Эффект Наемника

7 апреля 121 год от Исхода (или 2157 год от рождества Христова). Местоположение неизвестно. Пожалуйста, обновите свои звёздные карты или купите недостающие. *** Адъютант Сергей Шевченко стоял на мостике флагмана небольшого исследовательского флота Альянса, состоящего из двадцати фрегатов, четырёх несущих крейсеров и сорока МЛА, в данный момент находящихся в ангарах авианесущих крейсеров. Он служил на несущем крейсере «Суворов», недавно спущенном со стапелей петербуржской верфи. Капитаном этого корабля, да и командующим этим небольшим флотом, был адмирал Николай Макаров — подающий большие надежды молодой человек, к удивлению всех так быстро поднявшийся по флотской «карьерной лестнице». Николай обладал короткими, тёмными, непослушными волосами, выразительными чертами лица и необычайно резким, но понимающим взглядом. Характером он был осторожен, расчетлив, а как командир он был скорее снисходителен, чем строг, что было весьма необычно для такого молодого и неопытного офицера. Это был один из тех немногих командиров, кто недостаток строгости с большим успехом компенсировал отеческой заботой и пониманием (некоторые даже шутили, что Николай слишком много читает «Сун-Цзы, Искусство войны», а конкретно следующую часть: «Относись к солдатам как к любимым сыновьям — и они пойдут за тобой хоть на смерть»), в результате чего команда буквально «из кожи вон лезла», лишь бы не подвести своего адмирала. Именно за весь этот сплав качеств Николая горячо любил весь корабельный экипаж и офицерский боевой состав, в том числе и Сергей, для которого адмирал был почти что полубогом. Это был обыкновенный, рутинный исследовательский рейс, и их флот только что активировал очередной ретранслятор. По этому поводу на мостиках всех кораблей звучали бурные аплодисменты, и Николай предложил всем испить безалкогольного шампанского (на посту пить нельзя, потому приходится пить это. Кроме того, Николай всегда любил излишнюю помпезность), так как они снова раздвинули пределы доступного Альянсу космоса. Через минуту на мостик прибыл офицер с бутылью шампанского и четырьмя бокалами — для самых высокопоставленных персон — прочий же персонал наградили двойным пайком (не сказать, чтобы это их сильно обрадовало, учитывая их вкус). — За наш очередной успех! — звучно произнёс тост Николай и поднёс бокал ко рту. — Через пару десятков минут мы отправимся сквозь этот ретранслятор и соберём новые разведданные для нашей матушки-Земли. К нему подошли владельцы остальных бокалов и принялись говорить комплименты: — Поздравляю вас, сэр… — Вы, как всегда, на высоте. — Не знаю, что вам и сказать… — Полно, полно, — мягко прервал их Николай. — Я же не бой выиграл, а всего лишь обнаружил ещё одну «антеннку», да и активировал её. Кроме того, если бы не Сергей, то мы вообще бы так и не поняли, что в этом поясе астероидов что-то есть! Осознание того, что адмирал его похвалил, для Сергея в этот момент было дороже всех сухпайков мира… — Адмирал, — прервала их офицер, родом откуда-то с Пекина, сидящая за мониторами разнообразных сенсоров. — На радарах множественные цели инопланетного происхождения! Их группировка примерно в полтора раза больше нашей! У них тридцать четыре фрегата и семь крей… Но Николай её уже не слушал, его губы изогнулись в странной усмешке, а его звонкий, красивый и невероятно звучный голос торжественно издал самый неожиданный приказ из всех возможных: — Всем кораблям, внимание! — торжественная пауза и небольшой глоток из бокала. — Атака «мягким клином». Рассеянные ряды. Фрегаты-разведчики в резерве. Нет, с тактической точки зрения это был вполне нормальный и даже ожидаемый манёвр (МЛА на острие и краях клина, фрегаты в центре, а дальнобойные крейсера и самые дорогие фрегаты в самой задней части фигуры), но вот со всех остальных… — Адмирал! — Сергей задрожал от возбуждения и принялся быстро тараторить, стараясь его