О человеческой узколобости

С по-осеннему серого хмурого неба моросил мелкий дождь. Горизонт скрылся за пеленой тумана и сквозь морось дождя проглядывали серые очертания домов. Обычный осенний день в умеренном климате, жаль только, что пришелся он на выходные, заперев людей в бетонных коробках. В одной из такого множества коробок на кухне горел свет: на столе стоял букет белых роз в дешевой пластиковой вазе, а около него закрытая бархатная алая коробочка. Кроме них на столе была стопка и на четверть пустая бутылка водки. – Папа? В дверях стоял светловолосый шестилетний мальчик, его лицо было раскрасневшимся, на лбу отпечаталась резинка шапки, а светло-русые волосы слиплись от пота. Радостную улыбку смыла унылая аура кухни, точнее находящегося за столом мужчины: уголки губ опустились, а лукавство в глазах сменила тревога. Ещё пять минут назад, несмотря на сырость и хмурую погоду он играл и радовался, а сейчас, вернувшись в уютную и тёплую квартиру чувствовал тревогу. Такой неожиданный контраст как будто ударил по голове, заставив на мгновение потерять ориентацию. Что-то случилось, что-то плохое и он не хотел знать что именно. – Ты хочешь красиво напиться, да? Поэтому у нас цветы и ты в костюме? За столом сидел русоволосый парень с бледной кожей, худощавый и выглядевший, как подросток. Ему уже было двадцать пять, но в некоторых магазинах требовали паспорт. Сегодня тоже. Он покачал головой. Немного успокоившись, мальчик заметил цветы. Точно, у него же свидание с Лисанной. – Папа! Почему ты молчишь! Лисанна тебе отказала? Мужчина прикусил губу. – А была такой милой, она мне так понравилась. Предательница! – дрогнул детский голос. – Не говори так. Не надо, – его голос был хриплым, – она не виновата. Просто мы не пара. Наши нити не связаны. У неё нить окрасилась, мы ничего не могли поделать. Мальчик, готовый разрыдаться, несмело улыбнулся, всего уголками губ. Нужно просто подождать и всё будет хорошо, найдется ещё лучше Лисанны. Он подошел и обнял руку отца, прижался щекой к ней. – Я надеялся, что вы с ней пара, я так хотел, чтобы у меня наконец-то появилась мама... – Я тоже, Паш. Я тоже.

