This is war

- С днем рождения тебя! С днем рождения тебя! С днем рождения, Пак Джебом! С днем рождения тебя! - голосила во всю глотку уже порядком нетрезвая толпа золотой молодежи Сеула, разом вскидывая руки с зажатыми в пальцах бокалами, наполненными дорогим шампанским, в воздух, чествуя своего сегодняшнего виновника торжества, демонстративно смущающегося под довольно расфокусированными, но разгоряченными взглядами друзей. - Эй, хватит вам уже! - шутливо отмахивался именинник, салютую своим фужером в ответ на поздравления, тут же осушая его до дна, едва не свалившись с барной стойки, на которую был вынужден забраться, дабы его увидели. Умудрившись еще при этом отпустить очередную шутку по поводу своего роста, который на деле был больной темой для парня. Ты же на это всегда саркастично усмехался и недоумевал по поводу того, что если Пак жалуется, то, что о тебе говорить? Метр с лишним с кепкой и в прыжке. Перспектива мрачная, как ни крути. Мечта стать высоким артистом в прямом и переносном смысле отпала сразу же. Впрочем, со временем ты научился балансировать, легко отшучиваясь на подобные подъебы и обращая слабости в собственную силу. Что до самого Джебома, то ты все больше склонялся к мысли, что Паку просто нравится, когда его нахваливают. Не то чтобы музыкант страдал нарциссизмом, однако всегда был до одури счастлив, когда люди, будь то коллеги или друзья, бросались переубеждать его, говоря, что у него хороший средний рост или красивое лицо. В этом, наверное, и заключалось ваше основное отличие. Тебе было плевать, что подумают, скажут и как осудят те, чье мнение собственно не имеет для тебя никакого значения. Он, проживший несколько лет, как айдол привык играть на публику и ставить их удовольствие превыше своего. Один только скачь на сцене с обнаженным торсом чего стоит. Пак уже не раз признавался, что устал и ему иной раз лень тащить свою задницу в спортзал, но опасаясь за реакцию поклонников, рэпер упорно загоняет себя на тренажерах. А ты особо и не загонялся, лишь пару раз стащив с себя майку на концерте и запустив ее в ревущую толпу, решив, что и этого будет достаточно. Ты, в конце концов, рэпер, а не стриптизер. - Чего такой кислый, Джункен~а? Хватит строить из себя монашку! Лучше выпей и развлекись! - пьяно проорал на ухо виновник торжества, буквально заваливаясь рядом на кожаный диван, расплескав алкоголь из бокала на собственную майку и смачно выругиваясь, стряхивает с пальцев капли шампанского. Откровенно говоря, ты не собирался надолго задерживаться на вечеринке, устроенной AOMG, но правила хорошего тона обязывали и теперь следовало молча сидеть и не чирикать по поводу того, что тебя дико раздражало, когда напившись Пак начинал кликать тебя по имени на глазах у прочего стада, из которого ты ни с кем не поддерживал особых контактов, кроме деловых. - Ты уже набрался за нас двоих, поэтому я воздержусь, - по-свойски хлопаешь старшего по плечу и по привычке закидываешь ногу на колено, откидываясь на спинку диванчика, демонстративно взмахнув ребром ладони перед лицом, подавляя в себе стойкое желание чихнуть. Приступы астмы, развившиеся в юношестве, пусть и практически перестали беспокоить, однако дымящаяся рядом сигара Донгаба никак не способствует благоприятному состоянию. Шумно втягиваешь воздух и ощущаешь, что зудящее чувство в носу исчезло и мельком бросаешь взгляд в сторону, замечая, что предмет неожиданного раздражения теперь зажат в другой руке Шина. Очевидно, содиректор заметил твои манипуляции даже сквозь темные стекла солнцезащитных очков. Предупредительность и забота - одни из тех качеств, которые ты всегда ценил, а если речь заходила о Кваейте, то это вовсе было манной небесной, ибо старший практически никогда