Better get my money on time, if they not money, decline. And swear I meant that there so much that they give that line a rewind. So get my money on time, if they not money, decline. I just canʼt worry 'bout no haters, gotta stay on my grind. Got the whole world asking how I does that. Hot girl, hands off, donʼt touch that! Look at it, I bet you wishing you could clutch that. Thatʼs just the way you like it, huh? Я получаю свои деньги вовремя, а, если это не деньги, отказываюсь. Клянусь, я принимаю в этом участие; они перематывают пленку, Поэтому я получаю деньги вовремя, а если это не деньги, отказываюсь. Я не могу не беспокоиться из-за хейтеров, я должна продолжать тянуть лямку. Весь мир удивляется, как у меня это выходит. Я горячая девочка — руки прочь, не трогай! Глянь: спорим, ты хотел бы отхватить себе такое? Это ведь как раз то, что ты любишь, а? Catie Lee — Fancy (Iggy Azalea ft. Charli XCX Cover)
Харуно, словно глист, изворачивалась под Учихой. Ёбана, какого пиздеца он такой кабан? Он точно её раздавит как говно под ботинком. Но она не собиралась так просто сдаваться этому овцеёбу. Начав словесно выражаться, как матёрщик со стажем, Сакура продолжала брыкаться. Саске поморщился от обширного лексикона подчинённой, желая заткнуть её: этот поганый рот был создан не для таких потоков дерьма. Рёв истерички был заглушён громкими битами музыки, что, видимо, попросили сделать погромче двое придуршней — единственные посетители за эту ночь. Поэтому, сколько бы она глотку ни рвала, никто её не услышит, а это было только на руку Учихе, который встал на ноги и дёрнул на себя тощую барменшу, заталкивая её в кабинет. Она шикнула от резкой боли в плече и, кое-как устояв на ногах, чуть не расквасила об чёрный паркет миловидное личико. А ей ещё разхуеверчиваться перед клиентами и бежать к бабуле! — Ты мне чуть плечо не распидорасил, обсосок, — растирая повреждённую конечность, буркнула Сакура. Учиха пропустил мимо ушей очередной словесный понос этой падлюки, закрывая за собой дверь на ключ, который положил к себе в карман брюк. Он сделал один шаг и слегка поморщился из-за ноющей боли в зашитом порезе. Грёбаные козлиные выпады Харуно! — Сядь и не тявкай! — Учиха начал подходить, как чёртова грозная туча, к охуевшей Харуно, которая от возмущения и пискнуть не могла. — Пришло время выполнять свои обязанности администратора. — Нихера я не буду сейчас делать! Уяснил?! — она попятилась назад, практически упираясь пятками в диван. Всё же выёбливая девка окончательно потеряла страх. Учиха хотел всего лишь наказать её эффективным способом — завалить работой, чтобы больше не смела вякать на него и поняла, кто тут хозяин. Да тем более сдерживать эту пришибленную было не так-то легко из-за серьёзной раны. Но Сакура пиздецки его раздражала своим гнилым языком, что попросту хотелось её придушить. — Уяснил, — Саске оскалился, повалив девушку на стоящий рядом предмет мягкой мебели. Вот и допизделась! Теперь он точно её трахнет на этом убоищном диванчике. Сакура хотела острой коленкой точно попасть в учиховский жизненно важный орган, как блядун зажал её проворные ноги между своими, намертво зафиксировав. Харуно начала херачить руками по лицу начальника, оставляя на коже красные полосы. Да откуда у неё столько силы? Сакура пыхтела, пихалась и ёрзала под ним, и у неё получилось свалиться вниз вместе с мудачьём, ударяясь спиной об паркет и вымученно застонав. Хуеплётский хуеплёт! Да как же бесит! Да чего он до неё доколебался? У неё реально начался тотальный пиздец в жизни, и если она вовремя не спасёт бабушку, которая заменила ей родителей, то её мир просто разобьётся на миллионы осколков. Сакура гневно посмотрела на высокомерного ублюдка, сдувая с лица розовую прядку. Надо срочно придумать план улепётывания из лап Учихи. Харуно повернула голову в сторону, чтобы эти чёрные и мстительные глаза, которые источали дикий холод и решительность, не мешали ей быстро всё обмозговать. Она вздрогнула, когда ощутила на своей шее горячее дыхание своего мучителя. Учиха, пользуясь подставленной возможностью, провёл кончиком своего