Сказ о приключеньках колдуна отважного на просторах земель бескрайних, Фаэруном именуемых.

В районе "Черное Озеро" я прежде не бывал ни разу. Здесь, в богатых, добротных, а иногда и безвкусно вычурных особняках обитала местная аристократия и удачно выбившиеся в высший свет богатеи. Стража, которой обитатели района приплачивали отдельно, получала за свои труды куда более внушительную сумму, чем их коллеги в менее благоустроенных районах, а потому рьяно усердствовала, отслеживая, чтобы на улицах не шатались голодранцы вроде меня. Однако официальная бумага леди Арибет делала меня не просто голодранцем, а официальным представителем власти и открывала многие двери к молчаливому возмущению тех, кто эти двери охранял. Проходя через распахнутые перед нами ворота, огромные, с причудливой узорчатой ковкой, я не удержался от мстительного жеста и, выглянув из-за широкой спины Даэлана, продемонстрировал откровенно раздраженному стражнику неприличную комбинацию пальцев. Молоденький, видать, из новичков, стражник ответил мне аналогичным жестом и тут же пристыжено потупился, когда начальник на него предупреждающе цыкнул. Дозволение Арибет превращало меня в важную персону и было в этом что-то интригующе-волнительное. "Черное Озеро" отличалось от остальных частей города столь разительно, что нельзя было не изумиться. Улочки сверкали чистотой, благоухали цветами, а опрятные, состоятельные жители вышагивали с такой степенной неторопливостью, будто боялись расплескать чувство собственной важности. Нас словно в мгновение ока, за те пару шагов, что мы прошли от ворот, окунуло с головой и перебросило в совершенно другую часть света. Здесь не было паники и костров, не было чумы, да и о самой Воющей Смерти если и упоминали, то только украдкой, шепотом, словно это был страшный демон, что имя лучше лишний раз не произносить, а то вдруг накличешь. Возле здания библиотеки лысоватый торговец с дежурной улыбкой и равнодушными глазами продавал заморское лакомство - яблоки в карамели на палочках. - Лучше бы это был пирожок с мясом. Ну или с картохой в крайнем случае, - сетовал я. Расположившись на каменной ограде одного из домов, прямо над клумбой с фиалками, я меланхолично болтал ногами и кусок за куском осторожно откусывал яблоко. Даэлану было проще, яблоко это по своим размерам оказалось орку на один укус, и он закинул его в рот, пожевал, сглотнул, пожал плечами и углубился в бумаги, которые перекочевали к нему, как к наиболее ответственному в нашей команде. Я же со своей порцией справлялся гораздо хуже - пальцы и физиономия слипались от вездесущей карамели, на штанине красовалось пятно. У Фасольки, активно подъедающей мое яблоко, выходило и того хуже, но она не отчаивалась. К жизни в "Черном Озере" стоило привыкнуть. Здесь были свои развлечения и свои перипетии и помимо яблок в карамели. Посреди центральной площади, забравшись на бордюр фонтана, юная, но пылкая революционерка обличала власти в целом и некого без меры коварного, но лично мне совершенно неизвестного Мелданена. Вообще я до сих пор считал, что главный в Невервинтере - лорд Нашер, и какое отношение к нему имеет этот самый Мелданен, даже не догадывался. О том, что за пределами их так тщательно оберегаемого "Черного Озера" бушует чума, в прочувствованных речах революционерки по-прежнему не было слышно ни слова. Капли бьющих вверх струй воды оседали на тонкой тунике девицы, заставляя ткань плотно облеплять юное тело, и сей факт привлекал внимание прохожих, в частности мужчин, в том числе и мое, куда больше, чем ее политическая программа. Я разглядывал особу с откровенным интересом, так гибка, пылка и озарена силой собственной веры она была, Даэлан же деликатно прикрывал свое любопытство ворохом бумаг и весьма рисковал заработать косоглазие. Революционерка внимание к своей персоне заметила по истечению некоторого времени, и подтеки карамели на моей физиономии подсказали ей, что я самый подходящий эльф для выполнения тайных и нелегальных революционерских задач. Начала она