Близился полдень. Саске, забинтованный и насквозь пропахнувший алкоголем, спал на лавке возле кабинета травматолога. Он, видя сладкие сны о счастливом будущем, ещё не догадывался, что у него огромный синяк на месте рёбер, фингал на половину морды и еще куча других повреждений по всему телу. И он также не мог представить, как хреново ему будет, когда он проснётся.
На соседней скамейке сидела женщина с ребёнком лет пяти. Тот пристально смотрел на улёгшийся комок человечины и не отводил глаз. Его мама перебирала пальцами по экрану смартфона, записывая сообщение, и не очень-то обращала внимание на сына. Блондинистый мальчишка слез со своего места, медленно подошёл к спящему. Обернувшись назад, он окончательно убедился, что мать занята и не начнёт ругаться. И тогда он присел на корточки около Учихи, подёргав того слегка за растрепанные волосы. Ноль эмоций. Ему стало интересно. Он дёрнул Саске за ухо, но тот продолжил сопеть себе в две дырки. Мальчику этого показалось мало. Он зажал ему опухший нос и начал ждать. Через полсекунды брюнет вскрикнул,начал фыркать, подлетел со скамейки, падая куда-то назад. Блондин расхохотался заразительным смехом, а его мама встрепенулась и тоже подлетела.
— Что? Где я? — но от таких резких телодвижений Саске скрутило, и он завыл раненым волком. — Мама, роди меня обратно.
Женщина не прекращая залепетала извинения и подхватила под руки сына, утаскивая от здорового парня, похожего больше на бездомного, чем на наследника многомиллионного состояния. С трудом поднявшись на ноги, Саске с удивлением обнаружил, что его телефон, бумажник и ключи любезно распиханы по карманам пиджака, на котором ещё пару минут назад Учиха посапывал. На самом деле организаторы поединка были настолько поражены сражением, что собственноручно доставили в медпункт и позаботились о вещах Саске. Он позвонил Суйгецу и попросил заехать за ним. На все вопросы друга он просто отключил вызов. Учиха вывалился на крыльцо.
Там стоял мужчина с загипсованной ногой, опиравшийся спиной на перилла, рядом лежали костыли. Человеку на вид было не больше пятидесяти. Саске присел рядом и выдохнул, но тут же почувствовал боль в области рёбер и носа.
— Выглядишь потрепано, приятель. Кто это тебя так отделал?
— Не важно, — Учиха пялился в пустоту, проклиная этот день.
— Куришь? — мужчина протянул пачку сигарет. Саске вытащил одну и прикурил от одолженной зажигалки.
— Спасибо.
— Что, из-за девушки подрался?
— Почти.
— В молодости кровь горячее. Я вечно дрался, вляпывался во всякую ерунду. Весёлые были времена.
— Видимо, они не прошли, раз вы с переломанной ногой на крыльце травмпункта?
— Хах, есть ещё порох. Это я геройствовал. Пристал к какой-то ненормальный к девушке. По нему сразу видно было, он ей ничего хорошего не принесёт. Вступился, подрался. Мало ли, маньяков вот сколько развелось. Не город, а одна сплошная психушка. Не знаю, как бедным девушкам не страшно одним ходить. Мне самому страшно. У меня дочь, ей двадцать. Купил ей баллончик, шокер, свисток. Говорю: «Акика, не забывай носить с собой, вдруг что случится». А она только отмахивается, мол, не позорь меня, папа.
— Да, девчонки, они такие.
Саске задумался. Как там его Сакура? Кто теперь будет ее защищать? И не случилось ли чего, пока она ехала домой? Но звонить он не собирался. И ничего проверять тоже. Он же сам отомстил тем поцелуем на глазах у Сакуры. Он сам решил, что выкинет предательницу из жизни. Да и этот чертов Ирука наверняка прекрасно справится с обязанностями телохранителя. При воспоминаниях о том, челюсти сами по себе сжались и взгляд стал жёстче.
На телефон пришла смска от Суйгецу.
Жду у ворот.
— Мне пора, — Саске поднялся и направился вдоль дорожки, вокруг которой красовались каштановые деревья.
— Удачи тебе, приятель.
— И вам.
Этот общительный мужчина, как ни странно, помог Саске немного отойти от всей той белиберды, творящейся у него в голове. И, возможно, он бы выговорился первому встречному, рассказал бы всё, что его так волнует, и с чем он не может справиться, потому что просто не знает, как. Но это же Саске. Он ни за что не сделает так. Но было бы здорово вот так рассказать все человеку, даже имени которого не знаешь. И плевать, что о нем подумают, ведь ты видишь этого человека в первый и последний раз.
