I don't wanna be alone

Дверь в комнату открывается и свет падает на лицо Клэри. Она с силой сжимает глаза и накрывается одеялом с головой. Отворачивается от света к стенке. Сон намного сильнее, чем другие чувства. В последнее время её лучшим другом стал недосып, а подругой бессонница. Поэтому желание остаться в объятиях Морфея было так сильно. Однако его быстро сменяет страх, как только на бедро ложится большая, до боли знакомая рука. - Папа? - она трёт глаза и поворачивает голову в его сторону, боясь двинуться, тем самым спровоцировав его. Быть может, всё обойдётся и он просто посидит и уйдёт. "Только бы обошлось, только бы обошлось. Боже, пожалуйста," - мысленно молится Клэри. Она смотрит на отца с замиранием сердца, ловит его взгляд и всё внутри обрывается. Он свински пьян. Этот затуманенный, не видящий взгляд стал знаком того, что скоро случится что-то ужасное. - Джослин, я так скучал, - девушка еле разобрала, что он сказал из-за его несвязной пьяной речи. - Любимая... - большущая ладонь поднимается и сжимает ягодицу Клариссы. Она резко отодвигается и принимает положение полулежа. Прижимается к холодной стенке, желая пройти сквозь неё и спрятаться от этого ночного кошмара. Сердце сейчас выскочит из груди от страха перед этим взрослым страшным мужчиной, который думает, что она его жена. Будь проклята их поразительная схожесть. - Папа, это я, Кларисса! Я не мама! - она хочет закричать на него, ударить, привести в чувство. Но голос получается дрожащим, от слёз, стоящих в глазах, руки намертво сжали простыню и не хотели сдвигаться с места. Она в ловушке, словно жертва хищника. - Милая, пора выполнять свой супружеский долг, - ручища тянется к Клэри. Неожиданно для самой себя и для него она ударяет его по руке. Валентин в замешательстве уставился на дочь, а девушка воспользовалась этим, вскочила на кровати и уже собиралась с неё спрыгнуть, как сильные пальцы сжимаются на её ноге и она летит вниз на пол. Бух, столкновение с твёрдым полом. - Куда собралась?! Лишь старые синяки сразу же дали о себе знать. На коленях, груди, руках, животе. Всё заболело через пару секунд. А затем заныли и другие места, которые пострадали только что. Клэри протяжно простонала, не в силах по-другому реагировать на падение. Отец хватает её за волосы и с силой тянет на себя, тем самым заставляя подняться на ноги и страдать дочь ещё больше. Она смотрит на него, горбясь от того, что он сильно сжимает её рыжую копну. - Отпусти меня, тварь! - восклицает девушка, но вместо этого получает пощёчину. - Как ты разговариваешь с отцом?! Извиняйся! Клэри смотрит на него взглядом полным слёз и ненависти. Он самый ужасный человек на свете. Как Валентин только докатился до такого? Повисает напряжённое молчание, они смотрят друг на друга. Девушка набирается смелости, чтобы сделать кое-что из-за чего может потом ещё больше пострадать. Она резко изворачивается и кусает его за руку, которая держала её за волосы. Сжимает зубы с такой силой, на которую только была способна, пока не чувствует вкус крови и облегчение, когда Валентин наконец отпускает её. Это сопровождается его воплем. - Ах ты, сучка! Клэри пользуется моментом и быстро бежит в коридор, затем вниз по лестнице. Хватает свои кеды и пальто, которое, слава Богу, скроет то, что она в пижамных шортах и майке. Оно достаточно длинное для этого. Девушка босиком выбегает на улицу и бежит, бежит, бежит, не в силах сдержать истерику. Отец кричит пьяные проклятия ей в след, а она в голос рыдает. Горячие слёзы льются из глаз, но Клэри не пытается как-то заглушить свои страдальчески стоны или вытереть мокрые щёки. Какая разница, если никто из соседей не поможет, не вызовет полицию. Им всё равно. Всегда было и это никогда не изменится. *** В больницу Кларисса приходила каждый день после уроков и