Лимит лояльности

В груди, словно смерч, постепенно нарастая, зрела ярость, и детектив Гордон почти физически её ощущая, направился туда, где можно было хоть немного остынуть и привести мысли в порядок — в ближайший бар. Казалось, несколько стаканов виски не только не успокоили, но и произвели совершенно противоположный эффект. Тупая злость и алкоголь путали мысли, сменяясь ещё более разрушительной смесью — гневом и навязчивой идеей. Сейчас Гордон, сильно жалея, что не послушал Буллока, когда тот говорил, что обращаться за помощью к Пингвину было плохой идеей, мысленно упрекнул себя. В голове то и дело всплывали воспоминания того вечера, когда они с напарником были у Кобблпота. И лживая улыбка Пингвина, пообещавшего, что обойдется «без рук». Детектива буквально захлестывал гнев, постепенно доводя до немого бешенства. Гордон залпом допил содержимое стакана и со стуком поставил его на стойку, давая знак бармену, чтобы тот налил ещё. Как он вообще мог поверить этому маленькому двуличному ублюдку? Снова и снова эта мысль крутилась, как заевшая пластинка, в голове детектива. Это было чудовищной ошибкой, и он собирался её исправить. Джеймс допил свой виски и расплатившись, вышел на улицу с одним единственным твёрдым намерением — как следует проучить Пингвина. Шагнув из-под навеса бара, детектив тут же попал под дождь, а дойдя до конца улицы он и вовсе вымок до нитки. Но вряд ли что-то могло его сейчас остановить, тем более такая мелочь как дождь. В голове детектива шумело от выпитого виски и сдерживаемого гнева, но где-то на задворках сознания всё еще билась мысль о неправильности собственного намерения. Тяжело ступая и покачиваясь, детектив дошел наконец до нужного ему места. Всмотревшись в неоновую вывеску, он сплюнул на тротуар и толкнул дверь так, что та распахнулась настежь, ударившись о стену. В клубе Пингвина почти никого не было, только пара официантов протирали столы и Гилзин, который сразу поднялся из-за столика, заметив детектива. — Детектив Гордон, — здоровяк не успел произнести фразу, как дуло пистолета Джеймса оказалось в нескольких сантиметрах от его лица. — Где Пингвин? — В голосе Джеймса сквозила сталь. — Полегче детектив! — Буч поднял руки в знак капитуляции. — Он у себя, — кивнул он в сторону кабинета босса. — Только рыпнись. — детектив убрал оружие обратно в кобуру, и прошел между столиками в указанном направлении. — Да он пьян вдрызг, — заключил для себя Гилзин, усмехнувшись и усаживаясь обратно. Пингвин подпрыгнул от неожиданности, когда детектив ногой выбил дверь его кабинета, тут же разворачиваясь и запирая её. — Джеймс? — Освальд резко поднялся из-за стола. Хотя он и был удивлен внезапным появлением детектива, на его лице появилась такая знакомая и такая ненавистная Джиму, тёплая улыбка. Детектив за несколько широких шагов пересёк кабинет. Оказавшись рядом с ошарашенным Пингвином, он, схватив того за шиворот, с силой и какой-то особой жестокостью, впечатал лицом в стол. На обезумевшем от ярости лице Джеймса, тотчас появился животный оскал. Ему так отчаянно хотелось навсегда стереть это чертово выражение с лица Кобблпота, что исчерпав свой лимит лояльности, детектив отступил перед собственным помешательством. Пингвин что-то кричал, но детектив не слышал, зачарованно всматриваясь в лужицу крови которая растеклась по столу под Кобблпотом. Джеймс схватил Пингвина за волосы и повернув к себе его лицо, с каким-то садистским наслаждением посмотрел в его испуганные глаза. — Отпусти меня, Джим, — жалобно взмолился Освальд. Из его разбитого носа ручьём лила кровь, попадая на губы и стекая по подбородку. Но детективу, словно окончательно утратившему рассудок, этого показалось мало, проигнорировав мольбу Освальда, он с ещё большей силой приложил его о стол. Послышался хруст и крик боли Кобблпота. — Так-то лучше. — Протянул Джеймс, и снова поднял голову Пингвина, у которого от боли по щекам текли слезы. Шальной взгляд детектива остановился на подрагивающих губах Освальда. От этого взгляда Кобблпот не на шутку испугался, а по его спине пробежали ледяные мурашки. Он уперся руками в стол, в попытке хоть немного отодвинуться от опасной близости Джеймса. Ему это удалось ровно на столько на сколько позволил сам Гордон, немного ослабив хватку, но он тут же притянул Освальда за волосы к собственному лицу так, что Пингвин отчетливо почувствовал запах алкоголя вперемешку с одеколоном и явную угрозу исходившую от детектива. Кобблпот совершенно ничего не понимал, только испуганно, часто моргал и мелко дрожал. Детектив буквально впился в губы Пингвина, по-животному неистово, жадно проникая в приоткрытый рот языком. Терзая окровавленные губы содрогающегося в его руках Освальда, детектив почувствовал волной нахлынувшее возбуждение такой силы, что в глазах потемнело, а шум в ушах будто стал ещё громче. — Пожалуйста Джим, отпусти меня! Ты просто пьян, ничего, я всё понимаю, — Пингвин начал было оправдывать детектива, взывая к его морали, как