Oh, I love it and I hate it at the same time You and I drink the poison from the same vine Oh, I love it and I hate it at the same time Hidin' all of our sins from the daylight From the daylight, runnin' from thе daylight From the daylight, runnin' from the daylight Oh, I love it and I hatе it at the same time…
David Kushner — «Daylight»
Мужчины не любят женщин за рулём. Особенно новичков. Алекс всю жизнь это слышала: в дурацких анекдотах, которые травили в равной степени и копы-сослуживцы отца, и прыщавые старшеклассники (хотя бампера их машин редко оставались целыми к концу учебного года); в древних, как динозавры, комедиях, которые так нравились старшим, а на неё нагоняли скуку и полное нежелание проводить такие семейные киновечера по выходным; в том, с каким раздражением её родители делали предположение о поле водителя, когда их кто-то в очередной раз подрезал или поджимал на парковке; да даже в том, как на неё снисходительно фыркнул Барри на просьбу сесть за руль его новенького пикапа (не поездить, просто примериться!). Иногда она, как и многие другие девушки, озвучивала статистику, приводила факты, доказывающие, что женщины аккуратнее и реже устраивают аварии со смертельным исходом, но её всё равно затыкали, утверждая, что такие стереотипы не из воздуха возникли. И вот её первый раз за рулём: она обтесала машину, не вписавшись, ещё и при двух мужчинах, которых знает от силу день… На смену адреналину пришёл стыд и Алекс хотелось сквозь землю провалиться, от чего она сильнее сжимала руль, чувствуя как потеют ладони и сердце бешено стучит в груди. Только вот в салоне не звучали ехидные комментарии, никто не переглядывался, закатывая глаза, — нет, рука Рэя была рядом, для подстраховки, пока он спокойно давал указания где чуть поддать газу, а где наоборот убрать ногу с педали и плавно притормозить. Они выехали на трассу и ещё минут пять плелись на средней скорости, огибая по огромной дуге брошенные машины и редких заражённых. И всё это время каждое её напряжённое движение сопровождалось сдержанным «вот так» или «плавнее, за нами никто не гонится». Когда же Рэй сказал прижаться к обочине и остановиться, Алекс медленно сбавила скорость и притормозила так, что Адам сзади не издал и звука. — Ну, мелкая, глянем, что там с крылом… Рэй, не дожидаясь какого-либо ответа, вылез из машины, осматриваясь. Алекс громко выдохнула, собираясь с мыслями, и нехотя выбралась следом, переминаясь с ноги на ногу, пока мужчина присел на корточки, критично проведя пальцами по протёртому крылу Форда: тёмно-синяя краска слезла, посередине осталась глубокая борозда и небольшая вмятость в стыке с бампером — от этого зрелища ей самой стало больно, хотя это даже не её автомобиль. Ещё и боковое зеркало с водительской стороны, которое снёс один из заражённых, потерялось на грунтовой дороге… Что же, девчонка уже по тому, как мужчина недовольно поджал губы, ожидала лекцию или вполне закономерное недовольство, но Рэй, всё так же сидя на корточках, повернул к ней голову и изогнул бровь. — Где педали знаешь, да? — хмыкнул он, от чего Алекс внутренне чертыхнулась — ну вот, начинается. — На сегодня с уроками вождения закончим, дальше поведу я. Завтра… — он цокнул языком, будто собираясь с мыслями, и выпрямился, снова смерив её оценивающим взглядом с ног до головы, недовольно поджав губы. — В общем, будет возможность — сядешь за руль. Что? — спросил мужчина, видя, как удивлённо она на него смотрит. — Ну, я как бы… я машину помяла… — а у самой на языке крутилось «и почему ты так спокоен?». Конечно, ещё неизвестно как бы он отреагировал, будь это не какой-то там левый Форд незнакомого старика, а его собственная «ласточка». Да и всё-таки Алекс привыкла к определённым шаблонам, но на этих двоих они что-то вот никак не налазили. — Ну да. — Рэй перевёл взгляд на пострадавшее крыло, потом снова на неё. — А как ты должна научиться не мять её, если не будешь ездить? — Логично, — только и ответила девчонка, наблюдая за тем, как мужчина достал из багажника рюкзак, а из него — карту, которую