Ещё одна встреча

Странные шутки порой устраивает с нами память. Иногда с трудом можешь вспомнить, с кем ты виделся вчера, а то вдруг до мельчайших подробностей видишь происходившее несколько десятилетий назад. Джастин не собирался сейчас вспоминать об Итане, но картины давнего прошлого сами всплывали перед его мысленным взором, словно предостережение. Люди быстро ко всему привыкают. Привыкли они и к тянувшейся уже два года гражданской войне. Война войной, а обед по расписанию. Вернее, званые обеды и ужины, барбекю на природе и музыкальные вечера вроде сегодняшнего устраивались столь же регулярно, как и в мирное время. Только теперь на них было всё меньше ровесников Джастина, из-за чего на них приходилось больше охотниц за женихами. Девушки уже поняли, что скромность украшает, но может оставить старой девой, и не стыдились первыми начинать флирт с понравившимися молодыми людьми. А что делать, если лучшие из лучших давно ушли воевать, да и остальные того и гляди рванут вслед за ними, а ты так и останешься вековать в компании толстых подружек и занудных достопочтенных матрон? Вот и приходилось Джастину регулярно держать круговую оборону от разряженных девиц, каждая из которых норовила урвать кусочек его времени и внимания, стремясь показать себя в выгодном свете и оттеснить конкуренток. Вот только Джастину не было дела до их ухищрений с белилами и румянами, его ничуть не прельщали девичьи перси, выпиравшие из декольте и чересчур туго зашнурованные корсеты, подчёркивавшие осиные (в сравнении с широкими юбками модели «Беатрис» с девятью ярусами оборок) талии. Джастина никогда не привлекали женские прелести, совершенными ему казались лишь обнажённые мужские тела. Мистер Тейлор, планировавший, что сын вскоре займёт должное место в принадлежавшей ему транспортной компании, в последнее время всё чаще брал его в свой офис. Оказавшись там, Джастин смотрел отнюдь не в бумаги, а через окно во двор, где полуобнажённые грузчики перетаскивали тюки с товарами. После этого рождалось сладкое томление внизу живота и много непристойных рисунков. В своих мыслях он подходил к одному из этих мускулистых парней и, пользуясь положением сына хозяина, трогал его. Однако Джастин всегда спохватывался и заставлял себя вернуться к работе, прилежно изучая накладные и договора. Он понимал, что даже думать о подобных вещах грешно. Скорее всего, он никогда не решится сделать то, чего желал, и покорится воле родителей, женившись на рыженькой хохотушке мисс Иви Маршалл и похоронив себя в пропахшей сыростью конторе. Наверное, так и произошло бы, если бы той весной в Питтсбург не прибыл Итан Голд. Впервые Джастин увидел его на званом ужине у Клейтонов, после которого Голд согласился помузицировать для гостей. На нём был чёрный сюртук и такие же чёрные брюки, воротник белой батистовой рубашки, видневшейся в вырезе расшитого золотистыми нитками тёмного бархатного жилета, был перевязан чёрной атласной лентой. Тёмные кольца кудрей падали на лоб, подчёркивая белизну кожи. Неровные белые зубы обнажались, когда его рот приоткрывался в улыбке, не портя внешность, а придавая ещё большего очарования. Тонкие пальцы, унизанные множеством колец, бережно касались струн. Всё время, пока Итан играл на скрипке, Джастин не мог отвести от него взгляд. Итан тоже всё время смотрел на него, причём смотрел так, словно знал о всех постыдных фантазиях, зародившихся в Тейлоровой голове. В глубине карих глаз Голда таилось нечто такое, что притягивало и одновременно пугало Джастина. Рисование всегда успокаивало Тейлора, вот он и решил на скорую руку набросать портрет скрипача, благо сложенные вчетверо листы чистой писчей бумаги и огрызок карандаша всегда лежали у него в карманах. По окончании выступления Итан сам подошёл к нему и попросил показать рисунок. - Похож. Ты мог бы стать знаменитым художником, - произнёс он. - А мой отец считает рисование