только тот, наконец оторвался от его губ. — Заткнись. Ещё слово и клянусь, я за себя не отвечаю! — Прорычал детектив прямо в ухо Освальда буквально вдавливая его щекой в деревянную поверхность. Продолжая сжимать в ладони черные пряди, Джеймс другой рукой достал наручники. — Что ты-де…- Освальд хотел повернуть голову, но детектив снова впечатал его лицом в стол. Пингвин вскрикнул и кровь новым потоком хлынула из обоих ноздрей. Детектив защелкнул наручники на тонких запястьях за спиной Освальда. — Ты меня арестовываешь? — Вопрос самому Кобблпоту показался глупым, учитывая, что действия Джима мало походили на арест. — Я кажется тебе говорил — ты плохо меня знаешь. — Тон детектива стал угрожающим настолько, что Освальд испуганно, повернул голову несмотря на тянущую боль от вцепившейся в его волосы руки Джеймса. Детектив ухмыльнулся и свободной рукой ослабил, а затем стянул свой галстук. Освальд в ужасе смотрел в глаза детектива, пытаясь найти там хоть крошечный проблеск прежнего Джима Гордона. Но тут Пингвин услышал щелчок пряжки на ремне детектива, и осознание того, что он собирается сделать, наконец, из слабой догадки переросло в уверенность. — Нет, Джим! Прошу тебя! Ты не можешь, — Пингвин попытался вырваться, но детектив, затолкав свой галстук ему в рот, всем телом навалился сзади, сильнее вдавливая тело Освальда в деревянную лакированную поверхность. Руки детектива бесцеремонно принялись шарить по его груди, грубо срывая пуговицы атласной жилетки. В конце концов, добравшись до бледной кожи, пальцы Джеймса скользнули вверх цепляясь за выступающие рёбра. Тяжёлое дыхание над ухом Освальда едва заметно прерывалось, когда пальцы поочерёдно задевали напряженные соски. Пингвин прижатый детективом, нервно дернулся и буквально заскулил. Джеймс удовлетворенно хмыкнул и наклонился к шее Освальда, сильно прикусывая кожу. Тот замычал и выгнулся от боли, случайно прижавшись бёдрами к паху детектива. Джеймс шумно втянул носом воздух, чувствуя как его белье становится влажным от проступившей смазки. Он был безумно возбужден, и каждое движение Кобблпота под ним отдавалось в разгорячённое тело новой волной животной похоти. Почувствовав, как руки детектива расстегнули пуговицы и молнию на брюках Освальда, он попытался что-то сказать, но вышло только мычание. Наконец Пингвину удалось избавиться от галстука, и он начал лепетать краснея и стараясь не смотреть на Джеймса: — Не надо Джим, прошу, лучше сразу убей меня, только не это! Раздраженный Гордон, на секунду оторвался от брюк Освальда, только для того, чтобы зажать его рот ладонью. Одной рукой детектив с трудом справился с проклятой молнией, бесцеремонно пролезая ладонью под резинку трусов. Неожиданное открытие немного выбило детектива из колеи, и он вопросительно изогнув правую бровь, спросил: — Тебе и правда лучше умереть, чем признаться, что течёшь как развратная девка подо мной? — Детектив будто бы немного смягчился и убрав ладонь от лица Освальда, резко развернул его к себе лицом. Пингвин принялся сбивчиво умолять отпустить его униженно краснея сильнее прежнего. — Отвечай! — прорычал детектив, наотмашь ударив Кобблпота и хватая за шиворот, приблизил к себе. — Иди к чёрту, Джим! — Вдруг выплюнул Пингвин прямо в лицо Джеймсу. За что и получил последующую крепкую пощёчину. Гордон схватил Освальда за шею, в ярости сжимая пальцы, до тех пор пока он не захрипел. — На колени. — Отрывисто приказал детектив, прожигая Пингвина свирепым взглядом. Освальд, поняв, что Джеймс обезумел окончательно, и сопротивлением он сделает себе только хуже, подчинился, опускаясь на колени перед ним. Сильные пальцы больно сдавили щёки Кобблпота, а в открывшийся рот проник горячий, до предела напряженный член детектива. Гордон не смог удержать стон долгожданного наслаждения и утробно прорычав, с силой надавил ладонью на затылок Освальда, проскальзывая глубже. Пингвин поперхнулся, но не отстранился, плотнее обхватывая губами член детектива. Гордон продолжая удерживать голову Кобблпота, начал трахать чужой рот, не сдерживая себя и входя на всю длину. — Смотри на меня. — Не останавливаясь велел Джеймс наблюдая за Пингвином. Освальд подчинился, подняв взгляд на детектива, тот в свою очередь смотрел не отрываясь в его глаза, растягивая губы в похабной ухмылке. Пингвину показалось, что унизительней уже быть не может, но как раз в этот момент, Джеймс, вытащив член, кончил ему на лицо с низким протяжным стоном. Застёгивая штаны, детектив бесстыже улыбнулся, услышав возню за дверью. — Там твои шестёрки, кажется забеспокоились, может стоит их впустить? — С демонстративно невинным видом предложил Гордон. — Нет! — вскрикнул Освальд быстро поднимаясь с колен, и впопыхах вытирая лицо краем своей рубашки. — Я ещё приду, — небрежно бросил детектив выходя из кабинета. Каким-то совершенно вывернутым наизнанку способом но, детектив восстановил свою справедливость — Пингвин получил то, что, по мнению Джеймса он заслуживал, за своё лицемерие.