Афарийские нравы

Путешествие не всегда бывает безопасным. Большинство великих открытий строились на костях и крови бесчисленных жертв, которым повезло «меньше», чем первооткрывателю. А в случае с открытием новых мест – порою даже буквально. Никогда не знаешь, какие нравы поджидают тебя за порогом очередного места или даже дома. Каковы обычаи того народа, с которым ты видишься впервые. Еще при обычной жизни он был не более, чем путешественником. Запах моря и брызги соленой воды, разлетавшиеся в воздухе от соприкосновения с покрывшейся водорослями и ракушками древесиной. Эпоха морских путешествий и первооткрывательства для него было истинным чудом господнем, который позволил ему оказаться именно в этом времени и этом мире. Так кем же он был? Самое забавное, что вопрос «кто», как правило, может остаться без внимания. Дитя эпохи, один из многих, кого привлекал новый свет. Ни имя, ни принадлежность, ни даже пол – все этого не важно перед лицом неизвестности, которая впервые находилась так близко, что нужно было только сделать шаг вперед. История этого путешественника ничем не отличалась от тысяч других. Молодой капитан, решивший вписать свое имя на страницах истории, отправился в путешествия по морям, окунаясь в жизнь, полную опасности и тайн. К сожалению, его история окончилась быстро и кроваво. Злой рок в виде пиратского корабля просто разнес в щепки посудинку путешественника. А чего не сделали убийцы – довершили бочонки с порохом. Так и наступил конец – быстрый и бесславный. Злая шутка господа бога, давшая ему жизнь и мечту, а затем отобравшая все это самым ироничным образом. Однако… был ли это конец? Он обнаружил себя в джунглях. «Спасение!» - подумалось ему. Мужчина медленно вдохнул, вбирая в себя влажный воздух. Мысль о чудесном спасении на короткое мгновение отвлекла его, запрятала саму мысль о странности того места, в котором он пребывал. Ведь стоило только посмотреть на звездное небо, чтобы понять – что-то не так. Возможно, дело было в том, что он, при всей своей любви к неизвестному, все же не был моряком, и не мог ощутить чуждости в дуновении ветра. Он не был штурманом, который будь на его месте сейчас, пришел бы в неописуемый ужас, взглянув на небо. Звезды… полотно из мириад звезд, тянущееся прямо за горизонт. И все эти звезды были чужие, даже враждебные. Само их свечение было другим, не таким как дома. Возможно, заметь путешественник хоть что-то, он бы задумался о том – выжил ли он, или же это такая загробная жизнь, подобранная для него с особой, мрачной иронией? Мужчина быстро собрал разбросанные по влажной от дождя земле свои пожитки, смахнул них грязь, и отправился дальше. И с каждым сделанным шагом восхищение его становилось все больше и больше. В конце концов, путешественник дураком не был, и имел представление об открытой на данный момент флоре и фауне. Оглядывая дерево за деревом, листок за листком, он делал одну заметку за другой, то и дело пытаясь обойти предмет вожделения с разных сторон и зарисовать его. Его мечта сбылась. Наверное, эта короткая фраза наиболее емко отражает текущее состояние мужчины. Казалось бы, осталось только представить свои заметки ученым старого света – и можно помереть спокойно. Именно с этого момента восхищение начало уступать новому чувство. И имя его – страх. Он впервые понял, что находился не просто на каком-то острове. Нет, вокруг были только непролазные джунгли, куда не повернуть. И не было ничего из привычной флоры поблизости. Даже мох был странного и необычного цвета, и медленно тянулся в сторону путешественника, вытягивая сочащиеся темным соком иглы. Вскоре равное по положению место со страхом занял голод. Что же тут можно есть, а что нельзя? Каждая ягода, каждая травинка могла стать последней, и он сгинет в лесах, окруженный своей мечтой. По сравнению с этим предыдущая «смерть» даже перестала казаться ироничной, уступив место этой ситуации. Блокнот с записями и зарисовками потерялся спустя несколько минут бега. Глаза, наполнявшиеся страхом словно графин водой, лихорадочно искали путь к спасению Он то и дело останавливался и вдыхал в грудь как можно больше воздуха. Так он надеялся почувствовать запах моря, который в свое время смертельно ему надоел. Но он не чувствовал ничего. Лишь только влажный запах джунглей с ароматами, которые мужчина не чувствовал никогда. И бег продолжился. Стоило задуматься – стоило ли бежать без оглядки, ломая тоненькие ветки и давя растущую на земле ягоду, так явно привлекая свое местоположение? Охотники сойдутся в согласии, сразу записав путешественника в покойники. Однако ему пока везло. И, как он посчитал, ему повезло еще больше, после того, как он нашел небольшой костер, вокруг которого