напрасной тратой времени, говорит, что этим на жизнь не заработаешь, - Джастин, как правило, стеснялся, когда хвалили его рисунки. - Тут он не прав. Ты мог бы зарабатывать этим, но сначала тебе не мешало бы немного поучиться в Европе. - Немного? Да он не даёт мне денег даже на поездку в Нью-Йорк, - вздохнул Джастин. - Я мог бы заказать тебе свой портрет и оплатить работу. Возможно, увидев гонорар за него, твой отец переменит своё мнение, - вдруг предложил Голд, и Джастин вздохнул с облегчением, потому что ему не нужно было теперь придумывать предлог для следующей встречи. - Я с удовольствием возьмусь за эту работу. Что ты предпочитаешь, карандаш, масло, пастель? - Постель, - шепнул Итан или разыгравшееся воображение Джастина. Скорее всего, Голд сказал «пастель». - Здесь слишком душно и многолюдно, давай обсудим это в саду, - Тейлор понял, что ему необходимо срочно глотнуть прохладного ночного воздуха. Пока он пытался собраться с мыслями, новый знакомый, непринуждённо болтая, уводил его всё дальше от дома. Когда они оказались за увитой диким виноградом беседкой, Голд неожиданно прижал Джастина к стволу цветущей вишни и поцеловал его. Этот поцелуй не шёл ни в какое сравнение с жалкими подобиями поцелуев, сорванных Тейлором у одноклассниц. Властные, влажные прикосновения губ Итана, сохранившие аромат пирога с корицей, который подавали на десерт, сразу заставили Джастина забыть все слова. Сначала робко, а потом всё больше смелея, он ответил. Язык, вторгшийся в его рот, возбуждал похоть, мгновенно восставшая плоть натянула ткань брюк. Руки Итана уже бесцеремонно расстёгивали ворот рубашки Джастина. Юноша дёрнулся, чтобы вырваться, опасаясь, что кто-то может их заметить, после чего непременно разразится громкий скандал, но в этот момент Итан посмотрел ему в глаза и ответил на невысказанные возражения: - Не бойся, нас никто не увидит. Я отвёл им глаза, все считают, что мы ушли. - А я и не боюсь, - сказал Джастин, поняв, что ему стало абсолютно всё равно, что кто-то может застать их за этим противоестественным занятием, и не стал интересоваться, что именно Итан подразумевал под отводом глаз. Это произошло не только вследствие нараставшего возбуждения, но и по другой причине, о которой он узнает намного позже – Голд применил свои вампирские способности, чтобы вынудить Джастина делать то, чего он хотел. - Правильно, ты не должен бояться, - улыбнулся Итан и склонил голову, целуя Джастина в шею. Было немного щекотно и очень приятно, а когда Итан прикусил кожу, по телу Джастина прокатилась волна наслаждения. Возбуждение продолжило нарастать даже тогда, когда он почувствовал боль. Рука Итана, накрывшая пах быстро отвлекла его от неприятных ощущений. Сжатый тонкими, но весьма сильными и ловкими пальцами, член дёрнулся, выталкивая наружу порцию тёплой спермы, и Джастин застонал, чувствуя, как у него из-под ног уходит земля. Он пришёл в себя на скамейке в беседке, лёжа на коленях у Итана, гладившего его волосы. Боже, как стыдно! Неужели он лишился чувств, как одна из благородных девиц при виде мыши? - Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался Итан. На его губах была кровь. Металлический привкус крови ощущался также во рту Джастина. Вот он и подумал тогда, что это он их прокусил, когда они яростно целовались под деревом, и почувствовал себя ещё более неловко. - Я в порядке, - ответил он и принялся поправлять одежду, которая была в совершенном беспорядке. – Но мне действительно теперь придётся уйти, чтобы никто не заметил пятен на брюках. - Приходи ко мне завтра, когда стемнеет, я остановился у вдовы Картер, её дом на Брайтон-роуд неподалёку от Хайвудского кладбища. - Я приду, - ни секунды не колеблясь, ответил Джастин и поспешил домой. Джастин помотал головой, отгоняя непрошеные воспоминания. Нет, на этот раз всё будет иначе. Брайан другой и не разобьёт ему сердце. Поэтому