остановить. — Вы уверены? Это же инопланетная раса! Первый контакт с пришельцами! Мы должны открыть канал связи! Мы ни в коем случае не должны начать взаимоотношения наших рас с вооружённого конфликта! Николай его терпеливо выслушал, а потом спокойно изрёк: — Своим умом вам никогда не понять моих замыслов, адъютант, но смею вас заверить — эти действия несут определённую цель, в которую я не могу вас посвятить в силу вашего… — некоторое время он обдумывал следующее слово, — звания. Не волнуйтесь, все необходимые… чины давно утвердили подобные действия в случае подобной ситуации. По понятным причинам авторитет адмирала для адъютанта был непререкаемым, в силу этого, будучи совершенно успокоенным своим командиром, он просто приступил к исполнению своих боевых обязанностей. «Если так надо… — думал Сергей. — Адмирал не из тех, кто рвётся в битву только ради самой битвы… Он никогда бы не допустил бессмысленных жертв со стороны своих людей… Он… выше этого». Пока Сергей был в раздумьях, он уже двадцать секунд порхал над экраном, и вот — все сорок МЛА получили свои назначения, вектора и цели. Ещё одно нажатие, и все сорок машин дружно получили разрешение покинуть ангары. Пришельцы, видимо, тоже были настроены недружелюбно, потому как они тоже не предпринимали попыток начать общение и просто двинулись в атаку. У инопланетян была другая тактика: их корабли встали полумесяцем, рогами внутрь, таким образом, чтобы эта фигура имела максимально возможную площадь при средней плотности размещения кораблей. В центре фигуры были крейсера, по бокам от них — фрегаты, а ещё дальше (практически на концах полумесяца) находились немногочисленные МЛА. Чем-то этот манёвр насторожил адъютанта, но чем именно, он не мог вспомнить. Через пару десятков минут оба флота вступили в бой. Сначала вражеские крейсера смогли открыть огонь по нашим МЛА, но этот обстрел скорее рассеивал их ряды, чем наносил какой-либо урон. К этому времени построение пришельцев уже практически стало ровной полосой. — Я подбит! Подбит! — взрыв оборвал радиоканал бедолаги. — Потеряно два МЛА из сорока, — доложил ВИ скрипучим голосом. Вскоре вражеские фрегаты тоже смогли открыть огонь, но на такой дистанции их компьютеры (так же, как и крейсерские) просто не могли обеспечить достаточный уровень точности при стрельбе по таким малым и быстрым целям. В этот момент вражеская полоса начала изгибаться в сторону судов Альянса. — Потеряно шесть МЛА из тридцати восьми, — доложил все тот же ВИ. — Ещё пара мгновений… — прошептал адмирал -…и эти жертвы оправдают себя. Ещё пара секунд, и клин человеческого разведфлота вошёл в полумесяц группировки инопланетян, который уже успел изогнуть свои рога в противоположную сторону, и как раз теперь, наконец, Сергей вспомнил, что его насторожило — это был «морской», вернее, «космический» и более быстрый вариант одного из самых известных сражений древнего генерала, которого звали Ганнибал, и кажется… он в том сражении одержал верх. В принципе, у пришельцев был неплохой замысел, вот только таким образом они ставили под удар свои крейсера, что было сопряжено с некоторым риском… — Адмирал, — на всякий случай он решил предупредить адмирала. — Нас могут взять в окружение. Это похоже на повтор одной битвы при… — Битвы при Каннах, — Николай оборвал его, спасая от мучительных раздумий о том, как же это сражение называлось. — Да, я знаю её. Не волнуйтесь за наш флот, это мои обязанности, а вы, пожалуй, вернитесь к своим. — Будет исполнено, адмирал, — быстро отчеканил Сергей, несмотря на некоторое сомнение, которое ему всё никак не удавалось побороть. — Тринадцать «Коршунов» из пятнадцати смогли поразить торпедами фрегаты и крейсера противника, — доложила жестянка. — Потери противника составляют один выведенный из счёта крейсер и три фрегата. Поражены также один фрегат и один крейсер. К этому моменту фрегаты Альянса также вступили в бой, а хорошие