не проявлял своих эмоций, будучи всегда хмурым и сдержанным на камеру. Но ты-то знал, что он на самом деле чувствует и что думает. За все эти годы, что вы провели вместе, ты уже успел достаточно хорошо изучить Донгаба и чтобы донести свою мысль, тому можно было и вовсе не раскрывать рот. Мимики, взгляда, кивка, изогнутых в улыбке или усмешке губ, вполне хватало, чтобы понять, какие мысли крутятся в голове Шина. - Воздержание опасно! - после непродолжительного молчания, с видом последнего философа современности изрекает Пак и вскидывает указательный палец к верху, а после заходиться смехом, запрокидывая голову. - Кончай строить из себя трезвенника и влей уже что-нибудь, расслабься! Я бы на твоем месте так и сделал, чтобы сохранить выдержку и избежать кровопролития, - нервно усмехается старший, и ты неосознанно напрягаешься, отставляя бокал на стеклянный столик перед диваном. Садишься к Паку в пол оборота, подпирая подбородок кулаком, искренне не понимая: то ли ты и правда чего-то не догоняешь, то ли Джебом уже порядком накачен, что несет несусветную чушь? - О чем ты толкуешь? - устало выдыхаешь, потирая двумя пальцами переносицу, с легким недоумением наблюдая за меняющимся калейдоскопом эмоций на лице старшего, которое с каждой секундой все больше приобретает малиновый оттенок, а сам музыкант плотно сжимает губы, очевидно, отчаянно пытаясь не засмеяться, глядя куда-то тебе за спину. Обернуться, увы, не успеваешь, но этого и не требуется, когда сзади раздается насмешливое: - What's up, Jaebum-oppa! - What the fuck? - непроизвольно срывается с губ, в то время как сияющий, будто выигравший в рулетку, рэпер мгновенно подскакивает на ноги и бросается лобызаться к только что подошедшему объекту твоих душевных притязаний, последние две недели упорно расшатывающему твое нервное равновесие. - Нэш! - счастливо выкрикивает Пак, одним лишь упоминанием этого имени доводя тебя до точки кипения. Уже хочешь сорваться с места и покинуть этот чертов клуб, только бы не видеть холеного личика этой дивы, выбившейся из грязи в князи и написавшей на тебя вот уже третий по счету дисс-трек, но крепкая рука Донгаба, сжавшая плечо вынуждает оттянуть запланированное бегство. - И тебе привет, Докки-ши. Кваейт-ши, - очаровательно улыбается девушка и показательно кланяется, а тебя же буквально распирает от злости, глядя на этот лживый жест уважения. Неохотно киваешь и саркастически усмехаешься, будучи уверенным, что лучше бы рэперша этого не делала, ибо фальшь в ее голосе так и режет слух, будто мерзкий скрип проржавевших дверных петель. Однако брюнетке нет никакого дела. Она быстро теряет интерес и присаживается на соседний диван, сходу втягивая Грэя в беседу, даже не глядя в твою сторону. Нахалка. Даже не знаешь, что бесит больше: то, что эта девица не слабо проехалась по тебе, как каток по асфальту или её полное безразличие при встрече? - Надеюсь, ты повеселился, хен, - раздраженно произносишь, принимая из рук старшего очередной бокал, задумчиво следя за пузырьками, устремившимися с самого дна к поверхности, взрываясь на полупрозрачной глади шампанского. Было в этом что-то символичное. Ты, как она и те, что сегодня собрались сегодня здесь, когда-то тоже были одними из многих, но отчаянно стремились наверх, желая выбраться из той рутины, в которой не было ничего, даже будущего. Да, это было малек грустно. Так можно ли винить её за то, что она пробилась за счет упоминания твоего имени в песнях? Вопрос довольно спорный, ибо каждый выживает, как может. В свое время сам совершил немало ошибок. Невольно ловишь себя на мысли, что еще немного и уже начнешь сочувствовать девчонке, но сама Нэш неожиданно рушит на корню твое еще не до конца осмысленное желание