Черт. Зачем он вообще связался с этой Харуно?! Жил же себе спокойно, а главное, удобно. Сегодня одна, завтра другая, и никто никому не обязан. Наверно, просто влюбился. Поздно, бездумно, отчаянно, до жгучей боли в груди. Лучше бы все это случилось лет десять назад, как у всех нормальных людей, чтоб он уже забыл, простил и отпустил. Но случилось по-другому и уже ничего не исправишь. Если его Сакура любит Ируку, то он не посадит ее на цепь. Нельзя заставить любить. Да и Саске не станет ни за кем бегать, умоляя обратить на себя внимание.
Когда Суйгецу увидел еле идущего друга, подбежал к тому и подхватил под руку, поддерживая.
— Отвали, я в порядке.
— Саске, твою дивизию, что с тобой случилось?
— Поехали домой.
Беловолосый помог другу сесть в машину и запрыгнул в неё сам. По пути он не отставал с вопросами.
— Эй, кто тебя так? Что произошло?
— Вы сегодня сколько раз ещё это будете спрашивать?
— Я — твой друг. И ты ответишь мне, ясно? — Учиха выдохнул.
— Сакура. Мы расстались.
— Как?
— С треском, феерично, навсегда, вызывая дикую ненависть друг к другу. Теперь понятно?
— Не очень. Что ты сделал?
— Я сделал?! Почему сразу я?
— Потому что ты весь в синяках и еле дышишь. У тебя пластырь на всю щеку наклеен и нос как после пчелиного укуса. Нормальный такой аргумент.-Но Учиха молчал. Лишь через минут двадцать решился высказаться.
— Я видел, как она целовалась на банкете с Ирукой, своим учителем из университета. Они были на улице. И это не впервые, я уже несколько раз видел их вместе. Она использовала меня.
— Да уж, а она что на это сказала?
— В смысле?
— Ну, ты же спросил, почему она его целовала, поговорил с ней?
— С чего это я должен что-то с ней обсуждать?
— О-о-о, друг мой, ты кретин. Наверняка, по бабам побежал сразу, как пес кастрированный.
— Следи за языком, или я тебе его в глотку затолкаю.
— Значит, так и было.
— Не правда.
— Было, было.
— Не было.
— Было. Кому ты втираешь?
— Да заткнись уже.
— Да я и молчу, истеричная принцесса ты моя. Мы уже приехали. Выметайся.
Саске свёл брови к переносице и специально хлопнул погромче дверью, пока вылезал из авто.
— Ай, прям по сердечку стукнул, изверг проклятый, — высказался Суйгецу, увидев, как колошматят его ласточку. — Я тебе гараж спалю.
Учиха довольно усмехнулся.
— Пойдём уже в дом.
Саске провернул ключ в замке и открыл дверь. Лужа, в которой плавал коврик, насторожила Саске. Ему вдруг расхотелось заходить внутрь. Он впал в небольшой ступор и не мог сдвинуться с места.
— Ты долго ещё стоять будешь? Сам только что подгонял, — Суйгецу отпихнул друга и сделал шаг вперёд, не замечая хлюпанья под ногой и нащупывая кнопку выключателя. Свет за долю секунды окутал помещение. Теперь уже оба парня шокировано застыли, пытаясь поверить своим глазам. С лестницы стекал, словно альпийский ручеёк, поток воды, на первом этаже все было затоплено, стекла в дребезги разбиты, вазы, плафоны, мебель являли собой картину одного необъятного хаоса.
Но разум Саске неожиданно снова включился, и он понёсся выключать кран на второй этаж. После понесся проверять комнаты. В спальне был открыт шкаф, а большинства вещей Сакуры не было. Топая ботинками по ступенькам, брюнет уже особо не задумывался о синяках и ссадинах. Апогеем всего этого разгрома стала кухня. Столешница в чём-то красном, все валяется, и сковородка, торчащая из стены. Ну, точнее из телевизора.
Багровый, как голландский тюльпан, Учиха завыл и пнул ногой стол. Тот перевернулся и повалил собой стул. Другой, стоящий с противоположной стороны, Саске зашвырнул вслед за сковородкой.
— Розовая дрянь! На ремни пущу! Вандалка крашеная. Раком поставлю, разговаривать разучишься, только визжать сможешь! Ненавижу, психопатка чертова!
Ты у меня просто так не отвертишься, сучка, — и кухонный нож со столешницы летит в настенные часы.
Из коридора послышались странные звуки. Казалось, это гиена потешается над своей добычей. Но вот звуки нарастали и постепенно превратились в истерику. Саске вылетел в прихожую.
— Какого хрена, блять, ты ржешь?!