***

Майское утро, на улице уже светло. На столе, где полгода назад стояли розы и водка, дымится завтрак. – Появилась?! В дверях стоит Паша, не успев проснуться он сразу же бросился к отцу на кухню. – Нет, иди умывайся. Как только скрылся сын, Александр погрустнел. Уже три дня прошло с дня рождения, а связи все не было. Интернет давал надежду: в статьях говорилось, что нить может появиться спустя неделю, а может и позже, но обычно она появлялась на следующий день. Глухо щелкнул чайник и отвлек Сашу от грустных мыслей, в чашках уже лежали пакетики и дожидались кипятка, но ожидание затянулось - Саша замер с чайником в руках. Перед грудью начал появляться слабый белый туман, начавшийся наливаться цветом - краснотой, сгущаться. Выглядело бы страшно для неподготовленного, но это было так желанно, так ожидаемо. Туман сгустился, теперь за ним нельзя было рассмотреть очертаний кухни. Саша потрогал туман свободной рукой, запустил в него сначала пальцы, потом кисть полностью, которую туман скрыл. Ничего, никаких ощущений, как воздух. Затем туман пришел в движение, Саша быстро отдернул руку, испугавшись чего-то, облако мельчайших частиц распадалось на тонкие нити - через насколько секунд туман превратился в облако нитей, хаотично спутанных между собой. Но движение не остановилось, нити двигались, переплетаясь между собой, постепенно сплетаясь в одну нить, точнее ленту шириной около пяти сантиметров. – Пап, ты чего? Парень вздрогнул, увлечённый нереальным зрелищем. Пока он разглядывал формирование нити, Паша успел умыться: спереди на пижаме были крупные кляксы мокрой ткани и с чёлки капала вода. – Нить появилась. Пакетики и чашки дождались кипятка. – И какая она? Наверное, белая, да? А может красная? – торопливо зачастил Паша. Белая нить означала, что пара ещё не достигла возраста двадцати пяти лет. Белая нить была широкой и короткой, не более метра, она уходила в пустоту, растворяясь, теряясь в воздухе. И только когда она окрашивалась в красный, то удлинялась, истончалась и вела к паре, уже достигшей возраста. – Красная. – О! Уже красная! Куда указывает? – поинтересовался Паша, садясь за стол. Парень провел взглядом по нити, которая начиналась перед грудью, возникая из воздуха и уходила куда-то влево, утыкаясь в стену. В эту стену он и махнул рукой. – Куда-то туда. – Значит скоро у меня появится мама, - радостно подвел итог беседы ребенок. Саша задумчиво поковырял язычок чайного пакетика. Он подумал о том, что сегодня, после того как освободится, последует за нитью и найдет свою пару. Весь день пролетел как в забытье. Он надеялся, что сегодня он будет счастлив, он найдет свою пару и все будет хорошо, все будет отлично. Он часто смотрел на нить, ловя себя на желании сорваться и бежать туда, куда она указывает, найти свою половику, найти ту, которую так долго ждал. Но ни вечером, ни на следующий день найти время не получалось. Постоянно что-то случалось: то пришлось задержаться на работе, то какой-то придурок зацепил и бампер помял. Но вечером третьего дня наконец-то нашлось время и Саша, слегка подрагивая от возбуждения, последовал за нитью. Она вела куда-то в центр города, прошивая насквозь дома, парки, мосты. Эта нить не была туго натянутой, она извивалась, могла стелиться по дороге, а могла, уйдя в парк, изменить направление под острым углом, затрудняя поиски. Стоя на светофоре Саша задумался, что если она живет в другом городе или стране? Нужно будет взять отпуск, отвезти сына к родителям - неизвестно сколько продлятся поиски. Думая о том, на сколько взять отпуск он приехал в центр, нить врезалась в известный ресторан и Саша перестроился, вспоминая схему улиц, чтобы оказаться по ту строну здания. Но и оказавшись на другой улице нить не изменила направления, она все так же указывала на ресторан. Его пара, его женщина здесь, она близко, уже сегодня они познакомятся. Оставалось надеяться на то, что всё сложится хорошо. На такое дорогое заведение денег не было, если только не спустить весь накануне полученный аванс и некоторую часть накоплений, поэтому Саша припарковался напротив входа на противоположной стороне улицы. Ждать пришлось не очень долго. Из здания вышла пара: темноволосая девушка в темно-синем платье и мужчина. Парень впился взглядом в неё, пытаясь рассмотреть получше, а на спутника парень не обратил внимания: обычный мужчина в костюме, который обнимал за талию его пару. Сашу уже начал бесить этот мужик. То, что это она не возникало сомнений, когда они вышли лента задергалась, точно не было видно, чтобы нить касалась девушки - было слишком далеко, но она, как компасная стрелка движется за магнитом, так и нить двигалась за девушкой. Мужчина усадил девушку в такси и поцеловал в щеку на прощание. – Ну, хоть не в губы, - облегчённо выдохнул парень. Такси начало уезжать, но нить замерла, указывая на мужчину. Саша не веря моргнул глазами, надеясь, что ошибся. Мужчина двинулся к припаркованной машине - нить двигалась за ним. – Нет, нет, нет, – замотал головой парень, – не может быть! Это какой-то бред. Мужчина выехал с парковки и направился по своим делам, а нить, как верная собачонка, бежала за ним. Саша в отчаянии уронил голову на скрещенные на руле руки. – Не видать Паше мамы, как мне жены, – горько прошептал он. Хотелось материться, заворачивая слова не трехэтажным, а десятиэтажным матом, но за время пока жил с сыном, разучился. Хотелось вскочить, гневно пройтись, пнуть что-нибудь, ударить, хотелось рвать и метать, но он не двигался и молчал. – Да ну нахуй! – наконец-то выразив свои чувства, он влился в поток машин. В мире, где любовью правили нити и парой мог оказаться кто угодно по полу, возрасту, национальности и религии, однополые пары были очень редки и порицались обществом. Он искал ту, которая станет отличной женой, примет Пашу как родного сына, даст то материнское тепло, которого сын не видел с младенчества, после того как родная мать бросила младенца на плечи папаши и слиняла так быстро, что Саша едва успел поймать её и заставить подписать бумаги об отречении родительских прав. У него есть один мужчина в жизни и второго не надо.