ровного носа от тоненькой ключицы до мочки уха Сакуры, вдыхая на удивление сладкий аромат её нежной кожи. Это, несомненно, будоражило его сознание и тело. Саске и сам не успел осознать, как поддался грёбаному искушению: его организм сыграл с ним злую шутку, на пару секунд ставя рефлексы превыше рассудка. От таких едва ощутимых прикосновений по телу Харуно прошёлся табун сраных мурашек, которые, как бы она ни отпёздывалась, были ей более чем приятны. Учиха усмехнулся, чувствуя, как стройное тело под ним напряглось. Пора ломать её девственный мирок. Она нахмурила свои тонкие брови, потому что ей не нравилось то, что задумал этот черноволосый уёбок. Харуно резко повернула голову и слегка испугалась, расширив глаза. Трахатель уж слишком непозволительно наклонился к её лицу. Казалось, что они начали дышать одним воздухом, который стал слаще одновременно для обоих, согревая их лёгкие изнутри. Учиха подался ещё немного вперёд, невесомо касаясь своими губами девичьих, которые слегка приоткрылись. Сакуру тут же накрыла пелена блядского желания, и она на миг забыла обо всём. Почему-то невротъебенски хотелось почувствовать вкус его губ. Она начала учащённо дышать, прикрыв веки дрожащими ресницами. Щёки неистово запылали. От такой пьянительной близости её самоконтроль полетел ко всем хуям. Харуно и не подозревала, что эти мелкие провокации могли так на неё повлиять. Вот что делает с человеком всего лишь одна пережитая близость. Учиха наблюдал за её реакцией. Как же легко возбудить, казалось бы, фригидную Харуно. Он смог усыпить в ней дикарские повадки. Саске слегка коснулся уголка её рта, но более ничего не предпринимал, словно дразня. Своими губами он чувствовал шершавый рельеф её сухих уст, которые до охерения сложно было не увлажнить своим языком. До надоедливого зуда в паху хотелось взять барменшу тут и сейчас, но тогда он не сможет её проучить, после заставив умирать от исступления. Он всего лишь раззадорит её, как тогда в машине, запихивая свои потребности глубоко в глотку. — А теперь займёшься работой, Харуно, — в его голосе не было больше ни одной нотки эмоциональности, что сработало отличным отрезвителем для почти растёкшейся под ним Сакуры. Она вздрогнула, когда услышала очередной приказ директора нихуя не престижного клуба. Её тело обдало прохладой: Учиха встал, усаживаясь за свой стол. Харуно не торопилась открывать глаза, чувствуя, как её лицо побагровело полностью. Нужно хорошенько влепить себе за то, что так быстро поддалась феромонам блядуна словно школьница. Но больше всего хотелось огреть чем-нибудь увесистым по чернявой учиховской голове, чтобы он навсегда лишился своего до ахуения твёрдого контроля над ситуацией. Решил поиграть на её слабостях? С хера с два! Теперь она точно не поддастся на его уловки. — Харуно, и долго мне ждать, когда ты оторвёшь с пола свою тощую задницу? — Саске бросил стопку каталогов по интерьеру на свой стол, привлекая внимание Сакуры, которая медленно и нехотя поднялась, поправляя свою одежду. — Если разберёшься с этим до окончания своей смены, то можешь валить. — Учиха, позволь узнать: чем будешь занят ты? — Сакура провожала его недовольным взглядом до дивана, который уже начал вызывать рвотные спазмы своими ассоциациями. Он промолчал, демонстративно проходя в вблизи неё и заваливаясь на мягкую поверхность, показывая всем своим невозмутимым видом, кто тут царь положения. Но, на самом деле, он уже не мог ни сидеть, ни стоять: вероятно, его швы разошлись, ведь Саске не хирург, а всего лишь любитель-самоучка. Харуно продолжала сверлить его убийственным взглядом, но ему было абсолютно похуй на телепатическое расчленение, что сулил её взор. Сакура обречённо выдохнула, пытаясь унять свои шальные нервы. Она посмотрела на часы, что стояли на столе у начальника, осознавая, что ей ещё час мучиться от долбанной неизвестности. Харуно села за стол, открыв первый журнал, чуть разорвав его у корешка. У неё сейчас совершенно не было настроения прицениваться по материалам для ремонта этого клоповника. Учиха из-под приоткрытых век наблюдал за ней, пытаясь раскусить её настоящие