Избрана судьбой

— Живой! Живой, черт возьми! — радостно вопил мой друг, не разжимая объятий. Он ликовал, со смехом хлопая меня по плечам, спине и вообще по всему, до чего мог дотянуться. Я, хоть и обнимал его в ответ, уже мысленно клял сообразительность старого приятеля, на чем свет стоит. Он, конечно, понял, что моя спутница — аргентинка, и перешел на испанский. А просить его вернуться к родному языку я не мог — Виолетта восприняла бы это, как предательство. — Жив, чтоб тебя! — не унимался тем временем мой друг. -Успокойся, Эрни, успокойся! — вздохнул я. — Все хорошо, я живее всех живых! А теперь угомонись, пожалуйста! Постепенно мой приятель успокоился, отпустил меня, снова сел и взял в руки весла. Я опустился рядом с Виолеттой, заметив ее обалдевшие глаза. Нет, нельзя, чтобы она о чем-то узнала! Чтобы как-то отвлечь подругу, я заявил: — Вилу, это мой старый друг и соратник, Эрнесто Ферранди. Эрни, это моя подруга, которой я помог, Виолетта Кастильо. — Как делишки? — весело спросил у нее Эрнесто. В этом он весь. Никаких церемоний, никаких пресловутых фраз типа «очень приятно». Бесцеремонный и наглый. В нем не было и следа того, чему меня учили с рождения. Но, наверное, за это я его и ценил. Когда тебя окружают исключительно благовоспитанные люди, так и со скуки помереть недолго. К тому же, Эрнесто только на первый взгляд производил впечатление немного грубоватого паренька. На самом деле в нем таились редкостная честность, благородство и уверенность. Но, опять же, для всех он — веселый и бесшабашный мальчишка, не лишенный обаяния. Вот и сейчас, это самое обаяние сделало свое дело. Виолетта улыбнулась и ответила: — Все нормально. Особенно, теперь, когда мы под твоей защитой. Федерико так тебя расхваливал, что я сразу поняла: с тобой мы в полной безопасности. — Ну, признаться, ты всегда в полной безопасности рядом с ним, — захихикал Эрнесто, указав на меня. — Если, конечно, он за полтора года не растерял формы! — Хочешь проверить? — пошутил я, со смехом грозя кулаком. — Боже упаси! — не остался в долгу Эрнесто. — Неуязвимый ты наш! Расскажи лучше, как тебе, брат, удалось выжить! Ведь я сам видел, как тот сумасшедший выстрелил, и ты полетел с водопада, как марионетка, у которой перерезали ниточки! Думал, даже если огнестрельное ранение оказалось не смертельным, то ты, наверняка, разбился внизу о камни! Утром мы прочесали всю реку — никаких твоих следов! — А их и не должно было быть, — пробурчал я, будучи недовольным тем, что он затронул эту тему. — Поговорим об этом позже. Ты лучше скажи: твои ребята еще с тобой? Все те, кого я знаю, или как? — Да нет, как ни удивительно, за последние полтора года, состав моей команды не менялся. Может быть, нам дали передышку, чтобы пережить потерю тех бедолаг. А может, нас теперь элементарно боятся. Но факт в том, что, после всего произошедшего, мы ни разу не попадали в переделки. — Особенно, если учесть то, что человек, который неизменно вас в эти самые переделки втягивал, бесследно исчез! — поддразнил я. Эрнесто даже не улыбнулся. — Никто из нас так не думает, и ты это прекрасно знаешь! — заявил он. — Ты был другом нашей команды много лет! Половина ребят жизнями тебе обязана! Да что там! Я сам тебе ею обязан! И Габриэлла тоже! — Кстати, о твоей сестре! — стремясь обойти скользкую тему, спохватился я. — Она с вами? — Да, с нами, — кивнул Эрнесто. — Ох, как же она убивалась, когда ты вроде как погиб! Мы дня четыре к ней, вообще, подходить боялись! У нее была истерика. Потом вроде успокоилась, но с тех пор замкнулась в себе. Ни с кем не общается, почти не выходит из своей каюты, по ночам плачет… У меня кольнуло в груди при мысли о том, что мой Котенок в таком состоянии. Господи, ну, почему я не подал ребятам знак типа «я жив, не волнуйтесь»?! Бедная Габриэлла! Бедная моя малышка! — Ты ей сказал? — только и спросил я. — А