Почему?

Тяжелая, словно налитая свинцом тишина заполняет машину и давит на мозг изнутри, угрожая разорвать его, как одна из моих гранат. Терпеть ее осталось недолго. Я знаю, потому что проходил это уже десятки раз. Три, два, один… - Пожалуйста, - голос брата разрывает тишину, но легче не становится. Хотя мой взгляд все еще приклеен к спинке сидения передо мной, я знаю, что он смотрит на меня. - Пожалуйста. С трудом поворачиваюсь к Виталию. Его скулы резко выделяются на бледном лице, а воспаленные голубые глаза смотрят умоляюще. Я молчу. - Пожалуйста, Юрий, - хрипло повторяет Виталий. - Ты же мой брат. Нет! Мне хочется крикнуть ему это в лицо, но я сдерживаюсь, больно прикусив себя за нижнюю губу. Ты не мой брат, ты лишь жалкое подобие прежнего Виталия, сломанная кукла, способная думать только о новой дозе. - Почему? - в сотый раз спрашиваю я. - Почему, Вит? Мои слова пробуждают в нем стыд. Он поспешно отводит глаза, не в силах выдержать мой пристальный взгляд. - Я не знаю. Я знал, что услышу такой ответ. Он ничего не дает мне. Глубоко вздохнув, я достаю из кармана заранее приготовленный флакон и высыпаю на кожаную обивку белый порошок. Аккуратно убираю флакон обратно, хочу отвернуться, чтобы не видеть последующей сцены, но просто не могу. Брат, однако, не спешит принимать дозу. На его лице, пока он следит за моими манипуляциями, успевают сменить друг друга мгновенная вспышка желания, отвращение и безмерная усталость. Он поднимает на меня глаза, наполненные слезами и, найдя мою руку, хватается за нее, как утопающий за соломинку. Я в ответ сжимаю его холодные дрожащие пальцы. - Я не хочу, брат. Правда, не хочу. Но не могу. Виталий рвано вздыхает, склоняется над сидением и быстро втягивает носом порошок. Выпрямляется, секунду на его лице читается облегчение, но вскоре оно уступает место отчаянию – новые дозы больше не приносят наслаждения, лишь облегчают на короткое время ломку. - Прости меня, - шепчет он. Я молча обнимаю его, и он утыкается носом в мое плечо, подрагивая. В груди, где-то в области сердца – если оно у меня есть – просыпается тупая ноющая боль, и я сжимаю его так крепко, будто надеюсь своими объятиями уничтожить эту дурь в нем. - Юрий, я брошу, правда. Это была последняя доза, - лихорадочно шепчет брат. Мы оба знаем, что это не так, но я все равно лгу в ответ: - Конечно. Последняя. Он отстраняется и открывает дверь. Снаружи уже маячат белые халаты. - До встречи, брат, - Виталий сжимает на прощание мою руку и поспешно выбирается из машины, а мой вопрос так и повисает в сгустившейся тишине. -Почему?..