Плюс 30 минут

      Роддом, вход в больницу. По коридорам снуют врачи и медсёстры. Среди них, невидным никому движется образ, пришедший сюда по зову. Чёрный плащ, переходящий книзу в не горящий чёрный огонь, бесшумное передвижение по воздуху над самым полом. Подойдя к стене, отделяющей сие существо от родильной, образ просто напросто прошёл сквозь неё. Медленно, плавно. Нетрудно догадаться, что этот самый невидимый посетитель больницы — сама Смерть. Вот из внутренней стены комнаты стал виден чёрный капюшон, затем череп, далее и всё остальное. Взору предстала кушетка, на которой лежит, крича и тужась, без пяти минут молодая мать, и вокруг которой стоят два врача и сестра. Операция сложная, длится уже более двух часов.       Подойдя чуть ближе, Смерть почувствовала, что этой беловолосой девушке осталось жить около пяти минут. Но она ещё не родила. А времени мало…       Четыре с половиной минуты… Костлявой, если можно так сказать, рукой незваная гостья взялась за листок с показаниями роженицы.       Четыре минуты… Девушка, с красным от столь сильного напряжения лицом очень тяжело дышит. Кричать, казалось бы, нет сил, но вновь и вновь с её губ срывались вскрики.       Две с половиной минуты… Врачи уже отчаялись. Они понимают, что ни мать, ни ребёнок могут не выжить, но они, простые смертные, которые хоть и спасли уже много жизней и излечили от множества болезней, остаются всё теми же обычными людьми, что не могут подарить вторую жизнь никому.       Минута, сорок пять секунд… Отец ребёнка и, вероятно, жених роженицы сидит перед входом в родильную, где вот-вот должен появиться на свет новый человечек. Но этому не бывать, и малыш никогда не увидит своих маму и папу, не услышит, как поют птички за окном, не сделает свой первый шаг и не скажет «Мама». И Смерть это тоже знает.       Одиннадцать… Секунд… Девушка уже чувствует, что умирает, но всё ещё не теряет надежды, что хотя бы своё чадо она сможет показать миру. Она не сдаётся. Смерть, подойдя почти вплотную к роженице, прониклась её упорством. Выставив перед собой «руку», в которой, спустя мгновение, появились часы, показывающие семь секунд до окончания жизни, и лишь ей известным способом остановила их ход, но лишь на 30 минут и 30 секунд.       Двадцать девять минут… Всё идёт, как ранее: крики, стоны, упорство, волнение.       Двадцать восемь с половиной минут… Девушка, всё также полная решимости, старается, как может в нынешнем её состоянии.       Двадцать восемь минут… Врач, принимающий сегодня роды, в который раз уже отчаялся спасти кого-то на этой операции, но воодушевляемый упорством его пациентки, продолжает работу. Он сам себе не простит, если даст сегодня кому-то умереть.       Двадцать семь с половиной минут… Старания молодой почти что матери и доктора не проходят даром, ведь оба чувствуют и видят, что маленький человечек всё-таки сможет познать этот огромный мир.       Двадцать семь минут семнадцать секунд… Парень, сидящий в коридоре перед входом в родильную, услышав детский плач за дверьми перед собой, сначала не поверил своим ушам. Плач ребёнка… Его ребёнка! Отцу потребовалось около пятнадцати секунд, чтобы осознать это, после чего он тут же вскакивает с места и бежит внутрь, к своей любимой и их малышу.       Но, по-видимому, сразу его не пустили, так как он увидел ребёнка лишь тогда, когда его светловолосой невесте оставалось жить двенадцать минут.       Десять минут, сорок семь секунд… Счастливые лица девушки и парня, хоть с чёрными мешками под глазами, хоть усталые, не выспавшиеся, но всё-таки счастливые; умиротворенное личико их сына — как тут можно не умиляться. Вот и медсестра с врачом-женщиной разделяют радость новоиспеченных родителей. Даже сама Смерть будто бы улыбнулась новой жизни. Но всему хорошему приходит свой логический, хоть и не всегда, конец. Так и в этой истории. Мать вдохнула в последний раз, и её дух оставил тело, всё ещё прижимающее к себе одной рукой маленький, уже спящий свёрток. На лице улыбка. Улыбка счастья. Темноволосый парень, являющийся теперь единственным прямым родственником малыша, впал в глубокий шок, когда услышал протяжный писк аппарата, оповещающий о смерти. Отец сжал в руках покрывало, что было на его любимой, не сдерживая слёзы. Врачи, стоящие позади, так же, хоть и пытались сдержать эмоции, но им это давалась с огромным трудом. А ведь всем казалось, что всё уже обошлось. И лишь Смерть, стоящая дальше всех, уже давно привыкла видеть подобное, поэтому она просто уходит. Но неожиданно, перед её «лицом» появилась бабочка-дух и села прямо на «нос». Через долю секунды перед взором потустороннего странника предстаёт душа той самой девушки, что перестала дышать несколько минут назад. Она делает низкий поклон Смерти, высказывая этим жестом благодарность. На лице призрака счастливая улыбка, которая переходит и на «лицо» той, что дала шанс жить ребёнку... Так что не нужно винить этот дух в том, что умер кто-то близкий. Ведь Смерть не такая, какой мы её себе представляем. Она может и дарить жизнь, а не только забирать...