Джастин не станет поступать с ним так, как Итан поступил с ним самим. Не будет больше пить его кровь и что-то внушать. Брайан должен полюбить его сам, иначе всё это не имеет смысла. Весь день Джастин провёл дома, валяясь в кровати. Для того чтобы не отстать от жизни, время от времени вампир находил себе приёмную семью и ходил в школу, затем в колледж, а потом «уезжал работать на другой континент» и исчезал из поля зрения своих бывших опекунов. Знания, полученные на уроках, были полезными, учителей тоже вполне можно было терпеть, а вот дети с каждым годом становились всё развязаннее и нахальнее. Порой стоило неимоверных усилий вовремя сдержаться и не перегрызть им глотки после очередной свары. Подростки бывают очень жестоки, когда замечают, что ты не такой, как все, и устраивают травлю. Поэтому Джастин решил сегодня прогулять. Он был слишком переполнен эмоциями и воспоминаниями о прошлой ночи, чтобы отвлекаться на такие глупости, как уроки или выяснение отношений с одноклассниками. Тейлор с трудом дождался вечера и поспешил к Кинни, однако того не было дома, вот и пришлось забежать к Дафне, чтобы убить время и немного поболтать. Даф была прапраправнучкой Элен и одной из немногих людей, кто знал об истинной сущности Джастина. Ей он мог доверить любые тайны, с ней всегда было хорошо и легко. Но Тейлор не мог надолго у неё остаться, потому что ему всё сильнее хотелось снова увидеть Брайана. Кинни и в этот раз не было дома – то ли он ещё не вернулся с работы, то ли они разминулись, поэтому Джастину решил подкарауливать его в одном из баров на Либерти-стрит. В конце концов, Кинни там появился, но, к сожалению, не один, и теперь разговаривал с Джастином так, словно не было всего того, что произошло между ними этим утром. Естественно, не хочет ударить в грязь лицом перед друзьями, общаясь при них с малолеткой. К Тейлору подсел один из них и принялся ездить по ушам, рассказывая множество неприятных вещей про Брайана. От невысокого брюнета исходил запах страха, смешанный с ароматом вожделения. Джастин сразу понял, что Майкл испытывал к своему другу отнюдь не дружеские чувства и боялся, как бы он не занял подле Брайана его законное место – место пожизненного верного оруженосца. Пока он спорил с Майклом, Брайану удалось незаметно ускользнуть. Через некоторое время, отвязавшись от занудного Новотны, Джастину удалось застать Брайана дома, но лучше б он его не видел вместе с тем типом, с которым тот собирался заняться сексом. Потому что это пробудило болезненные воспоминания о другой не менее неприятной сцене из давнего прошлого. Он не должен был выжить в битве при Геттисберге. Джастин всего на секунду замешкался, не решаясь выстрелить в своего соотечественника, и неприятельская пуля попала ему прямо в сердце. Он помнил, как умирал, истекая кровью, а потом пришёл в себя в груде мёртвых тел на Поле Башмаков, с удивлением почувствовав, что у него больше ничего не болит. Единственное, что беспокоило тогда Джастина, - зверский голод, рвущий на части его нутро, словно волк свою жертву. Тейлор выбрался из-под мертвецов и достал жестяную флягу, чтобы промочить пересохшее, горевшее, словно было обожжено, горло. Фляга оказалась пустой. Тогда он встал на четвереньки, чтобы слизнуть росу со стеблей травы. Трава была покрыта запёкшейся кровью, но Джастину было всё равно. Он слишком хотел пить, просто умирал от жажды. Капли воды, перемешанной с кровью, показались ему вкуснее всего, что он когда-либо пил. Но этого было недостаточно. Джастину хотелось ещё, и он чувствовал, что добавка находится рядом, - неподалёку от него было несколько тяжело раненных, но пока ещё живых солдат. Он разыскал их и помог избавиться от мучений. Присосавшись к ранам, он выпил ещё тёплую кровь, отправив тех, кого всё равно невозможно было спасти, в мир иной. А потом ужаснулся тому, что сотворил. Что-то странное после этого начало