после разложил на капоте, примеряясь. Алекс подошла ближе, следя как его пальцы скользят по тонким линиям дороги, что-то выискивая. — Ты не мной любуйся, а за окружением смотри, — буркнул Рэй, указав себе за спину. — Ищешь что-то конкретное? — пропустив мимо ушей его поучающий тон, поинтересовалась Алекс — в лагере она не слышала никаких разговоров о дальнейшем маршруте. — Может, позвать Адама и вы решите куда едем дальше… — Он знает, — отрезал мужчина, постучав костяшками по капоту, продолжая сверяться с картой. Девчонка сложила руки на груди, вздыхая, и принялась крутить головой по сторонам, пока сбоку звучало недовольное ворчание, в какой-то момент превратившееся в удовлетворённое «ага, вот ты где!». Зашуршала бумага, и Рэй выпрямился, глядя на оставшуюся за ними дорогу. Алекс краем глаза рассмотрела его профиль, тоскливый прищур карих глаз и сжавшиеся-разжавшиеся кулаки, и из головы её всё не выходили мысли про женщину, которую мужчина искал в каждой заражённой с тёмными волосами… «Пошлёт молча или пошлёт вслух?» — не унималась мысль в её голове. Конечно, за вопрос ей не прилетит, но стоило бы не теребить лишний раз за больное… нет уж, любопытство было точно не лучшим её качеством. — Могу спросить? — решилась она подать голос. — Кого ты искал? В лагере. Рэй моргнул, посмотрел на неё невидящим взглядом, будто подумал, что ему показалось, а потом строго сощурился: — Мелкая, не лезь не в своё дело. Алекс театрально приподняла руки и отступила — «нет» так «нет», кто она такая чтобы давить? Дальше они ехали молча. Адам пересел на переднее пассажирское, Алекс плюхнулась на его место и пару раз попробовала начать с Питером диалог, но мальчишка демонстративно смотрел в окно. Ни её «прости, что держала нож, я тоже была напугана», ни «ты очень смелый парень, знаешь?», ни «мне жаль, что в лагере такое случилось» — ничего не помогало наладить контакт, ребёнок только плечами дёргал. Так что подросток и сама принялась смотреть в окно, скользя взглядом по постоянно сменявшемуся пейзажу: перед глазами была привычная обочина дороги с зелёной травой и редкими указателями — всё как в былой жизни, но периодически в это врывались брошенные или вовсе перевёрнутые машины с выбитыми окнами, обглоданные тела и застрявшие заражённые, тянувшие руки им вслед. От очередной такой картины у Алекс к горлу подступила тошнота и она опять посмотрела на Питера: мальчишка, увидев мертвеца, потупил взгляд и сидел с опущенной головой. Не то чтоб ей прям уж очень хотелось налаживать хоть какую-то коммуникацию с молчащим ребёнком, но если уж подростку было страшно и одиноко, то что говорить за него? Вспомнив, что в рюкзаке был ещё один батончик, она выудила его и зашуршала обёрткой, выжидая. Питер покосился сначала на еду, потом на растянувшиеся в победной усмешке девичьи губы, и снова демонстративно отвернулся. «Ах так? — подумала Алекс. — Ну, это уже вызов!» — Да-а-а, он точно вкусный, — тихо протянула она, крутя в руках так провокационно шуршащий батончик. — Злаки, да ещё и с шоколадом сверху… наверное, очень классно хрустит. — Мальчишка на этих словах снова покосился и тут же отвернулся. — Ого, да тут ещё и слой карамели… — она раскрыла упаковку, театрально-громко вдыхая запах. — Не Сникерс, конечно, но я с удовольствием его съем, если только… Питер снова покосился на батончик, потом на Алекс, всё это время следившую за его реакцией. — Будешь? — предложила она. Сначала мальчишка засомневался, переводя взгляд с её хитрой улыбки на еду, выискивая подвох, но всё же заурчавший желудок победил и он забрал угощение, тут же отворачиваясь к окну, делая первый укус, роняя крошки на одежду. — Вот так-то лучше, — хохотнула Алекс и хотела было тоже отвернуться, но замерла, видя как за ней наблюдает Адам. В его слегка красноватых глазах читалось одобрение и какое-то такое простое человеческое тепло — будто весь разыгранный на задних сидениях спектакль хорошо отразился не только на мальчишке, но и на взрослом. И почему-то от осознания, что за её игривостью наблюдали, подросток стушевалась