I got the lines

Время шло, и я замечал, что Драко уже мог что-то недоговаривать, если вовремя закроет рот. Иногда он демонстративно молчал, делая вид, что именно так и было задумано, на мой вопросительный взгляд он пожимал плечами и улыбался так, что у меня подгибались колени. Однажды я не мог найти его полдня: на занятия он не пришел, письмо не прислал и заранее не предупреждал. Я искал его во всех местах, где мог найти, но безуспешно. Когда же он объявился на ужине, после я спросил, где он пропадал, но он лишь сжал мое запястье и повел в Выручай-комнату. Но и там я ответа не получил. — Драко, ты можешь ответить или нет, где ты был? — я отстранил его от себя на расстояние вытянутой руки, показывая, что продолжать прелюдию я не буду, пока не получу внятного ответа. — Papa… Я был дома, мне нужно было срочно. Ничего смертельного, но не пришел бы, и вряд ли ты бы увидел меня в ближайшие пару лет. Меня уже как два года хотят отправить в Дурмстранг. — И как ты оказался дома? — я мог предположить, что за ним пришел отец и в своей пафосной манере забрал через камин. Но надеялся на что-то более интересное, все-таки аристократы-богачи могут позволить себе нечто незаурядное. Если вспомнить мое первое впечатление о его отце на втором курсе, то во «Флориш и Блотс» он показался мне напыщенным индюком. В конце того же учебного года, когда он вошел в кабинет к директору со своей гримасой отвращения и Добби, я хотел его придушить, собственными руками, чтобы получить удовольствие. Но на четвертом курсе я удивил сам себя: его отец показался мне вполне интересным внешне. Возможно, это мои гормоны дали о себе знать, но его чистая, идеально выглаженная мантия, безупречный костюм и вычищенные до блеска туфли показались мне тем, к чему я должен и хочу стремиться. В сравнении с внешним видом Уизли, на которых я тогда был похож — обросший, в одежде Дадли — я категорически склонялся в сторону Малфоев. После всего этого я стал обращать внимание на внешний вид Драко, на то, как он подбирает одежду, как себя ведет за столом. Я взял из библиотеки несколько книг по этикету и уходу за собой и читал их ночью под подушкой, потому что знал, что никто, кроме, пожалуй, Невилла, меня не поймет. Рон наверняка сказал бы: «Фу, Гарри, зачем тебе это? Ты и так нормально выглядишь. Неужели ты хочешь быть как напыщенные павлины Малфои?» — вот только то-то и оно, что «нормально» меня не устраивает. Таким образом я пришел к тому, что имею сейчас: приличная одежда, неплохие манеры и контроль эмоций, но в последнем, конечно же, рекордсмен Драко. — Отец прислал письмо и попросил профессора Снейпа сопроводить меня до менора, так же и вернулся. А что, ты соскучился? — вопрос он задал с хитрой ухмылочкой и снова попытался сделать шаг мне навстречу. — И что же ты делал дома? — я хотел сначала все узнать, а уже потом показать всю степень своей тоски по этой наглой белобрысой морде. — Гарри, лучше тебе не знать. Правда, — он замялся и опустил взгляд в пол, что для него не характерно. Ведь это Драко Малфой, он всегда в себе уверен. — Ладно, как скажешь. Но я надеюсь, что ты мне потом расскажешь. — Так ты соскучился? — он решил не отвечать на мое предположение, а перевел тему на ту, что ему более интересна. — Думаю, ответ очевиден, раз я тебя искал, — я пожал плечами и протянул к нему руку. Я сразу почувствовал ответное прикосновение. — Тебе не кажется, что зелье стало меньше воздействовать на нас? На тебя в особенности. Я ведь вижу, ты что-то недоговариваешь, а раньше ты говорил все, что приходило тебе в голову. — На самом деле, Гарри, оно вообще на меня больше не действует. — В смысле не действует? И давно? — я был задет тем, что он сразу не сказал правду, и тем, с какой простотой он признался сейчас. — Ты знаешь моего отца. Он прознал об этой ситуации и приложил больше усилий, чем школа. Тем более, не думаю, что профессору Снейпу есть особый интерес до того, сильно ли мы с тобой страдаем от этой ситуации. Зная его, он взвалил на себя больше обязанностей, чем хотел бы, например, зелья для больничного крыла. Мадам Помфри должна и без него хорошо владеть Зельеварением, а с учетом того, что самым частым гостем у нее являешься ты, и сейчас ты не там, то она могла бы заняться этой проблемой. — Но ты мог мне сразу сказать, — слегка