новости заключались в том, что пришельцы, видимо, поразились такой скорой потерей своего крейсера и решили прикрыть свои остальные, ещё целые крейсера с помощью части МЛА и фрегатов, а это значит, что они фактически выставили «живой щит» между двумя группировками крейсеров. Как итог, если вражеские фрегаты задавят фрегаты и МЛА Альянса (что, судя по количественному соотношению судов, было несколько ожидаемо), то крупногабаритная часть флота будет иметь все возможности для отступления. Пока, несмотря на численный перевес, инопланетяне потихоньку сдавали позиции, что было несколько неожиданно, так как намётанный глаз адъютанта сразу определил армию противника как очень опытную и дисциплинированную. — Потеряно три МЛА из двадцати девяти, потеряно три фрегата, противник потерял ещё два крейсера и два фрегата, повреждены… — Адмирал! — крикнул Сергей. — Нас давят на левом фланге! Там наибольший процент потерь! — Отправить туда наш резерв развед-фрегатов! — Слушаюсь! — Адмирал… — неуверенно начала одна из офицеров. — Кажется, на радарах три… нет, четыре объекта! На «наших» пришельцев не похожи! Движутся со стороны, противоположной группировке противника. Судя по габаритам — это три МЛА и один фрегат, но вот их фоновое излучение… Сергей оторвался от своих дел и взглянул на её приборы: на них явно виделись три точки с уровнем излучения не меньше фрегатского и одна крейсерского, хотя габариты всех судов были чрезвычайно скромны для такого «фона». Адмирал напряжённо взглянул на радары, после чего поспешно отдал следующий приказ: — Перевести камеры 16, 27 и 47 на эти объекты. Максимальное увеличение. Три монитора из многих, находящихся на мостике, убрали показания приборов и начали трансляцию информации с камер, находящихся на внешней стороне судна. На таком расстоянии всё ещё было ничего не разобрать, но можно было явно увидеть четыре объекта: один крупный, и он двигался к крейсеру «Суворов», а три других раза в шесть меньше, и, кажется… они вели преследование. Его догадку подтвердили яркие вспышки, которые скорее всего были залпами орудий. — Адмирал! — с жаром обратился молодой русский офицер. — Мы только что приняли их сигнатуры, вывожу на экран! Через секунду над маленькими кораблями появились подписи, написанные на странном, смутно знакомом Сергею языке. Над тремя кораблями появились подписи: «Uki Zein, 07A Anubis, ORDER», «Gans Gogenthollern, 07A Anubis, ORDER», и «Jack Smith, 07A Anubis, ORDER». — Где последняя подпись? — настороженно спросил Адмирал. — Крупный корабль стёр свою сигнатуру, сэр, — ответил тот же офицер. — Она абсолютно чиста. — Хм, — было видно, что адмирал призадумался. — Крылов! Следите за ними! Ваши обязанности примет на себя Сергей! — Слушаюсь! — Адмирал! Это капитан третьего фрегатского звена! Мы еле держимся! Фрегаты вот-вот развалятся! — Вам уже было выслано подкрепление! Держитесь! Разрешаю форсировать масс-ядра! Перегрузка в пределах получаса стабильной работы! — Принято! — Адмирал! — крикнул Крылов. — Цели резко изменили курс и двинулись к нам! Сергей взглянул на камеры и увидел, что цели приблизились на достаточное расстояние, чтобы их можно было детально рассмотреть. Все суда имели чрезвычайно интересную технологию субсветового перемещения: «выхлоп» их движков горел удивительно ярко: у того судна, что было больше, был один яркий, свечеобразный, но чрезвычайно вытянутый белый столб плазмы, а у трёх других мелких были такие же яркие, вытянутые столбы, но красного цвета, ближе к концу «свечи» резко перетекающие в синий цвет. Крупное судно имело габариты, не подходящие ни под одну спецификацию Альянса: оно занимало некое промежуточное положение, между очень крупным челноком (таким крупным, что на нем можно танки перевозить) и судном, что было слишком маленьким для фрегата. Форма у него также была довольно необычна и скорее всего, ее можно охарактеризовать, как узкий перевёрнутый