и поспешила отвернуться, смутившись. Не то чтобы она делала что-то неправильное… она просто была открытой, хотя обычно при чужих старалась так не делать. Как только стемнело — они съехали с дороги в поле и сделали привал. Рэю нужен был отдых после двух суток почти без сна, на энергетиках, Адаму с его раной — тем более, а Алекс… ну, за неё просто никто не говорил, так что подросток в обсуждение взрослых не вклинивалась и просто ждала указаний с чем помочь, периодически задавая вопросы из серии «почему?». Почему под открытым небом, в поле? Чтобы видимость была лучше. Почему разводят костёр, их же могут увидеть? Чтобы не есть холодное и не мёрзнуть, да и опять же, у них хорошая видимость во все стороны, будет ковылять заражённый — заметят издалека. Почему не поставят палатку, которую взяли из лагеря? Потому что, чуть что, не будет времени её собирать, лучше уже это сделать в месте, где планируют задержаться или если будет дождь. — Почему Рэй такой зануда и опять закатывает глаза? — повторил Адам за ней очередное «почему». Рэй фыркнул, порядком утомлённый расспросами, на которые отвечал только его друг — он же в это время перетаскивал вещи и разводил костёр. Не то чтобы Алекс хотела его оскорбить, но её порядком задевало, что на любое предложение помощи ей просто говорили «не надо», а когда она пыталась хотя бы разузнать что к чему, то видела регулярное закатывание глаз и короткий взгляд на Адама с молчаливой просьбой «займись этим». Когда же Питер попросился отойти сделать свои дела, Рэй провёл его под ближайшее подходящее дерево, чтобы присмотреть за округой, а Алекс плюхнулась на походный матрас возле Адама, облокотившегося на сложенные рюкзаки и машину. Она не раз ловила мужчину на том, как он чуть дрожащей ладонью вытирал покрасневшие глаза, пытаясь скрыть от окружающих насколько на самом деле болит душа и… ну что же, её неумолимое желание хоть как-то поддержать могло смело конкурировать с неуёмным любопытством. — Знаешь, — начала Алекс, смотря на огонь, — кто-то скажет, что это не моё дело, — и всё же ситуация с Рэем её не отпускала, — но горевать по сестре — нормально, — дальше она посыпала словами так быстро, что в ответ и буквы бы вставить не успели, не то что целое возражение. — И прежде чем ты мне скажешь не лезть, куда не просят, я просто замечу, что живой человек, смелый настолько, чтобы позволять себе эмоции, внушает мне больше доверия, чем терминатор, которому со временем снесёт крышу. Тишина. Для приличия в траве могла бы отозваться какая-нибудь громкая букашка, но вместо неё был лишь треск костра и запоздалый смешок сбоку. Девчонка повернула голову — Адам улыбнулся и размял рукой затёкшую шею. — Что смешного? — Ничего. Ладно, немного забавно, — заметив, как она вздёрнула нос, он постарался подавить улыбку, но ямочки проступили лишь сильнее. — Немного забавно видеть, как ты изо всех сил стараешься выставить себя закрытым и безразличным человечком, хотя на деле носишься с чувствами всех вокруг и вечно пытаешься помочь. Алекс хотела бы ответить, да нечего. Это было настолько точное попадание, что она лишь сложила руки на груди, от чего Адам снова издал смешок и получил вопросительно вздёрнутые брови. — Ты постоянно так делаешь, — признался он, и с озорного тона перешёл на более мягкий. — Элейн вела себя так же… я не смеюсь с тебя, просто ты немного её напоминаешь. — Вы с ней ладили? — нащупав нить диалога, девчонка и сама расслабилась, вытянув ноги поближе к костру. — Не очень, — он поджал губы. — Банальная история: моё детство и подростковые годы прошли в заботе о младшей сестре, хотя из нас двоих только она была осознанным решением родителей. Так что подростком я пытался вообще дома не находиться, как появилась возможность — съехал, но когда началась эта «ситуация»… — мужчина сощурился, внимательнее смотря на то как пляшет огонь. — Когда всё началось, она была первой, кому я позвонил. Мы не общались год точно, у неё за это время появился муж и они даже решились на первого ребёнка — я об этом всём узнал по факту. — Не забудь