***
Вечером они сидели втроем в обеденном зале. Онмунд с отсутствующим видом наматывал прядь волос на палец, хаджит, нахохлившись, кутался в плащ – лишь глаза сверкали из-под капюшона. Брелина попыталась съесть пару ложек мясной похлебки, но еда в горло не лезла. - Почему мы все еще тут? – неожиданно нарушил молчание норд. – С тех пор, как погиб архимаг, здесь все катится к даэдра. Этот желтокожий псих нас всех погубит. - Дж’Зарго собрал вещи и уйдет завтра утром, - ответствовал хаджит. – Зачем оставаться здесь и ждать, когда можно уйти и ждать в безопасности? Брелина, весь вечер хранившая молчание, была уже готова резко высказать приятелям все, что думает о подобной прагматичности, но тут двери зала распахнулись, и в них, пошатываясь, вошли двое – седой как лунь старик-норд и бретонка средних лет. Оба абсолютно изможденные, еле держащиеся на ногах. Данмерка вскочила и торопливо поклонилась вошедшим. - Мастер Толфдир, госпожа Мирабелла, чем можем вам служить? Оба мага одновременно покачали головой. - Собирайте вещи, дети. Вам здесь не место. Финис и Колетта будут держать оберег этой ночью, а вам лучше уйти прямо сейчас. Мы надеемся, что Винтерхолд не пострадает, - старик тяжело опустился на каменную скамью. – И что Шаэвин вернется раньше, чем Око справится с нами. Дж’Зарго тут же след простыл, Онмунд задержался в дверях, вопросительно глядя на Брелину. Та досадливо покачала головой, и норд неохотно последовал за хаджитом. - Брелина, вам тоже следует уйти, - Мирабелла Эрвин с силой потерла глаза. – Это не та сила, с которой вы сможете справиться. - Я тоже могу держать оберег, - данмерка не была намерена отступать. - Девочка, это по-настоящему опасно, - кротко промолвил Толфдир. – Рано или поздно здесь потребуется общая концентрация всех магов Коллегии. Что скажете, леди Мирабелла? - Хочет – пусть остается. Это ее право, а я не собираюсь тратить силы на бесполезный спор. Довольно того, что за последние две ночи мы глаз не сомкнули. Толфдир, попроси Фаральду тоже помочь Колетте с Финисом. Говорила бретонка монотонно, глухим голосом. Брелина заглянула ей в лицо, отметив про себя, что за прошедшие со смерти Савоса Арена дни та словно постарела на несколько лет. Пожилой маг скрылся за дверями, оставив женщин наедине. Разговаривать не хотелось, да и тем для обсуждений данмерка найти не могла. «Впрочем – мелькнула непрошенная мысль, - едва ли бы Мирабелла поддержала разговор». Так они и продолжали сидеть в тишине, нарушаемой лишь неясным гулом снаружи. Догорающие свечи почти не давали света, каменный потолок терялся во мгле. Брелина сама не заметила, как начала клевать носом, а спустя недолгое время и вовсе задремала. Вырвал ее из неглубокой, нервной дремы страшный грохот, сопровождаемый мощным подземным толчком – как будто отдавшимся эхом в самых недрах скалы, поддерживавшей здание Коллегии. Оторопело подняв голову, темная эльфийка широко распахнула красные глаза: Мирабелла резво, словно молодая девчонка, вскочила на ноги и бросилась к выходу, на ходу вызывая очередной оберег. Не тратя времени на размышления, Брелина последовала за ней. Зрелище, открывшееся ее глазам снаружи, заставило данмерку отшатнуться обратно в дверной проем Зала Достижений: слепящая стена света как будто ходила волнами – или же пылала синими, зелеными, желтыми сполохами, мечущимися по ней и внутри нее, словно пытающимися вырваться наружу. Все маги Коллегии столпились во внутреннем дворе, вокруг них мерцало общее защитное заклятие, подпитываемое коллективной силой мастеров разных школ. Тонкий звон, издаваемый совместно созданной защитой, был практически неразличим за ревом дикой, неизведанной магии, что шел от слепящей стены. - Брелина, сюда, немедленно! – отрывисто скомандовала