стального тапок с очень резкими углами. Было ясно видно, что оно хорошо бронировано, но и щиты явно тоже были на высоте, судя по его «фону». Также на этом судне красовалась большая синяя звездочка со «следом» из красно-синих полос, видимо, это было что-то вроде флага. Анубисы же были примерно в три-четыре раза больше человеческих МЛА, а по своей форме они напоминали древние машины, которые, кажется, назывались «самолёты». Они были серо-стального цвета, имели крупный прямоугольный корпус, толстые, наклонённые диагонально вниз крылья и одно толстое крыло, установленное вертикально сверху. Кабина пилота же была несколько мала в сравнении с корпусом. Кроме того, она сильно выступала вперёд, фактически являя из себя «нос» судна, а, учитывая, что на ней отсутствовала какая-либо броня, а сама же она, по-видимому, была сделана из некого серого прозрачного полимера, то, скорее всего, пилот явно сильно рисковал своей жизнью, и хотя такая конструкция и давала пилоту абсолютный обзор во всех возможных направлениях, кроме заднего, Сергей скорее всего в такую кабину никогда не уселся бы. Опять же таки, сравнивая их с самолётами, можно сказать, что хвостового оперения, кажется, у «Анубисов» не было, зато сзади было три вертикально расположенных, мощных сопла, изливающих из себя такую совокупную плазменную мощь, что, наверное, энергоустановка фрегата определённо надорвалась бы и взорвалась, если бы на него установили бы три таких… движка. Вдруг над крупным судном появилась подпись на том же, незнакомом Сергею языке: «WILD». — Дикий… — как-то странно прошептал адмирал, а потом… его лицо исказилось в страшном гневе, и он яростно прокричал приказ: — Пять МЛА и два ближайших фрегата на перехват! Защитите Дикого! Сергей в удивлении взглянул на адмирала и не узнал его: он весь дрожал от напряжения и волнения, его движения стали дёргаными и спутанными, а его глаза пылали ярким гневом, и казалось, что они прямо лучились ненавистью, создавая такой непривычный образ их адмирала, какой только был возможен, но, тем не менее… этот образ только подчёркивал его лучшие черты. Сергей не стал задавать никаких вопросов, а просто перевёл нужное количество сил с самых незначительных направлений боя. Хоть его и обуревали сомнения, он не смел перечить адмиралу, когда тот был так разъярён. — Соотношение наших сил и сил противника сравнялось, — доложил надоедливый ВИ. — У них осталось три крейсера и двадцать пять фрегатов, против наших четырёх несущих крейсеров, пятнадцати фрегатов и двадцати четырёх МЛА. — Приказываю всем фрегатам перегрузить масс-ядро! Перегрузка в пределах получаса стабильной работы! МЛА! Кончайте бомбить крейсера! Сбейте уже эти чёртовы фрегаты, у нас три четверти потерь именно от них! — Адмирал! Силы перехвата достигли всех трёх указанных целей! — опять оповестил лейтенант Крылов. Адмирал исступлённо уставился на мониторы, на которых можно было увидеть, как силы перехвата выпустили лобовой залп: МЛА выпустили рой маленьких и быстрых зарядов, а фрегаты выстрелили реже, но мощнее и точнее. Из-за обилия красок никто ровно ничего не понял из того, что произошло далее. — Зарегистрировано 87% попаданий, — доложил ВИ. А через секунду Дикий вырвался из рядов сил перехвата. — Хуух, — Сергей облегчённо выдохнул. Как оказалось, зря: через вторую секунду преследователи тоже прорвались, причём один из Анубисов просто снёс один из МЛА со своего пути, протаранив его с лёгкостью многотонной фуры, таранившей хлипкий фанерный домик. Пилот МЛА вряд ли выжил, а вот пилот Анубиса, похоже, даже ничего не заметил. Силы перехвата развернулись и постарались нагнать врага, благо ядро эффекта массы могло творить чудеса в подобных ситуациях, однако сила тяги этих пришельцев была поистине чудовищной: даже отключив щиты и переведя всю доступную энергию генераторов на масс ядра, силы перехвата не могли нагнать противников, и разрыв между