Письмо

Война. Но пуль не слышен вой, Считают раненых и мертвых. Немецкий лагерь. Тут не каждый - свой, Никто не сломит их и их же обещаний твердых. Недалеко от лагеря. Играют лучи света. Сидят два брата, две души родных, Взгляд одного, туманный, бродит где-то, Он потерялся среди дум своих. Другой сидит, молчит, его рука, Покоющаяся на автомате, Казалось, никогда не дрогнет, и пока То было очень-очень к стати. - Братишка, - старший начал говорить.- Возьми, пожалуйста, вот это,- У самого душа болит, А на лице даже и тени нету. Тот, кто держал до сих пор автомат Взглянул на сей конверт, что был протянут. И этот удивленный взгляд Он задержал на красных глазах брата. - До завтрашнего боя не смотри его,- Солдатские глаза смотрели в голубые. - А после, прочитай письмо, Я знаю, ты поймешь слова, написанные ныне. И старший брат ушел, оставив только эти, Запретные до следующего вечера слова. Несчастный человек, попав в ловко расставленные сети, Не сможет жить не выпутавшись, а Уйдет навеки, так и не вернувшись К своему сыну и любимой, только написав Брату, что навсегда уснувши, Не возвратится больше он назад. "Привет, братишка Запад, мы не виделись давно. Ты - дядя, ты, наверно, знаешь это? Уже два года с того дня прошло, А для меня это как день пропето. Элиза мне о том тогда сказала, А вчера вечером... мне сложно говорить... Она за Эдельштейна вышла замуж, Готов прямо сейчас его поколотить. Не времечко сейчас для шуток, все же... Прости, но так я дольше дня не проживу. Я ухожу. Привет! И сыну тоже... Я не хотел, но связи я порву..." Та сильная рука, что автомат держала, Не вытерпела скорбного конца Трясущийся конверт в себе зажала, Скатилась по щеке горячая слеза.