замыслы. Не верилось ему, что эта закоренелая стерва могла беспокоится о ком-то другом. Ещё же догадалась какую-то бабку придумать! Хотя, видя, как Харуно нервно кусала ногти, часто косясь на квадратный циферблат, Саске засомневался в своих изначальных выводах. Прошло где-то полчаса, и ему стало откровенно скучно, потому что гарпия была уж слишком молчаливой. Саске прекрасно понимал, что она занята далеко не тем, чем надо. Он достал из кармана своих брюк ключ, кинув на деревянную поверхность прямо перед Харуно, которая стеклянными глазами смотрела то на металлическую связку, то на блядуна-директора. — Сдрыстни уже. Раздражаешь, — пробубнил он, закатывая глаза. Харуно, точно по щелчку пальцев, встала со своего места, прихватив ключи и направившись к заветной двери. Она дрожащими руками повернула металл в сторону, и послышался характерный щелчок. Не сказав больше ни слова, Сакура вышла из кабинета, пизданув дверью так, что висевшая рядом картина просто ёбнулась. Саске сразу же сбросил с себя напускную бесстрастность. Стерев каплю пота с виска, он потянулся за телефоном. Дурачества с барменшей показали ему, что на этот раз всё куда серьёзнее. Хорошо, что дополнительный сюрприз от доброжелателя, который намеревался исполосовать его полностью, но задел лишь бедро, проявился именно сейчас, а не тогда, когда Учиха рисковал бы сдохнуть. Подчинённая оказала ему услугу, сама не ведая об этом. Чудом поборов дрожь в своём теле, Саске набрал номер Кабуто.***
Ино включила свой тарахтящий ноутбук, расположив его на тумбочке так, чтобы были видны кровать, заправленная шёлковым постельным бельём вишнёвого цвета, под стать проститутне, и фотообои, что хоть как-то придавали новизны этой сраной халупе. Она нагнулась к монитору для настройки камеры и входа на сайт — подобие грёбаной социальной сети, где её уже ждали потенциальные уёбыши, которые отвалят за её дрочку немаленькую сумму. Яманака специально выложила несколько своих шлюшенских фото ещё с вечера, предупреждая, что утром выйдет в эфир. Неважно, что в это время не каждый настроен на передёргивание: сайт работал на все часовые пояса, поэтому это никогда не было проблемой для любой зарегистрированной там блядины. Выпрямившись, Ино подошла к комоду с висящим над ним новеньким, но самым дешёвеньким зеркалом, чтобы завершить свой образ. Она надела чёрную, закрывающую её лицо плотной, но слегка прозрачной сеткой маску, которую спиздила у Харуно ещё со времён подростковой течки по Хэллоуину, и подкрасила свои пухлые губки стойкой алой помадой, сомкнув их, чтобы равномерно размазать. Ино ещё раз придирчиво осмотрела себя в отражении, подправив на худощавом плече лямки чёрного кружевного бюстгальтера третьего размера. Охуительно пошло — как ей и требовалось. Яманака криво усмехнулась, больше не ощущая будоражащей эйфории от своего путанского хобби. Если раньше она увлекалась этим, чтобы подкормить свою самооценку и получить физическое удовлетворение, избегая быть выебанной кем-то, но нуждающейся в деньгах, то сейчас Ино не горела желанием обнажаться перед камерой. Но бабки были нужны для срочной операции её возлюбленного. Она никак не могла припомнить, когда умудрилась по уши втюхаться в этого заносчивого фотографа. Кроме безудержного траха и профессии их больше ничего не объединяло. Но после того покушения на Сая Ино чётко поняла, что фотограф ей очень дорог и что её женская влюбленность и где-то меркантильность переросли в более глубокие чувства. Продажная сущность подвела её к логичному пиздецу, потому что за каждую хуйню, сотворённую в этой жизни, однажды приходится платить. Ино услышала, как ноут начал заходиться в оповещениях от зашедших на её профиль чепушил, и подошла к нему, на долю секунды замерев, а после клацнув по тачпаду. На экране сразу же высветилось её изображение и снизу чат, где писали эти толстосумы. Хорошо, что эти припиздыши не могли говорить ей под руку: это даже облегчало задачу, лишний раз не смущая её. — Привет, — томно вымолвила она, соблазнительно улыбаясь. Она включила плавную фоновую музыку, которая размеренно полилась из