Roses and cigarette smoke.

POV Юнги. Я оставил Чимина одного, с сотней вопросов в голове, а сам быстро скрылся за углом дома, где меня уже ждал Сокджин. Что с него взять, подрывается в шесть утра, ему же делать нечего. Как он вообще такой радостный ходит? Разбуди меня кто-то в такую рань, (Джин уже пытался) я бы этого человека проклял, как минимум. От нечего делать, он, конечно же, уже изучал какую-то книжечку. Когда я подошёл, то заметил, что это был «Путеводитель по Пусану». Я вопросительно посмотрел на друга, внимательно вперившего взгляд на карту города. Мы стояли молча, Джин упорно отказывался замечать меня, а я никуда и не спешил. Всё равно до первого урока было ещё два часа, а мне было слишком лень передвигаться. Наконец, друг оторвал взгляд от бумаги и уставился на меня. Я прокашлялся и заговорил: - Ну что, понял, как добраться до школы? - Нет – он слегка покраснел – я смотрю на карту уже полчаса, но вообще ничего не понимаю - Друг – я расхохотался, празднуя победу – может потому что она вверх ногами, а? Джин недоверчиво посмотрел на меня, а затем перевернул путеводитель и как-то нервно усмехнулся. Я не стал шутить про то, что вчерашний перец чили в чае явно не пошёл на пользу его мозгам, ведь мне не хотелось весь месяц питаться заварной лапшой. Однако думаю, он сам неплохо понял, что сильно облажался. Мы простояли на месте ещё пять минут, после чего Джин решительно двинулся вперёд, не отрывая взгляда от карты. Я лишь медленно плёлся за ним по пятам. До меня почти сразу дошло, что пойдём мы пешком. Вернее, он говорил об этом ещё вчера. Ведь «пешие прогулки полезны для здоровья», и плевать он хотел, что я совершенно против этого. Мы молча шли по наполненной школьниками улице. Среди них царил какой-то хаос. Все весело обсуждали свои каникулы и делились какими-то секретами, стремительным потоком спускаясь вниз, к переходу. Путь до школы, как сказал Джин, был не совсем близким. Я лишь измученно вздохнул и кинул на друга злобный взгляд. Тот будто и вовсе не заметил этого, медленно шёл, то и дело куда-то поворачивая. Я поднял глаза к небу. Оно было серым и так и грозило разразиться нешуточным ливнем. Я уже пожалел, что пошёл без куртки. Вскоре школьников стало на порядок меньше, почти все они скрылись за дверями какого-то огромного здания, а мы шли всё дальше. Я вовсе не поднимал больше головы, ведь смотреть было не на что. Свинцовое небо, серый асфальт, такие же дома. Яркими пятнами были лишь редкие дорожные знаки и огни светофора. Я не замечал ничего, брёл молча, смотря себе под ноги. Сокджин был занят, постоянно сверяя маршрут, поэтому за всю дорогу не произнёс ни слова. Моё настроение было изрядно подпорчено этим наглым рыжеволосым парнем, который сначала так пытался сблизиться со мной, а теперь, по одному ему известной причине, начал избегать. В тот вечер, когда мы сидели у него дома, он был другим. Улыбался и беззаботно болтал о чём-то, пытался даже подсесть ко мне ближе, а сегодня хотел смыться от меня незамеченным. Его что, напугало то, что я буду вести у них уроки? Ну что за глупости. И вообще, какая мне разница? Его проблемы, его мнение. Всё равно этот месяц я проведу в квартире напротив, преподавая литературу в его школе. Не я так решил, так просто получилось. Но внезапно мои размышления прервал удар в спину. Кто-то врезался в меня. Я развернулся, чтобы сказать этому слепому человеку всё, что я о нём думаю, но остановился, когда понял, что это был Чонгук. Он выглядел ужасно запыхавшимся, весь красный, согнулся пополам, и…было не совсем понятно, плачет он или смеётся. Джин тут же оторвался от путеводителя и стал пристально смотреть на эту картину, переводя