Асано Юки

      Это был традиционный японский дом. Подозреваю, что слышимость тут просто великолепная. Рин провела меня в комнату, где стоял низкий темный столик. На нем уже стояли тарелки с какой-то едой и приборы. Мы присели прямо на пол, что было немного некомфортно, и я столкнулась с проблемой номер один: как есть палочками правильно? — Кхм, Юки-тян… итадакимас! — и она сложила руки в молитвенном жесте. Только после этого Рин взяла палочки.       Я отложила деревяшки, сложила руки так же, неразборчиво пробормотала сию фразу и уставилась на руки Рин. Проследив, я попыталась взять палочки так же как она, но вышло довольно неуклюже. Рин обеспокоенно следила за моими манипуляциями. Потом я осознала масштабы проблемы номер два: как есть рыбу палочками? Дома-то я ее руками ела…       Рин в этот момент как раз приступила к обеду. Она так изящно брала мясо рыбы, что я была обескуражена. Рыбка у нее легко чистилась, и мясо спокойно отходило от костей. Моя же, из-за моих попыток повторить магию, превратилась в месиво.       Я отложила палочки в сторону, как только заметила рядом тарелочку супа. Я стала искать ложку, но не обнаружила ее. Вопросительно посмотрев на Рин, я увидела, что она его, прямо так, из тарелочки пьет. Я попробовала повторить, но мне тут же по носу попало тофу. Я отставила тарелку в сторону и вытерла нос.       Смущение и разочарование навалились на меня тяжелым булыжником. Я не ожидала, что даже просто поесть будет настолько сложно. В задумчивости я стала ковырять рис палочкой. Есть хотелось, но не моглось. — Кхм.       Я подняла глаза на Рин. Она выглядела расстроенно. — Если настолько невкусно, могла бы просто сказать.       Я аж рот открыла от удивления. — Нет, что ты! Все очень вкусно! Просто… ты настолько изящно все делаешь, что мне неловко от того, что я все делаю неправильно. — последнее предложение проговорила скороговоркой, затихая к концу. В смущении я теребила край юбки. — Что? Ты не помнишь даже это?       Я не могла посмотреть на нее снова. — Так. Смотри. Палочки берут в руки так, — Рин стала показывать мне, а я не знала, что ответить, настолько была благодарна ее такту.       Я повторила ее движение, постаралась привыкнуть к нему, чтобы не забыть потом. — Кратко о правилах за столом. Во-первых, никогда не тыкай палочками в рис! Это глубокое неуважение! Во-вторых, если ты прикоснулась палочками к пище, съешь это! В-третьих, рис нужно доедать всегда. В-четвертых, суп сначала выпивают, а потом доедают все остальное. В-пятых, если блюдо накрыто крышкой, после еды крышкой его и накрой. Все понятно? — Это все? — я низко-низко опустила голову. Просто поняла, что я нарушила сразу кучу правил: рис потыкала, локти на столе, суп неправильно есть пыталась, рис даже не попробовала, а рыбу превратила в кошмар. Была бы я Рин — прибила бы меня. — Конечно не все! Но для начала — сойдет. Нам предстоит долгая работа…       Рин быстро почистила свою рыбу и положила все мясо в мою чашку риса. Было стыдно.       После обеда Рин сказала, что нам стоит сходить к хокаге. Я не поняла до конца, что такое этот самый «хокаге», но ощущала, что это кто-то очень важный. Может звание для лучшего медика, ведь логично, что меня с «потерей памяти» должны хотя бы показать кому-то? Хотя мое внутреннее понимание местных терминов отзывалось чем-то большим, более глубоким уважением. Возможно, это очень высокий социальный статус здесь.       