***
Мари-Икс собиралась в редакционный офис. С двойняшками обещала посидеть Анна, а позже закинуть в детский сад. Крутилась перед зеркалом. Ее что-то сильно волновало. На выходе из квартиры затрезвонил московский телефон. Марго взяла трубку. — Мама, помоги и спаси меня, — тихо прошептал далекий голос Алиски. — Алисочка, родная, что случилось? — с тревогой сказала Маргарита. — Меня похитил твой бывший муж. Я н-нашла т-телефон в д-дырке и с-спаси м-меня! — ответила Алиса, немного заикаясь. — Координаты есть? — спросила Реброва, проглотив гнев на Макса. — Нет, но мне кажется это в паре кварталов от моего дома, — проговорила Алиска и назвала адрес. — По возможности скоро буду. Держись, моя доченька! — сказала Марго с теплом. — Я буду ждать тебя, мамочка! — ответствовала Калугина и телефон погас. — Работа отменяется, — буркнула себе под нос Мари-Икс, — Ну скотина! Я тебе в Москве устрою жаркую жизнь! — и набрала в любимый салон красоты «Дженифер», где была постоянной клиенткой, — Можно срочно записаться на стрижку или покраску? — Мари-Икс обязательно, — ответила администратор салона, — Через сорок минут устроит? — Да! Я скоро приеду! — бросила в трубку Марго и обрубила связь. Женщине не хотелось быть узнанной в России никем. Она прокручивала в голове все варианты изменения внешности. Пластика хорошо бы, но не в экстренном случае, как сейчас. Мари-Икс должна вытащить Лису из лап тварины. По дороге в салон красоты Реброва в программе просмотрела изменения имиджа и прически с разным колером. Понравился пепельный блонд. Марго приехала в салон и попросила мастера оставить ее длину волос, но покрасить их в пепельный цвет. Мастер парикмахер сделала все по заказу. Предупредила клиентку, что возможно цвет будет сильно отличаться от фотографии, так как это резкий переход из брюнетки в пепельный блонд. Через пару-тройку покрасок все устаканется. Маргарита все поняла и в благодарность оставила хорошие чаевые. Выйдя из салона красоты «Дженифер» женщина заказала себе билет на самолет Лондон-Москва туда и с открытой датой обратно. Дома в Новом Орлеане созвонилась с няней Юлечки и Димули, собрала самое необходимое в дорожную сумку и направилась в аэропорт.***
Андрей решил проверить почту и завершить дела с прошлым местом работы, если остались претензии со стороны бывшего рекламодателя. Открыв почту, Калугин увидел письмо с вежливой формулировкой: Здравствуйте, Андрей Николаевич! Посмотрите это видео. Я желаю вам добра. Доброжелатель. Увидел прикрепленный к письму файл, где находилось видео, кликнул на запуск и зажмурил глаза. Приготовился к страшному кошмару из прошлого. Услышав голос жены, он открыл глаза и взглянул на экран. Девушки сидели в кафетерии. — Кирусик, мне Калугин постоянно выставляет претензии. Его дочурка полоумная от рук отбилась. Я для нее не авторитет. Вечно шляется где-то со своим хахалем обдолбышем Витьком. Я хочу все прекратить, — отчетливо сказала Тамара. — Томик, ты говоришь у Алисы мать больная психическая дура? — спросила Клочкова. — Да, и она от нее не далеко ушла! — зло проговорила Калугина. — Объяви их недееспособными с отклонениями в психике Андрюшу, свекровь и эту дурочку. Квартирка в центре Москвы тогда достанется тебе и сыну, — предложила Кира. — Кирочка, чтобы я без тебя сделала, — произнесла Тома и, задумавшись, на пять минут, крутила прядь волос на запястье, — Я доведу до истерики или попытки к самоубийству Алису Андреевну первой. Лешу мелкую сучку друга, подставлю его. Это разобьет ей сердце. Андрею и гребаной его маман стану подсыпать в еду и питье психотропные средства. — Соображаешь, Томочка! — сказала Кирка, — Я в тебя всегда верила. За нелюбовь Калугин и его семейка заплатят круто. Егорка тебе пригодиться для жизни. Подруги поцеловались в губы. Видео оборвалось, как и сердце Андрея. Мужчина не понимал за что, она так с ним. Так же брало зло, что его сердце до сих пор понемногу тлеет ненавистной любовью к Маргарите Александровне Ребровой.***
Flashback.
Тамара Круглова родилась в семье профессора философии в университете и работницы музея, увлеченной до мании философией. Маленькой девочке Томе внушались философские заветы по всем аспектам жизни. Основным был фатализм. Мать и отец говорили, что не планировали иметь детей, но раз уж забеременела, то рожать надо. Ее никто не любит. Постоянное внушение. Друзей близких, кроме Киры Юрьевны Клочковой у девочки не было. Не жили бы в подъезде, запретили предки бы эту дружбу. Всем обеспеченный ребенок подростком стал ненавидеть родителей, чувствуя их равнодушие. На их заветы философии (хуясофии, как она выражалась Кире) стало начхать шестнадцатилетней девице. Тамара доучилась и пошла не в университет отца, а на курсы за компанию с подружкой и назло надоевшей до тошноты философии. Она не умела любить. Парни бросали ее за это. Расчетливой стервой стала, благодаря детству. Родителей любила, но не помирилась с ними с юности до сих пор. Хотя знает, что они живы. Разменяв третий десяток, она отчаялась найти себе лопуха, который поверит в ее маленькую любовь к нему. Судьба предоставила ей шанс. Все испортит, увы.***
Flashback.
Калугин прогуливался по парку новому. Он избегал их парка с Марго. Слишком жива злость и любовь. Задумался, на какие курсы реабилитации отдать дочь после больницы и наступил на ногу кому-то. Поднял взгляд и увидел перед собой привлекательную особу. Его привлек обиженный взгляд серых волос с поволокой. Тома была в теле с русыми волосами. — Извините, я задумался, — пробормотал Андрей. — За чашечку кофе прощу, — ответила она, — Недалеко есть хороший рестик. Тамара. — Андрей. Пойдемте, — ответил Калугин. За столом в ресторане они пили кофе и общались. Тома показалась ему хорошенькой и ранимой девушкой. Калугин дал согласие на следующую встречу. — Снова ногу мне отдавишь или телефон возьмешь? — пошутила Томик. — Телефон возьму. Негоже даме ножку отдавливать, — парировал Андрей, и они обменялись номерами.