(Не) Притворяться

Девушка, сидя в уютной и пока что пустой гримерной на мягком диванчике, в который раз листает сценарий, вдумываясь, вчитываясь в каждое предложение, в каждое слово. В такие моменты её, да и, впрочем, остальных актёров, лучше не трогать. Не мешать. Она несколько раз перечитывает текст и, наконец, откладывает листы в сторону. Она уже предвидела, как завтра будет сходить с ума от своей сонливости и проклинать себя за то, что не легла спать пораньше. Точнее, вообще не ложилась. Под крики режиссера бедняга-гример в который раз замажет её синяки под глазами, а Арден прочтет лекцию о том, что по ночам нужно спать. Но разве это поможет? Вздыхая, она снова хватается за потрепанные листки, погружаясь в текст. Слова упорно не хотели запоминаться, а в глазах рябило от мелких буковок и кривоватых приписок на полях. — Холл, — чья-то рука касается её плеча. Девушка поворачивает голову и, когда она видит его, сердце начинает колотиться как бешеное, настолько быстро, будто хочет убежать, вырваться из грудной клетки. Кареглазый парень подает ей кофе и садится рядом с ней. Она выдает еле слышное «спасибо» и делает глоток свежесваренного напитка. Несомненно, бодрит. Дилан, заметив, что она держит в руке сценарий, тоже берёт его в и читает ту часть текста, которая выделена зеленым маркером. Их часть. Холлэнд лишь вздрагивает и делает еще глоток кофе, но морщится: слишком горячо. — Переживаешь? — спрашивает брюнет, небрежно откладывая листы бумаги на стол. — Есть немного, — соглашается она дрожащим голосом. ОʼБрайен ехидно улыбается. Слишком самоуверенный. — Целоваться на камеру непросто, — твердит он, не отводя от нее взгляд. Холлэнд лишь молча кивает головой, мысленно считая минуты до начала съёмок. Страх полностью овладевает ей. Она боится. Смотрит куда-то в сторону, не решаясь даже взглянуть на него. — Порепетировать не хочешь? — в шутку предлагает Дилан. Точнее, она думает, что в шутку. Девушка медленно поворачивает голову в его сторону, собираясь ответить «нет». Но ОʼБрайен не привык слышать отказов. Наклонившись к девушке, он кладет одну руку на ее хрупкое плечо, а вторая оказывается на затылке, заставляя Холлэнд податься ближе. Дилан, чувствуя, как она мелко дрожит, проводит носом по девичьей шее, вдыхая дурманящий запах её шелковистой кожи. Поднимается выше. Их губы соприкасаются, и она понимает, что постепенно сходит с ума. Нежный поцелуй быстро перерастает в более страстный. И Холлэнд не сдерживается: запускает руки в его жесткие темные волосы и слегка взъерошивает. ОʼБрайен не любит, когда кто-то портит его прическу. Он разрывает поцелуй и, резко захватывая ее руки, опрокидывает на диван. Девушка даже не успевает испугаться, как оказывается придавлена сильным телом. Парень улыбается своей фирменной улыбкой, которая сводит толпы его поклонниц с ума. Но сейчас она не для них. Она принадлежит только ей. Он сжимает руками ее упругую попку, ясно давая ощутить его желание. Резко выдохнув сквозь стиснутые зубы, девушка выгибается на диване, понимая, что нужно остановиться. Но она не может. Пытается что-то сказать - ОʼБрайен затыкает ей рот грубым поцелуем. Наплевав на все, Холлэнд нетерпеливо подается вперед. Нависая над ней и всей грудью вдыхая её безумно приятный запах, он запускает руки под её платье. Медленно проводит холодной ладонью по внутренней стороне бедра, из-за чего Холлэнд вздрагивает, непроизвольно сводя ноги, и резко останавливается. Надоело играть вслепую. Дилан ловко отыскивает боковую молнию платья и нетерпеливо дергает язычок вниз. Ему хочется скорее приступить к основному действию, держать себя в руках становится все сложнее. Но не стоит торопить события: удовольствие лучше растягивать. Дрожащие руки девушки тянутся к пуговицам на его красной рубашке в клетку, но у нее никак не получается расправиться с ними. Дилан нежно берет ее ладони в свои и, не прерывая зрительного контакта, медленно помогает ей. Первая пуговица… Вторая… Третья… Издевается… И над ней, и над собой... Девушка не выдерживает и резко притягивает парня к себе за ворот рубашки. Он останавливается в паре миллиметров от ее губ и ухмыляется: она хочет его. ОʼБрайен любит издеваться. Но он хочет её не меньше - внезапно ставшие тесными штаны тому подтверждение. Платье, а за ним и