***
Всю неделю подготовка к постановке шла полным ходом: актеры учили слова, тех.поддержка шила костюмы и готовила декорации, сценаристы ходили с важным видом и делали вид, что что-то делают, давая всем абсолютно бесполезные советы. Хуже всего приходилось Маринетт и Адриану, которые по непонятным никому причинам постоянно критиковали поведение своих персонажей: де даже Кот бы никогда такое не ляпнул, а Ледибаг в жизни бы не повела себя так. Их возмущений сценаристы не понимали, посему игнорировали, уверенные, что их сценарий идеален и обжалованию не подлежит. В день премьеры Роуз и Милен наконец предоставили костюмы, в которых предстояло выступать главным героям. Почему-то и антагонисту, и второстепенным персонажам, и даже рассказчику за ширмой они все вручили еще позавчера, а Маринетт и Адриан удостоились этой чести всего лишь за час до представления. Из обеих примерочных: и женской, и мужской постоянно слышались возгласы удивления и недоумения типа "А это вообще куда?" и "Я хотя бы влезу в это, блин?!". Причем из мужской недовольства поступали чаще, ибо швеи, ввиду гендерной принадлежности, могли помочь только Дюпен-Чен. Агреста оставили разбираться самостоятельно. В конце концов перед всем актерским и организаторским составом, застывшими в восхищенном ожидании, предстали герои. Маринетт затянули в чересчур облегающий черный костюм, (который, судя по всему, сшили из латекса) с хвостом сзади; нацепили черные ушки (по краям которых красовались светящиеся зеленым неоном полоски); волосы распустили; и вручили маску. Выглядело, к слову, вполне даже ничего, учитывая, что все это разбавили поясом, сапожками и перчатками, очень похожими на аксессуары настоящего Нуара. Адриану повезло меньше: пусть его костюм был скорее тканевым, облегал он немногим меньше, а никаких украшений, отвлекавших на себя внимание, не было, только на поясе болтался "волшебный йо-йо". В этот момент горе-актер, стоя посреди сцены с красном костюме в черную точку и такой же маске, последними словами проклинал Ледибаг, которая не продумала дизайн маскировки получше, и швей, которые только и сделали, что добавили пару лишних полосок в странных местах. Вид Маринетт вызвал носовое кровотечение у всей мужской половины класса, а Адриана - у женской, соответственно. Хотя нет, не только у женской. - А вы уверены, что это подходит для детского спектакля? - поинтересовалась Дюпен-Чен, испытывая сильное желание прикрыться чем-то. - И в этом даже ходить сложно, а вы тут говорите, мир спасать, - поддержал Агрест. Оба героя под прикрытием уже мечтали вернуться в свои родные костюмы, крайне удобные и приятные во всех отношениях и, к тому же, совсем не выглядящие, как атрибутика съемок журналов для взрослых. - Все за-ме-ча-тель-но, - с напором проговорила Алья, глазами показывая на Роуз и Милен, уже поникших и почти готовых к акуматизации. - Э-э...Да-да, все замечательно, - Адриан первым понял намёк. - Ага. И очень удобно, - подхватила Маринетт. Швеи заметно повеселели, герои тихонько облегченно вздохнули. Не хватало еще ловить акум во время концерта. Ведь шоу должно продолжаться при любых условиях.***
И вот он, тот миг, когда кулисы школьного театра раздвинулись, и восхищенным маленьким школьникам открылся вид на...пустую сцену. Единственное, что подсказывало, что спектакль уже начался, - пятая симфония Бетховена, игравшая из колонок около сцены. Внезапно - буквально, совершенно внезапно, ибо сверху - на сцену явилась Хлоя. Или упала, как посмотреть. Изначально планировалось, что она плавно спустится на тросе, изображая из себя Хищную Моль, но она упала. Дети решили, что так и нужно, поэтому зал огласил хохот. Униженная, антагонистка все же начала свой монолог, размахивая огромными тканевыми крыльями. "Я - Хищная Моль...захвачу Париж...никто меня не остановит...