Муж и жена - две жизни, но одна судьба

Анжелика стояла возле большого зеркала в прихожей и с довольной улыбкой рассматривала свой животик. Он сал немного выпирать, и приобрел округлую форму. Теперь в облегающей одежде было видно, что девушка в положении. Налюбовавшись долгожданными формами Лика, поспешно собралась в клинику. Сегодня ей снова на прием, но это не самое главное: Вчера Маслов неожиданно, как часто бывает, остался на работе, и Анжелика переживала о том, что останется голодным или чего доброго опять будет перебиваться бутербродами и это при живой жене. Девушка собрала остатки вчерашнего ужина, и заботливо упаковав его, поехала к мужу на работу. А на улице начало марта. Вот и долгие морозы сменяются долгожданным весенним теплом. Снег еще долго будет лежать на холодной земле, а ледяные ветра еще не один раз напомнят, что зима хоть и ослабла, но не сдалась. Уже скоро яркое мартовское солнце начнет пригревать землю, согревать своими лучами остывший за долгую зиму воздух. Температура воздуха еще долго будет отрицательной в ночные и утренние часы, но днем под воздействием согревающих обледенелую землю лучей, он понемногу начнет прогреваться. Скоро прилетят птицы и разнесут весенние нотки по всему городу. Ходить по вязкой снежной каше было очень затруднительно, нерадивые водители то и дело проносились, мимо норовя обдать прохожих талым снегом вперемешку с дорожной грязью. Лика шла осторожно подальше от машин, и дорога заняла у нее намного больше времени. Извинившись за опоздание перед ожидающими девушка зашла в кабинет к Диане Львовне. — О Анжелика, присядь пока на кушетку! — попросила Шевцова, она как раз провожала очередную пациентку. — Я уже думала ты не придешь! — вздохнула Диана, закрывая за пациенткой дверь. — На дорогах такая каша, ноги вязнут, словно в болоте, — пожаловалась Лика. Шевцова согласно кивнула, сама сегодня утром с трудом добралась до работы. — Ну и как у нас дела? — спросила Диана, пока Лика устраивалась на кушетке. — Животик наконец-то подрос и стал, заметен, — не без радости в голосе сообщила Лика. Диана улыбнулась. — Ну, теперь-то твоя душенька довольна? — веселилась гинеколог, прослушивая сердцебиение плода. Лика улыбалась. — Ну что, тоны чистые и анализы у тебя в норме, ты просто мечта гинеколога, а не пациент все у тебя как по учебнику! — всплеснула руками Диана, вставая. — Не сглазь! — попросила Лика. Диана тут же постучала по дереву, беременные они суеверные и лучше их зря не волновать. — На сегодня все и осторожнее иди домой! — попросила Шевцова. — Я еще к Коле зайду, он дома не ночевал, вот принесла ему поесть! — рассказала Лика, доставая из пакета коробку с едой. Шевцова втянула, носом воздух блаженно щурясь. — Бог ты мой, какой запах! — воскликнула она. Лика засмеялась. — Ладно, иди отсюда, а то у меня настроения работать не будет никакого! — шутливо погнала ее Диана. Анжелика вышла из кабинета врача и направилась к лестнице, что бы подняться к мужу, надеясь застать его в кабинете. Как назло, на лестнице появился Самойленко. Завидев мачеху, он скривился, Лика не хотела затевать ссоры хотя бы здесь и попыталась проскочить мимо, но он рукой преградил ей дорогу. — Какого черта ты тут ошиваешься? — прошипел Костя, практически вплотную приблизившись к Лике, что бы прохожие не слышали его. — Костя не начинай! — попросила Анжелика и снова попалась увильнуть в сторону, но Костя крепко схватил ее чуть повыше локтя. — А я и не заканчивал еще! — ответил он, — и вообще прекращай таскаться к отцу, чем реже он тебя видит, тем лучше! — высказался пасынок. — Костя мне больно, отпусти! — взмолилась Анжелика, пытаясь освободиться, но тот держал крепко. Наудачу на лестнице показался Маслов, увидев отца, Костя выпустил руку мачехи и поспешил удалиться. Николай подбежал к жене. — Что он хотел от тебя? — обеспокоенно спросил Маслов при обнимая жену. — Как обычно, — отмахнулась Лика не желая пересказывать гадости, которые услышала от Самойленко. Маслов и Лика поднялись в его кабинет. — Костик, точно тебя не обидел? — не унимался Маслов. Анжелика, как и всегда, не собиралась жаловаться на пасынка и потому отрицательно помотала головой. Маслов вздохнул, прекрасно понимая, что не мог его сын обойтись без колкостей и гадостей в его адрес или это был бы, не Самойленко. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Маслов, усаживая жену на стул. — Все отлично, Диана сказала, что я образцовый пациент, — похвасталась Лика. — Я же говорю — ты ангел! — проговорил Николай. Анжелика лишь смущенно улыбнулась. — Ой, совсем забыла, я же тебе поесть принесла! — спохватилась жена и достала мужу приготовленную еду. Маслов взял контейнеры из ее рук и поцеловал их. — Заботливая ты моя, теперь уж точно с голоду не умру! — поблагодарил ее муж. Анжелике нравилось заботиться о муже, и не только из-за его похвалы и лесных слов, а потому что она знала цену заботе. А точнее она хорошо помнила, что такое, когда всем вокруг плевать тепло тебе и сыта ли ты. Девушка думала, что, наверное, не зря она прошла через такой ад, это помогло