Суйгецу сидел в луже, держась за живот одной рукой, а другой шлепая по водичке. Он уже не мог дышать, от чего давился воздухом и скалил клыкастую челюсть. Учихе это не понравилось, но он просто рассеяно сел рядом, поникнув.
— Если это и вправду сделала Сакура, я буду молиться на неё, продам почку и построю ей храм.
Смех, с каким, кажется, не мог сравниться даже ор Наруто, постепенно сбавлял обороты.
— Не, ну это ты хорошо так ее обидел, — вытирая слезы, проговорил Суйгецу. — Никогда бы не подумал, что она на такое способна. Ну ты не переживай, у тебя гараж отапливаемый. Идти тебе есть куда. А клиринговую компанию вызвать не составит труда. Ну и, пожалуй, строителей. И горничной отпуск дай, а то забудешь ей сказать, она придёт утром и охуеет. А лишних инфарктов нам не надо. Ну, что ты молчишь? Что скажешь в своё оправдание? Что ты такого сделал с пушистой Сакурой, что она пробудила в себе революционера-перестройщика? Ты же явно что-то не договариваешь. Носом чую.
— Я там, на банкете, ну… немножко отомстил ей.
— Чего?!!!
— Ой, да сущие мелочи. Нормальные люди из-за такого не проламывают телеки насквозь.
— Ты тут не отмазывайся мне.
— Я целовался с какими-то бабами в туалете. Специально, на ее глазах.
— И-и-и?
— Ну и одна из них намеревалась залезть ко мне в штаны.
— И-и-и-и?
— Да заебал ты! Харуно решила, что мы трахаться собрались! И мы реально собрались. Точнее, они.
— А, ну тогда все понятно, — Суйгецу встал и прошёлся вдоль по коридору, поднимая отрубленную катаной пальму.
— Что тебе понятно?
— Будь на месте Сакуры Карин, уверен, она поступила бы точно также. На твоём месте я б из дома не выходил пару дней в одиночку.
— Это ей лучше мне на глаза не попадаться. Придушу, как котёнка.
— Ну да, ага.
— Что за саркастический тон?
— Скорее, придушишь, как Отелло Дездемону. И то не факт. С любимыми так не поступают.
— То, что мы жили вместе, ещё не показатель любви.
— Дружище, я ведь не слепой. Я все понимаю. Я могу отличить любовь от простого влечения. Будь это какая-нибудь однодневка, ты бы не пустил ее жить к себе, не волновался бы за неё постоянно, а уж тем более не повёл знакомить со своими родителями. Я вот Карин люблю, правда. И очень серьезен в наших отношениях. Но с мамой моей она не виделась. А у вас уже вон как далеко зашло.
— Да мы даже не… — начал было Учиха, но заткнулся, когда понял смысл сказанного.
— Вы это, не того?! Серьёзно? Офигеть! Нет, я был худшего о тебе мнения. И за все время ты даже не изнасиловал красивую молоденькую девушку?
— Я похож на насильника?
— Ещё как похож!
— Ну, покушался пару раз. Но это уже не важно. Она любит этого Ируку. Чтоб он под забором сдох, —
Учиха сжал зубы, пытаясь унять ярость, рвущуюся наружу.
— Нет, ну ты серьёзно? Вот подошла она к тебе и сказала: «Я люблю его, а не тебя». Так? Нихрена не так. Ты не в праве решать, кого ей любить. А боженька тебе язык зачем дал? Чтоб ты с проститутками сосался? А надо было взять и поговорить. Если б она любила Ируку, зачем бы ей вдруг разрушать твой дом?
— И что бы она ответила? Она скорее всего со мной была ради денег и жилья. Конечно, она мне не сказала бы правду!
— Ни за что не поверю, что Сакура такая. Вот хоть убей. Ты говоришь так только из-за обиды. Возможно, Ирука твой сам к ней полез, а может, шантажировал, а ещё, что более вероятно, тебе просто показалось.
— Ничерта мне не показалось! — Саске подскочил с места и прошёл быстрым шагом на второй этаж, грубо задевая плечом Суйгецу.
— Психопат, я б тоже от тебя ушёл, — кинул ему вслед беловолосый и вышел из дома. — Нет, ну посмотрите вы на него! Обольститель хренов, поссорился с девушкой. Да у таких кретинов априори не должно быть девушек. Как тебя вытерпеть вообще можно?! Как с тобой сложно, Учиха, — Суйгецу сел в машину и дал по газам.