сидела рядом с мамой. Девушка часто задумывалась как другие проводят время рядом с родственниками, которые впали в кому. В фильмах обычно с ними разговаривали, читали и даже пели им. Но она всегда молчала. Сидела, даже не смотрела на мать. Пустой взгляд направлен в окно, в котором были видны окна другого корпуса больницы. Там лежали люди с обычными простудами. Клэри смотрела на то как кто-то лежит с капельницей и ноутбуком на коленях, читает книгу, играет с соседом в шахматы. Но больше всего она любила, когда удавалось застать то, как больных навещают родственники. Они всегда так улыбались, были счастливыми и грустыми, когда уходили, но не показывали этого. В это время каждый визит Клэри к матери был похожим скорее на встречу с уже мёртвым человеком. Только она никогда не плакала над ней. Не смотрела на неё лишь потому, что верила в то, что она очнётся и не придётся забывать то, как мама улыбалась, шутила, злилась, была растроенной. Да всё, что угодно было лучше, чем смотреть на её без эмоциональное, до жути бледное лицо. Но в этот раз всё было не так. Она пришла в больницу. Медсёстры уже знали её и с удовольствием и сочувствием в голосе провели в палату. Хорошо, что не задали ни одного вопроса. Так было легче. Клэри села совсем близко к койке, упёрлись локтями в колени, прикрыла губы пальцами и начала смотреть в окно. Оно не было зашторено. В окнах другого корпуса ничего не было видно. Лишь чёрные квадраты. Долго ли она так сидела девушка не знала, но в конце концов не выдержала и закрыла лицо ладонями. Слёзы снова напрашивались потечь по щекам, но Клэри не хотела давать им волю. Убирает руки и глубоко вдыхает. - Мамочка, почему ты не со мной? - тихо спрашивает девушка и наконец заглядывает в её лицо. Ни одна мускула не дрогнула от голоса дочери. - Он стал чудовищем, мамочка. Сразу после той аварии он запил, превратился в скота. Моего папы больше нет, но никто этого не знает или не хочет знать, - губы начинают предательски трястись и она замолкает, сжав их в узкую линию. Её жизнь раскололась на до и после. Иногда Клэри смотрела на фотографии её семьи раньше и не могла поверить в то, что произошло. В такие момент всё казалось нереальным. Как будто она сейчас проснёшься от очень длинного и страшного сна, но каждый раз приходилось возвращаться в ту жизнь, где её мать уже третий месяц лежит в коме, а отец напивается чуть ли не каждый день. - Мне не хватает тебя. Очнись, прошу. Пожалуйста, мамочка. Пожалуйста, - Клэри хватает мать за руку и опускает голову. Снова эти проклятые рыдания, но на этот раз она закрывает рот рукой, чтобы никто не слышал звуки её страданий. *** Клэри провела в больнице рядом с матерью всю ночь. Она не могла уснуть. Будь проклята эта бессонница. Девушка так и просидела ровно до 7:00, когда на телефоне заиграл будильник. Отец уйдёт только через два часа. Не хочется с ним видется. Уж лучше переждать это время где-нибудь, но только не здесь. Так долго Клэри не могла сидеть в этой белой палате и поэтому ушла через десять минут после будильника. Она шаталась по знакомым улицам, следила за тем как незнакомцы спешат куда-то. Кто-то на учёбу, кто-то на работу. У них была обычная жизнь, спокойная. Наверняка никто из них не идёт домой с мыслью, что дома пьяный отец может в бреду изнасиловать тебя или даже убить. Она сидела в кустах около дома ещё около получаса. Ожидание казалось бесконечным, но наконец оно закончилось. Девушка услышала хлопок двери и тяжёлые шаги, спускающиеся по деревянной лестнице. Клэри осторожно тянет шею и выглядывает из своего укрытия. Знакомая макушка, которая раньше внушала бы ей облегчение и чувство защищённости, теперь даровала это лишь, когда исчезала из вида. Как только это случается, девушка вылазит из кустов и заходит в дом. Он знал, что дочь скоро вернётся