***
Визит Аколлы, на её удивление, был одобрен агентом, и вскоре после окончания их разговора всё тот же конвой сопроводил Аколлу к специально отведённой для капитана комнате. Тюрьма Белль Рив никогда не славилась приятной атмосферой, но для тех, кто не в ходил в списки заключённых, предоставлялись куда более комфортные условия пребывания. После двухдневного нахождения в Аркхеме Рика доставили обратно вместе с Аколлой, которая к тому моменту была искусственно введена в седативное состояние. Отходить от него было сущей пыткой. — Вот ведь сучка, выпросила себе свиданку, — язвительно прошипел под ухо охранник, прогремев связкой ключей. Он сделал несколько оборотов, и дверь, ведущая на изолированную площадку, с шумом отворилась. — У тебя десять минут. Аколла аккуратно протискивается в проход, оставляя конвой позади двери. Эта тюремная часть представляет из себя вереницу хаотично раскиданных блоков со множеством комнат для персонала. В одной из них Рик, вероятней всего, восстанавливает силы после тяжёлой травмы. Среди четырёх дверей она выбирает нужную и, ступив на порог кабинета, внимательно озирается по сторонам. Осторожно закрывает за собой дверь и шагает вперёд, к источнику света. В просторной комнате пусто. Оглядываясь вокруг, Аколла обращает внимание на скомканное одеяло, брошенное на пол рядом с кроватью, и кучу бумаг, валяющуюся там же. В её представлении помещение выглядит странно: нечто среднее между офисом и больничной палатой. Не понятно, как можно восстановить здесь дух после поражения. Она с трудом наклоняется и подбирает один из листков. Пробегает глазами по строчкам. Там имена заключённых, участвовавших в прошлых операциях, и их текущий статус. Многие убиты. Многие списаны со счетов. На обратной стороне есть что-то ещё. «Написано от руки», — подмечает Аколла. «Доложить Уоллер о группе Б. В связи с провалом в исследовательском центре несостоятельность группы А очевидна. Рекомендовать утилизировать нескольких членов Отряда, в частности...» — Ты что здесь делаешь? Аколла не успевает дочитать. Гневный бас Рика возвращает её к реальности, вынуждая оторваться от бумаги. В смятении она опускает листок на место и бросает на капитана кроткий взгляд. Он не изменяет своей резкой манере. Недовольство на его гладко выбритом угловатом лице очевидно. Руки плотно скрещены на груди, вены выпирают от напряжения, придавая мышцам ещё более крепкий вид, капли воды стекают вниз по оголённому торсу к паху — туда, где начинается дорожка светлых волос. Стоп, что? «Блядь, он в одном полотенце», — осознаёт Аколла и в этот же миг уводит взгляд в сторону, тщательно пряча смущение за маской полного безразличия. Факт того, что она только что была застукана за разглядыванием чужих вещей, уходит на десятый план. — Эй, я, вообще-то, с тобой говорю, — невозмутимо повторяет Рик, оставаясь на месте, словно скала. — Я искала тебя. — Нашла, поздравляю. — он слегка расслабляется и, минуя всю комнату, подходит к Аколле вплотную. — Зачем ты рылась в моих бумагах? — Так получилось. Со стороны бормотание кажется жалким. Она, словно школьница, застуканная во время поцелуя в общественном туалете, всеми силами старается не выдать свои смущение и замешательство. Пытаясь сосредоточить взгляд на чём-то нейтральном, Аколла улавливает отголоски хвойного геля для душа, смешенного с естественным запахом капитана, внезапно вызывающего у неё резкий спазм где-то в области живота. Это чувство тревоги или нечто иное? — Получилось? — На лице Рика проступает ухмылка. Аколла через силу смотрит мужчине в глаза и пожимает плечами вместо ответа. Детский сад, штаны на лямках. — Ну ладно. Допустим. Капитан замолкает, и в кабинете повисает неловкая тишина. Он плавно переводит взгляд с лица Аколлы на её скрытый под тканью футболки живот и, кажется, вот-вот просверлит там новую дыру. — Всё ещё больно? — шёпотом произносит он, не отрывая глаз от этого места. — Нет, — врёт Аколла умело. — Я сделал всё, что мог. — Ты сделал достаточно. У обоих слова выходят отрывисто, с придыханием, превращая разговор в тайное бормотание двух существ, делающих первые шаги в попытке узнать друг друга получше. Ничтожное расстояние между телами вынуждает сердце