунтовалась Эрика от его угроз. — Если бы я стала отсиживаться, то шаман все равно об этом бы узнал, и вся охота стала бы бесполезной… — Да, но когда я скажу, и когда это будет гарантировано безопасно! А не под девизом «слабоумие и отвага»! — перебив ее жалобный писк, вдруг как-то неожиданно сердито рявкнул Солморо, упершись двумя руками в ствол дерева и нависая над обиженно надувшей губы женушкой. — Куда ты вообще полезла, хоть бы спросила, самая умная, да? — А у кого спросить? У тебя? Да из тебя слова в простоте не вытянешь, а без твоих вечных насмешек я как-нибудь обойдусь. Сама знаю, что мне делать и как быть, — запальчиво ринулась Эрика на свою защиту, повышая еще дрожащий голос, уже запамятовав, что где-то рядом должен бегать здоровенный буйвол. — Все знаешь и умеешь, а так безмозгло жертвовать жизнью только Бесстрашные умеют? — Безмозгло было не дать мне оружие, а оставить с одним ножом, ясно? Было бы у меня копье, то и прыгать с дерева не пришлось! Так что не смей на меня орать! Откуда мне могло быть известно, что такого бугая так просто не прошибешь? Я же вообще первый раз в жизни буйвола вижу! А, кстати, где он? Чего-то не слышно… — осеклась Эрика, опасливо поглядывая по сторонам, отвлекаясь от занимательного спора с предводителем племени, который, к слову сказать, сам озадаченно осматривался, потому как выпустил из вида буйвола, увлекшись беспокойством об этой докуке, именуемой его женой. И услышав наперебой вдруг загалдевших дикарей, направился к ним, бросив напоследок Эрике такой взгляд, словно желал испепелить ее им на том месте. Задохнувшись от возмущения, Эрика уже собиралась нажаловаться на этого уж слишком много на себя взявшего грубияна показавшемуся из кустов хмурому и припадающему на одну ногу после встречи с буйволом Итону. Но тот тоже взглянул на нее угрожающе и, ни сказав ни слова, что было на Тайлера крайне не похоже, осмотрел Эрику с головы до ободранных ног, развернулся, а затем гордо удалился вместе в вождем. И ей не понравилось, насколько слаженно как-то шагали эти двое, о чем-то между собой тихо переговариваясь, будто намереваясь против нее сговориться. — Тьфу! Ну прям не мужики, а нежные ромашки! Чего такого я из ряда вон выходящего сделала? — Тихонечко бухтя себе под нос, Эрика подождала непонятно на кой-черт ей сдавшегося приглашения, само собой, ничего не дождалась и, тяжело вздохнув, пошла следом, наивно полагая, что самое жуткое уже позади. Но не тут-то было. Эрика сперва решила, что аборигены своими воплями выражали крайнюю радость удачной охоты, но топтались они не возле свалившегося буйвола, угомоненного чьим-то точным ударом копья в голову, а около одного из напоровшегося боком на рог животного охотника. И выглядела рана плохо. К тому моменту как Эрика добежала до них, Сол уже во всю развел бурную деятельность по врачеванию. Вождь промывал и осматривал рваную рану, попутно раздавая указания дикарям: одни собирали целебные листья, другие шустро раскладывали костер, куда Сол положил свое мачете. — Ты хочешь прижечь рану? — проявила чудеса осведомленности Эрика, вынуждая Солморо подозрительно на нее покоситься. — По другому он скоро истечет кровью, а до деревни слишком далеко. Да и во влажном климате воспаление распространяется намного быстрее, — почти не глядя на нее пробормотал вождь, пережимая бок дикаря, чтобы замедлить кровотечение. — Он выживет? — тихо спросила она, присаживаясь на землю рядом и заглядывая в сосредоточенное лицо Сола. Сейчас он выглядел действительно по-настоящему озабоченным состоянием одного из своих людей, чего раньше за ним не наблюдалось, и Эрика недоумевала, какой же вождь на самом деле? Ведь ему не все равно на то, что этот дикарь ранен, тогда почему он не хотел остановить жертвоприношение? — Думаю, да, — без иронии ответил он, и бросил дикарям: — Hold na ito! (Подержите его!) Раскаленное докрасна лезвие с шипением коснулось