сменить гнев на милость. Наклоняется к Грэю и что-то лепечет ему на ухо, после чего Сонхва по инерции поднимает глаза и широко улыбается, глядя в твою сторону. Но тотальный пиздец наступает тогда, когда рэперша, наконец, закрывает рот и на манер Ли косится на тебя, снисходительно улыбаясь, склоняя голову набок. Вынужденно отводишь глаза и залпом выпиваешь содержимое фужера, понимая, что еще немного и просто прибьешь мерзавку. Знал бы, что так получится, то уже наверняка давно воспользовался советом Пака, который, наконец, отвисает и покровительственно перекидывает руку через твое плечо. - Срать я хотел на то, что вы там все поделить не можете! - безапелляционно заявляет Джей, отчего ты и сам ненадолго теряешься, явно не ожидая такого маневра со стороны хена. - Сегодня мой день рождения и я не желаю терпеть твою тухлую физиономию, поэтому вам просто необходимо поговорить! Я так решил, - подводит итог и явно довольный собой откидывается на спинку, заводя руки за голову, сцепляя ладони в замок на затылке. - Ты так решил? - переспрашиваешь чисто для проформы и, дождавшись утвердительного кивка, усмехаешься, поднимаясь на ноги, подхватывая со столика бутылку алкоголя, даже не глядя на ее название, и шлешь все к черту, включая сердце, разум и здоровый образ жизни. - Okay, пойду проветрюсь, - отмахиваешься на очередной недовольный возглас Пака и игнорируешь явно обеспокоенный взгляд Донгаба, направляясь к лестнице на крышу, где располагалась терраса, откуда по рассказам открывался прекрасный вид. Ночной воздух и, правда, действовал успокаивающе, но не настолько, чтобы ты разом забыл о произошедшем внизу. Обхватываешь узкое горлышко бутылки ладонью, откручивая крышку, и делаешь первый глоток, тут же неприязненно морщась, подавляя в себе стойкое желание сплюнуть терпкое виски, моментально обжегшее горло, в ближайший цветочный горшок, коими заставлено пространство. Очевидно, владельцы решили сделать здесь что-то вроде мини сада, судя по замысловатому декору. - Надеюсь, ты не собираешься кончать жизнь самоубийством? - ехидно донеслось из-за спины вместе с размеренными шагами, с каждой секундой приближающимися все ближе. - Нет, мечтаю сбросить тебя отсюда, - в сердцах заявляешь и даже не сразу понимаешь, что произнес это вслух, мельком бросив взгляд в сторону девушки, замершей буквально в двадцати сантиметрах. После долгого перерыва с алкоголем, тебе оказывается много не надо, чтобы почувствовать, как постепенно развязывается язык и никому не нужная искренность плещется буквально через край.Не сказать, что так уж сильно жалеешь о содеянном, ведь девчонке пора, наконец, уяснить, какие чувства она вызывает. Однако поганый осадок все же остается и это злит еще больше, ибо твоя совесть дала о себе знать в самый неподходящий момент. Чертову тучу времени ты вбивал людям в головы мысль о том, что, будучи буддистом, абсолютно не подвержен чувству гнева и ненависти, тщательно подчищая свой имидж и умалчивая о том, о чем иногда хотелось закричать. Ты и правда находил утешение в медитациях, сидя на мягкой бархатной подушке, на деревянном полу храма, где всегда пахло благовониями, запах которых возвращал в далекое детство, когда еще мальчишкой ты впервые уверовал и решил биться до последнего, даже если сам Будда встанет на твоем пути. Однако промашка вышла. Очевидно, жизнь решила наказать тебя за излишнее бахвальство, послав в наказание эту неугомонную рэпершу, что одним своим присутствием доводила тебя до сумасшествия. Учение буддизма запрещает любое насилие, но ты всерьез думал о том, что будь Великий Гаутама* знаком с этой девицей, то наверняка бы одобрил убийство, совершенное во благо, ибо нельзя достигнуть нирваны**, когда тебя преследует ракшаси***.