динамиков. Ино приглушила свет, создавая интимную атмосферу для наблюдающих за ней утырков, начиная медленно покачивать бёдрами и описывать ими восьмёрочку, затем выгибаясь как кошка и показывая свои точёные контуры стройной фигуры. Яманака, вытягивая носочек и демонстрируя свой подъём, поставила свою аккуратную ступню на край кровати, начиная плавно скользить вверх наманикюренными ноготками, будто поправляя чёрный прозрачный чулок за винтажное обрамление. Её шаловливые ручки поползли выше, очерчивая соблазнительные изгибы и полушария и не торопясь, под льющуюся мелодию снимая вычурный верх нижнего белья. Откинув уже настоебенившую часть одежды, Ино принялась массировать свою стоячую и упругую грудь, задевая своими тонкими пальчиками набухающие от трения соски, немного пощипывая их. Она слегка запрокинула голову назад, будто от пиздецкого наслаждения, а её длинный конский хвост дотягивался до её попы, неприятно щекоча. Стараясь изобразить для приступивших к дрочке на неё мудил сладкую негу, которая при иных обстоятельствах уже разлилась бы по её телу, Ино закусила часть нижней губы, эротично выдыхая. Яманака игриво забралась на шёлковую поверхность кровати, слегка извиваясь и продолжая незатейливую игру со своими уже твёрдыми бусинками, которые начали немного побаливать от охерительных усилий. Она остановилась по средине и опустилась на колени, широко расставив ноги, покачивая тазом вперёд-назад и ведя одной ладонью вниз по плоскому животу. Пройдясь подушечками пальцев по границам трусиков-стрингов, Ино указательным пальцем коснулась клитора, который стал потихоньку набухать из-за давно выработанных рефлексов. Чуть надавив на него сквозь тонкую полосочку ткани, Яманака ощутила лёгкую волну дрожи по телу. Заебись. Всё шло как надо. Даже если ей было пиздецки противно от себя, организм не предавал, натренированный опытом бывшей онлайн-потаскухи. Мелодия сменилась на другую, которая была ещё более томящей и чувственной, создавая некий сексуальный накал. Один из зрителей что-то написал в чате, чудом отвлёкшись от онанизма, но Ино это не увидела, так как с головой нырнула в спектакль о мире приятных ощущений. Она приспустила ткань, поглаживая гладкий лобок ладонью и дотрагиваясь до нежных складочек. Ей надоела эта хуева прелюдия с прикосновениями, так как необходимые мышцы уже были напряжены и хотелось прочувствовать каждой возбужденной нервной клеточкой необходимую волну экстаза хотя бы на физическом уровне. Её средний палец покружил около заветной дырочки, размазывая естественные соки, и на всю длину проник во влагалище, ритмично двигаясь внутри, задевая взбудораженные нейроны. Яманака продолжала ласкать другой рукой своё тело, иногда еле проводя по нему короткими ноготками или пощипывая, контрастируя ощущения, сильнее возбуждая и себя, и мандадрочеров. Внизу живота образовался тугой ком, который интенсивно сворачивался в крепкий и пульсирующий узел. Надавив вторым пальцем на чувствительную горошину, после сделав пару хаотичных движений, Ино сладко застонала в голос, прикрыв веки и нетерпеливо вращая тазом. Она показывала немым мастурбаторам, что жаждала долбанного продолжения и развязки этого грязного действа. Почему-то в этот момент в голове возник образ Сая и его охуенных рук, так умело ласкающих Яманака. От одного воспоминания возбуждение стало спадать, как и желание виртуально удовлетворить очередного хуепуталу, а ведь некоторые из них уже успели кончить и доебывались до своих дружков по новой. Ино приостановила свои попытки удовлетворить себя, опустив голову так, что её длинная чёлка скрыла её лицо в маске. В голове бушевали противоречивые мысли, заставляя её сомневаться в правильности своего поступка. Пф, да, естественно, она поступала как последняя подлая сука, но Ино не видела другого выхода из ситуации. Возможно, в глубине души она соскучилась по этому занятию, оправдывая своё шлюшенское нутро. Но ей хотелось верить, что в ней просто говорили безысходность и какие-то светлые чувства, потому что даже самые последние твари умеют любить. Она услышала несколько щелчков, что уведомили Ино о