упомянуть, что этот мудозвон свалил как только ты появился на пороге, — вклинился Рэй, после чего глянул на стоящего рядом Питера и приложил палец к губам. — Лучше это слово не запоминай. — Образцовый взрослый, — бросила Алекс казалось бы тихо, но Рэй после этого комментария хмыкнул и ушёл копаться в багажнике… Разговор дальше не пошёл. Адам не продолжил, она и не настаивала. Они поели разогретого консервированного супа, Питер лёг на задних сидениях машины спать, а трио осталось у костра. Рэй сидел на одном спальном мешке, а напротив, у Форда, Адам и Алекс — на втором, как и были. Треск от костра и редкие звуки природы нагоняли тоску, девчонка обняла колени и положила на них подбородок, задумчиво смотря в одну точку. Когда стало понятно, что мальчишка перестал ворочаться в машине и уснул, она тихо спросила: — Почему он свалил? Ну, муж Элейн. — Потому что тряпка, — бросил Рэй со своего места. — Что? Только попробуй сказать, что это не так. — Не без этого, — сказал Адам. — Но из того что я знаю, он никогда ответственностью не отличался… Увидел, что о ней есть кому переживать, сказал что сходит к знакомому за продуктами — и на этом всё. — А может его укусили или ещё что-то… — предположила Алекс. — Он забрал документы, а ещё наличку из сейфа и её украшения, — и хотя тон у Адама был максимально ровным, скосив на него взгляд, девчонка увидела лишь плохо скрытую ярость в мужских глазах. Отражение огня в них словно рисовало все те сценарии что бы он сделал, попадись ему в руки муж сестры. — Тогда ворчун прав, он точно тряпка, — прошептала Алекс. Адам посмотрел на неё и смягчился, даже тени у него под глазами, казалось, стали меньше. Ощутив, насколько от долгого сидения на земле затекли мышцы, девчонка встала, делая несколько шагов в сторону, вытягивая руки вверх чтобы растянуться. Где-то в грудном отделе позвоночника хрустнуло. — Ну, а ты что? — Рэй привлек её внимание. — Раз уж мы теперь таскаемся вместе, расскажешь почему тогда пыталась обокрасть этого добряка? — Рэй, — в голосе Адама было чёткое требование не начинать этот диалог. — Ну, знаешь, — протянула Алекс на выдохе, пряча руки в карманы от того как вмиг стало неуютно из-за смены темы, — обычно люди воруют, потому что им нужны деньги. Как-то оно так сложилось в ходе эволюции. — Это понятно, — мужчина усмехнулся. — Но зачем нужны были деньги конкретно тебе? — Рэй! — уже громче сказал Адам. — Уйти из дома, — сдержанно ответила Алекс, поглядывая на носки своих удачливых конверсов, один из которых теперь медленно растирал пыльную землю. — На дорогу и первое время. Ещё вопросы? — Работать не пробовала? — Черт! Как я не додумалась? — Алекс раздражённо фыркнула, хлопнув в ладоши, когда заметила как Рэй поджал губы. — Что за допрос, собрался мою биографию писать? Вот как объяснить абсолютно чужому человеку, что ни на одной работе она не продержалась, потому что всегда притаскивался папаша в весёлом настроении и наговаривал начальству такой едкой лапши, ссылаясь на свой полицейский значок, что ей деликатно показывали на выход? Как объяснить, что при этом сам он денег не давал, а если находил её заначку при очередном обыске комнаты под предлогом «знаю я вас подростков, небось дурь прячешь, я же для тебя стараюсь!» — это заканчивалось скандалом, а деньги изымались? Как объяснить, что старшая сестра долго кормила обещаниями забрать её с собой, сразу как обустроится на новом месте, а в итоге порвала все связи? Как объяснить насколько невыносимо смотреть, как твою мать избивают, а та выбирает терпеть и не хочет спасаться? Как, во имя всех богов и прочих, кто должен был откликнуться хоть раз на её просьбы, объяснить здоровому мужику, что девочка-подросток сомневалась сможет ли в том доме дожить до своего совершеннолетия? Всё это зудело внутри неё, резонировало, накладываясь на накопившееся за день раздражение, и Алекс хотела лишь одного — отойти подальше, пока не вскипела настолько, что не сможет следить за словами. Но стоило ей сделать шаг, отозвался Рэй: — Мелкая, куда собралась? И ладно бы он просто спросил — за спиной раздался шорох. Обернувшись, девчонка увидела, что мужчина встал с нагретого места и цепко следил за ней, будто готовый побежать следом, если ей придёт в голову дурная идея оказаться как можно дальше от лагеря. — Просто хочу размяться, — пояснила Алекс сквозь зубы, — и не слушать неуместные вопросы. У вас тут всё поле на виду, куда я денусь? За деревом спрячусь? Я ж не Алиса, чтобы найти там сраную кроличью нору и пропасть из реального мира! — Мелкая, поубавь свой норов. — Рэй сделал шаг к ней. — Это нормальное желание понимать кто ты, раз уж ты таскаешься с нами. Доверие на ровном месте не появляется. Ты врёшь в мелочах, так что… — А вы не врали? Вот вообще ни разу? — сразу парирует она и подмечает как на секунду дёргаются уголки его рта. — Если только ради твоей безопасности. Ага, вот оно. Есть за что зацепиться. Такая фраза — всё равно что бензин в костёр залить в надежде затушить пожар. — Сколько раз? — Прекращайте, вы двое словно маленькие дети. Какая разница кто и что делал раньше? — вставляет Адам, наблюдая как девчонка подходит к Рэю, настаивая на своём, совсем не боясь здорового мужика на голову выше себя. — Сколько раз, Рэй? Раз уж ты мне рассказываешь о доверии и прочем, расскажи где соврали и сведём счета в ноль! Это ж так работает, разве нет? — Он в ответ пробует развернуться, махнув рукой, но Алекс эту руку перехватывает, заставляя посмотреть на себя. — Сколько раз? — Один, — бросает он в ту же секунду, так хрипло, словно это был камень, тянувший ко дну. — Довольна? — Когда? — она упрямо гнёт свою линию дальше. — Рэй! — уже гаркает Адам со своего места, пытаясь достучаться до старшего из них. Его друг в ответ поджимает губы и отводит взгляд, будто в глаза подростку смотреть не хочет. Паника. Потеря контроля. Стыд. Это всё витало в воздухе между раздражением и банальной человеческой усталостью, от чего Алекс вцепилась в озвученную цифру и сама принялась перечислять возможные варианты ответа. Что они ей за сутки успели сказать? Как обрабатывать раны? Как убивать заражённых? О лагере? Это всё было правдой. О своём прошлом немного рассказали? Даже если это и ложь, оно никак не сказывается на выживании в мире, где твоё прошлое никому уже не интересно… — О чём вы молчите? — уже тише спросила Алекс, смотря то на одного, то на другого. Рэй сложил руки на груди, всем видом давая понять что разговор окончен, но Адам… Адам опять отвёл взгляд, ровно так же, как тогда в доме Клайда, когда говорил о том, что они видели тело старика. Липкое ощущение лжи щупальцами окутывало ей плечи, не давая успокоиться. — Мелкая, давай мы… — Адам! — уже требовательнее обратилась Алекс, не сводя с него глаз, заткнув Рэя поднятой ладонью. — Если это как-то связано с Клайдом, лучше озвучь сам… В глазах мужчины — стыд и муки совести, он сжимает-разжимает кулаки, словно борется с внутренними демонами, пока у неё внутри лишь безмолвный крик. — Адам, — предостерегает теперь Рэй. — Она имеет право знать, — на тяжёлом выдохе, от которого режет бок в месте раны, признаёт Адам. Он внимательно посмотрел на Алекс, на его лице — сплошное сочувствие. — Мы не видели его тела. — То есть вы не знаете что с ним, жив он или нет… — шепчет она, пытаясь обработать эту информацию. — Вы просто солгали мне в лицо, и Клайд мог быть ещё жив, мог вернуться домой, а там — либо те уроды, либо оставленный ими погром… и от меня ни записки, ничего… Ладони Алекс затряслись. Она сжала их в кулак, пытаясь унять накатывающие волнами чувства. От мысли, что старика может инфаркт хватить или он столкнётся с теми стрелками, живот скрутился в тугой узел. А если Клайд, из желания защитить, полезет её спасать? Ей как с этим жить дальше? — Вы не имели права так поступать! — наконец говорит она, голос сдавленный, будто кто-то за горло держит. — Мелкая, нам важно было вытащить тебя. Уж извини, что затронули твои нежные чувства, но тебе пора бы повзрослеть… Алекс не хотела всё это выслушивать, попробовала развернуться — Рэй сразу схватил её за плечо, больно сжав, и в следующую секунду