Scars/Шрамы

      — Ау!       Хлои вновь закатила глаза и взмолилась о большем терпении, перед тем как вернуть назад все внимание на раненого напарника. Люцифер сидел на своём кофейном столике, выглядя одновременно взъерошенным и обиженным.       «Никогда не приводи владельца ночного клуба на поножовщину», — размышляла Хлои, критически смотря на окровавленную рубашку.       Он наотрез отказался от поездки в больницу, когда она это предложила после того, как с плохими парнями было покончено и она нашла его истекающим кровью у себя в машине.       Он попросил её зашить рану, и это должно быть был молящий взгляд или какой-то мимолетный миг, когда он был уязвим, но она сдалась и согласилась.       Его волосы были растрепаны во все стороны, одежда помята, а сердитый взгляд с момента, когда она накричала на него за то, что подверг себя опасности, всё ещё не сходил с лица спустя уже полчаса.       Она потерла кончик носа и вздохнула. Ей пришлось собраться с силами, чтобы зашить рану, ведь будь он более сговорчивым, то дело шло бы немного легче.       — Послушай, я сожалею, что накричала на тебя.       Он взглянул вверх на неё со своего места:       — Ты и должна сожалеть, чёрт возьми, — фыркнул он, и она прикусила язык, чтобы воздержаться от язвительного комментария, — я всего лишь пытался помочь.       Чёрт, насколько далеко надо зайти человеку в своей жизни, чтобы раздражать всех и вся?       — Я знаю, — выдавила из себя она, — но «помогать» обычно не означает кидаться под нож.       — Он собирался пырнуть тебя! — возразил Люцифер, и на мгновение ей захотелось перестать на него злиться. И не важно насколько сильно он подверг себя опасности, ведь он пытался защитить её пусть даже так глупо, так по-люциферски. — Лучше бы я вообще не лез, — добавил он себе под нос, и все её тело содрогнулось.       Так же виновато она чувствует себя, когда должна накричать на свою семилетнюю дочь.       — На мне был защитный жилет, придурок, — она вытащила из себя это слово «придурок», и он поднял обозленные глаза к ней, свирепо сверля своим взглядом. — Я офицер полиции! А ты гражданский! Чёрт, Люцифер, ещё с самого начала ты не должен был быть там. Это было глупо и безрассудно, и ты мог умереть, — закончила она, отворачиваясь от него, чтобы подавить желание залепить ему пощёчину.       Напряжённое молчание повисло в воздухе, пока Хлои раздумывала, каким же ублюдком он может быть.       — Я прошу прощения.       Его голос напугал её, заставив развернуться. Он выглядел как маленький мальчик, которому сделали выговор, разглядывая свои руки, будто они интересовали его больше, чем что угодно в этом мире.       — Что? — спросила она, будучи неуверенной, что правильно поняла сказанное им.       — Я сказал, что прощу прощения, что был таким козлом. Я… — Люцифер вздохнул, очевидно, подбирая нужные слова, — я волновался.       — За меня?       Его голос был раздраженным:       — Ну, конечно же, за тебя, — закатил он глаза. — Ты же не думаешь, что я был обеспокоен благополучием того чудака, размахивающего ножом?       Он отбросил свою очевидную раздражительность и прочистил горло.       — Слушай, я не привык волноваться о таких глупых вещах, как собственная смертность.       — Люцифер, — простонала она, будучи уже наготове прервать очередную «Я же Дьявол» речь до того, как она начнется, но он поднял руку, протестуя.       — Позволь мне закончить. Теперь, когда я испытываю смертность на себе, это открыло мне глаза на то, как же хрупок этот человек.       Хлои взбунтовала против того, чтобы быть названной хрупкой.       — Эй! Я тебе не какая-то маленькая девочка, нуждающаяся в постоянном присмотре, Люцифер, — сказала наотрез она, начав бродить из стороны в сторону. — Что не так с мужчинами в моей жизни? Я могу положить на лопатки стокилограммового преступника в одиночку, надев каблуки, но всё равно все думают, что я не могу постоять за себя?       Он с любопытством слушал её тираду, но резко выпрыгнул из своих мыслей, когда её взгляд вернулся к нему.       — Я тебя умоляю, — усмехнулся он, — я не говорил ничего подобного. Я имел в виду в целом. Не «человек» в смысле ты, — он указал на неё, — а в смысле все люди.       Это заставило её поезд злости притормозить, чтобы пересмотреть своё направление, и она отмела все мысли, которые хотела только что выложить. Люцифер решил продолжить.       — Всё что угодно может убить вас, — нахмурился он. — Машины, вирусы, животные. Слишком сильный удар по голове. Нож, пули, удушье. А иногда просто умираете беспричинно. Это сбивает меня с толку, как вы вообще выживаете. И даже сражаясь на протяжении многих лет с тем, что ждёт вашей смерти, включая вас самих, ваши маленькие хрупкие тела всё равно умирают сами по себе. Я не хочу, чтобы это происходило с человеком, — произнёс он искренне, словно это и вправду беспокоило его.       Она склонила голову:       — «Человеком» в смысле с… — она указала на себя, как он это делал ранее, — или в смысле все люди? — он отвел взгляд, и тут она получила свой ответ. — Ясно.       — Да уж, ясно.       Прошлая тишина снова вернулась к ним, и как бы Хлои сейчас хотела, чтобы кто-нибудь снова начал кричать. В этот момент, когда его стены рухнули и он позволил увидеть его таким: без хвастовства, без каламбура, без усмешек. И в это мгновение она думала, что могла бы попасться на его удочку и увлечься.       