В тихом омуте...

Кира позволяет знать о себе ровно столько, сколько нужно, это служит огромной разницей в их компании. Когда Скотт или Стайлз или даже Лидия рассказывают про то, что у них происходит в жизни, делятся своими переживаниями и просят совета, Кира отмалчивается. Она расплывается в сладкой невинной улыбке, продолжая нервно теребить свои колени. И Малия не тупица, Малия чувствует волнение и смущение Юкимуры за милю, поэтому, когда в очередной раз брюнетка сжимает в пальцах свои колени, Тейт молча находит ее ладонь под столом, раздраженно скидывая руку. Малия на самом деле адаптируется к обществу людей, и хотя диковатое поведение все еще проскальзывает в ней, девушка все-таки приспосабливается: она больше не выкидывает бестактные фразочки, не говорит о том, что оставила бы истекающего кровью друга, не спрашивает при всех, что происходит с Кирой. Хотя, будь Малия смекалистей, она могла бы догадаться. Кира сидит в классе истории, искоса наблюдая за светлой макушкой Тейт и думая о том, какого черта все это происходит. Она лишь на секунду прикрывает глаза, чтобы сделать глубокий вздох и успокоить бешеное сердцебиение, но стоит ей приоткрыть веки, как пара горящих глаз койота вопросительно смотрят прямо на нее. — Что? — спрашивает рассеянно Кира, прекрасно зная ответ. — Я не могу понять, ты думаешь о Скотте постоянно или влюбилась в кого-то еще? — хмуря носик, тихо протягивает девчонка. — Твое сердцебиение мешает мне сосредоточиться. — О Скотте, да… — вяло мямлет брюнетка в ответ. Малия все-таки не догадывается. Сидя дома и пролистывая свою тетрадь с конспектами, Кира замечает на полях небольшой рисунок. Маленький лис. И этот рисунок явно не рук самой Юкимуры. Девушка прокручивает в голове, кто мог бы стащить ее тетрадь, чтобы нарисовать там что-то, Скотт практически всегда был в поле ее зрения, Стайлз ненавидит рисование, Лидия рисует только проклятые деревья, ну, а Малия… Брюнетка вздрагивает, вспоминая, что несколько дней назад добродушно одолжила подруге конспекты, чтобы та смогла переписать пропущенную тему. Ту тему, на странице с которой красуется лисенок. И Киру будто-бы снова уносит. Она неожиданно переворачивается на спину, удобно устраиваясь у изголовья кровати, и прокручивает в голове тот самый день… Раздражающе громкая музыка, сигаретный дым. Кто вообще разрешил идиотам накуриваться в клубах так, что терпкий аромат алкоголя и дыма дурманил сознание ничуть не хуже, чем танцы с Малией. Малия определенно знает в этом толк. Кира знает толк в чем-то другом. Она больше изобретательна в фантазиях, но разве это имеет какое-то отношение к клубу? Тейт тянет ее на себя, и, честно говоря, Юкимура никак не может понять, как это могло что-то исправить? Но, на ее собственное удивление, ситуация меняется с ног на голову. Тело будто бы само собой оживает, стоит властной руки коснуться ее талии, притягивая ближе к себе, словно Малия так старательно хочет сказать: «Не бойся, танцуй со мной». И до того самого момента Кира непременно бы не боялась, пока на какую-то долю секунды не ощутила странное волнение, вызванное именно интимной близостью. Девушка никогда не была ярым поклонником людей, которые ничерта не знали о личном пространстве, но Малия на то и дикарка, чтобы игнорировать все правила. Для Малии — это правильно. Для Киры — дикость. Кира помнит первые мысли, когда волна паники охватывает ее, стоит Малии прижать ту ближе. «Только не выдавай себя, улыбайся», думает Юкимура, и даже позволяет себе закинуть руки за чужую шею, слыша, как Тейт практически урчит от приятного соприкосновения прохладных ладоней у нее под волосами. Сердце брюнетки грохочет, как сумасшедшее, но благо, что тогда не приходилось оправдываться. Она помнит, как стыдливо почувствовала нечто, напоминающее ей возбуждение. Возможно, возбуждала дикая атмосфера, дерзкие танцы и запах алкоголя; возможно — тяжелое дыхание Малии у лица, ее руки, беспорядочно исследующие тело, словно та была любовницей и искала те места, от которых Кира загорится еще больше. Кира не помнила, была ли эта мысль хорошей, но отчаянное желание поцеловать несносного койота, внезапно сфокусировалось в центре грудной клетки, мешая ровно дышать и хоть как-то контролировать ситуацию. Конечно, они не целовались. Конечно, дальше фантазий никуда не зашло, но, по крайней мере, Кира изобретательна в этом. И чем больше дней проходило с тех танцев, тем изобретательней были ее фантазии. Она всегда крепко жмурилась, закрывая глаза с такой силой, что чувствовала практически физическую боль, а в кромешной темноте все будто бы плыло пятнами. Именно в этих пятнах Кира и видит себя и Малию. Малия бесстыдна, это хорошо, но была бы она так же бесстыдна, узнав, как Юкимура мечтает о ее прикосновениях? Возможно, брюнетка даже специально теребит свои колени, чтобы вызвать раздражительный вздох Тейт, а затем ее нервное движение под столом, убирая руку. — Кира, ты скажешь, что происходит или мне стоит поделиться своими переживаниями со Скоттом? Малия все-таки бестактна и, по-прежнему, ничерта не знает о личном пространстве. Она выжидает Киру в коридоре, хватая ту за локоть и затаскивая в какую-то небольшую подсобку, где хранятся всякие сдутые волейбольные мячи, запасной инвентарь, да парочка