Юу с тоскою глядел на свои бледные призрачные руки, своим цветом напоминавшие полотна тончайшего полупрозрачного шёлка. Если бы он был человеком, живым, всё было бы гораздо проще… Но он призрак, способный лишь разрушать.
Он помнил, почему не хотел умирать.
Месть.
Застилавшая багровой пеленой глаза, она вызывала ярость, желание уничтожить всё, что связано с Мей Ли после её непростительного, но вполне свойственного женщинам и тем более куноичи, поступка. Он никогда не думал о призывавших, как о людях, которые не хотели становиться его пешками, — его мысли занимала лишь горячая сладкая месть. Какого это, когда собственные пра-правнуки умирают от созданного ею яда? Во рту становилось до невозможности влажно, когда он наблюдал за каждым «покосом» её потомков.
Но Аллен… Он заставил Канду вновь глядеть на мир человеческими глазами. И Юу было безумно стыдно за враньё, за то, что он утаил, что знает, что происходит, когда он «просыпается», но если бы он сказал… Дух не хотел пасть ещё ниже звания «захватчик тела», а ведь Аллен вряд ли после этого бы с ним заговорил. Пошёл бы к Лоу Фа и развеяли бы его или вновь запечатали — было неприятно соглашаться с тем фактом, что та девчонка с двумя торчащими косичками достаточно сильная ведьма, и если она захочет, она наворотит дел. Например, приворожит Аллена — ей это ничего не стоит…
Юу не мог отогнать от себя грустные мысли, что ему принадлежит по контракту лишь его тело, но не душа и сердце.
Он не чувствовал отвращения при мысли лечь под Аллена. Если ему так захочется — пожалуйста, Канда сделает всё без лишних слов… Призраку хотелось горячих объятий, нежных прикосновений губ, ответных ласк, — то, чего его лишила Мей своей глупой выходкой.
Юу задумчиво покусывал губу, бросая взгляды на мирно спящего парня.
«Может, попробовать во сне? Узнать, как он относится ко мне как к… партнёру?»
Он неловко потоптался рядом с кроватью, неуверенно поглядывая на Аллена, коря себя за распутность и слабость характера, и нырнул в сон.
Туннель в этот раз имел гораздо больше развилок. Та чёрная дверь с замками, из которой доносились завывания, осталась на месте, а красная разделилась на две — фиолетовую и розовую. Вдалеке виднелась зелёная, а песочно-жёлтая была ещё и открыта.
«Чёрная дверь — это явно кошмары. Но что значат остальные?»
Канда заглянул, стараясь не зайти, в комнату жёлтой двери. Пейзажи сменялись один за другим — цветущий парк, с белыми, недавно выкрашенными скамеечками, каменистый берег моря, красивая мостовая… Но ни на одном из них не было людей. Юу подумал, что не стоит там искать Аллена.
Он приоткрыл мятно-зелёную дверь, стоящую практически рядом, интересуясь, есть ли Аллен в этой комнате. Стол, накрытый белоснежной скатертью и заставленный всевозможными блюдами, уходил в бесконечность, но был без следов покушения на него. Призрак закрыл и эту дверь.
Канда вздохнул, подходя к разветвлению красной двери. Он помнил, что было в прошлый раз в этой комнате, но сейчас был совершенно не против повторить и закончить дело до конца.
«Но какую дверь выбрать? Фиолетовую или розовую?»
Розовая была с изображением цветочков, которых любят рисовать маленькие девочки на полях тетрадки, а фиолетовая имела ручку в виде плюшевого медведя. Обе двери выглядели по девчоночьи, и руки тянулись к фиолетовой, как к более нормальной. Канда был бы крайне удивлен, найдя Аллена в комнате с розовой дверью, но… Юу застыл на пороге, пытаясь не упасть в обморок от обильной носокрови.
— К-канда? — Смущённо пролепетал парень, заливаясь румянцем и нервно отдёргивая коротенькую юбочку пониже, демонстрируя тем самым почти девичью талию. На голове у Аллена виднелся милый ажурный ободочек горничной, с прикреплёнными к нему бело-розовыми медвежьими ушками, а грудь прикрывала лишь жилетка с большим бантом на шее. На руках были надеты перчатки в виде лап, а на ногах милые чулочки с кружевом.
«У его фантазии бзик что ли на горничных?»