грубо ответил я и сжал его плечо. — Я не знал, как ты отреагируешь. Тебе ведь не очень приятно, что я «свободен», а ты все еще вынужден говорить мне правду. — Но я ничего и не скрываю. Если не заметил, я в принципе честный человек, в отличие от тебя. — О, серьезно, Поттер? И в чем же я вру? В том, что не кричу о том, что мы с тобой целуемся на каждом шагу? Или о том, что моя семья сейчас в том положении, когда любой неправильный поступок может бросить еще одну тень на нее? Или о том, что я до чертиков боюсь того, что в следующий раз я получу не только метку на предплечье, но умру?! — Погоди, что? Малфой, что ты несешь? Какая метка? Какая смерть? — я не обратил внимание на то, что мы назвали друг друга по фамилиям, да и все остальное я не услышал, только эти кинутые в состоянии раздражения слова. — А то ты не понимаешь. Поттер, очнись! Волан-де-Морт вернулся! Дамблдор тебе не сказал? Еще немного, и не останется никого из тех, кто мог бы ему помешать. В «Пророке» многого не пишут, и то только потому, что отец хорошо работает с прессой. Это не первый и не последний раз, когда я уходил домой посреди дня или ночи. Теперь это будет часто, я почти уверен, что завтра это повторится. — Но зачем? — Поттер, не строй из себя идиота. Ты мне нравишься не из-за своей тупости. Очнись. Темный Лорд собирает силы. — Но какой тебе резон говорить об этом мне? Разве это не должно держаться в секрете? Или ты мне еще все секреты расскажешь? — скрестив руки на груди, я с вызовом посмотрел на своего оппонента. Чего я ожидал услышать? Не знаю. Я вообще уже запутался. — Не говори глупостей. За такое и убить могут. Наша удача, что еще никто не прознал, что у нас с тобой вполне мирные отношения, не говоря уже о том, что мы с тобой почти каждый день зажимаемся по углам Выручай-комнаты, — Драко прошел до дивана и буквально упал в лежащие на нем подушки. В воздухе чувствовалась усталость, гнет от осознаваемой ситуации и даже немного безысходности. — Но мы же можем что-то сделать? — Можем. Сидеть молча и ждать, пока кто-то проявит себя. Может хоть кому-то надоест вести тупую войну, в которой нет смысла. По крайней мере, я этого смысла не вижу. Опять поумирает куча народа, скорбь, потери и снова затишье на пару десятков лет. Почему нельзя просто взять и убить его? — Потому что ничего просто так в жизни не бывает. А может просто сбежать? Мы же не единственная страна в мире, где живут волшебники. Давай все бросим и уедем? — Вот так просто? Гарри, ты не выспался что ли? Любое действие требует тщательной подготовки, а еще лучше помощи со стороны. И лучше всего, если эта помощь не от заинтересованной стороны. И как ты себе представляешь, я убегаю и оставляю мать? Она-то ни в чем не виновата. Только в том, что вышла замуж не за того. — А если порыться в библиотеке? Знаешь, у магглов в фильмах очень часто инсценируют смерть, это когда они притво… — но я не договорил, так как меня снова перебили. — Я не тупой и знаю, что это значит. Но я не думаю, что хоть кто-то в это поверит. Взять и сдохнуть? От чего? Переесть тыквенного пирога? Или захлебнуться в ванной? — Нет, — я задумался, а так ли гениальна моя идея, как я считаю, — а что если нам поступить, как Петтигрю? Незарегистрированные анимаги. Если ему удалось с таким скудным потенциалом магии, почему не получится у нас? — я присел рядом с Драко, увидев в его взгляде проблески интереса и азарта. — Хм, это идея, но нам все равно потребуется время и помощь. И если время мы еще можем выкроить, например, ночами, то помощи ждать особо не от кого, — Малфой расслабил свой галстук и стал думать: часто тер глаза и вздыхал. — Сначала нужно разобраться с анимагией. Ты найди информацию по практической части, а я займусь теорией и побочными эффектами. Идет? Я быстро закивал и хотел уже броситься бежать в библиотеку, но был остановлен измученным голосом блондина: — Поттер, не спеши так, спешка всегда привлекает внимание. А я хочу, чтобы твое внимание, наконец, привлек я, — он взял меня за руку и увалил себе на колени головой, снова погружаясь в свои думы. Раньше я не замечал, что он может быть настолько сосредоточенным. Я смотрел на него и думал, что, пожалуй, он нравится мне теперь еще больше. И меня совершенно не волновало, что мои друзья сбились с ног в поисках меня.