Она мягко вздохнула и двинулась к нему.       — Ладно, давай я зашью раны. Ты пачкаешь кровью эту прелестную рубашку.       Он взглянул вниз, словно только сейчас заметил, что он ранен. Без единого слова он расстегнул пуговицы, Хлои тоже не решалась нарушить тишину, просто помогая ему высвободить левую руку из-за его раны в плече.       — У тебя есть аптечка?       Он кивнул куда-то в сторону бара через своё окровавленное плечо. В найденной аптечке все содержимое ещё никогда не использовалось, и она вернулась к тревожно молчавшему мужчине. Сейчас он сидел к ней спиной, и ей открывался вид на его шрамы. Они в самом страшном смысле захватывали её дыхание.       Он сказал, что они от крыльев, которые отрезала Мэйз, но Хлои, конечно же, не поверила. С ним она всё ещё колебалась между тем, что реально, а что нет, но она знала, что вести его так заставила какая-то эмоциональная травма, связанная с этими шрамами.       При упоминании его отца её тело остолбенело.       На какое-то мгновение она представила Люцифера маленьким мальчиком, который кричал от боли, когда его тело резал тот, кто должен был его защищать. Её внутреннее чувство сжалось от ужаса, и она проглотила вставший в горле ком. Как такое можно сделать с собственным ребенком?       Конечно, она могла бы сложить два и два и сделать соответствующие выводы, но она никак не могла избавиться от тех мыслей.       — Можешь взглянуть поближе, если хочешь.       Она поняла, что пока она копалась в своих мыслях и пялилась, как идиотка, он мог видеть её в висящем на стене зеркале.       — Прости, я не хотела пялиться, — в тысячный раз извинилась она за этот вечер. Он лишь пожал плечами.       — Любопытство — опасная штука. Знаешь же историю с Варварой.       Он уже был похож на самого себя, и она смогла рассмеяться.       — Давай же. Знаю, выглядит чудовищно, но они не кусаются, — предложил он снова, и она не заставила говорить это ещё раз. Она быстро преодолела разделяющее их расстояние и присела на колени на столик за ним. Они были рваные, сморщенные, неровные — всё это сильно выделялось на фоне его гладкой спины.       И если бы она верила ему где-то в глубине души, необычные шрамы почти напоминали перья. Она подняла руку.       — Можно? — мягко спросила она, и он взглянул на неё через плечо, замерев. Она была готова забрать свой вопрос назад, когда он кивнул.       — Да.       Её прикосновение было лёгким и нежным, поглаживая пострадавшую кожу, она будто пыталась излечить его. Он сидел неподвижно, позволяя делать, что она пожелает. После того, как тишина царила пару минут, она вновь заговорила:       — Было больно? — когда он взглянул на неё, она улыбнулась. — Знаю, это глупо, идиотский вопрос, но мне нужно знать. Не могу с собой справиться, — попыталась объяснить она, надеясь не отпугнуть его от того, что сейчас происходит (чем бы это ни являлось).       — Больнее всего, что я чувствовал. Или ещё почувствую, — ответил он, и она ощутила, как его голос напрягся.       Она поняла, что облажалась.       — Мне так жаль, Люцифер. Мне не стоило ворошить прошлое.       — Прошлое может быть и хорошим, Детектив, — выдохнул он, проглатывая свою печаль. Она нахмурилась и опустила свою голову ему на спину между лопаток. Он на мгновение напрягся, но она не отстранилась, а лишь продолжила поглаживать его кожу.       Она поднялась и присела на колени перед ним, не обращая внимание на расслабленное выражение его лица и гудение сердца под её рукой. Она направила всё своё внимание на порезанное плечо. Она справилась со всем быстро: обработала рану, наложила швы.       Он ни разу не возразил, не жаловался. Даже не дрогнул. Просто смотрел на неё с любопытством и неясным выражением лица.       Когда работа была завершена, она встретилась с его глазами.       Она чуть не упала назад, когда его губы накрыли её, но сильные руки поймали и утянули к нему на колени, и он целовал так, словно читал все мысли из её головы. Его губы мягкие и молящие, и как только она разомкнула губы, вздохнув, его язык проскользнул внутрь, встретив её.       Вспомнив о том, что у неё всё ещё есть руки, она обхватила его лицо, притягивая ближе вместо того, чтобы оттолкнуть, горячо простонав.       Она легко прикусила его нижнюю губу, мягко оттягивая, но вспомнив ощущения прикосновения его языка, она разомкнула зубы. Он наслаждался этим, обхватил руками её талию, притягивая к себе, и, кажется, в ближайшее время не собирался отпускать.       Она запустила пальцы в его волосы, как всегда хотела. Они были такими мягкими и густыми, она накручивала их на пальцы и немного отстранялась, чтобы вдохнуть воздуха. Она не заботилась о том, как долго провела на его коленях, но когда кто-то прокашлялся с надеждой обратить на себя внимание, она была слишком увлечена поцелуем, чтобы повернуться.       Она лениво отстранилась, оставив последний короткий поцелуй на его губах, и они оба оглянулись.       Тут стоял Дэн, буквально закипающий от увиденного, держа пиджак Люцифера. Должно быть, он забыл его на месте преступления.       На лице Дэна застыло убийственное выражение лица, и она бросила взгляд на Люцифера, на котором повисла его привычная ухмылка.       Хлои вздохнула.       Ночь предвещает быть веселой.