ANYWAY IM WILD BOY

Вечер. Комната. Общежитие. Корея. Кениль, лежащий в кровати после изнуряющих репетиций, собирает все свои оставшиеся силы, которых хватает лишь на то, чтобы поднять голову и закричать: — Докюн-а, скоро уже ужин? Я есть хочу. Короткий ответ Додо «угу» означает, что нужно подождать еще минимум пол часа и из-за этого Кенилю лишь остается перевернуться на другой бок и занимать время, летая в облаках и мечтая о вкусном ужине. Иджон, придя после репетиций, первым сходил в душ и единственным занятием после было чтение книг. Правда как пришел лидер, спокойно читать книгу никак не удавалось: либо это волнение перед завтрашним выступлением, либо голое тело Кениля, лежащее напротив него и прикрытое лишь на бедрах полотенцем. «Черт, его тело… Мне хочется дотронуться до него. Такое мокрое. Такое сильное. Стоп. Нужно думать о другом: завтра концерт, песня „Psycho“… О, это движение. Как он тянет меня за волосы. Интересно, а какое лицо видит Кениль, когда дергает меня за волосы?» Кениль заметил весьма задумчивое лицо Иджона и подозревал за ним вопрос. — Как ты думаешь, какое выражение лица мне подходит для?.. Кениль догадывался об этом вопросе, ведь не раз подкалывал младшего насчет «гримасы» на его лице, поэтому решил сам сказать, какое лицо ему приятней видеть: -закуси губу… И закрой глаза. Сказать, что Иджон немного удивлен — ничего не сказать — ты же про?.. — да, да про «Psycho», -Решив, что больше не может слушать слишком бодрый голос макне, достает наушники из лежащего на полу рюкзака. -Поди-ка на кухню, иначе я скоро Докюну шею сверну… целый день не ел. В этот момент проурчал желудок лидера. Иджон услышав «крик», зовущий на помощь, залился смехом: — скорее всего твой желудок обольет Докюна своей кислотой, — радуется весьма удачной шутке, на которую все-таки отреагировал лидер, хихикнув в подушку. — Ладно, все равно пить хотел, тебе воду принести? — Макне подошел к двери и, встав в позе бути-туш, повернул голову в сторону Кениля. Старший посмотрел на макне -э-э… Принеси мне сок апельсиновый… и… томатный Кениль нейтрально относился к томатному соку, в то время как Иджон при одном лишь виде кроваво-красного сока пытался бежать как можно дальше. -фу, как можно пить томатный сок? Состроил выражение лица, будто он уже выпил его. Иджон вышел из комнаты Кениль сел на кровать, натянул трусы и с веселой ухмылкой включил песню в плеере: -ахах… Кто сказал, что пить его буду я? -Заткнул уши наушниками. Иджон резко открывает дверь, пытаясь не уронить три упаковки сока: -вот держи, -бросает на его кровать две упаковки. Кениль: -о, спасибо.- взял в руки апельсиновый сок. — скоро ужин? -да, скоро, почти все. -хочет открыть бутылку с водой. Кениль сделал несколько глотков, после чего закрыл сок и положил на кровать, взяв упаковку с томатным соком. И в этот момент в его голове пробежала весьма похотливая и в то же время веселая мыслишка, которая вряд ли могла понравиться мелкому: -стой!.. Хочешь поиграть? — понял как пошло это звучит и все же решил войти в образ, приняв весьма соблазнительную позу тела, приподнял правую бровь. Иджон только было открыл бутылку с водой, но сделать желаемые глотки не удалось. Весьма странный вопрос. -ты меня пугаешь. Иджон повернулся к лидеру спиной, подумав, что так лидер решил пошутить. Но Кениль полный решимости, даже не думает об отказе: -садись сюда, — обращается хен весьма милым голосом, чтобы не напугать младшего, но тот все же не желает садиться на мокрое после душа тело -нет, спасибо. Кениль, будто не услышавший прямого отказа, встает с постели хватает за таз Чана, и словно хищник, поймавший жертву, усаживает себе на колени. -Я сказал «давай поиграем», — посмотрел весьма голодными глазами на смутившегося Иджона -Что ты делаешь? Мне уже страшно становится… -Я сказал «давай поиграем». Ведь ты сказал что не против. -Но…-Иджон хотел было обидеться, но лидер нежно погладил его по спине, от чего Иджон даже улыбнулся. -ладно, посижу, мой любимый Хен, -макне состроил из себя милую коалку и обвил руками длинную шею лидера. Кениль хотел проткнуть упаковку с томатным соком трубочкой, но так таковой не нашел: -дай трубочку. Она у тебя, я знаю, -начал ерзить по карманам Чана, а тот весьма удивился торопливости старшего, ведь тот никогда не торопился. -хэй…хэй… вот держи, -весьма испуганный Иджон. Кениль взял заветную трубочку -молодчинка. Смутившийся и испуганный макне не понимает, что же делает этот чертов хен и чего хочет добиться. -отпусти меня, Хен! Я сказал, отпусти! -куда, куда, куда?.. Сиди на месте, -обвил руками почти девчачью талию макне, пытаясь удержать его на своих коленях. Он уже успел проткнуть трубочкой упаковку сока, тем