Морская бездна

      В гордой тишине, мягко ступая по холодным камням, утерявшим когда-то душу, я испытываю шанс навсегда отдаться океанским волнам, и, растворившись на миллионы звёздных песчинок, превратить своё существование в безжизненную глыбу — отпрыска заострённой скалы, как лезвие только отточенного ножа.       Я, словно зверь в ночное время суток, подкрадываюсь к своей добыче. И легко прыгаю. Морской бриз подхватывает меня, точно птицу, вздымает и снова опускает. Я — вольный хищник, таящий в себе изящную танцовщицу. Я — одинокая тень, единственная на свете, которой нет повторения; бесподобный экземпляр только найденного минерала или нотка еле уловимого аромата неизвестного цветка.       Листья-близнецы дрожат от испуга, не в силах помочь. Они желают сорваться с навязчивой крепкой ветки и со всей силой оттянуть безумную в сторону от морской бездны, лишь бы сохранить алый бриллиант. Северный ветер аккуратно подталкивает меня в противоположную от зовущей пропасти сторону. Но ноги крепко держат на земле, продолжая игриво ступать, словно зачарованные. Раздавшийся вой свирепого, но отчаянного волка должен был отпугнуть или заставить сжалиться над бедным животным — вернуться в прежний мир. Предупреждающие и полные страха крики кружащих рядом ястребов отдавались в пустоту. Я создавала впечатление призрака, ничего не видящего и не слышащего вокруг: зачарованная прекрасным пением сирен — морским прибоем. Прозрачные хлысты воды, омывающие гладкие и острые пики, звали меня к себе, обещая там — в подводном пространстве — великолепную жизнь. Ничто не способно заглушить это волнительное пение ангела, спустившегося с небес на бирюзовую шаль; он звал меня к себе.       Я должна остановиться. Должна. Подсознание пыталось завладеть властью сердца, но при столь храбром сражении битва его была проиграна.       Я чувствую, как тёплые потоки воздуха ласкают моё тело, не в силах поднять его и снова вознести на землю. Отточенное до малейшей детали искусство танцовщицы и сурового хищника сломалось в один миг. В спину впились мельчайшие частицы стекла. Ледяные языки морских волн постепенно поглощают тело, вслед — эйфория и райское блаженство маслом по душе.       Но самый сочный плод ядовит; за ангельской маской — дьявольский лик; самое сладостное пение — гимн разрушения. Кристальная вода беспощадно закрывает путь воздуху к лёгким. Я отчаянно пытаюсь вырваться из холодных объятий своего искусителя, цепляясь за пустоту руками в надеже почувствовать в ладони руку своего спасителя. Но ветер покинул меня, призвав себе на замену гробовую тишину. Все птицы улетели с этих краев, посчитав меня предательницей света. Мой верный волк гордо развернулся и отчалил в своё тёмное, полное сырости и безысходности логово. Ещё оставалась надежда на спасение, но они так быстро её потеряли, не желая принять! В то самое мгновение, когда требовалась истинная помощь, все покинули меня, посчитав сию бездну проклятой и не достойной их внимания.       Пусть гордо уходят, лжецы! Но я не позволю мести овладеть своим сердцем. Я лучше приму выпавшую на мою долю участь.       Неведомое существо топило меня, пытаясь погрузить моё тело на морское дно, чтобы никто не смог его найти. Чтобы навсегда его забыли. Чтобы сгнило оно в пучине скверного одиночества. Я моментально теряла силы, ядовитый воздух разъедал лёгкие, а сердце, бешено колотясь от испуга, восстанавливало свой ритм. Пока он не становился всё медленнее, медленнее и медленнее… тук… тук… тук.       Редкое достояние природы, отличное от своих сородичей, величественное, изящное, восхищающее, пало в искушении дьявольского искусителя. И кто бы мог подумать, что признанный всеми идеал сгинет от маленького желания — сойти с тропы земли.       Ночная тишина заиграла очаровывающие аккорды. Морская гладь, бушующая и зовущая ранее, намертво успокоилась, зеркально отражая пучины необыкновенных созвездий и сияние лазурной луны. Таинственный призрак бороздил это место в изящном танце, совмещая в себе души мудрого хищника и нежной балерины. У самого обрыва стоял любопытный волк и вглядывался в прозрачную гладь, не в силах оторвать восторженного взора. Небо над этим водным пространством бороздили всевидящие ястребы. Тонкий ветер наигрывал ноты завораживающей музыки. Воскресшие листья в неистовом блаженстве танцевали в такт верному музыканту, острые пики скал и гладкие камни заботливо обвили цветочные лозы. Призрак, вечно кружащийся в морском отражении, напоминал всем прекраснейшего ангела на свете.