ей стать такой, какой она есть. Хотя Маслов утверждал, что уверен, что, даже проведя детство в семье и заботе, она осталась бы прежней. Неожиданно Лика вдруг схватилась за живот, чем перепугала мужа. — Что такое? — испугался он. Но жена лишь цыкнула в ответ, словно, прислушиваясь. Маслов замер. — Коль он шевелится, наш ребенок шевелится! — воскликнула Анжелика, после минутного молчания. — Можно? — попросил он, протягивая руки к животику. Лика кивнула. Николай Борисович аккуратно опустил свои большие ладони на животик жены и тут же почувствовал легкий толчок. Опытный врач не спутает шевеление плода с кишечной перистальтикой. Он улыбнулся и поцеловал животик. — Это надо непременно отметить! — воодушевился Маслов, — давай поужинаем в ресторане сегодня? — предложил он жене. Настала очередь Анжелики улыбаться. — Я только «за», мы так давно с тобой никуда не ходили вместе, — ответила ему Лика. На том и было решено. Сразу после работы Маслов заехал за женой, и они отправились в его любимый ресторан, девушка там еще ни разу не была, и потому для нее это место было сюрпризом. Когда Лика вошла в помещение, то не смогла сдержать восхищенного вздоха, она словно попала в залу королевского дворца. Наливной пол с геометрическим узором блистал в свете огромных двенадцати рожковых люстр с черными подвесками геометрической формы и абажурами в тон. Стены цвета кофе с молоком украшали коричневые вензеля и замысловатые плетеные узоры, а бра на стенах искажали узор в причудливой манере. Над каждым столом висели красивые картины в массивных позолоченных рамах. Сами столики с белыми скатертями были сервированы по всем правилам этикета, стулья были черные с изогнутыми ножками и ручками и плетеными спинками. На каждом столе стоял черный канделябр с красными свечами, а окна были занавешены тяжелыми парчовыми шторами в тон к стенам. Проходы между залами так же были украшены драпированными занавесями, но здесь они были черными, как и оформление арок. Когда Анжелика привыкла к внешнему убранству, метрдотель проводил их к столику, помог им сесть и подал меню Лике, а винную карту мужчине. — Мы не будем алкоголь! — тут же отказался Маслов. Метрдотель лишь услужливо кивнул и, забрав карту, удалился.  — Коль ты не поверишь, но я действительно хочу, есть, — виновато произнесла Лика, изучая меню. — А я, по-твоему, пришел сюда просто музыку послушать? — хмыкнул Маслов, — будем есть! Анжелика улыбнулась. Подоспел официант, и они сделали заказ. Вечер был прекрасным, играла легкая, но очень красивая музыка, а глаза радовал бесподобный царский интерьер. Николай и Лика беззаботно беседовали, шутили и смеялись. Что сказать, а аппетит у Анжелики и, правда, был отменный. Маслов был только рад, что супруга больше не мучается тошнотой, но молодой официант не удержался от колкостей и приняв очередной заказ проговорил: — впервые вижу, что бы девушка столько ела. По глазам Лики пробежал огонек обиды, и в такой прекрасный вечер не обошлось без гадостей, но потом она решила пусть краснеет официант и, пропустив его замечание, мимо ушей обратилась к мужу. — Ты пока сделай заказ, а мне нужно в дамскую комнату, — проговорила она вставая. Ее красивое облегающее платье с легкостью выдавало ее положение, официант нервно сглотнул, бесцеремонно глядя на ее животик. — Прошу простить мне мое замечание, я был груб! — обратился он к Лике. Но она прошла мимо него, ни сказав, ни слова. Когда жена скрылась из виду, Николай встал и обратился к официанту. — Будем считать инцидент исчерпанным, но впредь Максим держите свое мнение при себе! — строго высказался Маслов. Парень кивнул, его лицо было залито краской. Он уже и не рад был, что ляпнул такое. — И еще попросите метрдотеля принести сюрприз для нашего столика, — попросил он официанта. Тот удалился. Лика вернулась за стол, не заставив себя долго ждать. — Я заказал десерт! — сообщил ей муж. — Спасибо, так хочется сладенького! — пропела Лика. Николай Борисович был рад доставить жене удовольствие, был рад побаловать ее, и его не волновало, во сколько встанет ему сегодняшний ужин. Улыбка его жены, ее светящие глаза стоят с миллион раз дороже. Она заслужила благодарность за все свои бессонные ночи, за постоянную неизвестность, где пропадает ее муж, за ее безропотную заботу о нем в какое бы время дня и ночи она не понадобилась. Когда с десертом было покончено, Маслов загадочно улыбнулся. — Милая у меня для тебя еще один сюрприз, — сказал он и махнул рукой. К столику подошел метрдотель с полной корзиной подснежников. Первые весенние цветы были прекрасны и так нежны, сказать, что Лика была удивлена — это ничего не сказать. — Господи Маслов, какая прелесть! — воскликнула Лика как ребенок, хлопая в ладоши. Она взяла несколько цветов из корзины и вдохнула их аромат — они пахли. — Коль это так мило, что я сейчас буду плакать! — предупредила Анжелика со слезами на глазах. Муж крепко обнял жену. — За что мне такое счастье а? — вопрошала она, крепко обнимая его. — Это ты мое счастье, мой ангел! — вторил ей Маслов. Прекрасное завершение прекрасного вечера.