взгляд то на меня, то на задыхавшегося брюнета. Тот, наконец, пришёл в себя и заговорил так быстро, что сначала даже было сложно понять, что именно он говорит. - Простите, пожалуйста, я Вас не... – он выпрямился и, увидев меня, тут же просиял – Юнги хён, так это ты! Спаси, Чимин, кажется, собрался меня убить. - Чимин? – я тут же закатил глаза – Как эта булочка хотела расправиться с тобой? Ничего не ответив, Чонгук тут же спрятался за моей спиной, изредка выглядывая, чтобы проверить, не идёт ли Чимин, но его не было. Я усмехнулся и тут же развернулся к парню лицом. - Хён, стой, как стоял – он был напуган – пожалуйста - Если ты не совсем понял – я попытался казаться серьёзным – то я ниже тебя. - И что? - А то – я закатил глаза – тебя видно, идиот Чонгук тут же пригнулся, чтобы я прикрыл его, насколько это было возможно. В глазах Джина стоял немой вопрос, на что я лишь закатил глаза и махнул рукой, мол «скоро поймёшь». И оказался прав. Уже через минуту откуда-то из-за угла вылетел Чимин. Рюкзак его болтался на локте, сам он был ужасно взъерошенный, а лицо, пунцово-красное, теперь прекрасно сочеталось с рыжими волосами. Заметив его, я улыбнулся, сам не знаю, почему. Что-то было в этом парне такое, что не вызывало у меня обычного отвращения, как к другим людям. То же самое было с Гуком и Джином. Да, я, конечно, всё равно постоянно стебался над хёном или грубил, но это только потому, что такая моя натура. Чем-то эти ребята отличались для меня от всех остальных, но я понятия не имею, чем. Он уже бежал в нашу сторону, видимо заметив таки Чонгука за моей спиной. Вскоре, он был уже совсем близко, и не рассчитав, затормозил слишком поздно и уже скоро со всей дури ударился прямо в меня, сбивая с ног. Меня подхватил Гук, всё это время стоявший сзади. Но он это сделал скорее потому, что ему нужно было как-то закрыться от разъярённого Чимина. Он, видимо, даже и не понял, в кого именно врезался. Я понял это по его испуганно-смущённому взгляду, когда он поднял голову. Я лишь усмехнулся и решил заговорить, спасая шкурку бедного и глубоко несчастного Чон Чонгука. - Эй, Чиминни, – я с издёвкой глянул на парня – волосы специально красишь в рыжий, чтобы они сливались с твоим прекрасным пунцовым личиком? - Хён, – он широко улыбнулся – а что, нравится тебе? - Прости, - фыркнул я – но я не интересуюсь коротышками - Но Юнги – встрял Джин – ты вообще-то… - Да хён, твой друг прав, ты же…низкий - начал Чонгук - ЗАВАЛИ, СОКДЖИН – я развернулся к брюнету – и тебе тоже советую заткнуться, Чон Чонгук Чимин рассмеялся, а я лишь закатил глаза, схватил за руку Джина и быстрым шагом устремился вперёд, оставив этих двоих, наслаждаться обществом друг друга. Точнее, я просто хотел, чтобы Чимин хорошенько треснул этому маленькому подлому парню. Я бы сделал сам, но вылететь с места работы за избиение ученика, да ещё и потом слушать от друга постоянные упрёки в стиле: «Но он же ребёнок!», совсем не хотелось, поэтому я предоставил рыжеволосому шанс реабилитироваться. Хотя когда мы стояли там, он заговорил без тени смущения или озлобленности. Неужели он так быстро изменил своё отношение ко мне? Это казалось слегка странным, но мало ли что. У подростков (сам недавно вышел из этого возраста) всё же, ветер в голове. Да и это время переменчивого настроения, первой серьёзной влюблённости и всего прочего, чего не было у меня. Нет, вы не ослышались, я ни разу за свои двадцать лет не влюблялся. Мне нравились некоторые девушки, но разве что чисто внешне. Как правило, мы проводили вместе одну ночь, после чего больше никогда не встречались. Я вовсе не бабник и не гоняюсь за каждой юбкой, просто…так вышло. Ни одна