подросток уже не думала. Она размашисто ударила его ладонью по лицу: кожу будто огнём обожгло, а звук был такой резкий, что мир вокруг, казалось, затих. — Не смей меня трогать! — прикрикнула на него Алекс и в ту же секунду замерла, видя всё и сразу: как Рэй, зажав щеку, поднимает на неё глаза, в которых проступает плохо подавляемая злость; как Адам упирается рукой в землю, собираясь резко встать и вмешаться, если потребуется; как Питер смотрит на них через стекло машины, перепуганный и сонный; как в этом стекле видно её саму — раскрасневшуюся, жадно хватающую ртом воздух и настолько похожую на собственного папашу в порывах ярости, что к горлу подступает тошнота. Алекс отступает на пару шагов, сжимает-разжимает настырно зудящую ладонь, вспоминая этот параллизирующий страх, когда здоровая лапища отца прилетала по лицу матери в очередной ссоре, снося ту в ближайшую мебель. Она хочет что-то сказать, но от подступающих наружу слёз только давится и резко разворачивается, быстро шагая прочь, хватаясь за голову и проклиная собственную несдержанность. Трава шелестит у неё под ногами, где-то на фоне звучат мужские голоса, заглушаемые бешенным стуком сердца в ушах. Её всю затрусило, на языке засел привкус желчи. Она не имела права. Она должна была сдержаться. Она — не её отец. — Идиотка… — прохрипела Алекс и остановилась посреди высокой травы, зарывшись пальцами в грязные волосы, смотря на звёздное небо. Что делать? Куда идти? Бежать? Да кому она нужна в этом мире? Куда она пойдёт? Навстречу очередной стае заражённых? Или в лапы каким-нибудь уродам, которых уже ничего не сдержит? Как ей не сгинуть, когда она даже базовых вещей для выживания не знает и не умеет? Сорваться с места и бежать — самое простое решение, но вот после… От отчаяния её лёгкие сдавило, а страх остаться разгребать последствия своих эмоций стискивал горло и пускал слёзы по щекам… Сзади зашуршала трава. — Стой! Не… — хотела было Алекс вскрикнуть, да стоило ей повернуться — Рэй перехватил сначала одно запястье, потом схватил второе и резко развернул её, прижав спиной к себе, скрестив тонкие руки на груди. — Тихо, — сдержанно сказал мужчина, стоило девчонке дёрнуться. — Один раз ты втащила по делу, но на этом достаточно. Я не мальчишка для битья. Он говорил полушёпотом, твёрдо. Стоило её телу затрястись от уже не сдерживаемых слёз, Рэй тяжело вздохнул полной грудью и потянул её назад, за собой. Алекс не успела даже понять как они оказались на земле: мужчина вытянул одну ногу вперёд, вторую подогнул и усадил девчонку на неё, прижимая спиной к широкой груди, не позволяя вырваться, но и не касаясь там, где не стоило. — Хочешь плакать — плачь, — немного устало сказал он, и его хватка на её запястьях чуть ослабла, впрочем грубоватые пальцы так и смыкались вокруг, готовые впиться и удержать. — Послушай: на тот момент мы не готовы были рисковать. Если бы ты упёрлась… сама знаешь: мы и так еле выбрались из этого сраного города. Старик не вернулся с вылазки, ждать было нельзя. Взрослым иногда приходится принимать сложные решения, особенно… — Вы просто могли сказать как есть, — сипло прошептала Алекс. — А не делать из меня очередного бестолкового ребёнка, за которого нужно всё решать. Как я могу вести себя, как взрослая, когда вы не воспринимаете меня таковой… — Неоправданный риск, — Рэй снова тяжело вздохнул у неё над ухом. — И дело не во взрослости. Тогда мы тебя совсем не знали. — Так тем более, какая тогда разница, выбери я остаться и ждать… — она замолчала, стоило ощутить, как мужские ладони требовательно сжали её запястья, пресекая дальнейший поток мыслей. Девчонка выждала короткую паузу, глотая поглубже все необдуманные фразы. — Я не глупая, Рэй. Со мной можно говорить на равных, мне можно доверять, а не прятать от реального мира и потом удивляться почему же я совершаю очевидные ошибки… Мужчина опять тяжело вздохнул, невесомо проведя большим пальцем по косточке на её запястье. От этого касания все бушевавшие у неё внутри негативные эмоции окончательно затихли. — Даже знай мы наверняка, что этот