Шок от увиденного всё никак не проходил, однако Канда нашёл в себе силы посмотреть на сиреневую стенку позади Аллена.
— И как давно ты тут уже находишься? — спросил он как бы между прочим, не решаясь снова обратить взор на красного как помидор Уолкера.
— Д-да не очень, — куда себя деть Аллен не знал, поэтому глупо таращился в пол, кое-как удерживая юбочку в натянутом состоянии перчатками-лапами. Щёки уже не просто пылали огненно-красным румянцем, а горели. Жар постепенно перекидывался и на уши с шеей.
«Чё-ё-ёрт, что ж делать-то?» — думал Уолкер в смятении. —
«Ничего в голову не приходит! А тут ещё и кровать прямо позади меня. И это всё моя фантазия придумывает?! Блин, вот я влип…»
«Бл*… Надо подыграть, что типа это его сон, да, точно, сон… очередной его эротический сон…»
Канда мягкой поступью приблизился к смущённому Аллену и нежно обнял за талию. Он ласковым движением заправил длинную прядь чёлки за ухо, продолжая скользить подушечками пальцев по ушной раковине и переходя на незакрытую ничем шею парня. Аллен непонимающе уставился на него, взглядом говоря: «Что за херня тут происходит и почему я в главных ролях?!»
Юу, лишь усмехнувшись такой реакции, продолжил театр одного актёра, оглаживая ноги в белых чулках и вгоняя Аллена тем самым в большую краску.
— Тебе очень идёт этот костюм, — проникновенно шепнул ему на ухо Канда.
Вспыхнув, Уолкер попытался отстраниться, действуя при этом не очень навязчиво. Однако попытка с треском провалилась — Канда лишь сильнее стиснул «горничную» в объятиях.
— К-канда, подож-жди, — Аллен смотрел куда угодно, но только не на причину внезапного покраснения. Упираясь руками Юу в грудь, парень стал более настойчиво выскальзывать из тесного круга крепких рук. Даже не смотря на то, что тело в общем-то было не против таких собственнических жестов, разум упорно твердил, что это не правильно. — Ты, скорее всего, всё не так понял, — промямлил Уолкер.
— Хм? — Канда соблазнительно улыбнулся, проведя руками по бёдрам, будто бы невзначай задевая вставший член парня, — А что тебя не устраивает, Аллен? Тебе не нравится? Или хочешь побыстрее перейти к самому вкусненькому?
Призрак наслаждался сменяющимся выражением лица Аллена: ошеломление, смущение, желание, стыд…
Глаза расширились от такого непосредственного предложения, и на какой-то момент Уолкер потерял бдительность. Этим Канда и воспользовался. Не успев даже вякнуть что-то «за» или «против», Аллен обнаружил себя на прохладной простыне кровати. Юу же руки не убирал, продолжая свои ласки, которые давно перешли порог невинных. Полоска ткани, именуемая юбочкой, была задрана наверх, показав свету главное мужское достоинство. Как оказалось, нижнего белья сей костюмчик не предусматривал.
— Канда! — Зажмурившись, Аллен попытался натянуть юбку обратно. — Т-ты, что такое делаешь?
Правда, голос «горничной» уже не был таким резким и громким. Скорее противоречивым и прерывающимся. От абсурдности ситуации и борьбы чувств, пришло возбуждение, граничащее с истерией. Было дико и странно от действий Канды, но в то же время тело уже давно расслабилось и было вполне не против, принимать подобное к себе обращение.
«Но ведь это Канда! Мужик, призрак, в конце концов, Канда-который… А разве вечно пристающая Лоу лучше? Да блин, нет, я не такой! Надо съёбывать отсюда! Просыпаться! Чё-ё-ё-ё-ё-ёрт…»
Канда довольно хмыкнул, стягивая голубую ленточку и выцеловывая шею, чувствуя под собой полураслабленное тело парня. Аллен же, тяжело дыша, попытался выразить протест, ёрзая и всячески уклоняясь от губ Юу, на что дух лишь улыбнулся уголками рта.
«Если бы ему реально не нравилось, он бы уже орал как резанный, вырвался и убежал давно».
Длинные необыкновенного цвета волосы Канды приятно щекотали грудь Аллена.