девушка не покорила моё сердце. Может быть, я и не способен любить? Именно так я и сказал себе ещё три года назад, когда все мои одноклассники бегали за девчонками, а я сидел с каменным лицом у окна, отшивая редкую девицу, что осмеливалась подойти ко мне. С самой средней школы я жил с прозвищем «холодный Мин». Я не заводил друзей, никогда не пытался быть с кем-то вежливым или познакомиться с какой-нибудь девушкой. Я был увлечён учёбой, особенно литературой. Читал день и ночь, садясь за книгу после уроков, я откладывал её только ранним утром, только потому, что звонил будильник, который всегда раздавался громким звоном в семь утра, чтобы «разбудить» меня. Но я не спал, поэтому всегда выключал его, едва уловив его трели. Отсыпался лишь по выходным, чтобы не выглядеть как зомби. В общем, меня никто не понимал, а мне это и вовсе не было нужно. Я не люблю людей, а они не любят меня и это вполне устраивает. Мама до последнего надеялась, что это изменится, когда я поступлю в университет, но и там я остался таким же пустым и холодным. Где-то глубоко в душе, хотя я не люблю этого признавать, я всё же, романтик. Но это никогда не имело отношения к людям. Я люблю быть один. По жизни я всегда был одинок и меня это совсем не волновало. Лишь только мама боялась, что мне будет сложно во взрослой жизни, а я всегда думал наоборот. Ведь, согласитесь, в нашем мире нет ни одного взрослого, который показывает свои истинные чувства. Все открыто лгут, надевают различные маски, скрывая за ними истинных себя. Потому что суровая реальность не любит откровенности, не щадит ранимых и чувствительных. Не можешь сдерживать себя? Готовься стать предметом насмешек, всегда быть «в центре внимания» и плакать в подушку по ночам. Слёзы…они не признак слабости. Это признак чистого и непорочного человека, которых в нашем мире не осталось. Все мы сначала чисты и откровенны, но с возрастом, с опытом и с разными ситуациями в жизни, человек меняется. Он закрывается от всех, становится холодным и бесчувственным. Все думают, что он совершенно не ощущает боли и за спиной шепчутся о том, что он похож на робота, что ему на всё плевать. Его начинают донимать, а он делает вид, что ему совершенно всё равно, что он не замечает вас. А ночью он будет рыдать, изливая душу дневнику, как десятилетняя девочка. Или будет торчать в баре, заливая горечь алкоголем, который когда-то был ему до тошноты противен. Это мы меняем людей, а потом жалуемся, что в мире не осталось ничего кроме фальши. - Хён, между прочим, это больно – разнылся парень, выдёргивая меня из размышлений. - А вот нечего было так подставлять меня – буркнул Чимин. - Вы какого хрена такие громкие, малышня? Голова болит от вас. - Ой, блять – закатил глаза Джин – сам иногда громче орёшь раза в два. - Завалил своё ебало – я пихнул друга в бок – я тогда порезался. - Книжкой – усмехнулся шатен. - Ким Сокджин – я указал взглядом сначала на него, а потом вперёд – нахуй, это туда. Тот лишь усмехнулся, но продолжил идти. И вот мы вчетвером (когда эти двое вообще припёрлись?) шли к школе. Мне казалось, что мы идём уже достаточно долго, поэтому я хотел было начать протестовать, но всякий раз меня прерывали горячо спорившие между собой Гук и Чимин. Я хотел было заткнуть их, но каждый раз задумывался, «а надо оно мне?» и продолжал молча идти, пока, наконец, моё терпение не лопнуло. - Джин, ты уверен, что мы туда идём? - Да – он кивнул на парней – они бы сказали, если бы я не туда шёл - Точно? Мне кажется, что мы уже вечность ходим - Не вечность, – друг закатил глаза – а десять минут - Сука, серьёзно? – я рассмеялся – Пиздец. - Не матерись, тут дети – он осёкся – я сам