Рай на потолке

Я просыпаюсь. И снова засыпаю. Мои глаза открываются, я вижу белый потолок, делаю глоток воздуха, и засыпаю. Это будто бесконечный цикл, из тьмы и света. Я вижу свет в конце тоннеля, иду к нему. А потом меня сбивает поезд. Снова и снова. Иногда я слышу слова. Они такие далекие, едва слышные, и все же иногда я слышу “Он все еще дергается”. Я открываю глаза. Вдох. Такой слабый и болезненный, но такой необходимый сейчас. Потолок оказывается натяжным. Меня бьют по ноге. Хотя как по ноге. По кровавому месиву вместо ноги. У меня даже нет сил закричать, я снова закрываю глаза. И засыпаю. В этот раз я надеюсь, что засну навсегда. Я открываю глаза. Потолок все такой же белый, только мне не больно. Совсем не больно. Я делаю вдох, но он такой ненужный, будто совсем не надо дышать. - Успокойся, Эггзи, ты сделал для Англии все, что можно. - я оборачиваюсь на голос, и у меня нет слов. Гарри Харт. Собственной персоной, в идеальном костюме, в своих излюбленных очках, без единого ранения. Мы стоим посреди координаторской с нарочито белыми потолками. Он подходит ко мне, от него пахнет дорогим одеколоном, который напоминает запах апельсина. Да, именно апельсина. Его руки вдруг обнимают меня, а я обнимаю его в ответ, не веря своему счастью. - Ты живой? - Нет, это ты мертвый. - с такой же улыбкой отвечает Гарри. А я понимаю, что может и хорошо, что я никогда не проснусь.