Мирабелла. – Помогай держать защиту. Раз вызвалась. Студентка и не думала спорить. - Нам придется покинуть Коллегию, - Фаральда, вечно чопорная и высокомерная, меньше всего сейчас была похожа на одного из сильнейших магов-преподавателей. Ее растрепанные волосы торчали в разные стороны, словно наэлектризованные, а на щеке темнело пятно ожога. – Мы не сможем держать оборону здесь! - Отступаем, - Мирабелла цедила слова сквозь зубы не то от ярости, не то от невероятного напряжения, - дальше отойдем от эпицентра. Больше шансов сдержать эту силу. И они пошли – медленно, шаг за шагом, плотно прижимаясь друг к другу, поддерживая не только защитный оберег, но и товарищей. Казалось, целая вечность потребовалась, чтобы добраться до ворот Коллегии, а пылающая стена света неумолимо двигалась на них, испаряя вытоптанный снег и обугливая почву и камни дорожки под их ногами. В какой-то момент слепящее свечение почти нагнало бредущих магов, и ярко-голубой сполох, словно язык пламени, плеснулся в их сторону – а затем учителей Винтерхолда и по глупости затесавшуюся среди них студентку накрыло пылающей волной. Как ни странно, сразу после этого наступила тишина. Брелина видела кругом лишь ослепительное белое марево, в свете которого лица эльфов и людей, державших ее в кольце, казались мертвенно-бледными. Ни одного звука не доносилось снаружи, маги также хранили молчание. В вязкой, удушливой, оглушительной тишине данмерка зачарованно смотрела, как Колетта Маренс закатила глаза и начала медленно заваливаться набок, а седой мастер школы Иллюзий Древис Нелорен подхватил ее на руки; по защите вокруг них проскользнула рябь, но и только. А за этой тонкой магической завесой бушевала чистая энергия, словно в каком-то кошмарном плане Забвения. Слух вернулся так же неожиданно, как и оставил ее – но едва ли к радости темной эльфийки. Чужих слов все равно не было слышно, а в реве магии за пределами оберега ей чудились странные торжествующие нотки. - Не могу больше, - скорее прочитала по губам, чем услышала она слова Фаральды. Альтмерка опустила руки и тяжело оперлась на Финиса Гестора. В этот миг Брелина поняла, что сама давно уже не помогает учителям держать защиту – ее духовные силы были выпиты напором энергии Ока едва ли не в первую минуту этого кошмара. Накатил стыд, но тут же пропал – где-то в глубине души шевельнулась успокоительная мысль, что она сделала все, что могла. Они продолжали свой путь прочь от ворот древнего здания – теперь по мосту, шаг за шагом, ступенька за ступенькой. В какой-то момент Брелина поняла, что оберег держат лишь двое – Толфдир и Мирабелла, остальные маги еле волочили ноги и опирались друг на друга. Еще несколько шагов – и старик тоже склонил голову и ссутулился, держась за сердце. Все, что могла сделать эльфийка – поддержать его, не давая окончательно потерять равновесие. Теперь лишь бретонка защищала их от буйства стихий снаружи. Мирабелла резко остановилась и с видимым усилием воздела руки к небу – точнее, одну лишь руку, из которой лился обволакивающий их защитный свет. Во второй же руке, отставленной под странным углом, словно трепетал багровый лепесток пламени. Брелина никогда не видела такого заклинания и не представляла, что это может быть, но в глаза ей бросалась некая неестественность этого багрового огня, будто вытянутого из глубин планов даэдра. В поисках ответа она перевела взгляд на лицо Мирабеллы – и едва не лишилась чувств. Волосы магессы, в которых раньше лишь пробивалась ранняя седина, сейчас казались белыми, как мел, а кожа туго обтягивала кости черепа, глаза и щеки запали, словно у глубокой старухи. Брелина не смогла бы точно сказать, кажется ей это, или же действительно Мирабелла Эрвин состарилась за считанные минуты, что им