новых сообщениях в чате. Ямакана исподлобья взглянула на монитор, где было написано: «Продолжай», — повторяющееся неоднократно и от разных пользователей, и усмехнулась, напоминая себе, для кого она всё это затеяла. Ино легла на спину, опираясь на ступни и приподнимая бёдра, чтобы снять уже взмокшие от трипперной смазки трусики, выгибаясь в спине, отчего натянулась кожа, подчёркивая её выступающие тазобедренные косточки и рёбра, ещё более соблазнительные в полумраке. Ино широко расставила ноги, показывая своё интимное место своим клиентам, которые позже вознаградят её сполна за подобное представление. Яманака возобновила свои прошлые старания, пытаясь вернуть потерянное вожделение. К её горькому ахую, даже пришлось представить возлюбленного, чтобы скорее достичь кульминации. Затягивать было не в её планах. Добавив второй палец и усиливая давление на внутренние стенки, Ино издала полувдох-полустон, теребя налившийся кровью клитор свободной рукой и чувствуя, как узел услады сжался до такой степени, что в любой миг готов разъебениться. Сердце учащённо билось, разгоняя кровь по венам, отчего щёки разрумянились и стало невыносимо душно из-за ёбаной маски на лице, но раскрывать себя означало нарушать свои же правила. От этой головокружительной пытки Ино, отняв одну из рук от своего истекающего лона, закусила указательный палец, позже принимаясь смачно его посасывать под ракурсом, выгодном для камеры. Она стонала всё развязней и совершенно без фальшивых нот, потому что каждый звук Яманака отработала в прошлом. Белая жидкость была размазана по внутренней части бедра, слегка поблескивая. Разум затуманился пеленой дикого исступления, отгоняя неутешительные раздумья, терзающие её прежде. Она всё быстрее и быстрее двигала рукой, взмахивая округлыми бёдрами и ритмичнее насаживаясь на свои влажные пальцы. Ино наконец-то задела чувственные точки, отчего стенки её влагалища запульсировали, туго сжимаясь. Оргазм настиг её совсем скоро, сопровождаясь колкими судорогами в ногах, что невольно заставило её вскрикнуть, выгибая позвоночник, закатывая от долгожданного кайфа глаза и опуская ноги на вишнёвую постель. Было хорошо, даже прекрасно в эти секунды. Спасительная лёгкость окутала её всю, позволяя расслабиться. Не выходя из роли и во время отдыха поглаживая своё тело руками около интимных мест, потому что непосредственные прикосновения к ним после разрядки были бы болезненными, Ино села на край кровати, запрокинув ногу на ногу. Она улыбнулась в камеру, завершив свой эротический этюд облизыванием кончиком языка среднего пальца. «Молодец. Деньги будут на твоём счету через десять минут», — пробежав глазами по сообщению от администратора сайта, который сразу же окончил трансляцию за неё, Яманака захлопнула компьютер, устало плюхнувшись на мягкую, немного промокшую поверхность. Всё же это увлечение теперь не приносило ей морального восторга, как раньше, но пришлось потерпеть, чтобы спасти того, кто пробудил в ней любовь.***
Нежно-салатовый домик бабули уже замаячил перед Сакурой, и она чуть не сорвалась на бег. Она ощущала охерительно-громадный ком в районе груди, который с каждым её шагом разъёбывал её рёбра всё больше и больше. Мысль о том, что она не успела, медленно и болезненно начала распидорашивать её изнутри. Харуно подбежала к крыльцу, преодолев ступеньки в мгновение ока, очутившись около белоснежной двери. Тонкие пальцы въебенили по звонку, который эхом разнёсся по дому. Сакура прикусила нижнюю губу, выдавая своё трипперное волнение. Для неё секунда уже была чёртовой бесконечностью, поэтому, не находя себе места, она начала хуярить в дверь. Та скрипнула, слегка отворившись, потому что металлическая цепочка сдерживала её. — Сакура, детка, чего ты так стучишь? — от мягкого, немного сиплого голоса сдавливающее чувство в грудной клетке вмиг испарилось. Сакура облегчённо выдохнула. Старушка жива. — Ты слишком долго открываешь, бабуль, — она сдержанно улыбнулась, засовывая руки в карманы кожаной куртки. Чиё закрыла дверь, чтобы снять цепочку. Сакура слышала характерные долгие щелчки, закатывая глаза от такой