конечно, но…случайно - Блять, Сокджин – я вытянул руку вперёд – ещё раз, нахуй, это вот туда, а мне в школу надо. Он хотел ответить ещё что-то, но видимо не позволила профессиональная этика, поэтому просто молча двинулся дальше. Чимин и Чонгук всё ещё о чём-то говорили, но от раздражённости рыжего не осталось и следа. Они беззаботно болтали, смеялись, иногда Пак давал своему тонсэну подзатыльники. Тот обижался и подходил ко мне, со словами «хён, убивают!» и тут же возвращался к Чимину. В какой-то момент я сорвался и пнул брюнета коленкой под зад. Тот вскрикнул и отлетел от меня. Джин, который ничего не видел, как-то неодобрительно посмотрел на меня, на что я лишь пожал плечами, а когда друг развернулся, показал его затылку средний палец. Заметившие это парни, звонко рассмеялись. Сокджин же, даже головы не повернул, чтобы посмотреть на это. Видимо, его волновали только кричащие школьники. - Хён – вдруг услышал я голос Гука – нам сюда. Я повернул голову и увидел здание школы. Оно не отличалось ярким фасадом или огромными размерами. Серо-коричневое здание, высотой в четыре этажа. Перед окнами уже толпились школьники, увлечённо разглядывая нашу странную компанию. Видимо, вся школа уже наполнилась слухами о новых временных преподавателях, потому что практически каждый смотрел на нас с Джином, стуча пальцами по стеклу. Сокджин между делом, пока мы подходили к входу, периодически толкал меня куда-то в сторону. Хотя ещё в самом начале пути шёл достаточно далеко от меня. - Джин, – я наступил ему на ногу, обращая на себя внимание, – какого хуя, ты блять, делаешь? - Юнги, я говорил тебе… – начал было друг. - Не материться – я закатил глаза – при этих маленьких ублюдках, да, у меня всё хорошо с памятью. - Нахуй – внезапно проронил он, улыбаясь – это, кажется, туда, верно? - Сокджин, а не пойти бы тебе… - я оглянулся на наблюдавших за нашим разговором, Чимина и Чонгука – подальше от меня - Да, – рассмеялся Чонгук – а тебе с ним. - Чон Чонгук – я кинул на брюнета строгий взгляд – беги до самой Индии, пока жив. Тому не пришлось повторять дважды, и уже спустя минуту он скрылся из виду, утащив с собой персону по имени Пак Чимин. Был ли я рад? Даже и не знаю, но настроение моё сильно поднялось, как только я перестал ощущать ауру этого рыжего засранца рядом с собой. Он слишком невинный, с него ещё до сих пор не слетели розовые очки. Для меня это понятие об идеальном мире без злобы, лжи и разврата, разрушилось ещё в детстве. Я никогда не любил людей. Всегда был замкнутым и одиноким. Мне никто не нужен и я никому не сдался. Моим всем стала семья, в которой меня любят и ждут. Хотя последнее время наши отношения начали трещать по швам. Мама хочет, чтобы я нашёл себе девушку и начинал уже думать о том, чтобы завести свою семью – жену, детей. Но мне этого совершенно не хочется. Я не люблю девушек. И парней тоже. Я себя ненавижу, о каких других людях может вообще идти речь? В не совсем весёлых размышлениях о том, что жизнь моя катится куда-то на дно, я совсем не заметил, как поднялся в кабинет, который должен стать моим на этот месяц. Ничего необычного, такой же, какой был в моей школе, когда я ещё сидел за партой, а не за учительским столом. Кинув сумку на стол, я плюхнулся на стул и вытащил оттуда книгу, в которой записал некоторые подсказки для своего первого урока. Он был вводным, так как начиналась вторая половина года, а потому, скорее всего, сегодня никто не облажается. Уверенный в успехе сегодняшних уроков, я потянулся и прикрыл глаза, вдыхая полной грудью воздух. Как же давно я не был в школе. Не сказать, что я так сильно соскучился, но…это вызывало ностальгию. Множество мыслей заполонили