происходить с его памятью – он вспоминал то, чего раньше не помнил. - Ты не должен идти на эту войну, ты ещё слишком молод, чтобы умирать, - кричал на него Итан. - Я уже не ребёнок! Мне почти восемнадцать, – возражал Джастин. – Я убеждён, что негры – такие же люди, как и мы, они не должны находиться в рабстве! И я считаю, что ради своих убеждений стоит пойти на риск быть убитым. Конфедераты переправились через реку Потомак и вторглись на территорию Пенсильвании, мы должны защитить свои земли и свои убеждения. Поэтому я и записался в отряд пенсильванского ополчения. Возможно, когда я вернусь, отец позволит мне самому выбирать, чем я заниматься. Тогда мы могли бы уехать в Европу, как ты и предлагал. - Если ты вернёшься… - не договорив, Итан снял с руки кольцо с камнем насыщенного синего цвета и надел его на палец Джастину. - Похоже на обручение, - заметил Джастин. - Я предлагаю тебе кое-что намного серьёзнее – обмен кровью. Тогда я буду уверен, что ты действительно ко мне вернёшься. Джастин кивнул, наивно полагая, что Итан имеет в виду клятву на крови, подобную тем, что описывались в рыцарских романах. Однако, вместо того, чтобы проколоть палец, Итан приблизился к нему и впился удлинившимися клыками в шею. Кажется, он действительно прокусил её до крови. А потом произошло самое странное – ножиком для вскрытия писем Итан сделал надрез на своём запястье и, собрав из него кровь в кубок, поднёс его к губам Джастина и заставил выпить. Итан! Он должен объяснить то, что происходило с ним сейчас! Три дня и три ночи Джастин пробирался домой, перекусывая попадавшимися на пути южанами. Голод оказался настолько силён, что он почти не испытывал по поводу этого угрызений совести. Он был слишком испачкан в грязи и крови, поэтому не решился идти домой, чтобы не пугать мать, и сразу направился к Итану. И что он увидел? Его любимый забавлялся с новым юнцом, поил вином, шептал на ушко комплименты, точно так же, как ему в начале их знакомства. - Я всё-таки вернулся, но, похоже, ты меня не ждал, - Джастин сорвал с руки ненавистный символ их лживых отношений и запустил его в Итана, после чего почувствовал, что падающее сквозь высокое окно солнце немилосердно печёт его кожу. Бледная от природы кожа моментально покрылась пузырями ожогов. Чтобы скрыться от испепеляющего солнца, Джастин шагнул в тень, и сразу почувствовал облегчение. - Я же просил тебя не ходить на эту войну, - с недоброй усмешкой сказал Голд, после чего скомандовал: «Замри» своей новой игрушке. - Так, значит, это я во всём виноват?! – взорвался Джастин. Обожжённую кожу всё еще пекло, но боль от душевной раны была сильнее. – Что ты сделал со мной?! - Ты стал таким же, как я. Поэтому тебе придётся продолжить носить кольцо с лазуритом, чтобы не сгореть на солнце. Успокойся, он ничего не значит для меня, - Итан оттолкнул от себя застывшего, словно мраморное изваяние, юношу. - Между нами всё останется, как прежде, - он встал из-за стола и сделал шаг к Джастину. - Мне не нужно твоё кольцо и не нужна твоя лживая любовь! Ничего не будет, как прежде! Если бы ты действительно любил меня, то никогда не поступил бы со мной так! Ты не стал бы играть с моими чувствами и моей памятью, – Джастин выскочил из квартиры, которую снимал Итан, но уйти далеко ему не удалось. Потому что на улице ярко светило солнце. Потому что теперь, когда Тейлор осознал, что стал вампиром, ему некуда было иди, незачем больше спешить… Он стоял на лестнице и глотал злые слёзы. Он был зол на себя за свою глупость и наивность, и на Итана, воспользовавшегося этим и предавшего его доверие. Возможно, если бы не это воспоминание, Джастин не расплакался бы, как обыкновенный семнадцатилетний мальчишка, когда Брайан сказал ему, что не верит в любовь и не хочет больше его видеть. Но сейчас, переживания прошлого и настоящего слились в один клубок, терзавший его душу, и это казалось невыносимым.