ними стремительно разрастался. «Их энергосистемы, материалы, да и щиты превосходят наши технологии на десятки, даже на столетия лет вперёд… — пронеслась в разуме Сергея быстрая мысль. — Если на это способны их МЛА, то на что же способна их „рыба покрупнее“?» — Развернуть половину фрегатов и МЛА! Уничтожить это отребье! — гневно крикнул адмирал. — Занять оборону! Вести дальнобойный обстрел из орудий крейсеров! Сергей начал порхать над экраном, перенаправляя силы с самых незначительных направлений… Вот, последний клик и… половина сил, участвующих в сражении, резко отхлынула и направилась на перехват трёх преследователей. Вдруг опять раздался голос проклятущего ВИ: — До входа цели в радиус поражения шестьдесят секунд, пятьдесят девять, пятьдесят восемь… — Адмирал! — крикнул какой-то капитан по рации. — Нас начинают теснить! Несём серьёзные потери! Нужно отступить! Аааа! — его истошный крик заглушил звук какого-то мощного взрыва. — Сорок одна секунда… — ВИ прервал свою работу ради извещения. — Связь с фрегатом «Гастингс» потеряна. Связь с фрегатом «Пуатье» потеряна. Потеряно четыре МЛА из двенадцати участвующих в столкновении. Повреждены четыре фрегата. Один фрегат взят на абордаж. Три МЛА из двенадцати участвующих в столкновении более небоеспособны. Тридцать две секунды… — Флот, отставить! — крикнул адмирал. — Мы должны защитить Дикого! Все начали недовольно перешёптываться — доселе невиданный случай на корабле адмирала. — При всем уважении, сэр, — эти слова вызвали гробовую тишину — это решил выразить общее мнение один из младших офицеров, лейтенант Крылов, — почему наши ребята должны умирать за кого-то, кого вы зовёте «Диким»? Почему вы оставляете половину нашего флота на смерть? Кто он вообще такой, этот Дикий? Офицер неуверенно огляделся, ища поддержки у товарищей, и, судя по всему, нашёл — далее его речь стала гораздо более чёткой и резкой: — Я думаю, вы не тот, за кого себя выдаете. Дикий явно не с Земли — таких технологий никто и никогда из нас не видел и не увидит в течении, минимум, ближайших сорока лет. Я мог бы допустить, что вы хотите передать это судно на Землю, — рация снова возобновила передачу истошных криков и мольб о помощи и отступлении, но её уже никто не слушал. — Однако, исходя из того, что вы, видимо, лично знаете владельца этого судна, я думаю, что это предположение неверно. Скорее всего, наиболее верным будет предположение, что вы — оснащенный по последнему слову техники, хорошо обученный некой неизвестной человечеству инопланетной расой инфильтратор и сейчас используете служебные полномочия в ее… — Крылов указал рукой на изображение корабля Дикого на корабельных мониторах, — …целях. Опираясь на мою присягу, я имею право воспротивиться заведомо преступному приказу и уверен, каждый из находящихся на мостике уверен в том, что ваши действия противоречат нашей военной миссии и политическим интересам Земли. Пожалуйста, отдайте ваш пистолет. Вас отведут под стражу, а командование перейдёт к следующему по званию. — Одиннадцать, десять… — монотонно продолжал ВИ. Адмирал надменно улыбнулся и задал вопрос: — Это бунт, лейтенант Крылов? Я все еще ваш адмирал и по возвращению на Землю, вас непременно приговорят к «высшей мере». — Можете считать это, чем хотите, — спокойно ответил он. — Если надо, я пойду под трибунал, но я буду рад знать, что своими действиями спас хоть кого-то из ребят, составляющих то, что скоро и флотом назвать нельзя будет. Адмирал медленно отцепил кобуру и бросил её офицеру, после чего надменно процедил: — Чтобы навести порядок на моём судне, мне пистолет не нужен. Крылов поймал кобуру в воздухе и ухмыльнулся, а когда повернул голову к адмиралу… БАХ! Через секунду он оказался в полуметровом, многослойном смотровом стекле, которое всё покрылось трещинами и начало слегка крошиться… Сергей повернул голову к адмиралу и не поверил в то, что он увидел: весь адмирал покрылся