окровавленного бока охотника, придавленного к земле двумя другими, чтобы удержать того на месте. Истошный стон боли сквозь сжатые зубы и запах паленой плоти взметнулись над поляной… Пышущая жаром сталь брякнула об землю, Сол наложил порцию изжеванного в кашицу растения на свежий ожог, прикрыл рану крупным листом и поднялся на ноги, утирая рукой со лба пот. — А теперь идем! — Куда? — подозрительно протянула Эрика, думая, что нельзя вот так оставлять раненого одного. Конечно, охотник оказался крепким и все время пребывал в сознании, но остальным как-то было явно не до него. Дикари отошли в сторону и что-то раскапывали в земле, помогая себе копьями и руками. Даже Итон, несмотря на ушибленную ногу, активно участвовал. — Сол, а что они делают такое? — Роют могилу, — проговорил вождь довольно спокойным тоном, будто сообщал меню на сегодня, и Эрике стало казаться, что Солморо над ней просто издевается. — Какую еще могилу, вы сдурели? Он же живой! — недоумевая возмутилась она, во все глаза глядя на вождя. — Это что, местный прикол такой? Сперва вылечить, а потом закопать… — Позволь, дорогая, тебе кое-что показать, — с обманчивой лаской возвестил Сол, но сам при этом был необычайно серьезен и глаза его сделались штормовыми, а потом он ухватил ее за запястье крепкой хваткой и потащил за собой. Растерявшись от такого бесцеремонного обращения, Эрика не успела оказать никакого сопротивления, позволив беспрепятственно себя дотащить до постепенно увеличивающейся земляной ямы, возле которой лежал… Она ахнула, зажав ладонью рот и ощущая, как ее сердечко рухнуло вниз живота. — Вот! — указал вождь рукой на распростертое, больше похожее на тряпичную куклу, худощавое тело мертвого аборигена. — Смотри! Может, хоть теперь в твоей блондинистой голове задержится, что если я говорю не лезть куда не следует, то так на самом деле и стоит делать. Это дикие джунгли, а не безобидный заповедник и даже на ровном месте может произойти все, что угодно! — Ч-что с ним случилось? Это буйвол его так… — пробормотала Эрика, осознавая, что и сама могла лежать втоптанной в землю с неестественно вывернутой шеей, если бы Сол не успел ее вовремя дернуть в сторону. Ей стало душно, просто невыносимо душно, а еще отчаянно жаль погибшего беднягу, даже несмотря на то, что к ней воины вождя не относились с дружелюбием. Он же все равно был живой человек… — Да, угодил прямо под копыта стада. Надеюсь, что это послужит для тебя уроком, — отпустив Эрику, вождь помог уложить тело на дно ямы, укрыть ветками и споро засыпать погибшего землей. На этом вся церемония погребения окончилась и, по виду совсем не расстроенные потерей дикари, отправились обматывать тушу буйвола лианами, чтобы было сподручнее ее тащить. Суровые времена — суровые нравы, и от такого откровенного понимания столь немилой действительности, Эванс испытывала только тупое и почти болезненное желание оказаться подальше от этого места. — Эй, это мое, отдай, — за всеми нерадостными событиями Эрика и не заметила, что после того, как она скатилась с буйвола, ее нож так и остался торчать по самую рукоятку в шее животного, а теперь один из дикарей выдернул оружие из туши и с любопытством вертел его в руках, разглядывая. — Беловолосая женщина смогла оседлать буйвола, она действительно пришла с неба! — прострекотал на своем наречии абориген, проигнорировав ее вытянутую руку, требующую вернуть нож, а потом указал на буйвола: — Боги к нам благосклонны и примут в жертву этот дар охоты. — Сол, что он сказал? — окликнула Эрика вяжущего узлы из лиан вождя. — Что-то про женщину, жертву и богов… И что такое «puting buhok», не первый раз слышу? — Он сказал, что ты курица! — не поднимая головы, вредно фыркнул Сол. — И что бабам на охоте не место. От них одни проблемы. Что?! Набрав побольше воздуха в легкие и уперев руки в талию, Эрика приготовилась дать достойный отпор нахалу, смерив того презрительным