собрались чернокожие люди. Мужчина, увидев их, вспомнил все молитвы, которые ему вбивали еще в детстве, и стал мысленно восславлять господа, медленно подходя к костру. Люди в нем тут же обратили все свои взоры на неизвестного. Некоторые из чернокожих подняли свои копья, приготовившись к нападению. Другие… просто изучали его. На короткое мгновенье мужчина почувствовал страх. Он имел представления о чернокожих в Старом Свете. Все поголовно рабы, они выполняли самую черную работу и частенько не проживали дольше десяти лет. Конечно же, они были и в новом свете, работали на плантациях и гребли веслами тогда, когда на море был полный штиль. Однако впервые он видел чернокожих людей в джунглях, что весьма выбивалось из картины привычного ему мира. С другой стороны, сам мир теперь был за рамками обычного. Мужчина медленно подошел к костру, подняв над собой руки. Он мог лишь надеяться, что туземцы посчитают его безобидным. В конце концов, из оружия у него были только перо да краски для зарисовки. Самое опасное, что при нем было – толстый блокнот, потерянный где-то в джунглях, и волновавший его наименее всего. Он попытался заговорить с туземцами, вспоминая те немногие нравоучения нанятого капитана касаемо индейцев. Подняв руки над головой, исследователь со всем имевшимся у него уважения поклонился туземцам, рассказав о себе и пообещав, что не сделает плохого ни им, ни их культуре. Ему казалось, что речь возымела эффект, благо что воинственные негры опустили оружие, и заговорили между собой на своем языке. Мужчина же продолжил говорить, сыпая эпитетами словно из рога изобилия. Он рассказал им о себе, поведал небольшую историю о народе и культуре, что была распространена в Старом Свете. Так же он, стараясь показать себя человеком, уважающем другие культуры, со всем возможным уважением восхвалял культуру, считая, что она поистине уникальна, и что их народам есть чему поучится друг у друга. Туземцы на короткое мгновенье потеряли интерес к мужчине, и что-то активно обсуждали между собой, обращая на него внимание только в том случае, если тот шевельнется. Подобная ситуация нисколько не облегчала мучения исследователя и странника. Напротив, он боялся как никогда в своей жизни. Убьют ли его? Или отведут обратно к морю? К счастью, ответ не заставил долго ждать. Некоторые из черных людей опустили оружие и подошли к нему, что-то говоря на своем языке. Сперва исследователь опешил и сделал шаг назад, испугавшись возможных последствий. Однако в глазах их не было ни злобы, ни желания смертоубийства. Он видел только неподдельный интерес, граничащий с уважением. Именно это подкупило исследователя и он, нервничая, протянул свою руку, вверяя свою жизнь этому мужчине. Темнокожий мужчина заговорил быстро, и неизвестные слова сменяли друг друга с невероятной скоростью, смешиваясь в одну большую мешанину из незнакомых слов. Однако среди прочей речи чаще всего мелькало одно слово. «Афария» Он повторил его, указывая на туземца, и выдохнул с облегчением, увидев ответный кивок. Мужчина не знал всех деталей разговора, однако что-то ему подсказывало, что он сделал все правильно. Отряд туземцев собрался довольно быстро. Несколько чернокожих за несколько секунд потушили небольшой костер, а припасы попрятали в корнях деревьев. Произошло это настолько стремительно, что мужчина не заметил, где именно были попрятаны припасы. Вместе с говорливым мужчиной, который все что-то рассказывал ему, они все двинулись вглубь леса. Путешествие по его внутренним ощущениям длилось несколько часов, прежде чем он разглядел вдалеке огромные монументы, тяжело различимые из-за непроглядной чащи. Однако чем ближе они добирались до поселения туземцев, тем более удивительная картина ему открывалась. Он видел большие храмы, украшенные золотом и драгоценными камнями. Огромные каменные арки, изображавшие воинов – защитников носили мечи из чистого золота, сверкавшие под действием солнца. Благородный металл был практически на каждой статуе или сколь-нибудь важном монументе. На воинах в качестве браслетов, перстней, даже золотых зубов! В домах из цельного камня находились целые жилы, пронизывающие их словно вены огромного живого существа. Мужчину встретили с шумом духовых инструментов. Местные глашатаи трубили о приходе отряда с новым человеком, и вокруг них тут же собралась толпа. Искатель на короткое мгновенье потерял дар речи, разглядывая все эту пеструю красоту, которую носили мужчины, женщины и дети. Головы мужчин обрамляли головные уборы из когтей и зубов животных, покрытые краской, обозначавших их заслуги. Женщины и дети же носили украшения из перьев. Некоторые из них были настолько яркие, буквально «сочившись» светом, что, при