Часть 1
11 июня 2016 г. в 22:04
Он жадно заглатывает последний кусок полусырого мяса, и обессиленная рука инстинктивно тянется к пятнам багровой крови на исхудалых щеках. Цепи холодно звенят, словно вскользь брошенный смешок или гудок автобуса, и звон этот наполняет комнату — руки по-прежнему в кандалах, на щеке по-прежнему кровь. Уже второй месяц.
Её тонкие пальцы изучают открытые ссадины, а вместо льда к случайным ушибам припадают сухие, холодные губы. Он больше не морщится, встречаясь с ней взглядом; наверное, привык.
Вечером она накрывает ужин. Медленные, рваные движения умелых рук выдают болезненную усталость; потускневший взгляд по-прежнему устремлён на засохший хлеб и две пары столовых приборов, но сегодня она забыла принести соль. Рассеянно отмахнувшись, она пододвигает к нему тарелку и кормит его с ложки плохо проваренным рисом.
Она сегодня не ест; говорит, что не голодная.
По ночам он спит, а она едва слышно спускается по лестнице в подвал и пристально взирает на ссадины, на впалые глаза, на разбитую бровь; её дыхание едва различимо за стуком капель из протекающего крана. Его сердце бьётся очень отчётливо, свободолюбиво, ярко. Своё она, конечно, уже давно не слышит.
На столе тает свеча, но в подвале всё ещё чего-то не хватает. Не его, закованного в цепи, и не его пересохших губ. Не нетронутого топора в обветшалом шкафу, не двух пар столовых приборов, мирно дремлющих на скатерти, даже не грязно-алых пятен на её рукавах.
За чашкой утреннего кофе он просит освободить ему ноги. С яростным криком она выплёскивает кипящий напиток ему в лицо, ненароком смывая кровавые подтёки, заживляя ссадины. Осколки чашки покрывают пол белыми-белыми лепестками. Она долго смотрит на них; этот ослепительно-белый утомляет глаза и на фоне грубой, пыльной каменной плитки почему-то немного отливает синим.
Даже в цепях он смотрит на неё пустым взглядом, и губы её — холодные. В такие моменты ей кажется, что в подвале не хватает петли. И ещё, кажется, света. Да, точно.
Синевато-белый.
Она размышляет об этом ещё раз, ненароком поранившись об осколок полупрозрачного фарфора.