взглядом, отчего смуглое лицо дикаря стало удивленным, а узкие глаза округлились. — Ку-ри-ца?! — по слогам прошипела она, грозно надвигаясь на аборигена. — Это я-то курица? Ах ты мартышка дикая! И сам ты puting buhok, ясно?! А ну, отдай мой нож, пока я тебе руки не переломала! Однако вопреки уверенности Эрики, на дикаря ее угрозы никак не возымели действий, он только перевел взгляд на притихшего, наблюдающего за разворачивающимися чуть ли не военными действиями Солморо и что-то у него коротко спросил. Эрика тоже выжидающе посмотрела на вождя, у которого, оказывается, аж плечи тряслись от беззвучного хохота, и окончательно растерялась. — А ты чего ржешь? А? Почему твои неотесанные дикари меня так называют? Разве оскорбляя жену вождя, они не подрывают его авторитет? — Ну не меня же они так называют, — безразлично развел руками Сол, глядя на покрасневшее личико сердитой женушки и расплываясь в ехидной ухмылочке. — Да и на «puting buhok» я не тяну при всем желании — это означает беловолосая. — Он подошел ближе, забрал у прислушивающегося к их разговору аборигена ее нож и отдал оружие возмущенной его коварным обманом Эрике, наверное, опасаясь, что она сейчас затеет разборки. — Не пыхти так, он тебя всего лишь похвалил, а ты чуть на него не набросилась. Такими темпами, дорогая, они тебя никогда не примут. — Пф-ф, и ничего удивительного, если ты и дальше будешь издеваться, чтобы меня унизить! Имей в виду, что на костер я тебя с собой заберу! — рассердилась на вождя Эрика, вздернув повыше курносый нос. — А если издеваться, не унижая, то можно? — засмеялся Сол, играя бровями, отчего на его лбу пролегло несколько складочек. — Ща в челюсть дам! — тут же пообещала она, не моргнув и глазом. — Ну, дорогая, ты же леди! — укоризненно протянул Сол, будто и правда изумляясь на ее манеры. — А я мизинчик оттопырю, — показала ему язык Эрика. — И это твоя благодарность за спасение от буйвола? — фальшиво оскорбился вождь, торопливо вытирая ладонью вспотевшее от жары лицо и размазывая на нем раскраску. Одна капелька стекла по его виску, прокладывая дорожку по щеке и заставляя Солморо раздраженно дернуть уголком губ. — Ты просто гадкий, противный тип! Но все равно, спасибо! — машинально проследив взглядом за стекшей капелькой, Эрика поймала себя на мысли, что отчего-то снова засмотрелась на его девчачьи губы, и вдруг, смутившись, выдав Солу кривую улыбку, она немедленно отвернулась и отошла подальше. Сол окинул подозрительным взглядом с ног до головы удаляющуюся женушку и в который раз пожал плечами, недоумевая, что бы это могло значить? Эрика была уверенна, что соорудив из веток и лиан огромные волокуши, на которых охотники устроили тяжелую добычу, им придется как-то умудриться протащить тушу буйвола по заросшим джунглям, но дикари, ухватившись за ветки, направились в сторону равнины. Сол пояснил озвучившему вопрос об обратном пути Итону, что им придется возвращаться в обход из-за грузности туши и сложной проходимости джунглей, и что преодолев равнину, они смогут выйти к реке, проплыв на лодках оставшееся расстояние до окрестностей деревни. Всю дорогу она мысленно перебирала подходящие варианты по вмещению огромного буйвола в лодку, гадая, как же аборигены намерены справиться с таким непростым делом. И даже немного разочаровалась, поняв, что никакого развлечения не будет — достигнув берега, охотники принялись разделывать тушу прямо на месте, чтобы уместиться самим вместе с добычей в трех припрятанных лодках. Пока мужчины были заняты мясом, сборами и подготовкой к отплытию, Эрика смирно топталась в стороночке, лишь единожды рискнув подойти к воде под присмотром Тайлера, чтобы освежиться и смыть с себя всю грязь, выбрав для этого место помельче. Она уже собиралась лезть в лодку, когда выяснилось, что на них с АрТи дикари не рассчитывали, когда прятали свой водный транспорт — мест им не хватило. Да и добыча