как ты себе это представляешь? — хмыкнул Эрнесто, поняв меня с полуслова. — Просто зайти к ней и сказать, что парень, по которому она полтора года так убивалась, жив?! Да у нее будет разрыв сердца! — Согласен, — кивнул я. — Тогда вместе скажем. Правда, она все равно меня убьет за то, что я не подал никакого знака. Не дал вам понять, что жив. — Кстати, да, — спохватился Эрнесто, привязывая свешенную с корабля веревку к носу шлюпки. — Думаю, твоя сестренка тебя опередит! — расхохотался я, проделывая то же самое с кормой. — Не смешно, — отрезал мой друг. — Знаешь, какого ужаса мы все натерпелись, когда ты упал?! — Но ты же понимаешь, я стремился вовсе не к этому! — А получилось это! Ладно, что ругаться-то теперь? Главное: ты жив, брат. — Это — первая умная фраза, которую ты сказал за последние минуты! — Ну, погоди! Сейчас Габриэлла тебе мозги вправит! — пробурчал Эрнесто, подавая знак на палубу. Виолетта тоненько вскрикнула, когда нас резко рвануло вверх, но мы с Эрнесто к этому привыкли. Я осторожно коснулся руки своей подруги, успокаивая ее. Впрочем, она и так была явно в шоке от наших слов, поэтому испуг сильно на ней не отразился. Да, похоже, нас ждет серьезный разговор при первой возможности! Шлюпка повисла возле кормы корабля. И первое, что я увидел — шокированные лица ребят. На палубе находились восемь мальчишек из четырнадцати. Все были заняты делом, но замерли, увидев меня. Похоже, Эрнесто не счел нужным сообщить им, зачем плывет в Аргентину. Или решил дать мне возможность посмотреть на их офигевшие глаза. Парни, и в самом деле, мягко говоря, были удивлены. Вот, десятилетние близнецы Лукас и Гаспар замерли, так и не закончив натягивать парус. Эти двое были самыми младшими представителями команды Эрнесто. Он взял их под свое крыло за месяц до того, как я ушел. Да, да, именно взял под крыло. Мой друг никогда не пользовался услугами наемников. Первые несколько месяцев они с Габриэллой путешествовали вдвоем. Потом к ним начали присоединяться другие. В основном, это происходило случайно. К примеру, Гаспара и Лукаса нашла Габриэлла. Их родители погибли в авиакатастрофе, и близнецы, опасаясь, что их разлучат, подались в бега. Как-то корабль сделал остановку в Милане, чтобы пополнить запасы провизии и прочих принадлежностей. Ну, Габриэлла и услышала, как в подземном переходе кто-то поет. Так они познакомились. И у каждого члена команды была своя история, которая навсегда изменила их жизни. История знакомства с Эрнесто и его командой. Она состояла из детей, для которых жизнь на суше равнялась нищете, лишениям, голоду а, в отдельных случаях, и смерти. У каждого была своя история. И я знал все. Вот двенадцатилетний Джузеппе и его ровесник Луис от изумления даже перестали вытягивать сеть с рыбой (судно на этом и зарабатывало). Одиннадцатилетний Тэнкредо, тринадцатилетний Франко, двенадцатилетний Керо, пятнадцатилетний Женаро — все замерли, побросав свои дела. У кого-то из рук выпала швабра, кто-то выронил ведра с рыбой, а те, кто вытягивал шлюпку пи помощи рычага, так и не разогнулись. Эрнесто быстро выпрыгнул на палубу. Я немного задержался, чтобы помочь Виолетте, а мой друг тем временем объявил: — Друзья, перед вами наш Федерико, во всем своем великолепии. Это я на случай, если кто-то его не узнал. — Пресвятая Дева Мария! — выдохнул Керо, первым обретя дар речи. — Я ведь собственными глазами видел… — Прости, что разочаровал, — хмыкнул я. — Черт возьми! — вскричал Женаро. — Вот, почему мы с ребятами не нашли твоего тела в той реке! — Как тебе удалось выжить? — подал голос кто-то из близнецов (похожие, как две капли воды, они еще и одевались одинаково, что совершенно сбивало с толку). — Да дайте же вы человеку перевести дух! — рассмеялся Эрнесто. — Мне и самому не терпится узнать все в подробностях. Но давайте сначала уплывем отсюда подальше. Поднять якорь!