***
Предыдущий субботник Ну наконец-то суббота. Еще один урок и свобода. Конец недели, что может быть лучше, скорее бы уже этот звонок прозвенел. Мои мечтания прервал визит Ирины Георгиевны и новость о том, что у нее для нас важное сообщение. Голос ее был слишком радостным, а вид слишком торжественным, что не могло не настораживать. Если Ирина Георгиевна счастлива — это не к добру. Потому что счастлива она только тогда, когда ей удается попить нашей крови. — Дети, у меня для вас есть объявление, — началось, — сегодня суббота и… Я скрестила пальцы, только не… — У нас в школе сегодня субботник. …субботник. Ну почему, почему опять он? За что нас так не любит жизнь?! Ладно, хоть одно радует — я не одна буду тут батрачить. Если уж мучиться, так всем. — Но, — тут ее сияющая улыбка перестала сиять, — на субботнике будут только те, кто не проходил практику летом. Вот блин. Надо было все-таки прийти сюда летом. Теперь весь год на мне ездить будут. Ну не одна же я на эту практику не ходила, в самом деле. — В нашем классе всего два человека, не прошедшие практику, — два человека, почему так мало, елки-палки. — Это Лисицына и… И… Господи, пожалуйста, кто угодно, только не… — Кирсанов. Берите вещи и идемте со мной. Вот теперь мне действительно плохо. Из всех моих одноклассников моя классная выбрала самого невыносимого, самого противного, самого… — Ну что, Лисицына, готова к этим незабываемым часам, проведенным в моем обществе? …заносчивого придурка на свете. — Кирсанов, сделай одолжение, исчезни и избавь меня от своей сиятельной персоны. Я как раз сегодня забыла взять с собой солнцезащитные очки. — Прости, Лисицына, не могу — в долг не даю и в долг не беру. Так что, придется потерпеть, — вот скотина. Опять он начинает. Ну ничего, я ему устрою субботничек. — И не мечтай, Кирсанов, пусть тебе твоя девушка терпит. — У меня нет девушки. Еще бы она у него была. Хотела бы я посмотреть на эту умалишенную. — Неудивительно. Было бы странно, если бы было наоборот. Хотите угадаю, что будет дальше? Сейчас он засмеется, вернее, попытается, и скажет: «Как смешно». — Ха-ха-ха, очень смешно, Лисицына, в КВН готовишься? Ну вот, что я говорила. — Нет, пытаюсь соответствовать твоему уровню — плоские шутки как раз твой конёк. Мы остановились прямо посреди коридора. Точнее, он остановился и прижал меня к стене. — Повтори, что ты сказала, — прошипел он, больно сдавливая мне плечи. — Руки убери, имбецил. У тебя проблемы не только с головой, но и с ушами. Когда пойдешь к психиатру, не забудь прихватить талончик к отолорингологу, тебе не повредит. Он аж покраснел, бедняга. Наконец-то я смогу взять реванш за все мои унижения. — Дура. — Придурок. — Ну где вы там? — все эти реплики прозвучали одновременно. Я посчитала, что наши разборки могут и подождать, а вот Ирина Георгиевна ждать не будет. — Пошли, нас уже ищут, — упс, кажется, пока я скидывала его руки со своих плеч, я задела его рюкзаком и отдавила ему ногу. Я такая неловкая. Неоригинально, но зато так поднимает настроение. — Лисицына, — прорычал он. Ой, как страшно, боюсь-боюсь. В сопровождении Ирины Георгиевны мы зашли в наш кабинет. — Значит так, цветы польете, подоконники протрете, замазку ототрете и панели с порошком помоете. И не забудьте со шкафов пыль вытереть. Пока все, потом на улице листья подметете. Приступайте, перчатки и порошок в тумбочке, — всего-то, какая ерунда. К утру понедельника как раз управимся. С тяжким вздохом я поплелась за тряпками и порошком. За спиной щелкнула дверь. Я обернулась — Ирины Георгиевны уже не было. Остался только Кирсанов. Ну вот и начались мои мучения. — Кирсанов, что стоим, кого ждем? Тряпку в зубы и вперед. Я тут одна работать не собираюсь. Эта скотина даже не шевельнулась. Специально выводит, сволочь такая. — Кирсанов, я не шучу. — Лисицына, не смеши меня. Что ты мне сделаешь? Классной настучишь? «Ирина Георгиевна, меня Кирсанов обижает», — идиотским голосом пропищал он. Ну все. Ты. Меня. Вывел. Я подошла к кулеру, налила в стакан холодной воды и подошла к Стасу. — Жарко сегодня. Водички не хочешь? — Ты что, туда плюнула? — он с сомнением покосился на протянутый стакан. Боишься? Правильно делаешь. — Ну что ты. Попей, освежись. Он протянул руку, и тут я как бы случайно выронила стакан, и все содержимое вылилось ему на брюки. Ой. Кирсанов медленно перевел взгляд с мокрых брюк на меня. И взгляд его не сулил ничего хорошего. Вот теперь правда ой. — Стас… — неуверенно протянула я, пятясь к шкафам. — Лисицына, иди сюда, — сказал он с маньячным выражением лица. «А нам все равно, а нам все равно, не боимся мы волка и лису…». Хорошая песня. Сейчас самое время попеть. Так. Что делать, что делать? До двери слишком далеко, на шкаф лезть слишком высоко. Значит, стул. Я почти залезла на него, но нога моя куда-то поехала, и я упала прямо на Стаса. Он распластался на полу, а я лежала сверху. При этом мы еще умудрились задеть кулер, и теперь вокруг нас была лужа воды, перевернутые цветочные горшки, которым не повезло оказаться рядом, и поломанный стул. Хорошо убрались, ничего не скажешь. — Лисицына, слезь с меня, корова, ты мне все ребра сдавила. — Нечего было на меня кидаться. — Сама виновата. — На себя посмотри. И тут сзади что-то щелкнуло. В дверях стояла Ирина Георгиевна и смотрела на эту живописную картину. Приехали. Мы с Кирсановым переглянулись и поняли — нам конец. Это был один из немногих случаев, когда наши с ним мнения полностью совпали.***
Что было дальше, лучше не вспоминать. Крики, вопли, поход к директору, выговор, ссора с Кирсановым. В общем, впечатлений осталось на всю жизнь. — Ну что, Жень, готова? — ко мне подкрался Кирсанов, и от неожиданности я вздрогнула. — Кирсанов, блин, зачем так пугать? — У меня для тебя сюрприз, — в руках у него было два веника, ведро и совок. — Мы идем убираться. Кажется, субботник обещает быть веселым.