некой фиолетовой аурой, мощь которой прямо клокотала в его присутствии… Она была как бы лучистой энергией, но в то же время она была и как плотный тёмный дым, по которому проносились многочисленные светлые разряды молний, молнии и дым клубились вокруг него, а его глаза пылали фиолетовым светом… Несколько офицеров вскинули пистолеты и начали по нему пальбу, но адмирала словно защищал некий барьер из той же энергии… Вот пистолеты уже перегрелись, а адмирал всё стоит, как и стоял, и улыбается, а потом он поднял руки, и, казалось, тысяча молниеносных фиолетовых сгустков стали разрывать всех на части: сдирать кожу, рвать плоть, ломать кости, заливать мостик кровью и фаршем. Вот кто-то вскинул автомат, а через секунду адмирал запустил в него один из приваренных столов. Тот несколько раз в полёте перевернулся и просто снёс беднягу. Несколько охранников у дверей тоже вскинули свои автоматы, но адмирал напросто сжал автоматы своей силой, превратив в груду осыпающегося металлолома, охранники подбежали к нему с ножами, но тот усилил свою руку этой энергией, пробил ею одному из них грудную клетку, а второй рукой схватил одного за голову и… Взорвал её, разбросав её ошмётки по всему мостику. И тут он посмотрел на Сергея… «Беги! БЕГИ! Почему ты стоишь?! ПОЧЕМУ СТОИШЬ?!» — Сергей сорвался внутри себя на плач, он упал на пол и стал отползать от адмирала… Адмирала, которому он верил безоговорочно, адмирала… который… — «Нет! НЕТ!» Адмирал начал поднимать свою руку, и последнее, что Сергей увидел, это — чёрную, ветвящуюся молнию, которая по пути к нему сорвала с пола всю обшивку и дезинтегрировала её на атомы… *** Макаров быстро оглядел мостик на предмет выживших — никого. — ВИ, заблокировать мостик. На все запросы о положении о нём отвечать, что произошла… — Макаров замялся, выбирая подходящую формулировку, -…попытка бунта, но сейчас всё под контролем. Также выключи все камеры на мостике и сотри с них записи от этого момента и по сороковую секунду назад. — Принято, — ответил бортовой ВИ. — Внимание! Цели в зоне поражения! — Открыть огонь, как только наши уйдут с линии поражения! Макаров развеял свои биотические силы и уставился на несколько оставшихся, уцелевших мониторов, заляпанных кровью, мозгами и чьими-то кишками, которые висели даже несколько… эстетично что ли. Отодвинув эти потроха чуть в сторону (они висели прямо посреди монитора и, откровенно говоря, мешали), он стал разбираться в том, что ему пришлось пропустить по вине… изменников. К этому моменту, Дикий прошел через строй фрегатов и МЛА, после чего, те открыли огонь по Анубисам, одновременно, нагрузив масс-ядро на максимум, сразу став готовиться к развороту (видимо, подсказала первая группа перехвата). — 76% попаданий, — оповестил ВИ. Вот, картинка всё ещё пестрит… и вот, неудача: все преследователи всё ещё на ходу. — Проклятье! — рявкнул он и с силой ударил по столу, после чего вручную открыл канал связи с Диким и сообщил ему: «Дикий! Я сейчас включу огни, рядом с посадочной палубой. Там тесновато, но, если постараться, то можно втиснуться!» — Принято, — ответил тот. — Внимание, персоналу палубы D-3, мы готовимся принять союзный… шаттл, инженеры — всё, как обычно, морпехи — возьмите тяжёлое вооружение и мигом на палубу! — Принято, — ответил капитан приписанных к судну морпехов. — Адмирал, но как на нашей палубе поместится шаттл? — ответил начальник инженерной службы палубы D-3. — Ваше дело — работу выполнять, а не вопросы задавать! Всё ясно?! — Слушаюсь! — Внимание всему флоту, готовимся к прыжку! — оповестил адмирал свой флот. В ответ он услышал многих обрадованных капитанов: — Так точно, адмирал! — Мы его ждём не дождёмся! … — Наконец-то! Макаров продолжил раздавать приказы: — Всем звеньям МЛА — вернуться на палубы. Активировать программу динамического перераспределения, исключить док D-3! — Хищник 1! Принято! — Хищник 2! Выполняю! — Хищник 