Клайд жив, всё равно бы солгали. Тебе нельзя было там оставаться. Это прозвучит крайне неприятно, но обмозгуй как следует: смог бы один старик защитить тебя от группы вооружённых отморозков? Что они сделали бы с тобой? Вопросы остались без ответа. Алекс судорожно вдохнула, прекрасно помня все те панические мысли, когда Роберт держал нож у её шеи. Она была товаром, объектом, который можно было предложить в обмен, просто телом и потенциальной игрушкой. — Я спрашивал о твоём прошлом, потому что мне не насрать, — наконец продолжил Рэй. — Что бы ты не ответила на тот вопрос, ты всё равно застряла с нами. И даже после пощёчины я не дам ходячим трупам тебя сожрать. Поняла? — Прости за это. — Не, не-не-не, давай вот без этого. Не строй из себя пай-девочку, во всяком случае не с нами. При других да, лучше следи за языком, но мы-то оба понимаем, что ты не жалеешь. — Рэй медленно расцепил пальцы. — Успокоилась? Готова вернуться к костру? Я себе уже весь зад отморозил. Алекс глянула на него через плечо. Мужчина вздёрнул брови и медленно убрал руки, позволяя ей встать, пока он отвернул голову в сторону. — Просто чтоб ты знал, — сказала она, следя за тем как Рэй поднимается, стряхивая со штанов грязь и траву, — мне правда жаль, что я тебя ударила. Даже если по делу. Это неправильно. Мужчина на секунду остановился, внимательно осмотрел её с ног до головы, будто впервые увидел, особенно задержавшись на юном лице, подмечая лишь ему понятные ответы. — Ты хотела свалить из дома, потому что тебя били, — констатировал он, и прежде чем она что-либо ответила, продолжил: — Можешь не рассказывать. Но если мы где-то встретим этого человека — просто скажи. В этом «просто скажи» было столько скрытого смысла, что Алекс поджала губы и кивнула, соглашаясь. Она ещё никогда не видела, чтобы у абсолютно чужого человека так в одно мгновение темнели глаза. Когда Рэй смотрел на неё после пощёчины, в нём бушевала злость, но у неё почему-то даже на секунду не проснулся страх, что следом будет какой-либо физический вред… Сейчас же она видела готовность ломать кости и от этого по спине пробежался холодок. — Тебя тоже били? — выпалила Алекс догадку, не подумав, и начавший было разворачиваться мужчина притормозил, скосив на неё взгляд. — И не только, — сказал Рэй так буднично, будто перечислял что любит есть на завтрак. — Идём. Он не стал дожидаться и зашагал обратно к костру, где всё это время сидел Адам, неотрывно следя за ними. Девчонка несколько секунд ещё постояла, смотря в одну точку, видя как на самом деле далеко забрела, а потом пошла следом, пытаясь не перебирать в голове все возможные варианты этого «и не только»… Одно она знала наверняка: ей сейчас не лгали. — Всё нормально? — уточнил Адам, когда эти двое наконец вернулись. Он не выглядел встревоженно, и всё-таки остаточное напряжение в его позе читалось. — Да, полный порядок, — бросил Рэй, принявшись раскрывать свой спальный мешок. — Как раз рассказал мелкой, что она сегодня дежурит первой. — На её удивление он усмехнулся. — Я не спал два дня, Адам сейчас не особо мобилен, а ты — как ты сама говорила — взрослая. Или ты думаешь я по приколу тебя гонял от работы, а не для того чтоб ты продержалась половину ночи? — Сказать сразу не пробовал? — поинтересовалась Алекс, посмотрев по сторонам. Дежурить. Ночью. Серьёзная задачка. — Ты не спрашивала, — пожал плечами мужчина. Она в ответ фыркнула и всё же усмехнулась, качая головой, стирая остатки слёз с лица — единственного напоминания, что ещё пять минут назад в лагере разгорелась ссора. Когда Адам устроился на спальном мешке и начал проваливаться в сон, Рэй подсадил Алекс на капот машины. Они так и сели вдвоём на крышу, свесив ноги на лобовое стекло. Какое-то время мужчина тихо объяснял ей основные моменты: как часто стоит осматривать округу, на что в первую очередь обращать внимание и что делать, если увидит нечто подозрительное (естественно тут же его будить). Девчонка слушала внимательно, периодически кивая, а когда мужчина ловким движением раскрыл складной нож, указывая