издалека и - с восхитившим меня знанием дела - с весьма интенсивного флирта, призванного разогреть мой интерес, но большей частью вызвавшего бурное негодование Фасольки. Тем не менее, когда девица пришла к выводу, что я промотивирован в достаточной степени, нас украдкой зазвали в уединенный и скрытый от случайных глаз угол за увитой розами беседкой. Я был далек от мысли, что нас туда привели с какой-либо непристойной целью, но неприличное предложение мы все же получили. Забыв о флирте, что до сих пор придавал нашему общению интриги и огоньку, девица первым делом вновь нелицеприятно прошлась по личности загадочного Мелданена. Дескать мерзавец и развратник он редкостный, пороков в нем великое множество, но, главное, коварством и хитростью он захватил власть над складом с зерном и ни горсти оттуда никому не дает. Такими темпами, стращала девица, весь город скоро от голода может вымереть, а управы на Мелданена никакой нет, ибо он есть маг могучий и хитроковарный, и от колдовства его уже много храбрецов головы сложило.В общем, была просьба предельно проста: вломиться в дом влиятельнейшего человека Невервинтера, отобрать у него ключ от хранилища зерна, выбить ему зубы, и будет всем щастьичко, процветание, голодные насытятся, слепые прозреют,Арибет научится искренне улыбаться, у Фентика вырастут яйца, благость и процветание, одним словом.Не так уж я падок был на девичьи прелести и выбивание чужих зубов, и идти бы красотке пешим маршем, но я обратил внимание на слова, что, мол, Мелданен этот маг злонамеренный. Этот факт, видимо, должен был предостеречь меня, но только вызвал интерес и далеко идущие планы. Ну раз маг, то есть ну раз мерзавец, решил я, то грех не помочь торжеству справедливости! Тем же вечером направились мы под стены мерзавцевого замка. Стены оказались впечатляющими, а охрана злой. Видать мы были не первыми претендентами на зубы их хозяина. Да и видок у нас был достаточно подозрительный, а потому нас едва с порога не спустили и расправой угрожали, ежели еще раз на глаза покажемся. У меня тоже было что сказать, потому как возмущен я был сверх меры! Вот кабы я зубы уже повыбивал, тогда понял бы, а так может я мимо проходил?! Погорячился я, словом, и могла бы выйти неприятная оказия, если бы Даэлан не закинул меня на плечо решительной рукой и не утащил бы в трактир составлять тайный и очень хитрый план. Пока я строил планы мести, суровой и безжалостной, под сочувственное попискивание Фасольки, Даэлан нашел едва ли не единственную в "черном озере" нищенку, у коей накопился ряд претензий к нашему клиенту. Бывшая любовница его, что когда-то горничной в его доме работала, постарела и истрепалась, а потому ухажеру своему сделалась без надобности, но нас она провела тайным ходом в его подвалы, стрясла 20 золотых моральной компенсации (старая алчная карга!) и обещание оторвать кобелю гениталии. На всякий случай пообещал. Зачем огорчать пожилую немощную женщину? Но такой востребованности мелданеновых частей тела средь женщин мысленно удивился и даже подумал, не устроить ли аукцион после, на том самом знаменательном фонтанчике. Вдруг еще пара-тройка недовольных найдется, и появится в кошельке монетка-другая. Пробирались мы по коридорам дома без особой аккуратности. Обитателей в нем было немного, пара-тройка охранников, которым Мелданен не очень-то жизнь свою доверял, рассудив, не без логики, что суть людская меркантильна и алчна, и при должном усердиине составит труда их перекупить. Зато собак оказалось в великом множестве, и первая же стая, что из-за угла неожиданно выскочила, загнала меня на комод, откуда снимать меня пришлось Даэлану. Вредный орк только ухмылялся преувеличенно понимающе, когда я оправдывался, мол, с собаками воевать не научен, другое дело зомби там или иная какая пакость, но вот от собак только удивился немного. Да и вообще инцидента этого не было, и стоит забыть о нем, как я уже забыл. Даэлан с жутковатой клыкастой улыбкой отвечал, что знать не знает, о чем я веду речь, но я подозрительно