желании, можно было перепутать эти перья с огнем. Другие напоминали собою цвет безоблачного неба – глубокая синева в этих перьях, казалось, запечатлела даже звезды, начинавшие светить незадолго до заката. Были и такие перья, олицетворявшие собою саму тьму, настолько они были черны. Носили их только некоторые из мужчин пожилого возраста. Он предположил, что подобные одеяния из грубого золота с черными вкраплениями и перьями, темнее ночи, предназначались жрецам или людям, имевшим большое значение для этого поселения. Так и произошло. Чернокожий, все время державший мужчину за руку, отвел его к одному из старцев, чье лицо, было белым благодаря странному порошку с неприятным запахом. Исследователь не подал виду, стараясь не оскорбить народ, который он только увидел. Однако свое недовольство скрыть не получилось до конца. Несмотря на все чудеса и буйство цветов и красок, что он тут увидел, было все нечто зловещее в том, что туземцы переговаривались между собой, постоянно оглядываясь на него. В конце концов, местные жители о чем-то договорились между собой, и старец небольшим жестом, направленным на мужчину, махнул в сторону одного из домов. Вооруженные копьями, являвшиеся в некотором роде защитниками поселения, аккуратно толкнув мужчину, двинулись с ним к одному из домов. Во время ходьбы искатель заметил, как своим пришествием изменил привычный распорядок дня. Мужчины все как один вышли из домов и стали провожать его взглядом, попутно что-то выкрикивая и переговариваясь между собой. Женщины в спешном порядке бегали меж домов, призывая других выйти. Часть из них, держа в руках небольшие куклы что-то шептали, смотря на свое изделие. Он был готов поклясться, что одна из кукол взлетела, и из сшитого рта вылетела сиреневая дымка, кружившая в воздухе на манер змея. Извиваясь вокруг сшитой куклы какое-то время, волшебное существо пролетело рядом с мужчиной. Тот на мгновенье увидел яркие фиолетовые глаза, которые за несколько мгновений пробурили его насквозь, оставив впечатление восхищенного ужаса. Путешественник до этого слышал о магии и различных ритуалах, однако все были уверены, что это ничего не значило. Однако увиденное тут напоминало о настоящей магии и тех сказках, которые читали ему будучи в детстве. Нет, это и вправду было волшебство, увиденное им прямо сейчас. К сожалению, на этом его восторги закончились. Его проводники проводили мужчину в его дом и закрыли дверь. Он удивился этой реакции, особенно ввиду того, что шум на улице становился с каждым разом все громче и задорнее. Не было никаких сомнений, что он попал как раз под начало местного фестиваля. Осознание этого факта зародило в мужчине досаду. Сейчас все самое необычное происходило за массивной каменной дверью, а все, что он мог сделать на данный момент – это слушать. В его доме не было даже окон, так что мужчина лишь ходил кругами, стараясь отогнать от себя неприятные мысли. Но прежде чем он прошел десятый круг, усталость неожиданно быстро сморила его. Путешественник почувствовал тяжесть в своем теле, а в носу не было других запахов, кроме тех благовоний, которые медленно тлели наверху, рядом с огнем, освещавшим помещение. Он хотел было что-то сделать с этим, однако мужчина упал за пол, за несколько секунд погрузившись в глубокий сон… … Очнулся он уже не в комнате, а на улице. Первое, что он почувствовал при пробуждении – это вибрация от одновременного битья в сотни барабанов, находившихся по обе стороны от него. Оглядев мутным взглядом окружающее пространство, мужчина обнаружил, что шел во главе процессии, ведшей его к подножью самого большого храма. Повертев головой из стороны в сторону, искатель увидел обращенные на себя взгляды нескольких сотен пар глаз. Мужчины что-то кричали, повторяя раз за разом одни и те же слова. Другие отбивали положенный ритм в больших барабанах размером с этих самых туземцев. Женщины стояли на коленях, выкрикивая свои мантры. Их слова, в отличии от мужчин, были наполнены магией в ее истинной красоте. С каждым произнесенным слогом рождался новый дух, прозрачной дымкой вылетая изо рта и направлявшийся к мужчине. Сперва они напоминали тех же самых змей, встреченных ранее, но с каждым шагом его фигуры усложнялись, все больше и больше принимая человеческие очертания. Людские духи кружили вокруг мужчины в чудном танце, пролетая сквозь чернокожих, шедших позади него. Путешественник слышал низкий гудящий шум, издаваемый этими духами, старавшимся попадать в такт музыки. Еще через несколько шагов на пути мужчины возникли другие чернокожие люди. Разукрашенный красной краской, и скрывая свое лицо под кровожадными масками, они пустились пляс, дополняя движение духов рядом с вокруг него. Танец людской