рубашка летят на пол. Дилан покусывает ее кожу на шее и сразу же зализывает место укуса, оставляя мокрые следы, спускается ниже, к груди. Снова вдыхает нежный аромат клубники, исходящий от ее божественного тела и очерчивает языком пупок, отчего её кожа покрывается мурашками. Непослушные, слегка подрагивающие руки девушки тянутся к ремню на его штанах. Дилан чувствует, как истощается его терпение, но сдерживается, желая подразнить раскрасневшуюся от его ласк девушку. Он сам стягивает с себя оставшуюся одежду и ненасытно впивается в искусанные до крови губы Холлэнд. Он не спешит, слушает ее бешено бьющееся сердце… Издевается… — Дилан, — умоляюще шепчет девушка, облизывая пересохшие губы. Нет сил терпеть. Ехидная ухмылка мелькает на его лице. ОʼБрайен срывает с нее кружевное белье и легонько поглаживает внутреннюю сторону бедра. Девушка шумно вздыхает и шире раздвигает ноги. Ей хочется большего, она не может больше ждать. Дилан, успокаивающе чмокнув ее в губы, медленно начал входить, стараясь не причинять Холлэнд дискомфорта. Она недовольно постанывает - ей не нравится его медлительность. Дилану тоже надоело сдерживаться. Прикрывая от удовольствия глаза, он резко входит на всю длину, едва успев закрыть рот девушки ладонью, иначе все, находившиеся на съемочной площадке, услышали бы вскрик. Громко застонав сквозь ладонь, Холлэнд блаженно откидывает голову назад и прогибается под ним. Дилан, тоже не сдерживая тихих стонов, начинает двигаться быстрее и глубже, придерживая девушку за бедра. Диван мягко пружинит, чуть поскрипывая. Ее переполняют ощущения, эмоции. Девушка царапает его плечи, спину. Он скользит шершавыми губами по ее шее, плечам, оставляя заметные засосы. Ее дыхание вырывается из груди рваными вздохами вперемешку с едва сдерживаемыми стонами. Она чувствует, что находится в каком-то бреду, потому что совершенно не понимает, что происходит. Ей просто хорошо. Она трясется от наслаждения в этих сильных руках, тает от его горячего дыхания. Он делает последний толчок и, задрожав, обессиленный падает на девушку всем своим весом, зарываясь в ее волосы. Она чувствует, как по телу пробегает судорога, пальцы на ногах сжимаются, а спустя секунду напряжение уходит, и она расслабляется, поглаживая рукой спину Дилана, которую недавно сама же исцарапала. Гораздо позже их обоих словно пронзает током: они забыли закрыть дверь. Каждый раз она старательно будет делать вид, будто между ними ничего не произошло, но холодные руки и бешеный пульс будут выдавать её. Всегда. На вопросы друзей они будут утверждать: «Мы просто друзья». Даже тогда, когда его рука лежит на её талии, она, закусив губу до крови, подавляя желание обвить руками его шею и натянуто улыбаясь, будет твердить треклятое «Просто друзья». «Друзья так на друг друга не смотрят!» — услышат они вслед от назойливых Тайлера и Арден. Она будет лишь невинно хлопать ресницами, а он наиграно смеяться. После тяжелого рабочего дня, они, болтая о всякой ерунде, сядут в его машину и лишь оставшись наедине, будут молчать. Без слов. Только действия. Она, обняв его свитер, валяющийся на заднем сидении авто, будет вдыхать его дурманящий аромат одеколона, до тех пор, пока не начнет чихать от резкого, но такого любимого запаха. Он ненавидит кофе, но приносит ей каждое утро, потому что она любит. У неё перехватывает дыхание, когда он оголяет свой торс, но раздражает, когда он делает это на людях. Ей назло. Издевается. Она смотрит на него, когда он отводит взгляд и не может сдержать улыбки. Ей нравится притворяться спящей, лежать с закрытыми глазами и выжидать его прихода. Он лишь заботливо накроет её пледом и поцелует в макушку. Когда он болеет, она приносит ему лекарства и часами напролет болтает с ним по телефону, рассказывая о неинтересной ерунде, лишь бы услышать его такой родной голос. Когда ей дадут сценарий, она тихо проскользнет в гримерную и будет внимательно его изучать, выделяя зеленым маркером заветные строчки её любимых сцен. Даже не постучав, он войдет в комнату, протянет ей кофе и сядет рядом. Однажды её яркий маркер закончится, а он выбросит свой старый красный свитер, постоянно валяющийся в машине. Однажды он не принесет ей кофе, а она не будет просиживать ночи напролет за сценариями. Однажды они перестанут притворяться.