Два года.

Ты стояла в толпе орущих девушек, которые бешено махали плакатами и лайтстиками и мешали обзору даже из VIP-зоны, и сцену периодически не было видно. Но это не играло большой роли - ты все равно могла хорошо его рассмотреть. Как он бегает по сцене, поёт своим ахренительным голосом и стреляет глазами по залу - фансервис, мать его. Прожекторы гуляли по арене, звук шёл отовсюду и погружал в лёгкий транс, было жарко, душно, и вокруг всё ещё мерцали тысячи огней лайтстиков. Все это было как-то слишком для любителя помедитировать где-то в сторонке от толпы, но именно сегодня ты вполне легко переносила всех этих людей вокруг. Наверно потому, что ты впервые воспользовалась пропуском, да и вообще, впервые пришла на концерт. Уже после ты шла по холодной, наполненной вечерними сумерками улице, ловя обрывки фраз шедших рядом маленьких групп девушек. "О, мой Бог, он на меня так смотрел, я точно знаю!" и "Какая ты счастливая! Попроси потом устроить парное свидание с ними!" Поежившись, ты положила руки в карманы и пустым взглядом смотрела на проезжавший мимо транспорт. "Да ни черта, - подумала ты. - Ни черта они не знают, каково встречаться с айдолом". Сев, наконец, в долгожданный автобус, ты облегченно вздохнула и прислонилась к холодному оконному стеклу. Усталость, как прибой, накрывала волнами, и, предвосхищая долгую дорогу домой, ты закрыла глаза, попадая в плен воспоминаний. - Удачи, блять, - напоследок плюнул он и захлопнул за собой дверь. Через неделю ты уже жалела, что вы разругались. Он, наверно, тоже. Но ни один из вас никогда не уступал так быстро из-за своей твердолобости и самолюбия. Хотя он не всегда таким был: обычно придумывал всякие тупые идеи, до которых нормальный человек никогда бы не додумался. Но стоило вам начать собачиться - пиши пропало. Вот и в тот раз он пропал. Вернулся через два месяца, тихий и вымотанный. "Сразу после самолёта", - выдохнула ты. У тебя хватило сил не звонить ему, но все это время ты листала страницу официального сайта и следила за его деятельностью за границей. Он бросил сумку на пол, подошел к тебе и, хватая за руку, потащил к кровати. Ты не сопротивлялась и уже знала, что на работу ты завтра пойдёшь в свитере с длинными рукавами и высоким горлом. Дотащил до спальни и кинул тебя на кровать, быстро сняв с себя пиджак и рубашку. Зафиксировал твои запястья над головой, сдавливая рукой до онемения пальцев. Испытывающе долго смотрел в глаза безумным взглядом, а потом резко сорвался к губам. Это мало походило на поцелуй, совсем нет. Надавливая и кусая, он рвал тонкую кожу губ, слизывал появившуюся кровь. Послышался треск, и он разорвал твою футболку на груди, превращая ее из брендовой вещи в половую тряпку. Лифчик он просто стянул ниже, выставляя грудь напоказ. Продолжал терзать твои губы и, просовывая язык к тебе в рот, до боли сжимал твою грудь. Царапал ногтями соски. И целовал, целовал с таким упоением и злостью, что тебе не хватало воздуха, а дышать через нос получалось через раз из-за возбуждения. Когда ему надоело мучить твою грудь и губы, он задрал твою юбку на живот и осмотрел тебя полностью. Он ненадолго отпустил твои руки, чтобы вытащить свой ремень из джинс и туго перетянуть им твои запястья прежде, чем ты успела проверить сохранность пальцев. Одной рукой он сильно сжал упругое бедро, а второй притронулся к влажному белью, надавливая на клитор. И с твоих губ сорвался надрывной стон. Он издал рычащий звук в ответ, продолжая мучить тебя пальцами, контрастируя на грани боли и удовольствия, заставляя тебя теряться где-то, попадать во временную петлю из спазмов и сводящих с ума ощущений горячего языка, скользящего по телу, пальцев, которые забрались под ткань, оглаживая мягкое лоно и пробираясь внутрь. Он совсем не нежный. Сильно нажимал на твои половые губы, разводил их в стороны, пальцы резко проникали внутрь. Ты громко стонала, запрокинув голову. Чувствовала, как его длинные горячие пальцы двигались, мучая мягкие стенки. Терпел он недолго и, расстегнув ширинку и приспустив штаны, быстро вошел на всю длину. Твоё тело содрогалось от боли, удовольствия и чего-то ещё. Он прекрасно знал, что от его грубости ты заводилась, как ненормальная, и ничего поделать не могла с предательски горячим телом. Пока он двигался в тебе, проникая до самого конца, ты еще сильнее почувствовала его пальцы, все так же сильно нажимающие на тело. Пальцы мяли бедра, низ живота, бока, грудь и остановились на шее. Тебя парализовал страх. - Тэхён, - прошептала ты, не зная, что делать: насадиться на член сильнее или попытаться убрать его руку? Ты вцепилась в его запястье, чуть царапая ноготками, за что через мгновенье тебя обжигает пощечина. С твоих губ слетел стон - он больно сжал шею и вошел ещё глубже. Пальцы крепко держали шею, он не хотел тебя отпускать. Наоборот, пытался измучить, при этом принося удовольствие. По твоим щекам потекли слёзы - ты не могла сделать вдох, голова