Карпатские тайны.

Встав пораньше и заправив постель, я первым делом открыл окна и смахнул с подоконника первые листья. Близилась середина осени и я смутно представлял, что буду делать дальше, когда похолодает и ходить по лесу будет жутковато. Первый снег, первая слякоть после минутного потепления. Самое время насладиться тем, что я имею: огромным лесом и сладкой свободой, тайнами. То, чего я ждал так давно. Оказаться в лесах Карпатских гор мне было суждено давно, но не было времени собраться и уехать сюда, в эту маленькую деревушку. Моя бабка под конец своих дней прислала мне весточку и попросила приехать к ней. Отказывать ей я не собирался. Да и любил я её так, что никогда бы не отказался увидеться снова. Забытая деревушка близ Карпат первое время казалась мне странной: людей почти и не было, смотрели на меня будто на черта. Помню, как торговка возле дороги отметила меня как "чёрта Закарпатского". Меня это позабавило, но едва я спросил её о нём, как она перекрестилась и сплюнула. Здесь и правда были странные обычаи и поверья, намного отличающиеся от традиций больших городов и цивилизации. Нет, правда, зачем вешать над дверьми связку трав и подвязывать конским волосом пучок розмарина? На удачу? Да нет, бред полный. Жаль только, что моя бабушка в это верила, хоть и умная была женщина. Единственное, что нравилось мне в этих обрядах и прочих верованиях, это... сожжение трав на костре. Жители деревушки собирались раз в месяц и на площадке в середине поселка разжигали костер. Запах душистых благовоний разносился чуть ли не по всему поселку, вплоть до диких чащ и озер, до каменных утесов и полей. Сидя возле костра, я невольно обращал внимание на нескольких девушек, что видел довольно редко. И только на Костре. Их было семь, как сейчас помню. Семь прелестных девушек, что никогда не смотрели в мою сторону. Да и вообще они были будто отрезаны от всего мира. Танцевали у костра, размахивая длинными косами, кружась босыми огнями в стопе искр. Безумно с их стороны было подходить так близко к огню, я до сих пор удивляюсь, как они не сожгли свои ножки. И хоть их движения были энергичны и каждый танец завораживал всех, кто смотрел на них, взгляд девушек оставался пустым. Как-то я попытался подойти к ним, пока они заматывали в русы косы ленты, но те ответили мне лишь холодным взглядом и ноги сами понесли меня от костра. Спрашивать о них у жителей мне не хотелось, но в голове у меня осталось очень много вопросов. Откуда они? Где живут? Почему приходят только на Костер и куда уходят они после него? Я довольно часто оставался после полуночи возле тлеющего костра и каждый раз, что я сидел там, девушки не уходили. Они всегда ждали до последнего, пока все не уйдут. У меня была мысль остаться до утра, но сон смотрил меня однажды, да и проснувшись возле пепла я не увидел никого. Ушли, покуда я дремал. В один день я всё же решил раскрыть завесу тайн. Бессонные ночи, что я провел в затхлой избушке с множеством вопросов, ответы на которых я не смог бы найти в одиночку. Сегодня ночью Костер. Снова снопы искр, пламя и силуэты тонких рук девушек, их танцы и холодные взгляды в мою сторону. Снова старухи возле плетени, сжимающие в дряблых ручонках пучки трав на сожжение. Ни одного парня моего возраста, ни одной женщины, что посмотрела бы на меня с добродушием. Но нуждаюсь ли я сейчас в заботе и дружелюбии? Черт, нет, даже грезить об этом не буду. Мою душу пленил Костер и те семеро девушек, что влюбили меня в себя, не отпускали и мысли. Заняв место у костра и по обыкновению кивнув мужчинам и старушкам, я придвинул свой рюкзачок к себе, дожидаясь девушек. Они приходили со стороны Еловой Тропы, откуда начинался лес. Там стояло несколько избушек, в том числе и избушка лесничего. Лесничий был, пожалуй, одним из самых общительных жителей этой деревушки. Здоровался, показывал мне пути в лес и к дороге. Именно он сказал мне, где находится магазинчик и ручей. Да и с ним я чувствовал себя в безопасности, особенно в лесу. Несколько дней он обучал меня жизни в лесу: как сок березовый достать, как белку или кролика освежевать. В общем, добрый дядька был, но и тот с таракашками. Вечно ходил в лес, пропадал там надолго и возвращался... пьяный. Нет, скажите мне, пожалуйста, откуда в темном лесу алкоголь? Там что, завод ликереводочный? Да не поверю. Еловая тропа поистине хранила много секретов, жаль что мне туда было нельзя. Возле третьего дома, что аккурат напротив выхода в лес, была привязана собака, злючая тварь. Сколько бы я не пытался пройти - тщетно, клыкастая сторожевая псина либо бросалась в ноги, либо рычала и грозно лаяла, привлекая внимание хозяев. А хозяева её мне, честно говоря, не