поглядывал на него еще некоторое время. Добрались мы такими темпами до двери. Вела она, должно быть, непосредственно к хозяйским покоям, в чем мы и убедились, распахнув ее со всей решительностью Маг стоял посреди помещения и с первого взгляда на его руки я понял, что именно об этом я мечтал всю свою жизнь! О, это совершенство линий, эта идеальная продолговатая форма, созданная для того, чтобы властно и решительно обхватывать ее пальцами, а потом... - Вы кто такие? Вы чего приперлись? - гаркнул мужик. Он был, кажется, очень занят и мне, право слово, в другой ситуации было бы даже неловко его отвлекать. - Дриаду хотите забрать?! Я не понимал, о чем он и это не имело никакого значения. Я ломанулся я к нему, позабыв о колдовстве и оружии, но Мелданен мой порыв расценил как акт агрессии и, долго не думая, зарядил мне клубком молний прям в лоб. От гибели меня спас магический щит, однако удар назад отбросил и моей спиной мебель протаранил. Я лежал, постанывая, на обломках письменного стола, деревяшка мне под ребра впивалась, руки от заноз саднило, в глазах темнота, а в ушах биение собственной крови шумело. И сквозь шум этот расслышал я ворчание Даэлана, мол дали ж ему боги напарника балбеса, и я так обиделся, что про страдания как-то забыл. Поднялся я на корточки и из такой позы, не очень то приспособленной для магии, колданул в Мелданена, от топора орочьего ловко уворачивающегося, луч холода. Но, поскольку у меня в глазах внятности до сих пор не было, промахнулся и вместо ног мелданеновых заморозил стену и пол обширностью в пару метров. Поскользнулся Мелданен, упал на спину, а тут и я подполз. Возмущался мерзавец, брыкался всячески, вопил, что надоели мы ему хуже редьки, что б забирали дриад, ключи и проваливали, пока он не рассердился как следует. Я решил воспользоваться такой щедростью и вцепился в магический посох, но его Мелданен отдавать не готов был. Пнул он меня под коленку, и мы покатились по комнате, два могучих мага, кусаясь и царапаясь, как базарные торговки. Даэлан носился вокруг нас кругами и неловко размахивал топором, опасаясь меня ненароком пришибить. Вырвал я, в общем, из рук Мелданена посох, прижал к груди трепетно, как дитя, а Даэлан тем временем заехал рукоятью топора поднявшемуся было на ноги магу, выбил из него сознание и, очень удачно, зубы. Связали мы его, рот заткнули и в угол аккуратно рот заткнули и аккуратно положили в угол. Даэлан зубы, как революционерка заказывала, аккуратно сметал в мешочек, я на посох любовался, и тут слышим мы - девичий голос, словно бы из ниоткуда! Мы насторожились и как следует огляделись, и только тогда заметили в дальней стене арочный проем, перегороженный решеткой. Из той темницыстенала и к нам руки тянула девица, весьма скудно одетая, разве что листиками деликатно прикрытая в стратегически важных местах, зеленоглазая, зеленоволосая, и внешности, в целом, весьма и весьма недурственной. Благодарила нас девица слезно, но весьма осторожно, так как решетку открывать, растерявшись, мы не торопились. - Постойте-ка, сударыня, - сказал вдруг Даэлан и запустил руку себе за пазуху. Девица в шуганулась в угол, но орк только достал бумаги, нахмурился и пристально в них вчитался, после чего вновь поднял взгляд на девицу. - А не та ли вы дриада, что из Академии Невервинтера во время нападения сбежала, и которую леди Арибет так разыскивает? Не из ваших ли локонов лекарство изготовлять намеревались? Дриада, конечно, все отрицала, но так неубедительно, что даже я не поверил. А Даэлан вообще усомнился, что по Невервинтеру дриады в большом количестве разгуливают. После долгих препирательств мы сошлись с девицей на том, что нам - волосы, ей - свободу, и, обрив девицу налысо, отпустили ее восвояси. Удачный то был день и каждый получил свое. Я - посох, Даэлан - торжество справедливости, революционерка - зубы, голодные - зерно, Арибет - волосы дриады. И, казалось бы, сбывались предсказания революционерки про всеобщее щастьичко, но с Фентиком оставалась неопределенность.