домой, просто потому что такое часто происходило. Видимо Валентин упал с лестницы, потому что по ступеням рассыпалась осколки стекла рамок, которые висели на стене, но тоже стали жертвами её жестокого отца. Она подходит к фотографиям, которые теперь просто валялись, хотя раньше украшали стены. На одной из них они были в троём: Клэри, Джослин и Валентин. Сердце больно кольнуло от воспоминания. Как же они были раньше счастливы. Она тяжело вздыхает и приступает к уборке. Нельзя оставлять здесь осколки. Это очень опасно в первую очередь для неё, конечно же об отце Клэри не беспокоилась. Как раз наоборот: лучше бы он проткнул себе ногу на этом стекле. Когда с этим было покончено Клэри пошла в свою комнату, быстро собрала рюкзак, не забыв вложить в него блокнот и карандаш, чтобы порисовать, если станет скучно, а скучно ей станет сто процентов. Одела девушка привычные джинсы и топ в чёрно-белую полоску. Часы показывали десять часов утра. Как раз третий урок только начался. Она набрала своего лучшего друга Саймона и попросила его сказать учителю, что она проспала, но уже спешит в школу, а сама пошла в ванную, чтобы попытаться хотя б чуть-чуть скрыть следы, которые оставила на ней эта тяжёлая ночь. *** Как только Клэри прибыли в школу на урок английского, Саймон сразу же сказал ей, что у него важные новости. Как легко же жизнь становится фальшиво-нормальной. Это казалось немного жутким, потому что заставляла задать себе вопрос:"Сколько ещё людей таких как я, притворящихся обычными людьми, с обычными проблемами?" - однако стоит упомянуть, что на Клэри вечно кто-то смотрел, а да спиной шептали друг другу всякие небылицы о её жизни. И даже сейчас девушка задержала взгляд на одной сплетнице, которая, коса смотря на неё, начала возбуждённо что-то шептать подруге. - Земля вызывает Клэри, - она вздрагивает и переводит взгляд на друга. - Я тебя слушаю, - солгала рыжая и закусила губу. - Нет, не слушаешь. Знаю я этот твой взгляд. Какой именно взгляд имеет в виду парень, она уже не уточняла, а лишь спросила: - Ладно, ладно. Что у тебя за новости? - У меня появилась девушка, - Саймон разводит руками и радостно улыбается. Брови Клэри медленно поднимаются вверх, а рот приоткрывается. Нет, не то, чтобы это было настолько удивительно. Он красивый молодой парень, просто до этого он никогда не встречался с девушками. Всё ждал ту самую. - Кто она? - Камилла. Она учится в частной школе. - Вау. Ну... Я счастлива за тебя, - на самом деле быть счастливой за кого-то было не так легко, когда внутри столько боли и обиды на этот мир. Появление девушки в его жизни казалось каким-то неправильным, ведь теперь придётся ждать пока у него появится свободная минутка на неё, а ведь ей так нужна его поддержка. - Она фантастическая. Красивая, умная, весёлая... - Саймон замолкает и смотрит прямо на свою лучшую подругу. Возможно, он наконец увидел как ей плохо. - Прости, тебе, наверное, не хочется об этом слушать. Ты как? - Мама в коме, папа пьёт. Ничего не меняется, - она пожимает плечами и отводит взгляд. Льюис же наоборот пытается словить его. - Ты думаешь, что я не вижу, что что-то случилось? Я ношу очки, но далеко не слепой. - Он снова это сделал, - решает открыться Клэри. Весь её оптимизм как рукой сняло. Наконец модно было снять фальшивую улыбку. - Надо звонить в полицию. - Нет, ты же обещал, - кажется Саймон уже давно борется с желанием доложить о происходящем копам и не нарушить своё слово. - Я помню, - пробурчал парень и поправил лямку рюкзака на плече. - Ладно, у меня биология. Расскажешь потом больше о Камилле. О! И не забудь меня с ней познакомить. - Хорошо. Держись, Клэри. - Держусь, - вполовину тише проговорила девушка и спряталась в объятиях лучшего друга. *** Последним уроком у Клэри была история. Было невероятно скучно и девушка в конце концов задремала на парте. Сквозь пелену сна она уловила знакомые имена, хотя в начале и не обратила внимания на это. Но то, о чём говорили две сплетницы, касалось её лучшего друга, её саму и его новоиспечённую подружку. -...