оказалась на радость богатой. — Что это значит? — взволнованно поинтересовалась она, уговаривая себя не впадать в панику. В окружении этих, пусть и нецивилизованных, но людей да еще и охотников, Эрике было намного спокойнее бродить по незнакомой, кишащей хищниками местности. — За нами потом вернется освободившаяся лодка? — Нет, — насмешливо бросил Солморо, искоса поглядывая, как Эрика, от души проклиная свою тягу к чистоте, то и дело шлепала себя ладонями по голым ногам и плечам, гоняя комаров и москитов. — То есть, как это понимать? — нахмурился Итон, опираясь на копье. — Нам что, пешком идти? — Не вам, а нам, — ответил ему вождь, неизменно ухмыляясь. — Ты ведь не против прогуляться ножками, дорогая? — Так не пойдет, — запротестовал Итон. — Пусть Ириска занимает место в лодке, а мы с тобой пешком. — С такой ногой ты и до утра пешком не дойдешь, — презрительно сжав губы, объявил Тайлеру вождь, естественно успев заметить, что всю дорогу парень не просто прихрамывал, а опирался на копье и морщился от боли. Видимо, ушиб оказался довольно серьезным. — Да и ничего страшного с твоей принцессой не случится, не стоит волноваться. Мы всего лишь поднимемся вверх по течению и возьмем другую лодку. — Тай, все в порядке, — принялась успокаивать Эрика мрачного Итона, понимая, что отвага ее друга может стоить жизни обоим мужчинам. — Ничего со мной не случится, я же не одна! — АрТи заметно посмурнел, сверля вождя не предвещающим ничего хорошего взглядом, но к огромному облегчению Эванс полез в лодку. Она смачно пришлепнула назойливого комара, ободряюще улыбнулась парню и, понизив голос до шепота, поинтересовалась у Сола: — Ты ведь не наврал про другую лодку, правда? Она действительно есть и нам не придется долго идти по джунглям? — С чего бы мне врать про лодку? Или ты думаешь, что все парни мира только спят и видят, чтобы остаться с тобой наедине в джунглях? — Да при чем тут это, просто я хочу скорее оказаться в поселении! — мгновенно огрызнулась Эрика, не понимая, почему он все же не позаботился о том, чтобы отправить ее со своими воинами. Ведь с ней ему гораздо сложнее будет добираться до поселения, чем с кем-то из дикарей. Не мог Сол об этом не подумать, а значит, им не должно ничего особо угрожать. — Если мы уже закончили выяснять отношения, то идем, а то, знаешь ли, крокодилы не дремлют. А мы тут кровью напачкали, — шутливо округлив глаза, Сол первым зашагал вдоль берега и напряженно перехватил свое мачете, с которым, кажется, не расставался за пределами поселения дикарей. Посетовав на его уже теряющие всю актуальность запугивания, Эрика заторопилась следом, но напоминания о зубастых ящерах не давали ей расслабиться, заставляя то и дело внимательно следить за шевелением тростника у кромки воды, пока они не отошли на значительное расстояние от реки и не стали пробираться по крутым земляным расселинам. Она так увлеклась попытками не оступиться и не свалиться куда-нибудь, покладисто и молча спеша за Солом, что чуть не врезалась в него, когда он резко притормозил. Неуверенно выглянув из-за плеча вождя и осмотревшись, Эрика ничего не обнаружила, а воспользовавшийся заминкой Сол сделал пару шагов с неприметной тропинки и стал обдирать с ближайшего куста крупные бутоны, что выглядело чертовски забавно. Конечно, ей и в голову не приходило, что цветы для неё, но отказать себе в удовольствии подшутить над ним она просто не смогла. — Перед таким шикарным букетом ни одна дикарка не устоит, точно тебе говорю! Правда, если девушка влюблена в тебя по уши, в чем я, конечно, нисколько не сомневаюсь, о великий вождь! — не без ехидства протянула Эрика Солморо. Он привычно ухмыльнулся, искоса бросив на нее взгляд. — Или это для парня? — неожиданно игриво приподняла она бровь, на что Сол возмущенно нахмурился, но смолчал, варварски отрывая последний бутон, и, вернувшись на тропинку, с самым серьезным выражением лица