швабр. «Не лучшее место для разговора», думает брюнетка, когда дверь сзади нее захлопывается, а Малия буквально заставляет упереться девчонку в стеллаж, упираясь одной рукой рядом с головой Киры и отрезая все пути к отступлению. Было бы куда отступать. — Ну! — нетерпеливо протягивает Тейт, наклоняясь ближе. — Ты так и будешь молчать или наконец расскажешь, что с тобой такое? Кира пытается расслабиться, расплываясь в виноватой улыбке и пожимая плечами. Брови Малии сходятся на переносице, она находится в совершенном замешательстве. — Этот семестр очень сложный, так что я волнуюсь за свою успеваемость, — неуверенно бормочет Юкимура, стараясь не смотреть на подругу, — родители очень жестко контролируют меня в этом. — Кира! — Малия практически визжит, очень раздраженно и обидчиво. — По-твоему, я совсем идиотка, не понимающая людей? Таких задротов по учебе как ты, я еще не видела… — светловолосая делает паузу, поджимая губы, — ну, разве что Лидия. Так что перестань дурить мне голову и скажи правду! Тейт даже хлопает ладонью по стеллажу для большей грозности и убедительности, что Кира все-таки сжимается в комок, нервно обводя губы языком. Она умоляет себя остановиться, но вид раскрасневшейся раздраженной Малии, буквально сводит ее с ума, и к своему стыду, она чувствует, как мелко начинают дрожать ее бедра. Наверное, не самое подходящее время для подобного рода желания. Наверное, Малия не такая уж и идиотка. Она ведет носом в воздухе и едва не давится от удивления. Желание и страх — всегда самые сильные запахи, выбивающиеся из общего облака ароматов, но сейчас девушка практически задыхается, будто бы в этой маленькой тесной комнатке совершенно нечем дышать. Она смотрит на Киру и внезапно обнаруживает яркое свечение глаз. Юкимура не может так бояться ее… А если она не боится, значит… — Это ведь не то, о чем я думаю. — Малия смущена, она то хмурит брови, то вопросительно вскидывает их вверх. Она могла бы ожидать чего угодно, но никак не подобного поворота в их отношениях. Быть может, она ошибается… И тогда девчонка наклоняется ближе, оставляя практически миллиметры между лицами, чувствует сбитое дыхание Киры, слышит, как та пытается отступить назад, расшатывая стеллаж. — У тебя глаза горят. — наверное, совершенно некстати говорит Юкимура, вызывая ироничный смешок светловолосой. — Не поверишь, но у тебя тоже. Кира поддается вперед, зажмуриваясь так же сильно, как и при своих фантазиях, свободной рукой цепляясь за предплечье Малии, чтобы не упасть от своего безумия. Она застывает, когда ее губы накрывают губы Малии, она не видит, как пальцы Малии сжимают железную полку, зато слышит тихий скрип звериных ногтей. Тейт все еще неважно контролирует себя, когда дело касается возбуждения, и знание об этом делает ее уязвимой, когда она выпускает когти. — Ты ведь несерьезно, да? — Малия глупо смеется, едва отрываясь от чужих губ и не находя в их поведении ничего дикого. Ничего неправильного. — Конечно, несерьезно… — бормочет Кира, и тут же чувствует, как светловосая вновь целует ее, осторожно закусывая нижнюю губу. Юкимура могла бы несвоевременно сообщить, как давно мечтала об этом, при каких обстоятельствах хотела бы, чтобы это случилось, в каких позах они могли бы заниматься любовью, пусть она и не очень изобретательна в этом, но все эти мысли тут же покидают ее голову, когда Малия нежно обводит языком ее язык, порывисто выдыхая. Кира, по крайней мере, надеется, что Тейт не умеет читать мысли, и она не узнает о том, как истерит про себя брюнетка, придумывая самые изощренные описания их поцелую, который невозможно прервать. Кира не знает, чем думает, и думает ли вообще, когда настойчиво тянет легкий кардиган Малии с ее плеч, сбрасывая тот на пол. Кира не знает, о чем думает Малия, когда брюнетка приподнимает топ подруги, касаясь пальчиками низа живота и дразня поглаживая у каемки шорт. По правда говоря, Кира ненавидит шорты Тейт, да и свои не особо любит, с ними приходится возиться, а вот под юбку Лидии лезть гораздо удобней. Малия будто бы понимает все это раздражение, самостоятельно расстегивая тугую пуговицу джинсовых шорт и торопливо ведя собачку вниз. Малия могла бы сказать, что у нее никогда не было подобного со Стайлзом, и как вся эта атмосфера влияет на нее: маленькая, темная и тесная кладовая, страх быть застуканными. Сердце бешено колотится, но стоит Кире просунуть свою руку под тугой край шорт, все будто бы перестает существовать. Светловолосая тихо рычит, наклоняясь к молочной коже подруги и пропуская ее между зубов. Наверное, это недостаточно хорошая замена ее пальцам, исследующих влажное теплое место между бедер Малии, но Кира не жалуется, чуть отклоняя голову и давая больше пространства для поцелуев подруги. И все выглядит так чертовски правильно. Кира чувствует, что краснеет, когда Малия так пошло и желанно скулит ее имя, когда обмякает. Юкимура фантазировала об этом, в другом контексте, но все же. И сейчас она чувствует себя действительно счастливой, удовлетворенной своими фантазиями и реальностью. И пока обе приводят себя в порядок, Тейт неожиданно усмехается, глядя на брюнетку: — Вот знаешь, Кира, я бы никогда не подумала… — признается та, обнажая ряд идеальных зубов, — в тихом омуте… черти водятся.