лезвием на одну из точек возле дороги, она неосознанно вздрогнула. Он заметил. — Послушай, — так же спокойно начал Рэй, покрутив нож между пальцами и протянув ей рукоятью, — ты, конечно, иногда та ещё заноза в заднице, но моё оружие никогда не будет лезвием в твою сторону. — Потому что уверен, что не нападу? — уточнила Алекс, неуверенно рассматривая как легко мужские пальцы касаются наверняка хорошо заточенных краёв. — А даже если нападёшь, я и голыми руками с тобой управлюсь, — отшутился он. — Бери. Пусть у тебя будет свой. Она взяла уже знакомую рукоять и прокрутила в руках нож, вспоминая как им же помогла Элейн обрести покой. Воспоминания об уже почившей сестре Адама налили мышцы предплечий тяжестью, а суставы неприятно скрутило. — С таким лучше не играться, я только недавно его заточил, — посоветовал Рэй и снял с запястья часы, протянув ей, — разбудишь меня через четыре часа, ладно? — Может, тебе лучше поспать до утра? — Разбудишь через четыре часа, — повторил мужчина и слез с машины. Он кинул ей лёгкое одеяло, которое лежало у него на спальном мешке, и, потушив костёр, наконец лёг. Уже через несколько минут раздалось тихое сопение. Алекс какое-то время сидела на одном месте, накинув на плечи лёгкое одеяло, когда ночной ветер начал периодически играться с волосами. Она смотрела по сторонам, напрягая зрение, стоило воображению нарисовать вдалеке подозрительные тени, и иногда поглядывала на двух мужчин, мирно спавших на земле рядом, думая что же будет дальше. Что принесёт новый день? Куда они едут? Получится ли добраться до нового безопасного места без происшествий? Девчонка посмотрела на время и поняла, что совсем скоро нужно будить Рэя, тем более она уже зевала и не раз. Но всё-таки, вспоминая как мужчина со всем и всеми носится вторые сутки, она решила дать ему полноценно выспаться. И периодически, стоило вновь накатить воспоминаниям, подросток думала о Клайде и просто надеялась, что тот выжил и не ищет её — так было намного проще смириться и принять то, как сложились обстоятельства. Не хотелось признавать, но где-то в глубине души она понимала, что Рэй и Адам поступили правильно. Когда солнце встало из-за горизонта, Алекс насчитала трёх зараженных. Она увидела их на краю дороги, они брели куда-то вперёд, не видя стоящую в поле машину. Рассмотрев зомби как следует, девчонка просто следила за ситуацией, пока те не скрылись из виду, а затем часы у неё на руке запищали. Будильник. Рэй почти сразу встал, увидел что уже рассвет и, с прищуром посмотрев на подростка, пробурчал что-то про её невыносимое упрямство. Ругаться не стал. Мужчина вообще вёл себя тихо, чтобы дать остальным отоспаться, пока вновь разводил костёр и варил кофе. Первую порцию слегка горьковатого напитка он протянул Алекс, а увидев как та скривилась, нашёл где-то в сумках стик сахара и кинул ей в руки, ничего не говоря. Через час, когда все проснулись и собрались, они двинулись дальше. Алекс заверяла, что не уснёт, но на деле вырубилась уже через пять минут, уперевшись лбом в стекло. Она заворочалась, когда услышала голос Адама, а потом ощутила как Питер накинул ей на плечи тонкий плед, потому что в салоне на всю работал кондиционер. Под тихое бурчание Рэя, что надо было не выпендриваться и будить как договаривались, девчонка провалилась обратно в сон… Выстрел. Скрип тормозов. Крики. Алекс резко проснулась от удара, слетая на пол между сидениями, и стукнулась головой. Сквозь звон в ушах она слышит голоса и хлопки, скидывает с лица плед, хватая ртом воздух, и расплывчатым зрением видит как дверь со стороны Питера раскрывается: неизвестный в маске хватает мальчишку за футболку и вытаскивает наружу. Времени на подумать у неё не было — девчонка резко схватилась за что могла, поднимаясь и протискиваясь вперёд, видя как к брыкающемуся Питеру подлетает ещё один мужчина в маске. Она выскочила из машины и сделала первое, что пришло в голову — влетела в неизвестного, сбивая с ног и кубарем летя с ним по траве куда-то вниз по склону, в ужасе понимая что вообще не знает что будет дальше…