3! Есть! … — Коршун 4! Так точно! Так, а как там Дикий? Макаров обернулся к экрану, и увиденное его не обрадовало: Анубисы сбили щиты Дикому: ракеты, плазма и лазеры потихоньку одирали ему обшивку — он так долго не протянет, хорошо хоть много и не требуется — осталось совсем чуть-чуть. Чёрт! Неповоротливые орудия не могут навестись на Анубисы, эти вертлявые МЛА всё время маневрируют! А группы перехвата уже и не пытаются их догнать! Так. Так. Ещё немного… Ещё чуть-чуть, и отсюда можно валить куда подальше, давай же… Давай! *** Поляк Чеслав Врона, с ракетницей в руках, на всех парах гнал к необходимой палубе. Вот! Последний поворот и… Чеслав так и застыл на месте, а было от чего: небольшое серое судно на полной скорости пролетело через изолирующий от вакуума барьер, влетело на палубу, разворотило вход (вернее, влёт) на палубу для истребителей, превратив его в подобие раскрывшегося цветка; снесло всё, что находилось на палубе, пропахало здоровенную борозду и остановилось, не «пропахав» и полпалубы. И тут, словно этого всего было мало, сюда на полной скорости влетело ещё три серых судна: как только они влетели в ангар, они тут же остановились, как будто столкнулись с некой невидимой стеной, и зависли в воздухе. Чеслав не запомнил, сколько они так висели: может, секунду, а, может, минуту; всё, что он запомнил, это как они выпустили очередь чего-то, отдалённо напоминающего ракеты, а потом… всё превратилось в кромешный ад. Взрыв, ещё взрыв, ещё, ещё, пять взрывов, шесть взрывов, десять, двадцать… Крупное судно разлетается на куски, здоровенный кусок обшивки, ударив его плашмя, скидывает с мостика, он летит вниз… потом он падает спиной на пол… невыносимая боль в спине… повсюду разлетаются брызги раскалённого металла, нестерпимый жар печёт кожу, каждая ракета детонирует, словно маленькая звезда, с каждым взрывом потоки плазмы разлетаются по всей палубе, из каждой щели сочится едкий чёрный дым, а потом что-то взорвалось так ярко, что Чеслав подумал, что это местная звезда стала сверхновой… *** — Как «не можем совершить прыжок»?! Вы мне можете объяснить?! ПОЧЕМУ?! — Макаров был готов убить каждого на своем корабле, собственноручно, своими руками — вот до какого состояния его всё это довело. — Я… ядд… ядро… — пискляво мямлил по радиосвязи один из старших инженеров. — ЧТО «ЯДРО»?! ОБЪЯСНИ! НЕМЕДЛЕННО! — в своём исступлении Макаров даже не заметил, как вокруг него стала собирать «биотическая аура». — В нём… Аномальная активность… Оно нестабильно… Как будто его что-то расшатывает… Как будто некое другое ядро. Гораздо большей силы… ну, как бы… — ГОВОРИ УЖЕ! — Взяло его «в тень»… Тут до Макарова дошло: не одно ядро… а три. *** Ахх… Голова болит… Ничего не слышу… И, кажется… Позвоночник и пара рёбер сломаны… Чеслав открыл глаза и увидел, что, похоже, «веселье» было в самом разгаре: три корабля уже прекратили ракетный обстрел, теперь они вели огонь из своих орудий. Белые плазма и лазеры перемалывали в труху то, что осталось от некогда крупного корабля. Они слегка покачивались из стороны в сторону, уворачиваясь от обстрела из гранат и ракет, проводимого морпехами, однако все снаряды разбивались о броню их корпуса, и казалось, что это оружие неспособно её даже поцарапать. Пилоты этих судов не обращали ровно никакого внимания на обстрел их «птичек», и они просто продолжали методично, метр за метром, медленно расстреливать обломки большого корабля. Вдруг к Чеславу вернулся слух, и он услышал стрёкот сотен пулеметов, взрывы тысячи снарядов и миллионы лающих звуков, издаваемых беспощадными пушками вторженцев. А затем, через минуту… а, может, через час… всё закончилось: пилоты прекратили обстрел, развернулись на месте и, хлопнув движками, в мгновение ока покинули ангар. Чеслав с трудом повернул голову на то, что осталось от некогда неплохого шаттла — на жалкую горстку металлолома, обрамляющую лужу раскалённого добела металла.