мою голову. Мысли о старых врагах, о ненавистных учителях, публичных издевательствах и постоянных драках. Я часто проигрывал в них, а после стал возвращаться домой с победой и злорадной улыбкой на лице. Мин Юнги, странный парень, которому не до кого нет дела, он разговаривает сам с собой и одним взглядом уничтожит тебя. Именно так отзывали обо мне до самого последнего дня в школе. Я даже помню, что получив аттестат, тут же слинял домой, чтобы не видеть этих осуждающих и напуганных взглядов. Не стал портить людям праздник. Внезапно меня вырвали из размышлений стуком в дверь. - Извините – в дверном проёме показалась рыжая голова – сонсенним, можно? - Входите, Пак – ответил я, стараясь казаться как можно более равнодушным – у вас мой урок стоит первым в расписании, как понимаю? - Да, – протянул он, медленно направляясь к парте – так и есть. Каждый понедельник. За ним начали подтягиваться и другие подростки, парни и девушки, все они были похожи друг на друга. Недовольные лица, мятая школьная форма, охрипшие голоса, синяки под глазами – стандартный набор ученика старших классов. Когда-то и я был таким, но мои мучения уже закончились, теперь я мучаю их. Как только последняя девчонка заняла своё место, раздался звонок. Я надвинул на нос очки и приподнялся из-за стола. - Итак, зовут меня Мин Юнги, и я буду вашим учителем литературы ближайший месяц – я оглядел подростков оценивающим взглядом – Как вы знаете, я направлен сюда на практику из Сеула. Сразу предупреждаю, если вы не любите предмет – со мной вам не сладить. Пропускать мои уроки я так же не позволю, даже в силу своего возраста… - А, простите – вклинилась в мой монолог девица с блондинистыми волосами – сколько вам лет? - Это вас не касается. Все вопросы не по теме задаются после отведённого вам на обучение академического часа. Девица надулась, но я совершенно не обратил на это внимание и лишь жестом указал классу сесть. Тут же все тридцать человек бесшумно опустились на стулья и вперили в меня свои взгляды. В основном они останавливались на моих мятно-зелёных волосах, на что я тоже решил не обращать ни малейшего внимания. Усевшись за свой стол, я решил, что вводный урок должен быть интересен как этой кучке недоумков, так и мне, скучающему преподавателю. Немного задумавшись, я быстро нашёл за первой партой решение этой проблемы. Маленького рыжего мальчика в очках – Пак Чимина. Ухмыльнувшись, я кинул быстрый взгляд на окно и перевёл его обратно на класс. - Сегодняшний урок вводный, мы с вами продолжим знакомство с японской литературой – я прокашлялся – ваше домашнее вы запишете в конце урока, а пока… Пак Чимин, попрошу вас встать и ответить на пару вопросов. Парня словно током ударило, стоило мне произнести его имя. Нехотя и даже как-то редко дрожа, он поднялся со своего места и устремил на меня непонимающий испуганный взгляд. Я лишь слабо улыбнулся ему, чтобы тот не сбежал от меня просто потому, что ему стало плохо прямо на уроке. - Да, молодой человек – я быстро пробежался глазами по открытой книге, – с каким японским писателем вы уже знакомились? - Мураками – нервно ответил парень – Харуки Мураками, японский писатель и переводчик, родившийся в 1949 году. - Очень хорошо, а что же именно вы проходили? - «Охота на овец». - Попрошу вас назвать мне год написания книги – я был удивлён его подготовкой, но надеялся завалить именно этим вопросом – если вы, конечно, читали дальше названия. - Год написания 1982 – без колебания ответил Чимин. - В какой цикл входит эта книга? – мои шансы завалить его уменьшались, это начинало раздражать – и назовите мне все книги данного цикла. Повисло молчание, я торжествовал. Чимин то