Аколлы колотиться с не свойственной ему скоростью. Запах мужского тела обволакивает со всех сторон, словно волшебный морок. Пара таких ситуаций, и она заработает хроническую тахикардию. В затянувшемся молчании Аколла обращает внимание на большой пластырь, скрытый у Рика под рукой в районе рёбер. Взгляд бегло пересекает грудь капитана и натыкается на ещё один след: свежий шов слева, чуть выше сердца. — Сильно досталось? — сглотнув через силу, в полтона произносит она. В этих шрамах чувствуется её вина. — Не сильнее, чем тебе. Не сильнее, но всё же не мало. — Ты пытался спасти мне жизнь. Спасибо. — Обращайся, де... — на последнем слове Рик внезапно замолкает и слегка прикусывает верхнюю губу. — Мне бы одеться. Увидимся чуть позже? Странное чувство зарождается лёгким покалыванием между лопаток капитана. Он смотрит на стоящее перед ним существо с высоты своих габаритов и не находит в себе былой ненависти к нему. Она кажется хрупким созданием, созданным из стекла сумасшедшим мастером с извращённым чувством прекрасного, и не пугает. Аколла смиренно кивает и удаляется обратно к конвою, оставляя полуголого Рика стоять посреди комнаты словно вкопанного.***
— Твою мать, тебя где носило? — в сердцах возмущается Дедшот, когда Аколла возвращается на поле. — Флойд, милый, не кипятись. — Улыбка Харли очаровательна и действует безотказно. — Льдинка наверняка делала что-то суперважное. — Поправляла причёску? — саркастически заявляет Чато, сверкая лысиной, словно прожектор. Опять они. Тяжело вздохнув, Аколла обводит воодушевившийся Отряд взглядом. Когда наконец она сможет вернуться обратно в камеру? Когда успешно завершит задание или же, наоборот, окажется бесполезной в глазах Флэга и Уоллер? И кстати, что за группы А и Б? И что значит утилизировать? Задумавшись об увиденных в кабинете Рика сведениях, девушка упускает из виду пристальный взгляд Чато. Пока остальные додумывают вслух продолжение его брошенной, словно говно на вентилятор, фразы, он сверлит Аколлу взглядом, полным танцующих огоньков. — Эй, принцесса, — неожиданно выкрикивает Бумеранг, — говорят, тебя сильно задело во время взрыва. Покажешь? С нахальным видом он задирает на себе майку, предлагая Аколле поступить так же. — Когда же ты наконец заткнёшься, — раздаётся недовольное шипение Катаны. — Всё нормально, я могу показать. — Аколла слегка кланяется Катане в знак благодарности за заступничество и, распрямив торс, оголяет низ живота. Она понимает: лучше не видеть их лиц. Показать то, что просят, не зная реакции. Девушка слышит сочувствующее оханье Харли и рык удивлённого Крока, отчего вновь бросает взгляд на своё покалеченное тело. Шов проходит от пупка кривой закорючкой вниз, скрываясь за линией плотных тюремных штанов. Грубый, яркий и свежий, он будет служить напоминанием пережитой бойни. Заворожённая собственным отпечатком боли, Аколла приспускает низ робы в желании проследить за концом шва и понимает, насколько неаккуратно её подлатали.***
Если бы кто-то подглядел за Чато в этот момент, он бы заметил быстро меняющийся калейдоскоп эмоций на его лице. Хорошо, что Отряд был занят тем же, чем он: затаив дыхание, наблюдал, как странное бледнокожее создание оголяется прямо посреди поля. Казалось, она слегка увлеклась процессом и позабыла, что делает это у всех на виду. Чато не отвёл взгляд. Сперва он, конечно, попытался, но, проиграв собственному любопытству, внимательно изучил девичьи формы. Он проследил за линией нижнего белья, плавно очерчивающего гребни подвздошных костей, выпирающих на контрасте с крепким прессом Аколлы. Не воспротивился рассмотреть свежий шов, уродующий её и без того неэстетичный облик, и, казалось, даже не испытал от увиденного отвращения. К собственному удивлению, обратил внимание на густые ресницы, плавно прикрывающие её бледный взгляд, в котором, как он узнал ранее, когда-то бушевала жизнь. Он сам не ведал, как легко ему удавалось подмечать детали. Стоило лишь захотеть. Аколла вскинула голову ровно в тот момент, когда Чато наблюдал за чертами её лица. На мгновение их взгляды пересеклись вновь, как тогда в грузовике, но она быстро опустила глаза вниз, заставив Чато чувствовать себя обделённым маленьким мальчиком.