В это время Саске пытался привести хоть какую-то часть дома в божеский вид. Были помещения, до которых Харуно не добралась. Преимущественно на втором этаже. Но толку то, если все полы затоплены? В одной из комнат скучающе валялся на кровати Кальцифер. Это была гостевая спальня. На том же месте когда-то валялась и Сакура. Сейчас, вспоминая прошлое, Саске осознавал, что тогда ему жилось намного спокойнее и уютнее. Он с каждым днём старался прийти домой побыстрее, увидеть, что она тоже дома, что занята чём-то житейским. А как приятно было спать с ней в одной постели. И пусть иногда неудобно, пусть, бывало, она будила его случайными ударами в живот, щекочущими прядями розовых волос, лезущих прямо в нос, но ничего из этого не могло отбить желания прижимать к себе ее. А теперь Учиха один. И снова все будет, как прежде. Снова жить только для себя, не цепляться ни за что в этом мире, искать любые способы развлечься и забыть о том, что нахрен ты никому не нужен и никто не позвонит спросить обеспокоенно, когда ты вернёшься. Ведь дома никого. Одна обволакивающая пустота.
Странно все это. И утомительно.
***
Ближе к ночи Саске вызвал ремонтную бригаду. Они пообещали за дня три со всем управиться. Нужно было кое-где перекрасить потолки, убраться, выбросить сломанные вещи, переклеить лоскуты обоев, пострадавшие от влаги. По сути, работы немного.
Учиха лишь махнул на это головой, взял в охапку одеяло, кота и ноутбук, а после отправился в гараж. Спать. Почему в гараж? Да просто надоели все эти однодневные вещицы, типа номеров в гостинице. А тут под боком своё, родное. Ну и плевать, что спать на крохотном диванчике придётся. Зато рядом техника, батареи шпарят, музыка ненавязчиво играет. Вполне себе такая атмосферка для угнетения.
Загрузив себя работой Саске просидел у экрана до половины второго ночи. После услышал какие-то странные звуки. Это Кальцифер перегрызал провода у полуразобранного мотоцикла. Пришлось ещё до трех ночи провозиться с починкой.
— Спасибо, дружище, ты скучать не заставишь, — приговаривал Учиха, откручивая намертво засевшую гайку. Ключ сорвался и попал Учихе по второй руке. Он зашипел и свел вместе брови. Посмотрел на пульсирующие пальцы и на краснеющий след на коже. Вспомнились волосы Сакуры. Нежно-розовые, словно лепестки лотоса.
— А ведь она и вправду понравилась маме. А она разбирается в людях. Возможно, я ошибся и сам все разрушил?
Саске откинулся назад и лёг на бетонный пол, уставившись на горящие плафоны. Потолок в последнее время все чаще привлекал его внимание. Наверное, из-за своей относительной пустоты.
— Но я же видел, как они целовались. На зрение не жалуюсь. Да и почему я волнуюсь из-за этого? Может, я просто привязался к ней из-за долгого и тесного общения? Как к собачонке. Хотя, если взять Ино, то общались мы дольше, она ночевала у меня сотню раз, но я ничего не чувствовал к ней.
— Хм. Влюбился, идиот, — прошептал Саске еле слышно, проводя рукой по лицу, забывая про чёрные от работы с техникой руки.
***
Прошло две недели. На работе Сакура больше не появлялась. Лишь подала заявление об уходе Суйгецу. Тот пытался спросить, в чем дело и узнать информацию от второй стороны конфликта. Но девушка ничего по этому поводу не сказала. Тогда Хозуки принял решение подослать шпиона, то есть Карин. Должна же Сакура поплакать в жилетку лучшей подруге. Вечером, когда девушка вернулась домой, он напал на неё с расспросами.
— Ну, как все прошло? Куда ходили? — спросил он, помогая раздеться в прихожей Узумаки.
— Мы в кино были, потом в пиццерию сходили. Ничего особенного. Она почти не разговаривала. Только слушала.
— А что она сказала насчёт Саске?
— Ничего, — Карин прошла в кухню и открыла холодильник, доставая овощи для приготовления ужина.-Я спросила, как у неё на личном фронте и что случилось с Учихой, но она попросила закрыть эту тему. Выглядит она откровенно не очень. Не снимает притворную улыбку, хотя знает, что я ее уже раскусила, мешки под глазами, сами глаза красные. Мне кажется, она похудела. Рассказывает, как у неё все хорошо, как ей нравится жить одной, говорит, работает лаборанткой за копейки, но, якобы, вполне хватает. Я думаю, все очень плохо. А самое главное, я не знаю, как помочь. Она не хочет, чтоб ей помогали. Вдруг, если я буду лезть в ее дела вопреки ее желанию, она возненавидит меня? — Карин прикрыла глаза, борясь с сомнениями. Суйгецу приобнял ее со спины и уткнулся носом в алые пряди.
— Не волнуйся, родная. Мы сделаем всё возможное, чтобы спасти эту безмозглую парочку. Я тебе обещаю.