вручил цветы Эрике. — Неужели это мне? Да я даже и не мечтала! Как мило с твоей стороны, вождь, но только этот веник никуда не годится. — Да? — озадаченно покосился на свой букет Солморо. — Почему это не годится? Разве тебе не нравится? — Ты вообще когда-нибудь цветы девушкам дарил? — несказанно удивилась Эрика, но, увидев шутливое пожатие плечами не воспринимающего всерьез ее вопрос Сола, подозрительно сощурилась и закусила губу. — Так то девушкам, а то жене, — фыркнул насмешливо вождь и парировал: — Кончай привередничать, дорогая, разотри эти бутоны в ладонях и намажь соком свои ляжки, пока тебя москиты не обглодали! Пока Эрика следовала его совету, он с довольной до нельзя физиономией направился к показавшимся бамбуковым мосткам, протянутым через довольно широкую расселину. Видимо, этот проход был популярен у аборигенов, раз они для своего удобства и переправу проложили. — Да чтоб ты провалился! — обиженно надувшись, пожелала ему Эрика, заканчивая обтираться соком растения, а когда она обернулась на неожиданно раздавшийся странный треск и не обнаружила Солморо, то ошеломленно замерла на некотое время. Ни один мужчина еще так мгновенно не выполнял ее желаний! — Со-о-ол?! — настороженно позвала Эрика, заподозрив, что с ним что-то случилось и, заметив переломанные с краю мостки, бросилась к ним. — Ты что это, действительно провалился, что ли? Эй, Сол, ты живой? Отзовись! Сол… Черт! — плюхнувшись на коленки, она подползла к краю разлома, ругая себя за скверные пожелания. — Да тут я, не ори, — наконец оборвал он все ее скулящие причитания и поинтересовался насмешливым тоном: — Дорогая, неужели ты по мне успела соскучиться? — До смерти, дорогой! Хватит ерничать, ты там как? — Пока ничего, но если ты в скором времени не найдешь что-нибудь подходящее, чтобы помочь мне выбраться — я сорвусь хрен знает куда и ты останешься одна. Лианы бы очень помогли, ведь обвязку ты должна уметь делать. — Лианы? — переспросила Эрика, решив потом прибить его за ехидство. — Сейчас, подожди, я найду… Только не вздумай упасть, понял меня? Держись крепче! — Она побежала к неподалеку маячившему перелеску, радуясь, что такие оказавшиеся на деле полезные растения, практически везде росли как сорняки, и отрезав плеть подлиннее, со всех ног понеслась обратно, чуть ли не на ходу скручивая петлю. — Сол! — крикнула Эрика, снова свалившись на землю. — Я нашла лианы, сейчас спущу обвязку… Ты еще там? — Да ну, брось, тут так скучно, что я решил прогуляться на дно расселины, — донеслось до нее, на что Эрика досадливо сплюнула. Нашел время хохмить! Она отодрала мешающие мостки, взглянула вниз, отметив, что вождь находился явно не в том положении, чтобы скабрезно шутить и мог сорваться с маленького уступа в любую минуту, а значит лучше поторопиться. Отмерив примерно необходимую длину, Эрика закрепила другой конец природной веревки вокруг ветвистых кустов у самой земли, за неимением ни одного дерева, а потом, прежде чем скинуть лиану, поинтересовалась у своего нерадивого супруга, покорно ожидающего ее помощи: — Так кто, говоришь, самая прекрасная девушка на этом острове? А? Не слышу, дорогой! — Не знаю, я с ней не знаком! — ох, как же злобненько он ей ответил, вцепившись в сброшенную лиану и карабкаясь наверх, шибко печалясь по потерянному любимому мачете. — Свинья ты неблагодарная, а не вождь племени, — покачала Эрика головой, подавая ему руку и помогая выбраться из расселины. — И что мы теперь будем делать, раз переправа разрушена? Тут же есть другая, правда? Сол! — уставилась она на недовольного Солморо, который раздраженно гонял желваки по скулам и выглядел так, что Эрика сразу безошибочно поняла — никакой другой переправы нет. — Только не говори, что все настолько плохо! Вождь мрачно молчал. Сердечко её тревожно пропустило несколько ударов, и она с отчаянием прикрыла лицо ладонями. Все было не просто хреново. Все было ещё хуже.