«Этот… запах… Он от его волос? Мягкий и ненавязчивый, приятный… Такой, каким Канды был всего несколько минут назад… Хотя, я бы не сказал… что сейчас Юу причиняет мне… неудобства», — Аллен расслабился совсем, лишь иногда делая жалкие попытки уклониться от того, что всю свою недолгую жизнь считал не правильным. Даже разум уже практически согласился с телом, о приятности такого времяпровождения.
Верхняя часть наряда была убрана настойчивыми руками, а освободившееся место тут же стало занятым необыкновенно мягкими губами призрака. Он выцеловывал каждый сантиметр шеи и груди, заставляя тело Аллена подрагивать.
«Какие они… мягкие. А ведь с виду даже и не подумаешь о том, что они… так умеют», — отстранёно подумал Уолкер, затуманенными глазами смотря на перемещающийся влево-вправо затылок Канды. Сам не понимая, что делает, Аллен положил свою руку на голову Юу, слегка погладив её. Призрак замер на некоторое мгновение, но, ухмыльнувшись, с ещё большим воодушевлением продолжил своё дело.
Руки Канды постепенно опускались ниже, нежно поглаживая пальцами отдельные участки кожи. Когда они коснулись бёдер, Аллен замер, заметно сжавшись и закусив губу. Юу не стал торопить события, позволяя партнёру привыкнуть к необычным ласкам. Оторвавшись от его груди, призрак накрыл губами плотно стиснутый рот Уолкера, языком заставляя его расслабиться.
— Не бойся и получай удовольствие от процес-са… — прошептал Юу ему в губы и более настойчиво продолжил поцелуй.
Собственническая ласка была принята Алленом. Он сначала несмело, а затем и более открыто ответил на поцелуй, стараясь дать понять призраку насколько он не против таких действий. Хоть краска стыда и неуверенности по прежнему покрывала лицо и уши, Уолкер старался не думать о том, чем это обернётся в последствии. По совету Канды парень постарался «получать удовольствие от процесса».
Когда же призрак прервал томительный поцелуй и вновь переключился на выцеловывание груди, плавно опускаясь ниже, Аллен попробовал проявить инициативу.
— Канда… позволишь мне? — отводя глаза, тихо спросил парень и осторожно убрал длинную синюю прядь волос за ухо, как бы невзначай проведя пальцами по ушной раковине. Переместив руки на грудь призрака, Уолкер перекатился на кровати, оказавшись сверху.
Юу же не стал особо сопротивляться. Откинувшись на прохладную подушку, он притянул Аллена к себе и крепко поцеловал.
— Только если ненадолго, — шепнул он и ухмыльнулся, всем своим видом говоря, что вовсе не против инициативы партнёра, но вечно одерживать верх не даст.
Аллен несмело расстегнул пуговицы и бережно, скользнув ладонями по сильным плечам, стянул с Канды рубашку, оголяя накаченный торс, и касаясь спины в зоне между лопаток, нежно погладил кожу, целуя в предплечье. Выводя еле ощутимые узоры подушечками пальцев, он спускался всё ниже и ниже…
Чувствуя, как дыхание Юу стало прерывестей, а дрожь явственней, он сам прикрыл глаза от нахлынувших приятных ощущений. Оказывается, что даже простые прикосновения друг к другу могут вызвать опьяняющие чувства, застилающие глаза и заставляющие забыть обо всём, кроме учащённого стука сердца партнёра и его удовольствия.
Седовласый целовал куда угодно, только не в губы, дразня парня и увиливая от долгих и чувственных поцелуев, в которые затягивал он.
Аллен отрывисто мазнул губами по ярёмной впадине, выделяющейся между красивыми выступающими ключицами, и поднял голову, встречаясь глазами с горящими страстью очами и отвечая не менее многообещающим взглядом. Весь внешний вид Юу завораживал, начиная от пушистой макушки и заканчивая изящно очерченными ступнями. Его лёгкая улыбка одними уголками губ, глаза, прикрытые от удовольствия, бледный румянец на щеках… Призрак был желанен, и Аллен уже не мог это отрицать.
А Юу млел от невесомых касаний и мимолётных сладких поцелуев, которые дарил Аллен, желая остаться в этом сне…
***
В то время как Канда, словно гадая на ромашке, задавался вопросом «Люблю или не люблю», Лоу с усердием фанатика вычитывала в книге рецептов нужные ингредиенты. Эта ночь была решающей для неё и Аллена, ведь если не опоить призрака приготовленным зельем, может случиться самое ужасное, что только может быть: её возлюбленный будет потерян навсегда. Девушка помотала головой, прогоняя не нужные мысли и усерднее принялась выискивать то, что нужно.