чрезмерной безопасности. Харуно прошмыгнула внутрь, разуваясь, аккуратно поставив свои туфли на низком каблуке. Она прошлась по коричневому паркету, заворачивая на кухню, где суетилась её бабуля, как это всегда и было во время визитов внучки. — Сакура, ты чего меня не предупредила? Я бы заранее в магазин сходила и приготовила бы что-то существенное, — старушка поставила на плиту чайник, после достав из духовки свежие горячие пирожки, которые своим ароматом пробуждали охуительный аппетит у изголодавшейся на бичах* Харуно. — Я не сильно голодна, — испугавшись намерений Чиё, солгала Сакура. — И не надо никуда идти. Я сама добегу, — она более серьёзно произнесла последние слова, моя руки в раковине. Харуно села за обеденный стол, наблюдая за тем, как гиперактивная Чиё накрывала его, почти захламляя белую поверхность. И куда уж больше-то? Сакура иронично усмехнулась, так как её бабуля никогда не изменится, чрезмерно опекая свою единственную внучку. Она наконец-то могла немного расслабиться и побыть самой собой, не скрываясь за маской похуистки. Харуно ухватилась за керамическое ушко кружки, делая глоток тёплого жасминового чая. — Что-то случилось? — бабуля Чиё присела рядом с внучкой, смотря на ту обеспокоенным и проницательным взглядом. — Детка, расскажи, что тебя гложет? Пожилая женщина взяла в обе руки нагревшуюся от кружки девичью ладонь, холодя её слегка подмёрзшими из-за нарушенного кровотока пальцами. Харуно дёрнула рукой, после осознав, что только что поступила как-то по-уёбищенски. По своей натуре Сакура не любила раздувать сопли о том, что её жизнь ещё тот кал. Она привыкла справляться со всем пиздецом самостоятельно, не прося никого ни о чём, или просто херова гордость не позволяла подобного. Так было проще, ведь Сакуре не особо прельщало ходить в долгах, особенно в моральных. И без того по жизни нищебродка. Но сейчас почему-то возникло желание кратко высказаться Чиё про ту сонную хуйню, которая уже как неделю, что казалось целым годом, её дрючила. Харуно надеялась, что бабушка хоть что-то ей посоветует. — Скажи… Тебе когда-нибудь снились вещие сны? — вкрадчиво спросила Сакура. Чиё призадумалась, повернувшись к окну. Эта странная привычка появилась у неё давно, поэтому Харуно молча и терпеливо ждала от бабули ответа. — Значит, ты тоже их видишь… — как-то разочарованно прошептала женщина. — Что значит: я тоже? — из-за ублюдских подозрений, родившихся в голове, голос Сакуры дрогнул. — Бабуль, не томи! — Она положила свою ладонь поверх её костлявой и морщинистой, слегка сжимая, чувствуя, как терпение летело к ебеням. — Твоя мама тоже могла предсказать чью-ту судьбу, — признавшись, она замолчала. Было видно, что ей сложно говорить о своей дочери, которая не нашла другого выхода из данной ситуации. Чиё не хотела принимать того, что теперь могла потерять и внучку. Но Сакура обратилась к ней раньше, чем Мебуки, и поэтому шанс ещё оставался, чем старушка и решила воспользоваться: — Это сильно повлияло на её здоровье, поэтому она… — Поэтому она стала наркоманкой, — холодно закончила фразу Харуно. Чиё не знала, что ещё сказать, так как эта тема была не из самых приятных. Она до сих пор верила, что Мебуки сможет побороть в себе этот недуг, молясь каждый вечер перед сном за дочь и внучку. Они — всё, что было у старушки. Сакура откинулась на спинку стула, глубоко выдыхая. Вот это новость… Даже башка начала нихуёво раскалываться. Снова мигрени из-за этой всей мистической поеботины. Нет, Харуно, конечно же, знала, что её семейка чокнутая, но не настолько же, чтобы от сраных снов обдолбаться наркотой, наплевав на всё. Сакура ощущала внутри нарастающее презрение к собственной матери, которая нашла спасение от такого охуительного подарочка судьбы в психотропных препаратах. Разве это помогает? Харуно поморщилась лишь от такой блядской мысли. — Сакура… — попыталась отвлечь внучку от неутешающих выводов седовласая. — Не волнуйся, меня это точно не преследует, — она врала, потому что не хотела лишний раз волновать Чиё, которая до сих пор пыталась спасти свою дочь, отдавая той все свои накопления. — Ты никуда