кружилась от нехватки воздуха, но, чёрт возьми, там внизу взрывались фейерверки, хотелось больше и сильнее. И он, будто читая мысли, прижимался, входя до конца, все еще удерживая шею. Ты продолжала плакать и задыхаться, пока он жестко трахал тебя. Последнее, что ты помнила - это невероятный оргазм, похожий на прыжок с нераскрывшимся парашютом, а после обморок, как неизбежное столкновение с землей. Ты резко открыла глаза, когда автобус подпрыгнул на кочке, а ты ударилась лбом о запотевшее от твоего дыхания стекло. Воспоминания были настолько реалистичными, что ты потянулась рукой к шее, чтобы проверить, не сжимали ли еще её горячие пальцы. Пальцев не было, а ощущение чего-то необъяснимого все еще не покинуло. Ты как-то надрывно выдохнула, снова прислонившись к стеклу. Утром, когда ты очнулась, первое, что попалось тебе на глаза - Тэхён. И по его глазам ты всё поняла. Он сказал, что очень перед тобой виноват, начал тебя обнимать с такой нежностью, какой никто ещё не одаривал тебя, кроме матери. Когда он ушёл заваривать чай, ты тихонько приподнялась с кровати, чтобы посмотреть на себя. На белой коже в отражении синели отметины и пятна, ноги дрожали, щека опухла. Но это были мелочи по сравнению с его взглядом, когда он заметил тебя, смотревшуюся в зеркало. Наверное, он увидел все то, что утром скрыло одеяло, которым он укутал тебя с головы до ног. Чашка с ромашковым чаем через секунду разбилась, ты еще подумала, что этот ромашковый чай он заварил на автопилоте, чтобы хоть как-то успокоить себя. А теперь ты еле стояла перед ним: слабая, сломанная, и руки неловко тянулись прикрыть тело. Не наготу, а синяки. Забыв о чашке, он кинулся к тебе, подхватил на руки и, как самое дорогое, уложил на кровать снова. Тщательно мазал тебя мазью от синяков, страшась лишний раз к ним притронуться. Потом надел на тебя нижнее бельё и это, Боже, самое интимное, что вы когда либо делали. Снял с себя свитер и осторожно тебя одел в него. Свитер был мягким, кашемировым, и ты в нем немного утонула, но было так уютно. Он снова принёс тебе чай и обнял тебя со спины, устроившись позади и мягко покачиваясь из стороны в сторону. "Он так испугался", - подумала ты. Словно в подтверждение ты почувствовала, как он содрогается. Ким Тэхён, сжимая тебя в руках, трясся от сдерживаемых рыданий. - Я чуть тебя не убил. Чуть не убил, - бормотал он. Ты отставила чашку на тумбу, и повернулась к нему лицом. - Я в порядке, Тэ. Он не поверил, но немного успокоился. Вы снова заснули, обнявшись. Когда ты проснулась, ты все также была в кашемировом свитере и под одеялом, но теплых объятий не было. Как и самого парня. Ты вспомнила его взгляд, когда стояла у зеркала. Он ушёл. Как всегда без слов и без записки, но с огромным грузом вины на плечах. Он не вернулся ни спустя неделю, ни спустя месяц, ни спустя год. Лишь напоминая о себе курьером, который всегда ждал тебя у двери с пропуском на концерт в VIP-зону. Раньше он тебя никогда не звал. Отчего-то ты долго не решалась пойти, убирая пропуск в ящик. Правда, еще некоторое время спустя ты всё-таки захотела взглянуть на него вживую. Привычка читать о нем новости на официальном сайте никуда не делась, как и ожидающий тебя курьер, стабильно появлявшийся за пару дней до концерта. И вот, когда ты была в нескольких метрах от своего дома, увидела силуэт парня. Еще толком не разглядев человека под блеклым светом уличного освещения, ты была уверена. Он стоял перед подъездом, ежился в совершенно не защищающей от холода приближающейся зимы кожаной куртке, пряча лицо за маской. Ты не знала, что делать, да и он не был особо уверен в себе - ходил кругами, заглядывал в твои окна и пытался согреть горячим дыханием пальцы. Ты отвлеклась от его ссутуленной фигуры, когда пальцев коснулась вибрация телефона в кармане. - Да, - тихо произнесла ты, не глядя на имя. - Рада тебя слышать, Тэхён. - Привет, - в его голосе послышалось неверие и какая-то надежда. Он человек, чьи эмоции легко определить. И по голосу, и по фигуре у подъезда, которая двигалась по кругу с удвоенной скоростью. - Как ты? Всё хорошо? Ты задумалась, потому что не знала, как описать всё то, что было на душе. Сказать: "Всё хорошо, меня не уволили с любимой работы и у меня есть котёнок"? Или: "Не очень, потому что мне так одиноко, что пришлось завести кота, который безбожно похож на тебя"? - Алло? Ты здесь? - перед тем, как скинуть звонок, ты услышала беспокойный голос. Ты быстро сунула телефон в карман и решительно направилась к подъезду. Первое, что почувствовал Тэхён после того, как связь оборвалась - отчаяние, а второе - руки, неожиданно обвившие талию. - Я скучала по тебе, поэтому не очень. И Ким Тэхён готов был поклясться, что это лучшие услышанные им когда-либо слова. И он совсем не жалел, что потратил эти бесконечные два года, чтобы изменить себя. Ведь, в конце концов, какая разница, сколько времени прошло, если в итоге ты получил бесценный куш?