поднимал глаза к потолку, то смотрел в пол, словно припоминая что-то. Я надеялся лишь на то, что за время каникул он совершенно об этом забыл. Но, даже если он и ответит, у меня в запасе оставалась ещё пара каверзных вопросов. Правда, я приберегаю их для особого случая, но… - Входит в цикл «Трилогия Крысы» - внезапно ожил Пак – «Охота на овец» является последней книгой трилогии, а…первые две я не помню… Именно в этот момент внутри меня всё ликовало. Я усадил раскрасневшегося парня на место. Остальные смотрели на него с восхищением, изредка кидая на меня испуганные взгляды. Я лишь осматривался, выбирая следующую жертву. Ей стала та самая блондиночка, что попыталась клеиться ко мне ещё в начале урока. Я указал на неё. Девушка тут же поднялась, поправляя юбку и вперив в меня хищный взгляд, в котором восхищение мешалось с благоговейным ужасом. Я лишь смотрел в книгу, делая вид, что совершенно не замечаю её. Кажется, её это слегка возмутило. Я лишь позволил себе улыбнуться. - Что же, юная леди – я еле сдерживался от смеха – ответите на вопрос? - Я не знаю – поджав губы, ответила она – извините, сонсенним. - За вами вечерняя отработка – холодно бросил я и тут же поднял следующую жертву – итак, может Вы? И так до самого конца урока я опросил каждого. Никто так и не дал ответа на последний вопрос, все были напуганы, а Чимин ещё и сильно смущён, хотя стал благодаря мне героем класса. Со звонком я выдал им домашнее задание, после чего познакомился с той самой блондинкой, что так хотела узнать мой возраст. Как выяснилось, зовут её Суджон. Не вдаваясь в подробности, которые она мимоходом сообщала, я просто назначил ей отработку в виде уборки класса на четыре часа вечера. После чего, с чистой совестью выставил её за дверь. В кабинете остались только я и Чимин, который слишком долго собирал вещи в сумку. Я поднялся из-за стола и закрыл дверь, провернув ключ один раз, чтобы никакой любопытный подросток не увидел, чем занимается новый учитель в свободное от урока время. Я подошёл к парню со спины и потянул за пиджак. - Сонсенним, что Вы… - начал было Чимин. - Неплохо держался сегодня – я усмехнулся – я даже не ожидал. - Спасибо – он тут же вспыхнул – что-то ещё? - Нет, Вы можете идти, Пак – я положил свою руку поверх его – буду рад видеть Вас вечером у себя. - Чем обязан? – он одёрнул руку, вцепившись в портфель - Я просто буду рад, если Вы заглянете, Чимин – холодно ответил я – радуйтесь тому, что Вы оказались не таким твердолобым, как Ваши одноклассники. - Признателен Вам за такую похвалу. - Ну что ты, малыш – я позволил себе рассмеяться – не стоит. Он раскраснелся ещё сильнее, чем я ожидал и тут же ринулся к двери, чуть ли не сбивая меня с ног. Я ухватился за парту, чтобы не упасть и буквально умирал от смеха, когда явно напряжённый, парень с остервенением дёргал дверную ручку, толкал несчастную дверь со всей силы, но та не желала поддаваться. Когда Пак открыл, было рот, чтобы начать звать на помощь, я уже практически катался по полу, настолько забавным было это зрелище. Но понимая, что минутная забава может закончиться крайне плачевно, я, наконец, совладал с собой и всё ещё задыхаясь, прокричал ему: - Поверни…ключ…и беги, Форест…беги отсюда. Тут же я услышал, как поворачивается в замочной скважине ключ и захлопывается дверь за моим рыжим другом, что сейчас наверняка со всех ног бежит от кабинета. Скорее всего, к Чонгуку, чтобы рассказать ему об этом весьма забавном (если ты Пак Чимин, читать «ужасном») происшествии. Всё ещё красный от продолжительного нескончаемого смеха, я уселся на своё место и пригласил следующий класс. Ну что же, первый рабочий день начался просто прекрасно.