The call

В последний раз прощаюсь с Джейсом по телефону, стараясь сдерживать улыбку. Мы с ним должны были переехать в родовое поместье Эрондейлов, и я, если честно, не могла сдержать восторга по этому поводу. Я и Джейс... Вместе. В одном доме. Это одновременно вызывало легкий мандраж по телу, но так же и возбуждение при одной лишь мысли, что Джейс будет готовить мне завтрак, а я ему. Я положила телефон на тумбочку, попутно выключая свет. С завтрашнего дня все будет по-другому, ведь уже завтра я переезжаю. Мама, конечно, была не слишком рада этому решению, сказав, что мы слишком спешим, но после всех событий, что произошли с нами, я поняла, что лучше поспешить, пока времена спокойные. Закрываю глаза, мгновенно засыпая.

***

Сквозь шторы моей комнаты начинают пробиваться солнечные лучи, мешая мне спать и нагревая голову. Со стоном сажусь на кровати, но тотчас вскакиваю. Переезд! Бросаю взгляд на часы, и облегченно вздыхаю, понимая, что времени у меня еще полно. Оглядываю комнату, стараясь запомнить малейшие детали. Все-таки, никогда не понимаешь, как сильно будешь скучать по родному дому, пока не собираешься покинуть его. В этом доме я прожила три года, но такое чувство, будто всю жизнь. После свадьбы мамы и Люка они тут же купили большую квартиру в Манхэттене. Стены моей комнаты были окрашены в лазурный, на них были развешаны все мои рисунки. Я присмотрелась внимательно и поняла, что что-то с рисунками не то. Они по-прежнему были моими, но стиль был... Немного другой. Более грубый, но одновременно изящный. Словно я писала чужой рукой. Не могу сдержать недоумения, ведь я так хорошо знаю свои рисунки... И тут мой взгляд падает на зеркало, что стоит рядом с дверью. И я не могу сдержать крика. - Какого черта? - Выдыхаю я, глядя на свое отражение, которое вовсе и не мое. Из зеркала на меня смотрел мой брат. Джонатан Кристофер Моргенштерн. Начинаю двигать рукой, все еще надеясь, что мне это снится. Но нет, Джонатан в точности повторяет мои движения. Боже мой. Какого черта? Тут дверь моей комнаты открывает и на пороге стоит... Валентин. При его виде я невольно начинаю пятиться, тут же больно стукаясь о угол тумбочке. Тихо зашипев, я продолжаю смотреть на Валентина, сквозь пелену слез. Несколько раз моргаю, приходя в себя. Нет, не глюки. Я абсолютно точно вижу Валентина. И я абсолютно точно Джонатан. - Джонатан, ты в порядке? - Спрашивает Валентин, с тревогой глядя на меня. В его взгляде читалась отеческая любовь и забота о своем ребенке. Вот уж чего не ожидала увидеть во взгляде отца, так вот этого. Особенно по отношению к Джонатану. Понимаю, что у меня не появляется желание поработить весь мир, и облегченно вздыхаю. - Что ты тут делаешь? - Ужас из-за появления отца, все же затмевает разум, что кричал мне не подавать виду, что я - не Джонатан. - Как что? Джон, ты хорошо себя чувствуешь? - На лице папы явно читается недоумения из-за поведения до... сына. Может быть, я и в правду себя плохо чувствую? На меня вдруг обрушилось какое-то неимоверное спокойствие. Словно кто-то накинул мне на плечи плащ. Или... Словно кто-то хотел, чтобы я приняла то, что Джон - это я. Кто-то хочет, чтобы я забыла, кем я являюсь. Встряхиваю головой, отгоняя ненужные сейчас мысли, мимолетно кидая взгляд в зеркало, невольно отметив, что даже такой незамысловатый жест выходит у Моргенштерна невероятно грациозным - будто кот, когда на него случайно попала вода. Замечаю еще одно отличие между нами. На моем лице чувства можно было прочитать. Но в отражении я видела грациозного, уверенного в себе и абсолютно спокойного, на вид, юношу. И не скажешь ведь, какая буря у этого "юноша" сейчас творится в душе. - Нет, все хорошо, пап, - отвечаю прежде, чем успеваю подумать. Закрываю глаза, считая до десяти. Все-таки мысли брата в голове у меня есть. Я бы никогда не ответила своему отцу так, да я и не собиралась ему сейчас отвечать. Открываю глаза, но отца уже нет. Видимо, ушел, считая, что его сынок сошел с ума. Есть такое. То есть, я действительно чувствую себя так, словно я свихнулась. Но я знаю что делать. Я должна найти Джейса.