самым замарав поношенные домашние джинсы Иджона. -Открой рот, закрой глаза! И не дергайся, -сказал Кениль весьма серьезным и низким голосом, в котором можно было почувствовать немного пошлые ноты. -не буду я пить эту гадость, убери, что я сделал то такого? -Чан понимает, что отвертеться от этого будет невозможно и из последних сил отмахивается от уже надоедливого сока, из которого большими каплями выливается содержимое на белую и удобную футболку. Кенилю уже надоела капризность мелкого и уже более сурово: -Открой рот. Закрой глаза, — коротко и странно. Иджон в мыслях уже успел тысячу раз обругать хена, но ничего большего не остается, кроме как подчиниться Кенилю-завоевателю. И картина оказалась зрелищной: Иджон сидит на коленях лидера, который торопливо вливает через трубочку в рот красную жидкость податливому макне. Кениль получает удовольствие от этого вида, он понимает насколько пошло это выглядит, но он уже не раз представлял в своей голове подобные картины и ждал, когда подрастет этот мелкий и можно было заводить с ним более серьезные отношения. -прекрасно… Пей, тебе расти надо. Иджон со всем своим желанием отстраниться прочь, нараставшее с каждой секундой, переборол себя и сделал один большой глоток, после чего закашлялся: -Аааа… Убери это! -макне оттолкнул руки хена, тот от этой неожиданности пролил большую часть сока на уже замаранную футболку Иджона. -все, все, прости, больше не буду, последний раз и все, сегодня мучить не буду, обещаю! -смеясь, оправдывается Кениль. Кениль, получивший самое настоящее удовольствие от покровительства над этим чертиком, подумал о том, что хочет чего-то большего: -Стой, теперь, не глотай, просто набери во рту. Лидер смотрит на полностью залитое красным соком лицо и подумал, что именно это лицо он желает видеть снова и снова во время того, как дергает Иджона за волосы. Он полностью доволен. Но желает большего. Сок закончился. Кениль наклоняет Иджона назад, тот противится, но не может — слишком сильные руки у первого. Лидер прислоняется губами к пухлым губам Иджона, тот захлебнулся бы, либо от удивления, либо от сока, но Кениль лег на кровать и положил макне на себя. Иджон долго входил в всю эту непонятную ситуацию, но он весьма долгое время ждал такого момента, поэтому как только очутился на хене, обвил руками голову лидера и продолжал целовать его, но теперь делал это еще усердней. Кениль однозначно получал удовольствие от таких серьезных намерений со стороны макне и в голове у него бегала одна мысль: «Чтож. Я позволю тебе по главенствовать, Давай, Иджон, действуй… Мм… надо делать это почаще» Иджон проник глубже языком в рот своего хена и готов был играть там дальше, но этого подлого воздуха именно сейчас чертовски не хватало и, оторвавший от этого страстного поцелуя, задал весьма ненужный вопрос, ответ на который даже не желал слушать, а хотел лишь немного поиграть с разгоряченным хеном: -что же сейчас произошло, макне? Кениль начинал было злиться и потянул непослушные бедра «самозванца хена», но также отдышавшись после столь искреннего поцелуя, почти шепотом произнес: -но…ах… Тебе ведь… Понравилось? — он снова приподнял свою коронную правую бровь, так заводившего Чана, но не дождавшись ответа, произнес более громко и умолительно: -Прошу, дальше… Иджон, почувствовавший себя властным хеном, довольствовался этим как мог и от столь пошлых действий Кениля он запрокинул голову, немного простонав: -умоляй меня, Сон… Кениль решил действительно быть под властью маленького мужчины и, положив того на спину, лишь тихо шепнул на ухо: -как пожелаешь… Кениль начал целовать его. Его манера поцелуя сильно отличается от Иджона, он делает все резко, даже больно, закусывая губы Иджона, который в свою очередь старается подстроиться под него и делает все так же дерзко. Но малышу не угнаться за волком: тот уже спускается по его шее, оставляя на нем кроваво-красные отметины, от которых малышу сносит голову и лидер это понимает, поэтому он не просто снимает на нем одежду, он рвет ее на части, это дается ему очень легко. Он спускается ниже, не забывая ни о чем, ни об одном эрогенном месте. И каждое место он обрабатывает, где сильно и больно, а где нежно и мягко. Иджон в это время, если описать простыми словами, лежит в конвульсиях от удовольствия: он выгибает спину настолько, насколько это возможно, пытается потрогать все действующие мышцы Кениля, они его заводят также как и поцелуи в шею. Но он понимает, что ему нельзя стонать, иначе их услышат. Наверное, это тяжелее всего в этот момент. Кениль проводит языком по молодым кубикам Иджона и уже хотел было раздевать его снизу, но голос из кухни возвращает их в обыденную и столь надоевшую реальность.