motherlode

      Уже третья рюмка соджу опустошена, а опьянение так и не наступает. Но Йесон не намерен так просто сдаваться. Его цель сегодня — напиться вплоть до потери памяти и до обнимашек с фаянсовым другом. Обычно он не прибегал к сему способу заливать горе, ибо считал это уделом жалких неудачников. Однако сегодняшним вечером Йе — самый что ни на есть неудачник.       Ссоры с Кюхеном в последнее время стали происходить все чаще. И не то чтобы Йесона это задевало. Да, он понимал, что у всех пар бывают периоды разногласий, поэтому то, что они ссорятся — совершенно нормально. Но… Да, черт возьми! Да! Йесона это задевало! Причем самым сильнейшим образом.       Чонун понимал, что дело в нем самом, ибо веди он себя по-прежнему — все было бы улетно. Но, к глубочайшему сожалению, Йе давно перестал считать Кюхена просто своим партнером/напарником/соебырем — тем, с кем просто приятно проводить время. Парень и заметить не успел, как коварный шатен стал для него кем-то большим, нежели обычным любовником. Теперь Чонун хотел всячески понравиться ему: готовил любимые блюда Кюхена, старался не мешать, когда тот проводил время за очередной бродилкой или стрелялкой, а когда уходил принимать душ — не запирался, чтобы… ну, вдруг Кюхену срочно понадобиться ванная. Увы, эти старания особой помощи не приносили, поэтому Йесон, кажется, совсем потерял надежду. Судя по тому, что перед ним уже стояла четвертая рюмка соджу, точно потерял.       — Неважный день? — низкий бархатный голос вывел Чонуна из прострации.       — О, нет. То есть да. То есть нет. Нет.       Йесон осмотрел парня с головы до ног: высокий, стройный, мускулистый, с волосами кислотно-красного цвета. Йе готов был поспорить, что у такого экспоната отбоя от клиентов точно нет. Особенно когда он так вальяжно опирается локтем на барную стойку и так пожирающе смотрит на свою потенциальную жертву.       — Уверен? — незнакомец подмигивает Чонуну — Я бы смог скрасить твой вечер.       Какой бы красавчик ни стоял перед Йесоном, он уже заранее в пролете, ибо сердце Кима уже занято. Переведя взгляд на так и не выпитую рюмку, Йе понимает, насколько погряз в собственном дерьме. Проблем-то никаких и не было, да он сам их создал.       Мысленно поаплодировав самому себе, Чонун помотал головой, спрашивая, осталась ли в его голове хоть капля разума. Что-то внутри слабеньким пьяненьким голоском проскулило неуверенное «да», и он отодвинул алкоголь подальше. Затем Ким перевел взгляд на молодого красавца рядом, вытянул руку и нежно прикоснулся к его щеке.       — Дружок, я бы несомненно тебя выебал, если бы на твоем месте был кое-кто другой — Йе сжал пальцы и потрепал красноволосого за щеку.       — Я, вообще-то, актив! — возмутился тот, отталкивая руку Чонуна — И это я был бы тем, кто тебя с удовольствием поимел.       Такой жест вызвал у Кима невольную улыбку. Всё-таки этот парень чем-то смахивает на Чо.       — Смотрите-ка, — черноглазый поднялся со стула и усмехнулся — А ломается как он.       Йесон оставил бармену чаевых и направился к выходу.

***

      Преодолеть тяжелый путь от бара до квартиры было сложнее, чем думал Чонун. Да и выпил он гораздо больше, чем думал. Ночная прохлада была как раз отрезвляюще полезной, несмотря на то, что грозила парню простудой.       К счастью, добрался до дома он благополучно. Также благополучно он десять минут пытался попасть ключом в замочную скважину и также благополучно ввалился в квартиру, задев плечом дверной косяк. Протерев своим лицом пол (наш Йеся очень любит чистоту!), парень бесшумно пополз в спальню. За этот короткий путь он смог сделать для себя два вывода. Первый — ему никогда не исполнить мечту детства и не стать ловким ниндзя. Второй — он не напрасно полгода посещал спортзал, и теперь его попцом можно если не орехи колоть, то разбить вазу, подаренную мамой Чо, вполне реально.       В комнате мирно сопел Кюхен. Наверное, он работал весь день, поэтому шум из прихожей его не разбудил. Либо он притворялся, что спит. Решив не рисковать лишний раз и не будить Эвила, Чонун стянул с себя изрядно потрепанную одежду и аккуратно улегся на свободной половине кровати.       И уснул.