кроме поцелуя Ледибаг" и далее по списку. К счастью, ее действо на сцене заняло всего пару минут и закончилось с появлением нового злодея: Гринча - похитителя Рождества в исполнении Кима. Тот не постеснялся попросту вытолкнуть девушку со сцены, ибо та не хотела уходить. Ким, выкрашенный в зеленый цвет и в костюме Санты, тоже разглагольствовал и закидывал детей в зале конфетами и конфетти - а-ля его фирменное проклятие. Обилие монологов и конфеты, которые по совести есть бы и нельзя, ввели детей в некоторый ступор. И тогда-то на сцене появились главные действующие лица: Кошка Нуар и сэр Ледибаг. Некоторые мальчики в зале внезапно обнаружили, что у них идет кровь носом, однако, значения этому не придали, заинтересованно глядя на происходящее. Сэр Ледибаг и Кошка Нуар, в отличие от злодеев, времени даром не теряли и, пока Гринч еще заканчивал свою речь, атаковали. Хлопушками и громкими выкриками. Нуар изобразила КОТоклизм, и под улюлюканья школьников злодей бежал. Но повержен не был. Далее на сцене стали разыгрывать красивую историю, как Ледибаг просил Кошку не прятаться и показать ему ее настоящую личность. - Останься, прошу, - трагическим тоном вещал Адриан. - Я не могу, ты же знаешь, - скорбно отвечала Маринетт, прячась за ширму. Девочки уже почти плакали от умиления, а кто-то шептал "Нуар, ну останься же ты!" на весь зал. Всю атмосферу испортила Алья, которая так увлеклась съемкой, что сама не заметила, как вышла на сцену с телефоном в руках. Однако, не растерялась и, изобразив из себя Леди WIFI (ну, ей же не привыкать), просто прошла прямо по сцене, сказав "Я так хотела сегодня расквитаться с Ледибаг, но не вышло, она занята. Как жаль!" В это же время Ким снова вернулся, и перед детьми, уже иногда забывавшими моргать, разыгралась битва между Гринчем и Ледибаг. Злодей несколько увлекся, и Адриан оказался буквально прижат к стене, а его зов о помощи к Нуар был более испуганным, чем то планировалось по сценарию. К счастью, Кошка вышла из-за ширмы, и Гринч отвлекся на нее, отпустив Ледибаг, уже начавшего задыхаться. Зная склонность Кима к победе всегда и везде, вероятно, не стоило ставить его на роль Гринча, ибо бой на сцене уже сложно было назвать постановочным: оба парня заполучили синяки, которые вряд ли пройдут в ближайшие пару недель, и только Маринетт отделалась легким испугом. Наконец, Гринч вспомнил, что он все же актер, и оказался повержен. Ледибаг запоздало крикнул "Талисман Удачи", предъявил зрителям резиновую кувалду и добил злодея. И наконец, спустя двадцать минут монологов и сражений, свершилось то, чего маленькие пленники истории так ждали. Нет, не возвращение Рождества в Париж, хотя оно свершилось в то же время. А финальная сцена. Ледибаг и Кошка Нуар стояли посреди сцены, взявшись за руки. Понизу стелился искусственный туман, а сверху, сиял лишь один прожектор, направленный на парочку. - Ледибаг... - начала Маринетт, стараясь звучать влюбленно, что было не так уж сложно. - Кошка Нуар... - вторил ей Адриан. - В этот снежный вечер я поняла... - Я давно хотел сказать... - Я люблю тебя, - хором произнесли они, вызвав целую серию всхлипываний и радостных "Ура" в зале. - Я хочу знать, кто ты на самом деле... - Так, может, снимем маски? Нуар кивнула. Как только они скажут последние фразы, туман и куча блесток скроют их на несколько секунд, за которые нужно будет быстро нацепить "повседневную одежду" и снять маски. Ну, так планировалось по сценарию, однако именно эту сцену отрепетировать не успели. Но ведь ничего сложного, правда? Текст читался десятки раз. И вот, все так же хором герои произносят "Обратное Превращение!" Еще одна немаловажная деталь, завершающая все выступление. Финальный поцелуй сэра Ледибаг и Кошки Нуар... внезапно превратился в поцелуй Кота Нуара и Ледибаг. Занавес.