нравились. Рисковать я не любил. Костер разгорелся прежде, чем они пришли. Всё повторялось, как замкнутый круг: вот они подошли к костру, вот протянули руки и грели их в горячем пламени, вот скинули свои платки с голов и стряхнули хвойные иголки с плеч, не улыбаясь и не смотря ни на кого, будто никого и нет. Мужчины притихли, бабки наоборот, зашептались. Всё как обычно, кроме одной маленькой детали: их было шестеро. Не хватало ровно одной. На лицо её я не помнил, кажется, младшенькая. В голове заискрились новые вопросы, но я решил не терять времени, ведь я узнал маленькую лазейку, позволявшую мне найти ответ хотя бы на один вопрос. Дело в том, что с начала Костра и вплоть до его окончания, когда девушки собирались уходить, собаку привязывали и вход в лес был открыт. И как раньше я не замечал этого? И хоть моя бабушка строго-настрого запрещала покидать Костер до его погашения, сегодня я нарушу запрет. Будет ли мне совестно? Не думаю. Они меня не видят. Взгляды их красивых, но пустых глаз были устремлены на огонь, я медленно встал и потопал к своему дому. Пусть думают что угодно, мне нужно выйти, всё в порядке. Под неодобрительный шум соседок я проскользнул в свой домишко и забрался в комнату. Старушка в соседней комнате что-то прокряхтела, но не встала с постели, лишь позвала меня по имени. Но я не собираюсь себя выдавать. Всё, чего я хотел - поскорее увидеть лес и куда уходят те таинственные девушки. Словно шпион, я выбрался из дома через окно и плюхнулся в куст, огибая дом и смотря на группу мужчин возле костра. До меня обрывками долетали их песни, аккорды гитары и тонкий свист. Девушки возле костра тихо подпевали, сидя в своей кучке и не смотря на мужчин. Будто их не существовало вовсе, будто музыка сама по себе играла. Из воздуха появлялась, ага. Глупышки. Почему-то сейчас я начинал видеть в них некое самодовольство. Но желание узнать о них еще больше нравилось мне, идея быть ближе к разгадке их тайны сжигала меня изнутри. Потушить костер моего любопытства смог лишь лес. С трудом оторвав взгляд от них, я мельком глянул на свой рюкзак возле камней и костра, но его я не возьму. Сейчас он служил для меня неким отводом, ну, знаете, все думают, что я вернусь за ним до конца "ритуала", что я далеко не ушел. Наивные жители наивной деревушки, знали бы они, что в рюкзаке пусто. Собака и правда была на привязи, да еще и крепко спала в своей будке, не обращая на меня внимания. Тропа, ведущая в густые чащи была как никогда близко. Я перешагнул через цепь, на которой и была собака, осторожно пошел по тропке и... услышал глухой рык. Эта чёртова псина проснулась! Её лай обязательно разбудит всех от чар ритуала и магии костра, забвение закончится. Меня накажут. К черту! Ноги сами рванули вперед и уже через несколько секунд я на всех парах мчался в чащи, перепрыгивая канавки и выступающие корни деревьев. Лай собаки был так далеко, но я всё равно бежал, изредка оборачиваясь. Прыжок за прыжком, я не запоминал дороги. В голове бешено проносились мысли о том, что меня могут поймать, что суровые мужчины свяжут меня и выбросят у дороги в деревушку или проклятые бабки-ворожеи нашлют на меня проклятья. И какого черта я сюда приехал? Не мог дома у интернета сидеть и тыкать в кнопки, прокачивая виртуального друга? Потянуло меня к приключениям, называется. Придурок. Падать на жесткую землю, покрытую сетью корешков и камней было больнее всего. Сам по себе я не рассеян, но когда мысли занимают видения в виде холодных нравов карпатских мужчин, всё переворачивается с ног на голову. И ты, само собой, упадешь. Пожухшая трава никак не смягчила падение, ровно как и кучи листьев. Если вам говорят, что на листья падать мягче и что синяков не будет - не верьте. Наглая ложь. Перевернувшись на спину, я несколько минут лежал на листьях и смотрел на небо. Серое, темнеет, близился закат и вечер. Через несколько часов и те девушки возвратятся домой. А я, кажется, нет. Сев и потерев ушибленное место, я огляделся. Чаща чащей, пусто и жутковато. В темноте будет трудно найти дорогу домой, а учитывая то, что ни карты, ни компаса у меня нет, придется ждать до утра. Если верить учебникам, мне всегда нужно держаться севера. Север у нас... где? Правильно, мой юный натуралист. В п*зде. Впрочем, слишком сильно паниковать в данной ситуации я не смел, а свои шуточки приберегу на более опасный случай. Пора немного подумать головой и решить, что делать дальше одному в Карпатских лесах. Как же это странно и бредово звучит, подумать только! Попытка забраться на дерево - честно скажу - удалась не сразу. Я карабкался ввысь, царапая ноги об острые сучки, иногда ветки подо мною трескались и со стуком