Перевернув добрую половину страниц книги, Лоу, наконец, нашла то, что искала. Оглядев весь арсенал своего «набора юной ведьмы», расположившийся на двух больших стеллажах, она принялась за варку зелья.
«Теперь этот призрак у меня попляшет! Он узнает, что Лоу Фа никогда и ни за что не отдаст какому-то сомнительному духу то, что ей самой очень-очень надо. Аллен Уолкер только мой, запомни это, жалкий оживший покойничек!»
Полная луна вышла из-за серых туч, и косой белый луч света лёг на пол и котёл с готовящимся зельем сквозь не закрытое шторками окно. Посчитав это добрый знаком и благословением свыше, Лоу улыбнулась и добавила последний ингредиент, не забыв тщательно перемешать.
— Итак, несносный призрак, я готова к великому мщению и активной атаке! Готов ли ты сдаться и обратиться в бегство? — громко спросила Лоу пустоту квартиры и расхохоталась.
***
Как ни странно, но Лави этой ночью тоже не спалось. От духоты не спасал даже врубленный на максимум кондиционер, который пахал уже добрые пять часов. Поворочавшись в постели до того, что стали болеть бока, Дик решил пошастать по небольшой двухкомнатной квартире с целью найти хоть что-нибудь, что поможет уснуть.
Кухня порадовала прохладной водой и прекрасным видом из окна на полную луну, которую, правда, в ту же минуту закрыли серые тучи. Тяжело вздохнув, Лави поставил пустой стакан на стол и пошёл бродить дальше. Гостиная комната тоже оказалась безрадостной: тёмная, душная и без малейшего намёка на «снотворное». Неожиданно, взгляд парня выцепил из темноты светящийся бледно-зелёным цветом дисплей стационарного телефона. Дик медленно подошёл к аппарату и сел на табуретку, стоящую рядом специально для таких случаев. Пластиковые кнопки были уже полустёрты от долгого пользования, но денег на то, чтобы купить новый телефон студент не имел, да и желания особого тоже. Главное, что звонил и вызовы принимал — а больше и не нужно.
Помедитировав на цифры, Дик набрал знакомую комбинацию и с некоторым замиранием слушал длинные гудки в трубке. Они были не привычно долгими, но парню выбирать не приходилось — ночь длинная, всё успеет.
— Ал-ло? — Раздался сонный голос на другом конце провода. Следом последовал зевок. — Кому взбрело звонить в два часа ночи?
— Линали? Привет. Это я, Дик, — с некоторой запинкой произнёс Лави и занервничал ещё сильнее. Он первый раз звонил своей девушке так поздно, да ещё и без определённой причины.
— Ты чего хотел? Неужели до утра не терпится? — немного раздражённо спросила девушка, усилием воли подавив очередной зевок.
— Эм, понимаешь, дело… Оно не то чтобы срочное…
— Выражайся конкретнее, спать, знаешь ли, хочется.
— Мне вот этой ночью не спится… И я подумал, что мне очень нужно с тобой поговорить, — Лави замялся. — Правда, совершенно не знаю о чём. Чувствую себя последней скотиной всю последнюю неделю. Даже сейчас, ведь я же разбудил тебя ради такой по сути ерунды.
— Лави, успокойся и перестань нести всякую чушь. Ты на часы смотрел? Какой может быть серьёзный разговор в два часа ночи?
— И что ты… предлагаешь?
— Сказать друг другу спокойной ночи и лечь спать. Поговорим завтра на парах. К тому же первая в расписании пара Тидолла. Вот на ней и поговорим обо всем, что тебя гнетёт, договорились?
Лави что-то согласно промычал в ответ и положил трубку, не забыв извиниться за то, что разбудил. Ночной разговор не задался, а в голове поселились новые мысли, удобряя и без того благодатную почву сомнений, на который выросли огромные цветы самобичевания. Парня упорно грыз червячок стыда за своё самое глупое на свете желание. О, он бы, наверное, отдал всё на свете, чтобы узнать, кто же стал платой! Возможно, он даже смог бы искупить свою вину… Додумать об этом Дик не успел — за неимением подушки, голова нашла точку преткновения в виде столешницы журнального столика, после чего студент уснул.