потребовались на преодоление моста между Коллегией и скальным берегом. Жутковатую картину довершали отсветы энергии Ока, окрасившие кожу бретонки в холодный голубой цвет и отражавшиеся в абсолютно черных и опустевших глазах. И тут все закончилось – магия Ока разом оставила их и отступила. Пузырь гибельной энергии втянулся сам в себя, и лишь неясное синевато-зеленое свечение вокруг здания Коллегии намекало на то, что внутри резиденции магов происходит что-то странное и таящее в себе угрозу. Брелина ощутила головокружение, пошатнулась, сделала несколько нетвердых шагов и, словно пьяная, медленно сползла по бревенчатой стене одного из деревенских зданий. Последним, что она видела, прежде чем кануть в пучину забытья, была Мирабелла – единственная, кто осталась стоять. Мантия висела на ней мешком, порывы ветра натягивали ткань, обрисовывая иссохшие руки и ноги, а северное сияние в ночном небе серебрило потерявшие цвет волосы. Эта картина четко запечатлелась в сознании Брелины – а затем девушка провалилась во тьму.***
Сон покидал ее неохотно, не желая выпускать из цепких объятий и уступать миру бодрствующих. Не до конца стряхнув с себя остатки этой пелены, она лежала на узкой ученической койке, слепо глядя в потолок – как, вероятно, многие поколения студентов Коллегии Винтерхолда делали до нее. Подниматься и окончательно приходить в себя совершенно не хотелось. Не пробудившееся до конца сознание все еще пыталось удержаться за блаженную дрему, в которой не было ни забот, ни переживаний, ни страха – всего того, что сопровождало ее в последние дни. Каменные своды над головой хранили молчание, и только шорох с койки напротив нарушал эту тишину. Брелина приподнялась и уставилась в спину своей соседки по студенческой комнате, кидавшей вещи в дорожную сумку в неровном свете свечей, стоявших на столе. - Очнулась, наконец, - хмыкнула та, не оборачиваясь. – Второй день уже пошел. - Мы в Коллегии? – Брелина понимала, как глупо звучит подобная реплика, но это было единственное, что пришло ей в голову. Впрочем, похоже, внятно произнести вслух вопрос ей не удалось – во всяком случае, соседка обернулась и озабоченно уставилась на нее своими черными босмерскими глазами. - На, глотни, - она протянула данмерке флягу. Та отпила, закашлялась, и вновь жадно принялась глотать воду, льющуюся в пересохшее горло. Шаэвин, немного понаблюдав за этим, покачала головой и вернулась к своей сумке. - Что произошло? – по крайней мере, теперь Брелина узнала собственный голос. Босмерка помолчала, продолжая собирать вещи, но наконец неохотно заговорила: - Я вернулась, когда некоторые из вас уже пришли в себя. Загнала лошадь насмерть… хорошо, что вы мне дали хорошую лошадь, а Люкс* осталась у ярла в конюшне. Я добыла Посох Магнуса – опущу подробности, но точно знаю: никогда не вернусь в Лабиринт, что бы ни случилось. С Посохом удалось добраться до Зала Стихий. Остальное, думаю, тебе понятно. Брелина вновь припала к фляжке, пока не осушила ее полностью. Отдышавшись, задала следующий вопрос: - Анкано? - Мертв. Не в первый раз убиваю талморского агента, но никогда не делала это с таким удовольствием, - босмерка отвела взгляд, вновь погрузившись в перебирание вещей. - А что случилось с Оком? Собеседница ответила не сразу, как будто на мгновение замявшись: - Просто исчезло. Наверное, из-за Посоха – он на него… странно действовал. - Что с учителями? - Живы и практически здоровы. Колетте пришлось тяжко, но мастер Толфдир говорит, все будет хорошо. Брелина некоторое время хранила молчание, ожидая, не продолжит ли соседка, но, когда тишина стала невыносимой, не выдержала: - Мирабелла… жива? - Тела никто не видел, - последовал уклончивый ответ. – Но среди нас ее больше нет. - То есть… Босмерка вздохнула, откинув