падали вниз, к корням. Мысль о моей полноте в данный момент меня немного беспокоила, пусть даже я и не был толстым. Скорее худым, без нормальной мышечной массы. Добравшись почти до самых корней, я уже навсегда распрощался с комплексами о своем весе, как тут ветка подо мной хрустнула и, не успев захватиться рукой о другую ветку, я упал к самым корням, плохо что соображая и проваливаясь в какой-то черный туман, что с головой втянул меня в свой мрак. Утро встретило меня с головной болью и мокрой рубашкой, встретило меня в темном помещении. Неприятный запах, будто я был в каком-то сарае. Моя голова нещадно гудела, кровь стучала по вискам и заставляла наливаться свинцом все конечности. В ушах стоял то ли паралитический ультразвук, то ли шум... а в глазах темнело. С каждой минутой появлялось всё больше и больше вопросов, а ответов было всё меньше. Что я помню последним? Хруст ветки и падение? Или как мое тело волочат по земле, а голос то ли в моей голове, то ли наяву извиняется за шишки на голове. Моя рука произвольно потянулась к темным и грязным волосам и нащупала шишку. Ну и болит же, зараза! Покряхтев, я решил встать с того места, куда меня положили, но тело будто примагнитили и оно меня просто-напросто не слушалось. Рывок за рывком, но ничего не происходило, пока дверь в этот сарайчик не заскрипела и, следуя законам самосохранения, я спокойно лег на место и прикрыл глаза. Дверь скрипнула еще противнее, стало светлее и раздался всплеск воды. О, да, вот чего я сейчас хотел... Но выдавать себя я не желал. Нет, тихо, потерпи, натуралист. Судя по звукам, что доносились справа от меня, некто поставил рядом со мной ведро и шлепнул в него что-то. Сел рядом и еле слышно вздохнул. Наклонился над ним и я на долю секунды смог открыть глаза, разглядев тонкие бледные пальчики над ведром, сжимающие плотную тряпку. Я успел разглядеть и свою руку, в нескольких местах исцарапанную и местами покрасневшую. Закрыть глаза было трудно, любопытство жгло мое нутро. Кто сидел рядом со мной сейчас и отжимал воду в ведре, кто сейчас сидел рядом и сладко сопел от увлечения делом? Не успел я и подумать об этом, как мою руку обожгло, вода просочилась в рану и я вскрикнул, широко распахивая глаза и проклиная всё. Схватился было за руку, но от боли и это забыл. Сколько же ругательств я сказал?.. По мне сапожники плачут. А она просто смотрела на меня. Своим холодным взглядом темных глаз, из под опущенных ресниц. Смотрела на меня и молчала, всё так же сжимая в руках тряпку, всю в моей крови и грязи. Смотрела, язычком облизывая нижнюю губу и ножкой толкая ведро от себя чуть дальше. Маленькая негодница, та самая седьмая девчонка у костра. Я сразу узнал ее по стройному силуэту, по ее тонким запястьям. - Какого черта? - я кивнул на свою руку и на её тряпку, хотя в глубине души не рассчитывая получить ответ. Она всего лишь одичавшая странница из леса, что может-дать-мне-ответы-на-мои-вопросы... Придется быть помягче. - Какого черта я здесь делаю и что ты делаешь?.. Скорее всего мой донельзя дружелюбный тон пришелся ей не по вкусу. Все эти девчонки одинаковые. Она нахмурилась и без лишних слов прижала влажную тряпку к моей руке, не глядя на меня. Ей было вообще плевать, что я отдернул руку, плевать, что мне было не особо приятно. Бесчувственная дамочка мне попалась, не удивлюсь, если остальные шестеро такие же. Курносый носик девчонки взметнулся вверх, она хмуро оглядела мои волосы и прошлась взглядом по глазам, по носу и губам. Бредовая мысль, но она меня что, продавать собралась? Дареному коню в зубы не смотрят, тем более если этого коня она сама и подобрала. Она несколько раз промыла мою руку, всё так же молча пялясь на ранку и едва она убрала ведро, я решил таки атаковать ее вопросами, но... Её указательный палец прижался к моим губам и я едва сдержался, чтобы не откусить его. Но я промолчал. Тряпка, почище той, что полощется в ведре. Рука незнакомки обхватила мою и я заметил, как сверкнул на её руке серебряный браслет. Старинный, наверное. Сейчас такие не в моде, насколько я знаю. Во всяком случае, девчонки в моем классе такие не носят. А эта... эта отличалась от них. Хотя бы тем, что молчит всё время, да еще и помогает. А может, немая? Браслет сверкнул снова и ее рука прошлась по моим ранам, обжигая новой болью, отдающейся в пальцах. Я невольно вскрикнул и тут же получил по губам. От этого действия я пришел в полное бешенство, в голове вскипел котелок и я едва не накричал на неё, но тут девчонка убрала руку. Ни одной царапины. Вопросов стало только больше. Намного больше. Я недоуменно смотрел на неё и впервые за всё время получил усмешку. Чертовы карпатские ведьмы? Они существуют.