После пары направляющих вопросов я убедилась в своем предчувствии. Хокаге — это местный глава шиноби. Человек, который представляет страну, где я сейчас нахожусь, на мировой арене среди других таких же нинздя. Насколько я поняла, это как главнокомандующий самой крутой армии страны, только круче, потому что вся эта деревня подчинялись напрямую только хокаге. Так что если начнется заварушка в правительстве даймё, то не факт, что шиноби будут туда вмешиваться. Хотя вполне возможно, что я не все поняла. Надо попросить какие-нибудь книги, чтобы лучше вникнуть в обстановку этого места. Армия ведь зависит от политики страны.       Я напряглась от перспективы встретиться с такой важной персоной, но и слова против не могла сказать. Выхода не было, поэтому мы пошли в здание местной администрации.       Пока мы шли, я внимательно осматривала улицы, дома и все, что меня окружало. Старалась подмечать какие-нибудь мелочи для ориентировки. Забавным было то, что когда я смотрела на иероглифы, в голове всплывало слово и его значение.       Все страньше и страньше, все чудесатее и чудесатее…       Некоторые люди здоровались со мной и Рин. Мы отвечали им тем же, но ни разу не остановились, чтобы с кем-нибудь поговорить. Видимо это место совсем небольшое, раз здесь все друг друга знают.       А может Рин известная куноичи среди местных? Как я поняла, именно таким словом называют женщин-ниндзя. Или дело было в Какаши? Меня же, в лице Юки, тоже узнают.       Мы медленно приближались к величественному зданию. Где-то глубоко внутри я ощущала, что это именно то самое место, которое нам было нужно. Когда мы дошли до пункта назначения, Рин сказала мне, чтобы я говорила хокаге только правду и ни в коем случае не разозлила ее. Я уже немного боялась эту женщину от такого напутствия.       Рин постучалась. Женский голос позвал нас внутрь. — Добрый день, Цунаде-сама. — А, Рин. Заходи, заходи. С чем пожаловала? — У нас проблема, Цунаде-сама. С Юки случилось что-то странное. Я боюсь, как бы это не было вражеской техникой. Не могли бы Вы ее осмотреть?       Женщина, которая ко мне подошла, была всем женщинам женщина. Красавица, белоликая, пышные натуральные белокурые волосы и ко всему прочему чертовки большая грудь! Однако взгляд этой «Цунаде-сама» был очень суров. — Сядь туда, — она указала мне на небольшой диванчик, где возлежала свинка в одежде и с бусами на шее! Вот уж поистине оригинальный питомец.       Я присела, где было сказано, а женщина поднесла ко мне свои руки, которые засветились в точности как у Рин. Со слов моей сопровождающей, они обе медики, так что возможно это особенность местной медицины такая? Надо понаблюдать за этим. Может вообще все женщины так умеют. — Хм… странно.       Внезапно я почувствовала резкую боль в теле и с ужасом поняла, что не могу двигаться. Мое тело упало сломанной куклой на диван. — Кто ты такая? Из какой ты деревни и где Асано Юки? — голос блондинки был холоден как сталь.       Рин и еще одна женщина, которая была в этом же кабинете, резко отскочили по разным углам и ощетинились оружием. Они пугали меня. От страха на глазах выступили слезы.       На удивление я могла говорить, правда с трудом. — Что… со мной? — двигать языком было невероятно сложно. — Не понимаю твоего плана, как ты могла позволить мне осмотреть тебя, если знала кто я? Я воздействовала на твою нервную систему, в данный момент ты парализована, но я оставила тебе возможность говорить. Тебе лучше ответить, пока я не подтолкнула процесс к полному отказу органов. — Я не знаю ничего! Ни о вас, ни о деревнях, ни даже об этом мире! — злость помогла мне твердо сказать это, правда выдав чуть больше.       Как они могут просто так взять и убить невинного человека? — Ложь неправильный выход в данной ситуации. Ты похоже не имеешь представления о методах пыток в Конохе? Наши дознаватели вытащат информацию из любого, — от Цунаде буквально несло чем-то жутким. — Шизуне, вызови Яманака сюда. — Да, Цунаде-сама, — темноволосая девушка покинула комнату. — Цунаде-сама, это вражеский шпион? — наконец подала голос Рин.       