так вот, эта Камилла якобы учится в частной школе, но все знают, что не смотря на это, водится с бандой, называющая себя Вампирами. Просто они употребляют и распространяют наркотик, который гуляет по нашему городу, - Клэри еле сдерживается, чтобы не фыркнуть. Как же низко пересылать кому-то кости лишь от скуки. Подслушивать, наверное, тоже было не занятием для настоящей леди, однако ей было всё равно на данный момент. Она лишь продолжала слушать. - Саймона она просто использует, но и он не лучше. Начал встречаться с ней только ради хоть какого-то утешения. Клэри-то его фрэндзонит, не даёт. Бедный, как влюблённым щенок, везде за ней бегает, - подружки захихикали, но такого рыжая не выдержала. - Перестань так говорить! - весь класс уставился на неё. Она огляделась и поступила вгляд. Они пусть и говорили гадости, но хоть не орали о них на весь класс. И всё же, они ведь не имели право говорит подобное о ней и Саймоне. Плевать, он не может её любить. Клэри не позволит каким-то слухам испортить ей отношения с единственным человеком из прошлого, который не изменился и помогает ей жить в этом мире. *** Дома её не ждал сюрприз. Девушка зашла и сразу поняла: отец пьян. Хотя бы потому что тут так воняло перегаром, а из кухни слышались хохот и крики. Весь дом был в сигаретном дыму, она замахала ладонями, стараясь хоть как-то защитить себя от него. Это было отвратительно. Заходить на кухню, чтобы подкрепиться ей не хотелось. К тому же сейчас Клэри собиралась попрощаться с домом. Но только не в таком состоянии. Это же не он и никогда не станет её. Девушка поднимается в свою комнату и начинает набивать рюкзак своими вещами. Их оказалось не так много как она ожидала. Кларисса хотела уйти тихо, чтобы отец и не заметил, а когда, может быть, протрезвеет, то уже не найдёт её. Но вспоминает об одной вещице, которая очень дорога их семье. Это подвеска с крупным фиолетовым драгоценным камнем. Мама всегда говорила, что он должен принадлежать именно ей, Клэри, и, что это очень важная реликвия их семьи. Нельзя оставлять его Валентину. Она заходит в его комнату, где всё ещё стояла шкатулка с драгоценностями в шкафу. Достаёт её, открывает, ожидая увидеть, как всегда большой камень прямо в середине, но его там нет. Девушка перерыла всё содержимое шкатулки. Сердце ёкнуло. Его нигде не было. Ей не хочется спускаться и спрашивать у отца, но другого выхода не было. Надо убедиться. Спускается и открывает дверь, которая вела на кухню. Валентин и пара его дружков сидели с бутылкой какого-то крепкого алкоголя и играли в карты. - Клэри, доченька. Привет, - он расплылся в омерзительной улыбке. Двое мужчин повернулись, чтобы взглянуть на неё. Лица у них были запухшие и фиолетовые, пахло просто отвратительно. Не уже ли отец привёл в дом бездомных. - Привет, па, - кивает девушка и смотрит на стол. Среди каких-то купюр лежит он. Знакомый фиолетовый камень на серебряный цепочке. Клэри хмурится и разъярённо смотрит на отца. - Ты поставил эту подвеску?! - по выражению его лица можно было понять, что он немного растерялся, но это так же значило "да". Рыжая смотрит на него. Смотрит так, как не смотрела до сих пор ни на кого. Ненависть - вот, что пылало в зелёных глазах. Для этого человека не осталось ничего святого, даже её мать. Клэри хватает со стола подвеску и тут же начинает бежать. По коридору, затем по улице, далеко-далеко. Куда ей идти? К Саймону? Может ночевать в больнице у койки матери? Без разницы. Главное, что теперь она свободна и можно вдохнуть полной грудью, смело смотря страшному будущему в лицо.