и духовный, смешение тайного и явного – сама эта картина была достойна восхваления и песен, что будут предаваться из поколения в поколение. Он смотрел на эти танцы вокруг него, не в силах даже поднять руки и захлопать. Таинственный дурман лишил его всяких сил. Либо же он не мог сопротивляться? Все это смеркалось перед кружащими людьми и духами, которые теперь взяли мужчину в свой причудливый круг. Ноги сами вели его к подножью, где его ждало двое. Тот самый старец с черными перьями на голове, и другой чернокожий. Будучи совершенно голым, его лицо было покрыто белым порошком. Увидев его, молодой туземец упал на колени и принялся шептать какие-то мантры. Старец же молча показал рукой на небольшой столб рядом с собой. Прежде чем мужчина понял, что от него хотят, танцоры в виде кровожадных духов схватили его и подвели к этому странному сооружению. Тогда же действие дурмана немного ослабло, и он понял, почему не мог двигаться – его руки были связаны за спиной, а на ногах находились золотые кандалы, окропленные кровью. Дурман медленно уступил нахлынувшему чувству страха, а тот, в свою очередь, предстал в виде молитв и просьб о помощи. Вот только никто не услышал его слов. Даже сам мужчина удивился этому, прежде чем почувствовал резкую боль – его рот был зашит. Тем временем процессия продолжалась. Черные перья старца буквально излучали эту тьму, которая в виде щупалец едва касалась тела жертвенника, заставляя его чувствовать болезненный холод. Бой барабанов и мужской хор слились воедино. Ритм все ускорялся и ускорялся, приближаясь к неминуемой развязке. Еще один жест старца, окутанного тьмой – и мужчину подвесили на крюке столба, и с помощью хитрого механизма наклонили его так, чтобы путешественник был прямо над преклонившим колени чернокожим. Его молитвы становились с каждым словом все громче и громче, едва не переходя на крик. Процессия позади тоже достигла своего предела, готовая взорваться в любой момент. Старец медленно подошел к мужчине, держа серповидный нож, и вогнал его в горло, после чего резким взмахов перерезал его как раз в тот момент, когда искателю удалось закричать. Все затихло так быстро и внезапно, что можно было посчитать, что город вымер давным-давно. Лишь только булькающий хрип мужчины, что попытался кричать, разгонял тягучую тишину. Кровь обильным потоком стекала с его горла прямо на лицо чернокожего с белой краской на лице. Но теперь ее цвет сменился на красный. Черный мужчина, закатив глаза, раскрыл рот, глотая лившуюся с горла кровь, которая залила все его лицо, стекала по телу и капала на землю, придавая земле новый цвет. С каждым глотком крови мужчина продолжал говорить свою мантру, словно заведенная игрушка. И с каждым слогом вокруг него начинали кружить призраки. Один, два, десять, пятнадцать – полу видимые духи кружили вокруг него, вызывая у чернокожего мужчины видения другого мира, чуждого для этого народа. Старец же, стоя рядом с избранным им человеком, вытащил из горла маленький серп, и, после замаха, вонзил его в затылок мертвеца. Клинок встретил свое сопротивление в виде кости, однако жрец продолжал наносить удар за ударом, вскрывая черепную коробку словно кокос. После чего, откинув нож в сторону, старик схватился за куски черепа, и резким усилием оторвал куски черепа, открывая мозг жертвенника для собственного взора. Нежно погладив покрытый слизью и кровью мозг, жрец достал другой кинжал, и вырезал небольшой участок мозга, который затем скормил стоящему на коленях. Тот был не в силах что-либо сделать, поэтому старец сам положил кусочек в рот и помассировал челюсти, дав возможность проглотить мозг. В этот момент барабаны издали последний стук. *** Мир меняется. Откровенные, которые боги послали через плоть и кровь путешественника из другого мира, говорило ясно и четко. Мир менялся. Тело скитальца, покрытое глазурью, висело на собственных кишках на самом высоком столбе. Руки и ноги были вырваны и лишены мяса, после чего привязаны обратно к телу крест-накрест. Все органы, имевшие значение либо внутреннюю силу, были вынуты и приготовлены. Печень была затушена с травами и разделена между жен жрицов. Сердце сьел сам избранник, прожевав его сырым, размазывая затвердевшую кровь по лицу. Легкие были отварены и разделены между детьми. А почки ввиду непригодности в еду были отданы скоту. А путешественник теперь занял свое место наряду с сотней других скелетов – время лишило их плоти, оставив только жаждущий свободы дух. Без всякого сомнения, когда прибудет следующий попаданец, он займет свое почетное место среди этих столбов, духи которого будут танцевать, приветствуя новую жертву. Коих становится все больше и больше. Мир меняется. Так говорят духи.