Моя сладкая сказка

Взрослые часто повторяют, какой ужасной может быть бессонница, но я вовсе ее не боюсь. Я знаю: наступит ночь, и Оле придет ко мне вместе с ней. Он сбрызнет сладким молоком мои глаза и увлечет за собой туда, где я никогда еще не был, покажет то, что я ни разу не видел. Он рождает чудесные картины чарующего мира, он оживляет для меня сказку и делает её реальностью. Пусть всего на одну ночь, но я чувствую себя сказочным принцем, держащим в руках хрупкое волшебство небытия. Рядом со мной происходят чудеса, неподвластные пониманию, но я и не стремлюсь понять их. Я вижу, чувствую, принимаю эту магию и наслаждаюсь ее величественной силой и мимолетной хрупкостью. Но иногда мне снится что-то, что нельзя так просто назвать забавной шуткой Оле. Сквозь сон мне чудятся теплые пальцы в липком сладком молоке - они скользят по моей щеке, касаются губ и неизменно оказываются во рту, забавляясь с моим языком. Этот вкус рождает внутри меня что-то горячее, опьяняющее, что-то, от чего я перестаю думать и послушно отвечаю на прикосновение, даря ласку в ответ. Я втягиваю в себя эти пальцы, обвожу их языком и наслаждаюсь вкусом запретной, но такой желанной сказки. Когда же пальцы, наконец, покидают мои губы и скользят по шее, оставляя за собой влажные следы, жаркая волна проходит по моему телу, и я громко всхлипываю, не в силах справиться с тем новым, неизведанным чувством, что овладевает мной. Воздух холодит шею, но мне совсем не холодно. Внутри меня распускается горячий бутон, и мне кажется, что когда он раскроется, я сгорю как мотылек в огне, овладевающем мной все сильнее и глубже. Я ощущаю жар чужого тела сквозь ночную сорочку. Чьи-то сильные руки скользят по моим плечам, освобождая меня от одежды, и ласкают грудь, заставляя позорно скулить и умолять о продолжении этой сладкой пытки. Как же приятны эти прикосновения! И как сильно я мечтаю увидеть в эти моменты моего нежного мучителя! Но на глазах будто повязана черная лента - я ничего не различаю и могу только чувствовать. Чувствовать, как горячие ладони ласкают нежную кожу живота и опускаются ниже, туда, где мне так мучительно хорошо, так волнительно сладко. С каждым движением вновь липких ладоней я вспыхиваю и гасну будто спичка в руках замерзающей девочки. Мне так восхитительно приятно, и из глубины меня на свет рвется что-то огромное, еще непознанное, и в то же время хрупкое, испуганное одной лишь возможностью быть названным... И я кричу. От удовольствия, от яркой, затмевающей все вокруг страсти, от нежности, рождающейся в моем сердце. Я умираю и воскресаю в этих надежных руках, в его крепких объятиях. И все же, каждый раз, встречаясь с Оле глазами, я не решаюсь спросить: какой же зонтик он открывает надо мной в такие ночи?