Just for fun

      Апрель тысяча семьсот семнадцатого года. Мария и Виктория уже полгода в Золотом веке пиратства. Было сложно, но они каким-то образом дожили до этого момента. Чего только не было за эти несчастные шесть месяцев. Отрицание, гнев, торг, депрессия, смирение.       Виктория достаточно долго держалась неплохо, но как только Мария начала отходить и смиряться с этой трагедией, Рук начала погружаться в уныние. Виктория себя переоценила, когда подумала, что сможет здесь жить лучше, чем в родном веке. Она начала думать, что это сон, что всё это кончится, что девушка просто накурилась или напилась. А если это сон, то зачем напрягаться.       Когда Рук совсем поникла и перестала скрывать своё паршивое состояние, к ней подошла Дюпре. «Тебе нужна помощь? Можем поговорить…» — предложила Мария. Для Рук это было моральной пощечиной. Ей не нужны пустые разговоры и помощь тоже. Она сама себе помощница.       И пока Виктория пребывала в этом ужасном состоянии, сбережения девушек кончились. Теперь они активно искали работу. Девушкам удалось устроить Марию в лавку Тома. Он долго не соглашался брать девушку на работу.       — Ваше дело детей рожать, — с пренебрежением говорил Том на уговоры. — Вы же ничего не умеете.       — Чего это мы не умеем? — возмущению Виктории не было предела. Детей рожать? Разве они похожи на инкубатор?       — Мне нужен продавец, который умеет считать, писать и читать. А что можете вы? Только…       — Но мы ведь всё это умеем, сэр, — перебила его Мария.       — Да неужели! — наигранно удивился Том. — Тогда продемонстрируйте, — он хотел подловить девушек на лжи. Полчаса он давал им примеры, к слову, очень простые, а Мария и Виктория их решали. Давал какие-то справочники, чтобы проверить навыки чтения. Посмотрел, как девушки справляются с чтением журналов. Том был очень удивлён, что они со всем этим справились.       — Убедились? — победно спросила Рук у мужчины. — Когда мы можем приступить к работе?       — Кто сказал, что я вас взял? — всё ещё сопротивлялся мужчина. — Во-первых, мне нужен один продавец. Во-вторых, почему я должен взять кого-то из вас? Знаете сколько мужиков умеют то же, что и вы? Да дохера. Тогда зачем мне брать баб?       — Сэр, нам сказали, что вы уже третий месяц ищите помощника, — дипломатично начала Дюпре. — Нам сказали, что у вас работали только пьяницы и негодяи.       — Да, и все они мужчины, — подключилась Рук к уговорам. — Может, стоит посмотреть на женщин? Тем более на умных женщин?       — И тем более, что вам помешает нас уволить? — подытожила Мария. Том долго молчал и с сомнением смотрел на нас. Несколько раз он хотел что-то сказать, но замолкал и продолжал смотреть. Спустя несколько минут он всё же заговорил.       — Чёрт бы вас побрал… Хорошо, возьму одну из вас. — он по очереди посмотрел на Викторию и Марию, а потом обратился к последней. — Рыженькую, пожалуй. Но если вдруг что-то не так, то быстро вылетишь, поняла? — Мария сдержанно улыбнулась.       — Почему не я? Спрашиваю только ради интереса, — Рук попыталась сделать безразличный вид, но на самом деле ей обидно. Опять Виктории напоминают, что она не самая умная и хорошая.       — Потому что с тобой проблемы будут, —начал разжевывать Том. — Ты больно пылкая.       — Когда я могу начать работать? — кинув на Викторию предупреждающий взгляд, быстро задала вопрос Мария. Рук не понимает в какой момент на неё начали действовать такие взгляды.       — Завтра к шести часам приходи. И не опаздывай.       — Конечно, сэр. До завтра, — сказала Мария, и девушки вышли из магазина. Это была победа. Рук и Дюпре искренне были рады приобретению работы. Денег уже было мало, а ожерелье Ви боялась трогать. Поэтому в работе девушки нуждались срочно. Мы боялись не найти нормальной работы.       Виктории работу искали долго. В магазинах не хотели даже слушать девушек, а в тавернах всё уже было занято. Тогда Мария подумала о работе служанки на плантациях. В Кингстоне их было две, но нигде не нужна была белая служанка. Там рабов хватало. И пока Виктория и Мария узнавали об возможности работать служанкой, до них дошла новость, что совсем недавно на одной из плантаций был убит единственный сын этого плантатора. А после от удара умер и сам хозяин плантации.       — Как думаешь, это Кенуэй понял, что документы на плантации? — волнительно спросила Мария. Она приняла это близко к сердцу. Виктории показалось это странным, но потом подумала, что Дюпре больше испугалась пирата.       — Не знаю, — соврала Виктория. Конечно, она знает. Она ведь сама продала старикана. Винит ли себя девушка за смерть старика и его сынка? Не так сильно, как следовало бы. Да, не очень красиво получилось, но она не просила его убивать. Не нужно было воровать у пирата, даже Рук это понимала.       Теперь оставалось два варианта: бордель и «Крабий панцирь». И Рук уже готовилась к работе проститутки. Она не верила, что миссис Литтл простила ей угрозы и грубости. Да и сами девушки не хотели связываться с ней лишний раз. Но перспектива работать шлюхой, убедила их, что следует переступить через гордость и побегать за хозяйкой таверны.       Побегать пришлось прилично. Она воротила от девушек нос. Казалось, хозяйка таверны бы их выгнала уже давно, но Литтл нужны были деньги от постояльцев. Мария её долго упрашивала, а Ви стояла рядом. Девушки знали, что она недолюбливает Рук, поэтому было решено, что ей лучше не высовываться. Но всё равно получили отказ. Тогда Дюпре предложила узнать что-нибудь о миссис Литтл. И Элли в этом помогла. Боже, храни болтушек. Она выложила всё. Мари и Ви узнали, что миссис Литтл несколько лет назад потеряла мужа, которому раньше и принадлежала таверна, и теперь ей приходилось самой управлять всем. А чуть позже мужа умер и её ребёнок. Она тяжело всё это переживала и до сих пор скорбит по ним.       После того разговора, в тот же вечер Мария пошла разговаривать с миссис Литтл, взяв с собой бутылку вина. Это вино стоило достаточно, чтобы у Виктории появился повод поворчать, но цель оправдывает средства. Так её пыталась успокоить Дюпре. Мария пришла глубокой ночью. Она ничего не рассказала, а сразу легла спать. Рук хотела задушить её подушкой, но сдержалась.       Утром Виктория узнала, что её возьмут на работу. Удивлению не было предела. В общем, Мария ей такую лапшу навешала. Она сказала миссис Литтл, что у Виктории был муж и ребёнок, и они оба умерли. И что вся её грубость и злость — это попытка скрыть боль и тоску. И женщина растаяла. Всё это было рассказано по секрету, и, естественно, через некоторое время эту историю знала добрая половина города. Спасибо за это Элли. Нормальный человек бы разозлился на Марию за это, но не Рук. Внезапно она почувствовала зачатки уважения к Рыжей. Мария оказалась не так проста и умела выкручиваться и вешать лапшу на уши. Но также у Рук появились ещё причины полностью не доверять.       В общем, девушки теперь были рабочими людьми. Мария работала с шести утра до восьми вечера, Виктория работала с семи вечера до семи утра. И теперь они снимали в таверне только одну комнату. Всё равно спали в разное время и не было нужды во второй койке. Ну и денег платили не так много, чтобы растрачивать на вторую комнату.       Мария справлялась со своей работай. Да и с чем справляться? Обычная канцелярская работа, ничего особенного, по мнению Ви. Вот ей надо было напрячься. Работать ночью барменом-официанткой, будучи не страшной девушкой, ещё и в восемнадцатом веке, было чертовски сложно. Ещё никогда Рук не хотела устроить массовое убийство, как сейчас. Она стольких озабоченных идиотов в одном месте никогда не видела. Но спустя некоторое время, ей удалось примелькаться к постоянным посетителям таверны, и они стали вступаться за дерзкую официантку. Сказали, что Виктория забавная и с ней интересно говорить. Короче, они не давали своего клоуна в обиду.       И с появлением второй официантки Элли расслабилась. Она почти перестала работать, болтала и пила с клиентами. А в это время Виктория разрывалась на части. Когда Рук ей высказывала все претензии, она лишь топала ногой и говорила: «Мне нужен жених». В тот день Виктория уже не выдержала и популярно ей объяснила, что если она не будет работать, то от её лица ничего не останется. Миссис Литтл узнала о об этом споре и очень сильно разозлилась, но когда она узнала о качестве работы Элли, то немного успокоилась.       — Увольте её миссис Литтл, — предложила Ви, — Я и так работаю за двоих, а деньги получаю только за себя.       — Не могу, она работает здесь с двенадцати лет. И её можно понять, — Виктория лишь закатила глаза. Конечно, пусть Рук за двоих пашет. Своим негодованием и возмущением Рук решила поделиться с Марией, но получила от неё поддержки.       — Ты издеваешься? —раздраженно сказала Рыжая. — Мы кое-как смогли убедить миссис Литтл взять тебя на работу! Конечно, Элли побежала всё и рассказала. Они же с миссис Литтл подружки. — ещё минут десять попричитав, она начала успокаиваться. — Спасибо миссис Литтл, что она отнеслась с пониманием к тебе. И не смотря на прошлые обиды, она признала твоё трудолюбие. Она теперь ничего о тебе не говорит, а раньше жаловалась и ругала.       — Ой, я её портрет теперь в рамочку поставлю и каждый день на него молиться буду.       — Завязывай.       Также Виктория обзавелась новыми знакомыми. В этом городе это было полезно. Нет, девушки по-прежнему никому не уперлись, но теперь их хотя бы знали и были приветливее. Если честно, то многие помнили официантку, а Рук запоминала их плохо. Бывало, идёшь по городу, а с ней кто-то здоровается, а девушка даже не помнила кто это. Но было очень интересное знакомство, которое ей не забыть.       Однажды, дождливой ночью, когда народу в таверне было мало, Рук стояла за стойкой и натирала кружки. Во время этого к ней подошёл молодой человек. Он купил одну кружку рома и начал распивать её у стойки. Сначала девушку смутил его высокий голос, но потом подумала, что парень просто молод.       — Неплохая работа бармена, да? — спросил он Викторию с легкой усмешкой, наклонив голову на бок. Из-за этого жеста Рук обратила внимание на его слишком изящную, для мужчины, шею, на которую спадали короткие и темные волосы. Интересно…       — Отличная, — Рук поставила кружку на полку и подошла вплотную к стойке. — Если, конечно, не учитывать, что я работаю двенадцать часов, терплю приставания пьяниц и всё это за семьдесят реалов в день.       — Всего семьдесят реалов? — с притворным удивлением спросил он. — Честный бармен — бедный бармен. А ты на честную не похожа.       — Вы так смело это сказали, что мне захотелось дать вам совет. Повежливее общайтесь с людьми, которые имеют доступ к вашим еде и напиткам, — этим советом Виктория хотела показать, что эти слова оскорбительны для неё. Но на самом деле её никак не задели эти слова, тем более она и правда была не чиста на руку.       — Вот как…— протянул парень и сразу же встал прямо, лицо стало суровым, и он наградил Викторию тяжёлым взглядом. У девушки от этого взгляда пробежали мурашки. В этом взгляде не было угрозы или какой-то злости, но Рук стало не по себе. Она как будто вернулась в школу. Именно такой взгляд был у её директора, когда он отчитывал нерадивую ученицу, — Но раз тебе не хватает денег, не хочешь подзаработать?       — Если для этого мне придётся раздеваться, то простите, — Ви сложила руки на груди. Наклонив голову, она начала рассматривать парня. Ростом он был чуть выше самой девушки, как Мария, узкоплечий, смуглый. Из-под тёмно-болотного выцветшего камзола виднелась застиранная чёрная рубашка. Чёрные волосы зачёсаны, а некоторые короткие пряди спадали на лицо. Вроде обычный моряк, но он выглядел слишком опрятно. Но что-то Рук не давало покоя.       — Не придётся, — и он наклонился вперёд, сокращая расстояние, между ним и Ви. Девушка повторила этот жест. Стоя лицом к лицу и опираясь на стойку, она смогла разглядеть его лицо ещё лучше. Очень аккуратные, голубые глаза, чёрные выразительные брови. Рук бы подумала, что из-за юного возраста лицо просто не успело приобрести чёткость и грубость. — Я хочу, чтобы ты рассказывала обо всём что слышишь.       — Ага, — он хочет, чтобы Виктория была информатором? — Предлагаешь мне сливать информацию?       — Да, — он всё ещё пристально смотрел ей в глаза. Ну точно также смотрел директор. В этом взгляде Виктория видела мудрость и опыт. Именно поэтому она уважала директор и поэтому на уровне инстинктов почувствовала уважение к этому парнише. Очень странно для юнца. Ещё и морщинки на лбу слишком отчетливые, да и у глаз уже есть.       — Нет, спасибо. Стукачей не любят, — да, быть пойманным на сливе информации было страшно.       — Брось, ты не так глупа, чтобы попасться.       — Серьезно думаешь, что я поведусь на эту очевидную лесть? — Виктория же не тупая, чтобы проглотить эту лапшу.       — Слушай, рано или поздно ты всё равно начнёшь этим заниматься, — начал уговаривать её парень. Но Викторию больше занимает мысль о том, что голос даже для парня высокий. — Я упрашивать не буду, у меня есть ещё Элли.       — Элли? Через пять минут весь город будет знать, что вы собираете информацию.       — А ты молчать умеешь, не так ли? — он выгнул бровь и усмехнулся. И до Виктории дошло. Это не парень. Аккуратные черты лица, ни намека на растительность на лице, узкие плечи и высокий голос. Это не молодой парень. Это женщина.       — А если вы меня сдадите? — Рук подкупил тот факт, что перед ней женщина. Всё же она была сторонницей женской солидности.       — Не сдам, я точно умею держать язык за зубами.       — Ну а если сдадите, то я выдам твой секрет, — после этих слов она нахмурилась и встала прямо.       — Ты не знаешь даже, как меня зовут. Откуда тебе знать мои секреты?       — Какая уже разница? — Ви тоже встала прямо. — И какого рода информацию вы хотите? И сколько вы будете платить? — она недоверчиво посмотрела на официантку, а потом немного помолчав, она заговорила.       — Слушай и запоминай всё, в независимости кто говорит. Платить буду достаточно. Мы договорились.       — Конечно, мисс… тер — Виктория специально сделала эту паузу, чтобы посмотреть на реакцию собеседницы. Ничего в её лице не изменилось, только почти незаметно дёргался уголок губ. Но для Рук и этого было достаточно. — Конечно, мистер.       — Хорошо, — кивнула новая знакомая, неотрывно смотря на Рук. — Советую слушать Элли, она точно что-нибудь сболтнет. — добавила она перед тем, как уйти.       — Как тебя зовут? — спросила Рук у, уже уходящей, женщины.       — Марк. Марк Рид, — даже не обернулась.       С тех пор загадочный Марк Рид регулярно захаживал и покупал информацию. За каждый разговор он платил не меньше пятидесяти реалов, но это если ничего интересного не было.       Виктория не стала говорить Марии об этой подработке. В последнее время она была какая-то дерганая и беспокойная, а из-за этой новости, она бы ещё больше начала нервничать. Викторию настораживало её состояние, и ей хотелось выяснить в чём дело, но из-за работы до этого не дошло, Рыжая успокоилась. Конечно, Рук могла бы ещё побеспокоиться и всё же докопаться до правды, но ей было некогда.       В последнее время в таверну начали часто заглядывать солдаты. И они заходили не ради выпивки. Они искали беглых рабов и людей, которые помогали им. После их рейдов в таверне царило напряжение — никто из посетителей не любил красных мундиров, а после того, как они высокомерно и с презрением всматриваются каждому в лицо, любить их больше не стали.       После очередного такого рейда, Рук как всегда летала по таверне, отдавая быстро выпивку, чтобы все в конец не разбуянились. Она подлетела к очередному столу, чтобы взять заказ. Сначала Рук обратила внимание на рыжего мужчину, ей он показался знакомым. Потом она увидела старика с белым глазом. Тут она поняла, где и когда их видела. И даже не смотря на третьего человека, Виктория знала кого увидит.       — Добрый вечер, чего желаете? — быстро проговорила Виктория уже заученную фразу.       — А где твой острый язык? Кто-то приструнил? — сколько наглости было в этом голосе. Кидд…       — Что закажете? — сейчас у Рук на грызню не было ни времени, ни сил, ни настроения.       — Кружку рома, — он хотел поострить, но увидел, что девушки не до этого.       Через час в таверне всё успокоилось. Ну как успокоилось, все просто перестали злиться, начали танцевать, лапать шлюх и просто пить. В такие моменты Рук стояла за стойкой и ждала, когда её позовут. И её позвали. В последнюю очередь она хотела идти к этому столу.       — Что-то ещё? — сразу спросила Виктория пирата.       — Садись, — сказал Кидд и взглядом указал на пустой стул. Это настораживает.       — Если вы не заметили, но я работаю, мне не до разговоров.       — Ты не единственная официантка, — при этом он посмотрел куда-то в сторону. Рук проследила за его взглядом и увидела Элли. Она опять болтала с каким-то моряком.       — Я единственная официантка, которая работает.       — Это не займет больше пяти минут… — разговор обещает быть серьезным.       — Пять минут, не больше, — немного подумав, согласилась Ви и села на пустой стул напротив парня. Ничего не случится, если девушка не будет некоторое время работать.       — Ты бармен, — Виктория начала догадываться к чему всё идёт, — И ты явно знаешь много чего.       — Я ничего не знаю, просто напитки разливаю, — Виктория решила поиграть в недотрогу. Немного подоводит пирата.       — Я слышал другое, — сказав это, он откинулся на спинку стула, приподнял голову, и с нахальной улыбкой внимательно смотрел на Рук.       — От кого же вы услышали подобное? — девушка так же откинулась на спинку стула и вздернула голову.       — А от кого мог?       — Даже предположить не могу.       — Что ты знаешь о Лауренсе Принсе? — спокойно спросил он, словно они говорили о погоде. Пытается не показывать свою заинтересованность? Нет, он не хочет показать степень интереса.       — Лауренс Принс… — Рук медленно повторила это имя. Она ни раз его уже слышала. Это кто-то важный? Чёрт, она же знает, но только не может вспомнить.       — Так знаешь или нет? — поторопил Викторию пират. Она и забыла, как он её бесит.       — Сейчас вообще ничего говорить не буду, — пригрозила Рук. Не надо мешать ей думать. Принс… Точно! — Это чокнутый работорговец?       — Почему чокнутый? — в глазах парня что-то блеснуло.       — Так говорят люди, которые у него работают. Сварливый старикан, вечно придирается и злится без причины. Ещё говорят, что он любитель жестоких наказаний.       — Он большее время проводит в Кингстоне?       — Да, — что она ещё знает о старике? — Вроде это его особняк у мельницы, не знаю точно.       — Часто он покидает Кингстон?       — С января он почти не задерживается на суше, — Ви обвела зал взглядом, чтобы найти людей Принса. Удача, ей попался на глаза помощник работорговца. Он, можно сказать, его тень, если он здесь, то и работорговец тоже. — Кстати, он сейчас в Кингстоне.       — Вот как? — на протяжении всего разговора Рук следила за лицом Кидда, но ничего не заметила. Либо они действительно непринужденно беседуют, либо он отлично контролирует свои эмоции и лицо, только в глазах ей удалось что-то заметить.       — Я надеюсь, что завтра не услышу новости о смерти одного богатого старика.       — Ха, — усмехнулся пират. — Боишься, что из-за тебя умрёт кто-то ещё?       — Не боюсь, — он думает, что её мучает совесть? Не угадал. По крайней мере, не так сильно она Викторию мучает, как он думает. — Просто интересуюсь.       — Тогда и я поинтересуюсь. Вы с подружкой думали, что мы с Кенуэем ничего не узнаем? — строго и серьёзно спросил пират, нахмурившись.       — Не узнаете о чём? — этот вопрос и поведение Кидда смутили официантку.       — Забыла, что вы с подругой провернули? Как вы хотели забрать два вознаграждения разом? — он говорил сурово, без нахальной улыбки. Ви стало не по себе. Кидд был всегда спокойным, а сейчас он вроде злится, а она даже не понимает в чём дело.       — Я правда ничего не понимаю, — растерянность и страх отразились на её лице, хоть она и пыталась держать себя в руках. Пират заметил это и понял, что ему скорее всего не врут. Он вдруг приподнял бровь и ухмыльнулся. Так…это уже лучше, но Рук всё ещё в напряжении.       — Так ты не знаешь, что твоя Мэри…       — Мария.       — Без разницы. Ты в курсе, что Мария говорила с Эдвардом, и он ей заплатил за информацию о документах? — он внимательно посмотрел на Рук, ожидая какой-нибудь реакции. Она просто молчала и пыталась обдумать сказанное. Так Мария сделала, как и Виктория? Чёрт, а они друг друга стоят. Кидд понял, что сейчас происходит в её голове и продолжил. — Ты не в курсе. Могу предположить, что она тоже не знает об этом. Должен признать, я обожаю вас. Никто меня так не веселит, как вы. — девушка кинула на него испепеляющий взгляд. Он теперь будет долго издеваться.       — Смотрите чаще в зеркало, там вы увидите самую лучшую шутку природы, — ей остаётся только грубить.       — Ещё меня радует, что я не должник какой-то нахальной девчонки.       — С чего вдруг? И серьёзно? Будешь говорить что-то о нахальности? — Рук начала срываться и говорить громче. Ей хотелось ударить его чем-нибудь тяжелым. — Мы с тобой договорились. Мы! Плевать, что там Кенуэй с Марией решили, это их договорённость. У нас своя сделка.       — Милая, ты мне нравишься, но для «нас» слишком рано, — от злости у девушки покраснели щёки. Она настолько была зла, что готова была впиться зубами в глотку парня.       — Да ты…— девушка от возмущения не могла подобрать оскорбления, — Ты по-прежнему мне должен.       — А ты должна работать, — сказал Кидд и посмотрел куда-то за спину девушки. Она не стала оборачиваться.       — Я не единственная официантка. Не переводи тему…       — Иди работай, — он встал и положил на стол кучу монет. Она хотела уже возмутиться, но он прервал её. — Мне нужно идти, и я не хочу тратить время на твои истерики. Когда у меня будет время, мы может и поговорим. — после этих слов он ушёл и оставил Рук в бешенстве.       Виктория была в ярости. Она злилась на Марию, на Кидда, на себя. Она понимала, что злиться на Марию лицемерно, но ничего не может поделать. Сколько они уже вместе? Полгода? А девушки ничего не знают друг о друге. Если Рук скрывает от Марии что-то, то почему Виктория была уверена, что Мария не поступает также? Рук её недооценивает, даже сейчас. Из-за этого девушка злится на себя. Нельзя недооценивать людей. Ещё Кидд решил сдать назад. Он так просто не отделается.       Через несколько часов после разговора Рук немного успокоилась, но только немного. Она активно натирала стойку, ей нужно было выплеснуть энергию, всё внутри кипело. И тут кто-то подлетел к стойке. Жизнь просто ненавидит девушку.              — Капитан Кенуэй… — прошипела Виктория себе под нос. Что ещё им нужно?       — Я тоже рад тебя видеть, — весело произнёс блондин. — Даже несмотря на то, что вы меня обманули.       — Я счастлива, что вы не держите зла, — холодно ответила девушка. Ей не нужно лишний раз напомнить об этом промахе.       — Ты же бармен тут? — пират смотрел на Рук сверкающим взглядом. Он был возбужден, как будто вот-вот совершится что-то важное. Девушка хотела уже сострить, но просто кивнула, отвечая на его вопрос. — А ты болтливый бармен?       — Смотря о чём говорить, — ещё один хочет что-то узнать.       — Об очень богатом и важном человеке, — таинственно произнёс блондин.       — Что за человек? — неужели, Принс? Нет, ему незачем это спрашивать.       — Лауренс Принс.       — Работорговец? — понятно, эти двое действуют раздельно. Возможно это отличная возможность повеселиться. — Старый и злой. В последнее время часто бывает в море, но сейчас он тут, в Кингстоне.       — Что же, — довольно начал Кенуэй. — Удача мне улыбается, — он собирался уходить, но Рук окликнула его. — Точно, твоя награда, — он дал горстку монет. Единственное, что Ви сегодня радует, но она хотела не этого.       — Капитан Кенуэй, а капитан Кидд тоже в Кингстоне?       — А, юнец запал в ещё одно женское сердце? — заговорил пират с хитрой улыбкой. Виктория попыталась сыграть смущение, и ей это удалось. — Нет, он не здесь. И я не знаю его местонахождение.       — Очень жаль, — якобы расстроилась Рук, но на самом деле предвкушала цирк.       — Ладно, самое время отдохнуть и повеселиться.       Кенуэй надрался уже к трем часам ночи. Неудивительно, он пил чистый ром, как воду. Оклемался только утром, когда Ви уже уходила.       Перед сном она подумала, что нужно срочно поговорить с Марией. Ситуация с обманом может повториться. Если девушки хотят работать вместе, то нужно обойтись без подобных секретов, это может сыграть против них.       И снова рабочий день, снова Виктория летает по таверне. В десять часов, когда уже всё стало спокойней, она встала за стойку. Интересно, Мария уже пришла? Девушка не видела, чтобы Дюпре проходила по лестнице. Опять задерживается? Зачистила.       — Какой они переполох устроили, — распинался капитан красных мундиров. Мистер Грин был приятным мужчиной, но несчастным. Жена пилила, отец жены был его прямым начальником и постоянно к нему цеплялся и насмехался при подчинённых мистера Грина, из-за этого на службе к нему никто серьёзно не относится, родные дети его ни во что не ставят. Рук подозревала, что она единственная кому он изливает душу.       — Кто они? — Ви потеряла нить разговора уже давно, но сейчас ей стало интересно.       — Я же сказал, что не знаю, кто они. Может просто бандиты, а может пираты, но это неважно. Важно, что они хотели напасть на мистера Принса! Представляешь? Он же уже старик! Никакой совести и чести!       — На Лауренса Принса кто-то сегодня напал? — так-так, уже интересно.       — Да, ранили и убили пару наших. Ублюдки, — презрительно фыркнул мужчина.— Принсу повезло, что они с друг другом сцепились.       — Откуда ты это знаешь?       — Видел издалека, как они начали там бодаться и ругаться. А потом они разбежались.       — Разбежались? — о да, Рук просто в восторге. — У Принса ведь есть охрана? Сомневаюсь, что его так оставят.       — Ещё какая! — он залпом опустошил половину кружки и с силой поставил её на стойку. — Слушай, Виктория, — он наклонился вперёд и продолжил разговор шёпотом. — Они хотели напасть не только на Принса, но и на Торреса. Он бывший губернатор Кубы, у него остались связи и влияние.       — И, конечно, он захочет найти обидчиков?       — И всех их сообщников. Я тебе это рассказываю, потому что вы под подозрением, — Виктория от удивления широко открыла глаза. Почему они под подозрением.       — С чего это вдруг? Мы ничего не делали, — Виктория чувствуе, как опять паника наступает, ей нужно держать себя в руках.       — Мы думаем, что те люди связанны с маронами. Ещё у нас есть подозрения, что и вы связанны с маронами. Ты не замечала, что таверну слишком часто осматривают? — Рук окончательно запуталась. Какие ещё мароны?       — Грин, я не выхожу из таверны, мне некогда помогать рабам.       — А твоя подруга? — он не спрашивал, он намекал.       — Мария? — Ви уже хотела сказать, что Мария не додумалась бы до такого, но потом вспомнила, что уже её недооценивала. В любом случае нужно защищаться. — Она бы не стала, слишком трусливая.       — Виктория, мы не просто так придумываем это. У нас есть люди, которые… присматривают за жителями города.       — За нами шпионят? — добил он собеседницу. Если Мария действительно во что-то вляпалась, то об этом уже известно мундирам.       На вопрос девушки Грин просто кивнул. Ви задумалась. Что теперь делать? Может Мария ничего не сделала и их просто так подозревают? А если нет? Тогда нужно сваливать, как можно быстрее. Во что Мария втянула их?       — Виктория, — собеседник заметил беспокойство Рук и решил успокоить её. — Я помогу вам, если у вас будут проблемы.       — С чего это вдруг? — что за благородный жест? Это подозрительно.       — Дело не в тебе, но и в тебе, — замялся мужчина. — Ты хорошая девушка и я хочу тебе помочь, но ещё я хочу насолить тестю. Он ответственный за это всё, и если он облажается у него будут проблемы.       — Ну в это мне вериться больше, — ответила Рук, а потом опять задумалась. — Поговори с подругой, может всё хорошо, — попытался успокоить мужчина. — Ладно, мне нужно идти. Не дрейфь, я вам помогу в любом случае.       И Виктория осталась один на один со своим страхом. Полгода коту под хвост. Ладно, это ещё не точно. Где Мария? Почему её нет? Почему она постоянно задерживается? Почему она бывает дёрганной без причины? Рук хочет ударить себя за то, что не обращала на все это внимание.       Шёл второй час ночи, она ходила, как в тумане. Рук хотелось рыдать, кричать и рвать всё на части. И вот, наконец, она увидела, как по лестнице пролетел кто-то рыжий. Рук, бросив работу, побежала следом за Дюпре.       Рук шла в комнату и ожидала интересный разговор. Она ждала ругани, злости и даже драки, но, открыв дверь, она поняла, что всё будет намного интересней.