со лба рыжие волосы. - Мастер Толфдир сказал, что леди Мирабелла спасла вас ценой собственной жизни. Когда оберег уже никто не мог держать, в том числе и дражайшая Колетта, которая так любит… соловьем разливаться о величии школы Восстановления, Мирабелла начала читать какое-то странное заклинание. Толфдир считает, оно относилось к Изменениям, но сам он никогда такого не видел и даже не слышал о подобном, даром что это его специализация. Как бы то ни было, магических сил ей хватило на то, чтобы закрывать вас всех оберегом, пока вы не отошли от Ока на безопасное расстояние. Однако взамен она отдала силы жизненные, - лесная эльфийка нахмурилась. – Толфдир сказал, ее сдуло ветром, как горсть пепла, когда все закончилось. Вероятно, какое-то очень редкое и забытое заклятье – не знаю, где она могла его выучить. Может быть, Савос Арен ее научил – так считает наш мастер-волшебник. Точнее, новый архимаг – мастер-волшебник теперь Фаральда. Данмерка помолчала, переваривая услышанное. - А ты, Шаэвин… ты нас покидаешь? - Они там… совсем с ума посходили, кажется, - несколько смущенно протянула босмерка. – Предлагали сначала меня назначить архимагом… в качестве благодарности за избавление от Анкано и Ока, видимо. Насилу отбилась – хорош был бы архимаг, у которого, кроме бесшумной ходьбы, ни одно заклинание толком не получается... В итоге убедила их, что лучше Толфдира кандидатуры не найти, а мое, с позволения сказать, обучение подошло к концу. Так что… получила свою награду и теперь собираю вещи. Соболезную старику, на самом деле – Анкано же постоянно донесения отправлял, так что те быстро поймут, что что-то случилось. Переписки будут долгими. Хорошо, что не мне это разгребать. Повисла неловкая пауза. Наконец, Шаэвин вновь нарушила молчание: - Да, чуть не забыла. Вот, возьми, - порывшись в сумке, она выудила потрепанный томик в кожаном переплете и протянула его Брелине. – Я это нашла в Лабиринте… какой-то трактат на даэдрике, его там запрятали так, словно и избавиться хотели, и думали вернуться когда-нибудь. Судя по тому, что я там видела, это могло принадлежать Савосу Арену или кому-то из его спутников. Иначе бы все окончательно сгнило со временем. Отнеси Толфдиру – возможно, ему будет интересно. Я там разобрала только что-то про Забвение и торговлю**. Мне эта древность без надобности. Я уже получила все, за чем сюда изначально приходила, если не больше. Приняв подарок, Брелина рассеянно повертела его в руках и положила на свою койку. Шаэвин же взяла со стола небольшую ребристую коробочку из желтоватого металла*** и затолкала ее поглубже в сумку. - Вот и все, пожалуй. Прощай, Брелина Марион – это было приятное знакомство, хоть и недолгое. Все-таки, охотник за сокровищами из меня получается намного лучше, чем маг… а вот у тебя, я думаю, большое будущее. Девушки на мгновение застыли, затем Шаэвин коротко кивнула, отвернулась и скрылась за дверью. Данмерка, проводив ее взглядом, присела на койку, открыла подаренный томик, и рассеянно перебрала пергаментные страницы, испещренные даэдрическими буквами. Потом перелистнула на самую первую и погрузилась в чтение. Пламя свечей легонько подрагивало, за стенами подвывал ветер. «…Тонка грань между Нирном и Забвением, но равно далеки от нее смертные с одной стороны и даэдра – с другой. Так было, так есть и так должно продолжаться – одни владеют дарами, недоступными другим. Однако если некто с той или иной половины мироздания захочет приблизиться к этой грани, ему может открыться понимание дара тех, кто ждет по другую ее сторону. Как же он распорядится этим даром, зависит от его способностей, ума и осторожности, но следует помнить, что ничто не может быть обретено безвозмездно, ибо в том вся суть мирового равновесия…»