только сегодня из дома не выходи. Я немного посплю, а потом пройдусь до магазина. Харуно быстро ретировалась в другую комнату, беззвучно закрывая за собой дверь. Она взяла подушку и уткнулась лицом в неё, пытаясь заглушить свой душевный крик. Опять Сакура пиздобольским способом связана с этой женщиной. Она-то думала, что больше их пути никогда не пересекутся, но никуда не уйти от хуевой реальности. Сакура завалилась в кресло-качалку, подтягивая к себе ноги, слегка пошатываясь. Неужели ей придётся об этом поговорить с той сукой? Но какой толк, если эта женщина давно потеряла связь с окружающим миром? Высшая степень дебилизма! Харуно и не заметила, как быстро уснула, так как бессонная ночь и эти головные боли просто отрубили её. Она также не услышала, как скрипнула входная дверь. Ворочаясь в кресле-качалке, Сакура спала беспокойно, увидев отрывки из прошлого сна. Очнувшись, она подорвалась на месте, озираясь по сторонам и прислушиваясь к мёртвой тишине. — Блять… Только не это! Харуно босиком выбежала из дома, на одну секунду замешкавшись на крыльце, а после сорвалась, пиздуя в сторону захудалого магазинчика. Сакура увидела любимую старушку на другой стороне улицы, и её охватило чувство дежавю. Не медля ни секунды, Харуно похуячила к ней, отталкиваясь руками от бамперов припаркованных автомобилей. Седовласка еле передвигалась, уповая на то, что трость сохранит равновесие. Она часто притормаживала, чтобы сделать глубокий вдох. — Бубуля Чиё! — Харуно кричала, срывая глотку. Она не могла перейти дорогу, так как машины проезжали беспрерывным потоком, не пропуская никого. — Да съебите вы нахуй отсюда! — ругнулась она и, послав всё к ебеням, побежала напролом, чудом оставшись целой. — Бабушка, посмотри на меня! Старушка невидящим взором уставилась перед собой, игнорируя Сакуру. Чиё, сражаясь с импульсами боли, застыла, в один момент выронив авоську с покупками и схватившись за сердце. Одно из яблок укатилось к ногам вышедшего из продовольственного магазина хуепуталы, но он не обратил внимания на происходящее, пнув от себя плод и проходя мимо. Харуно ужаснулась, позабыв о возмущении поступком этой мрази. Всё повторялось, значит, ей не удалось изменить сон, превращающийся в действительность. Чиё упала на колени, всё ещё придерживаясь за трость, а другой рукой сжав кофту на груди, будто это помогло бы вырвать из-под кожи боль. Сакура, подбежав к седоловласке, грохнулась на колени, придерживая женщину. — Бабушка, держись. Я сейчас вызову скорую, — Харуно быстро начала рыскать рукой телефон в карманах, которые оказались пусты. Она забыла его дома. Наверное, выпал в кресле-качалке, пока она дремала. И это было чертовски хуёво! Сакура всем сердцем хотела, чтобы всё это была грёбаная ирреальность, не более. Чиё начала медленно клониться в сторону, ложась на землю, отрывисто хрипя. Сакура не дала бабушке окончательно осесть, кладя её голову на свою грудь и пытаясь расстегнуть пуговки на кофте, будто от этого женщине станет легче. Руки от осознания неизбежного ходили ходуном, отказываясь работать. — Сакура… — еле изрекла Чиё, коснувшись ещё тёплой ладонью девичьей щеки и вложив в это все свои оставшиеся силы. Харуно положила наверх свою руку, стараясь в последние секунды жизни бабули безмолвно выразить всю любовь внучки к ней. — Да помогите ей кто-нибудь! — в отчаяние заорала Сакура, видя, как веки бабушки закрылись, а грудь перестала вздыматься. — Блять, вызовите скорую! Её, естественно, никто не слышал. Все немногочисленные прохожие оставались равнодушными, кроме одной женщины, которая спустя пару минут подошла к Сакуре и сразу же достала мобильник, позвонив. Но уже было поздно, так как бабушка умерла у неё на руках. И Сакура этот факт прекрасно осознавала, хоть и не хотела в это верить. Она явно чувствовала: в ней что-то сломалось. Когда-то безразличные и пустые глаза наполнились горькими слезами, что собрались в уголках. Харуно не отпускала начавшее остывать тело вплоть до приезда медиков. Её человечности не за кого стало цепляться, хранясь глубоко в Сакуре. И все чувства готовы были вынырнуть наружу.