I will forget the first love

Миджу аккуратно выводит каждое слово и иногда выбрасывает исписанный листок, а потом пишет по-новой, до самого вечера, пока мама не выключит свет в её комнате. А ночью внезапно просыпается и судорожно включает настольную лампу, снова берёт ручку и пишет. То, что так хочется сказать, то что вертится на языке уже давно, но нет уверенности, что после сказанного будет лучше. Кусает губы и немного хмурится, думая, как не быть навязчивой. Делает последний штрих и бережно запечатывает розовый конверт, как самое дорогое и ценное в её жизни. Завтра всё прояснится и на душе становится так тепло, солнечно, потому что по другому и быть не может. Хосок имел взрывной характер, мог часто пошутить, но совсем не обидно, как считают некоторые. И не замечая того, Миджу стала чаще выходить на улицу, наблюдать за его игрой в баскетбол и переживать каждый раз, когда парня сбивали с ног. А подруги часто подшучивают, когда она сжимает деревянную лавку и язвительно произносит фразы в стороны соперников. И к этому девушка тоже, кажется, привыкает. Может потому, что по-другому делать она не умеет. Смешно, но подойти и заговорить с ним было похоже на что-то неземное и малость волшебное. Миджу давно отметила для себя, что он похож на яркое солнце. Непроизвольно согревает улыбкой до дрожащих ресниц. Сердце быстро-быстро бьётся в своём ритме, не свойственному в обычной жизни, так громко, что кажется весь дом слышит. И не знаешь, приятное ли это чувство или нет, для человека, который полюбил впервые. И сна совсем нет, что остаётся задумчиво смотреть в потолок и тяжело вздыхать, трогая себя за раскрасневшиеся щёки. Было всё равно на то, что уроки были практически не сделаны и сумка не собрана, сейчас она просто подсознательно хочет держать его за руку и слушать его голос. *** Медленно, растягивая минуты, она направлялась в гардеробную, ожидая встречи с замиранием сердца. Храбрость растворялась, как морская пена и оставляла после себя тяжёлый осадок, похожий на бушующие волны. И никому не секрет, что она бы даже отдала за него жизнь, как глупая русалка из сказки. Собственно быть главной героиней сказки Миджу и не стремилась. Оттого, что она может только бежать домой, закрыться на сотни замков и больше никогда не выходить из крохотной комнаты. Только бы не видеть его улыбки и продолжать тонуть, забывая как плавать. И мир казался таким маленьким, тесным, пугающим и жутким. Находиться неподалёку, наблюдать за его жизнью и помогать, как только можно. Это всё, что она могла. Чересчур в такие моменты хотелось убежать к своему рыжему коту и рассказать всё-всё, от встречающихся взглядов и случайных столкновений. Тем не менее до чёртиков страшно подойти к парню поближе. И в тоже время хотелось значить для него совсем немножко, заставлять смеяться и всегда обнимать, утыкаясь носом в бархатистую кожу. Чувствовать запах мужского одеколона и неловко целовать в щёчку. Маленькая мечта, похожая на бабочку. Эта любовь, которую всё сложнее сдерживать, а в сердце должно быть распускаются весенние бутоны и парит стая бабочек. Миджу очень хочется сделать для него многое, быть причиной его мыслей и знать, что творится у него на душе. Заглянуть ему в глаза и бережно, будто раскрывая страницы книги, беречь. И Хосок не знает об этом совсем ничего, пока она постоянно переживает, что слишком привыкла слышать его голос каждый день и так непривычно, когда в коридорах совсем никого нет. С последующей ночью начинает угнетать надежда в сердце, что её смогут так же сильно любить, как она сама. В это время Ли ненавидит ясную погоду, потому что она напоминает о её похоже, безответной любви к этому парню… Хосок никогда не думает о ней, в то время когда всё мысли Миджу полны им. Постепенно любовь стала иметь привкус крепкого зелёного чая, который должен успокаивать, но оставляет после себя горькое послевкусие. Неловкие взгляды на него, как что-то далёкое и недостижимое. Затем рассматривать потолок долго-долго и тихо, почти задыхаясь, шептать о своих чувствах. Видеть надоедающие парочки и жадно пить остывший чай, пытаясь разбавить своё приторное одиночество. Это всё так невыносимо приелось в жизнь, что становиться жалко, ведь чтобы что-то сделать нужно действовать, а она боялась поторопиться. Крепко сжимая в руке письмо, которое писала всю ночь, Миджу теряется. Всё стало таким незначительным, только учащённое сердцебиение и озноб по всему телу. Раз… Она неторопливо входит в класс Хосока и оглядывается, опасаясь быть замеченной. Два… Аккуратно приподнимает его учебник и невольно задерживается на его мальчишеском подчерке, застывает. Хмурится. Три… На полях его тетради много-много раз повторяется одно слово, которое уничтожило всех бабочек в сердце и бутоны больше не цветут как раньше. Пак Мёнын. В глазах медленно меркнет прежнее солнце, которое, возможно, навсегда замерзнёт для неё. И больше нет того волнительного состояние от его имени, а только сильная горечь во рту и закусанные до крови губы. Ресницы, наверное, всегда будут влажными от слёз и отрывки воспоминаний станут главным кошмаром. Миджу удерживается до посинения за края парты и тихо всхлипывает. Безнадежно и отчаянно. Хосок больше не греет теплом как раньше, и она оказывается в его тени. Холодной, мрачной и кажется, вечной. Быть просто другом — не для неё. Слишком больно ноет в груди, слишком сильно кружится голова, всё слишком, что оставляло после несмывающийся отпечаток на скомканном листке бумаги под названием жизнь. Видеть каждый последующий месяц то, как он добивается сердце Мёнын и вовсе не замечает угасающую Ли Миджу. Глупую, влюблённую и всё ещё подкладывающую в его шкафчик шоколадные конфеты с разукрашенными цветами записками. В них она вкладывала живую часть себя, ещё не утонувшую, пока не застала его с Мёнын поцелуй. И весь паззл красочной жизни теперь до конца разрушен, а детали уже потерялись где-то в коробке прошлого. И сейчас Миджу остаётся только тихо всхлипывать на школьной крыше и сжигать конверт со своим признанием.