***

      Утреннее солнце ласково сверлило своими лучами веки Йесона, заставляя того проснуться и возненавидеть весь белый свет. Сказать, что с утра ему было хреновенько — ничего не сказать. Тело ужасно ломило, голова нещадно трещала, а щека неприятно прилипала к подушке.       Хотя к подушке ли?       Чонун распахнул глаза и обнаружил, что его подушкой сегодня побывало тело обворожительного шатена. Он нехотя отлип от крепкой мускулистой поверхности и слегка привстал. Лицо Кюхена выглядело спокойным, а грудь колыхалась в размеренном дыхании. Ужели он до сих пор крепко спит? Почему? Быть может, Чо был слишком измотан из-за того, что не смыкал глаз всю ночь, ожидая возвращения своего любовника? Или наоборот, он погрузился в глубокий сладкий сон, думая, что наконец-то спокойно проведет ночь один? А может все из-за того, что шторка заботливо защищает его лицо от солнца, которое так мило разбудило черноволосого? (вечно мелкому поганцу везет)       Этой тайны Йесон не знал. Да и на данный момент ему было абсолютно все равно. Сейчас он наслаждался умиротворенным лицом сладко спавшего любовника. И признаться, не только лицом. Спасибо миссис Чо, что приучили сына спать без пижамы, дабы «тело Кюхенни дышало». Один взгляд на это тело теперь заставлял чаще дышать Йесона.       Парень не хотел тревожить спящего, но рука как-то сама легла на живот Кю и сама погладила его рельеф. Затем сама поднялась выше, проходя холодными пальчиками по белоснежной коже Кю, и большим пальцем задела чувствительный сосочек. А когда к процессии подключился язык, начался вообще беспредел: он бесстыдно забрал в плен второй сосочек, заставляя Чо отреагировать на ласки сквозь сон.       Вся эта ситуация жутко распалила Йесона. Он осторожно залез под одеяло и ловко примостился меж раздвинутых ног любовника. Должно быть, шатен вчера действительно работал на износ, ибо до сих пор не пробудился. Чонуну так не хотелось его тревожить, но покрасневшие щеки макнэ дали парню зеленый свет.       Черноволосый склонился над телом любовника, опираясь на расставленные по бокам руки, и провел носом по его шее. Если от Йесона в данный момент пахло отвратно, то Кюхен всегда благоухал ароматами Прованса, и этот контраст заводил старшего еще больше. Он прорисовал языком и губами влажную дорожку от ключиц до пупка и выцеловал кубики пресса. Неуверенность заставила парня остановиться на резинке трусов, но легкий толчок чужой ладони в затылок дал знать, что он все делает правильно.       Чонун поднял взгляд и увидел, что Кюхен уже пробудился ото сна и с удовольствием наблюдал за происходящим. Из-под прикрытых глаз до черноволосого доносился невербальный приказ, который озвучили слегка высохшие от частого дыхания губы:       — Ну, давай же, возьми его.       Осмыслив сказанное, Йесон начал поглаживать сквозь ткань боксеров напряжённый орган и тем самым выбил из груди любовника сладкий стон. Затем он наклонился, подцепил зубами резинку трусов и оттянул ее вниз, давая, наконец-таки, свободу Кю. Его член выглядел прекрасно и, казалось, что именно он сейчас является всем смыслом жизни для Йесона. Тот обхватил ствол маленькими пальчиками у самого основания и провел влажным языком по всей длине. Думая, что почти добился своего, Чонун был так рад быть рядом с любимым, поэтому пытался растянуть удовольствие.       Погладив большим пальчиком чувствительную головку, он нежно потерся щечкой о напряженный ствол и поднял на Чо кроткий взгляд. Однако шатен церемониться не собирался, поэтому вцепился рукой в густую смоль волос и толкнулся членом в истекающий слюной приоткрытый ротик. Йесон принял его сразу наполовину и, необычно быстро сообразив что к чему, принялся жадно сосать. Он проводил языком по спирали, стараясь уделить внимание каждой складочке и венке на органе возлюбленного. Задав головой темп, старший пытался, путь и не очень успешно, заглотить как можно глубже, чтобы головка члена приятно доставала до глотки. И пока его рот делал свое дело, в руке, перескакивая между пальчиками, грелись яички.       — Йесон, быстрее… — послышался голос Чо, дававший знать о скорой разрядке.       Тогда Чонун, втянув щеки, решил ускорить темп. Однако этого не понадобилось, потому что Кюхен уже сам начал вбиваться в сводящую с ума горячую тесноту партнера. Еще пара секунд, и шатен заполняет тишину комнаты своим пошлым стоном, а нутро Чонуна — горячим семенем.       Йесон собирает все до последней капли и, довольно облизываясь, ложиться рядом с Кюхеном. Накрыв немного ошарашенного парня одеялом (миссис Чо рассердится, если Кюхенни там себе все застудит), черноволосый прижимается к нему сбоку и чмокает в щеку.       — С добрым утром, Кю!