Я с болью посмотрела на нее. Я ведь только подумала, что ей можно доверять и все у нас будет хорошо. — У нее совершенно другая чакра. Другой рисунок, другие объемы и возможности. С ней явно что-то не так, так как многие каналы и очаги повреждены, но один развит на уровне дзёнина. С уверенностью могу сказать, что это явно плод чьего-то эксперимента. Других таких людей я просто не встречала.       Блин, что же делать? Что такого придумать, чтобы мне поверили, что я не враг? Думай, думай!!!       В этот момент распахнулась дверь и появились новые действующие лица. Среди них был какой-то мужчина со светлыми волосами, завязанными в хвост, и Какаши. Оба они были предельно собраны и серьезны. Светловолосый подошел ко мне и посмотрел прямо в глаза. Он дотронулся до моего лба и прошептал что-то. После этого я стала странно себя ощущать, в памяти всплывал весь последний день с момента пробуждения, было ощущение, будто мое сознание вовсе и не мое. Было жутко.       Вскоре это прекратилось. Мужчина отошел от меня и повернулся к блондинке. — В памяти этой куноичи только то, что началось с момента пробуждения. Проверьте ее на печати. Может быть они блокируют все. — Но это точно не может быть наша Юки? Она ведь не знает самых элементарных вещей! Как чистый лист. У нее вообще нет каких-либо привычек, отличающих ее от других, — по тому тону с которым Рин говорила это, я предположила, что проверка на печати не самое приятное дело. Самое страшное то, что я по-прежнему ничего не могла сделать и никак не могла повлиять на эту ситуацию. — Какаши, Иноичи, выйдете.       Как только они покинули комнату, Цунаде подошла ко мне и стала снимать с меня одежду! Она явно что-то искала на моем теле, но это было так мерзко и унизительно! Она осмотрела все, включая мой рот, и даже просканировала тело, на случай, если печать внутри. Я чувствовала себя ужасно. Возненавидела и этих людей, и это место. Как же я хочу домой. — Странно, на ней нет печатей… Рин, что было до того, как она очнулась? — Цунаде развернулась к девушке. — Юки послали на миссию по сбору трав в лесу с командой младших, они вернулись, а она — нет. Какаши нашел ее в лесу без сознания. Проснулась она уже такой. — Я могу предположить, что это настоящая Асано, которая подверглась какой-то сомнительной технике. Но за такой короткий срок? Сколько, говоришь, ее не было? — Два дня. — Я знаю только одного человека, способного сделать такое. Но зачем это нужно Орочимару?       Что? А сразу об этом поговорить они не могли?! После всего этого они допустили возможность того, что я настоящая? И обвиняют в моем состоянии кого-то иного? Я готова сказать все что угодно, лишь бы они отвязались от меня. — Мне знакомо это имя. — Что ты сказала? — Цунаде вмиг оказалась рядом со мной и впилась взглядом мне в лицо, — что именно ты знаешь? — Ничего, просто… где-то слышала имя. — Явно все это непросто, — хокаге положила руку мне на затылок, а сама обратилась к Рин. — Асано, скорее всего, подверглась какой-то технике Орочимару. Я не знаю в чем она состоит, но тебе придется многому учить девочку заново. Мы постараемся выяснить, зачем это нужно было этой змеюке. С Обито я переговорю сама. — Да, хокаге-сама. — Ты шиноби и должна понимать необходимость моих действий, Асано, — холодно сказала мне эта женщина.       Я наконец-то смогла почувствовать свое тело, оно ныло от долгого неподвижного состояния. Рин протянула мне мои вещи, я спешно их одела, но смотреть на этих людей не могла вовсе. Они были мне противны. Даже если я понимаю их опасения головой, чувствовать себя от этого менее ужасно не получалось.       В гробовой тишине я покинула здание. Так мерзко на душе мне не было давно.