one more coffee

В среду, когда на часах было без пяти девять, нас всех отпустили домой немного пораньше из-за внезапной уборки. По всему персоналу прошлись облегченные и радостные возгласы. Одной мне это все не особо доставляло счастья. Работа хоть как-то позволяла отвлечься от мыслей. Поэтому я сняла фартук и с грустной миной зашагала в раздевалку. Прошло около недели. Все это время дни были настолько серыми и унылыми, что мне хотелось просто взять и уехать из Лондона. Никогда не чувствовала себя более угнетенной. Я работала без выходных, лишь бы накопить больше денег, поэтому весь день с восьми утра и до десяти вечера я проводила здесь, а потом доползала до дома и пластом падала на кровать. Иногда я улыбалась шуткам Лиама, ведь он, как никто понимал, что я в не особо радостном настрое. Он всегда ждал меня, а потом мы вместе ехали домой на автобусе, обсуждая пройденный день. А еще Рейчел вышла на работу. Теперь мне было с кем поговорить за обедом и немного посплетничать за чашкой кофе. Не знаю, что будет дальше. Таким темпами, мой образ жизни скоро станет похожим на образ жизни пенсионера. Я прокручивала в голове свои слова о Зейне. О том, что забуду его, как очень хороший сон. Но со вздохом поняла, что это невозможно. Я просто не могу выкинуть его из своих мыслей. Зейн стал постоянным гостем моего сердца. И, так легко сказав это, я еще не понимала, насколько это сложно. Обычно, хорошие сны надолго залегают в душе, и ты еще долго, вспоминая их, невольно улыбаешься и чувствуешь, как внутри тебя что-то расцветает. Так и со мной. От него не поступило ни одной весточки. Да и Джиджи мы ни разу не видели в ресторане, хотя она и являлась полноправным владельцем данного заведения. Но, в общем, мне было не до всего этого. Задыхаться от мыслей приходилось лишь ночью. Часто меня посещал вопрос: думает ли обо мне Зейн? Но я тут же понимала, что это вряд ли. Наверно, ему не до меня. Если он все еще помнит, конечно. Сегодня у Лиама был выходной, который он решил провести у своей семьи. Это означало, что вечер я проведу в компании себя, поеду домой также в компании себя, а потом буду в его квартире одна. Я сочла это неудобным и сказала, что лучше переночую у кого-нибудь другого или куплю номер в мотеле, но парень не одобрил эту затею и пошутил: «Неудобно спать на потолке!» Поэтому сейчас, собравшись, я решаю пойти домой побыстрее, пока еще не очень поздно. Ехать одной не хотелось, но мне больше ничего не оставалось. Лучше уж буду дома пораньше и высплюсь. Залетев в раздевалку, я раскрыла свой шкафик, желая побыстрее переодеться. Достав сложенные черные джинсы и бежевый свитер, я быстро переоделась. Зашнуровав кеды, я накинула на себя свою безрукавку болотного цвета и убрала униформу обратно. Я убедилась в своей готовности вышла, пока другие, окидывая меня подозрительными взглядами, только начинали собираться домой. У барной стойки стояла наша хостес — Эмили и о чем-то говорила с Джейком (барменом, который замещает Лиама), иногда посмеиваясь и шепча ему что-то на ухо. Презрительно фыркнув, я прошла мимо них. Честно говоря, меня бесила каждая влюбленная пара, случайно попадавшаяся мне на глаза. Не знаю, почему. Может, потому что я тоже могла бы оказаться на их месте, но вследствие случившегося этого так и не произошло. — Джули, подожди! — окликнула меня Эмили слащавым голоском. Я повернулась, прежде закатив глаза, и попыталась улыбнуться ей, хотя бы натянуто. Вот у нее улыбка во все тридцать два идеально белых и ровных зуба всегда сияла на лице. Надеюсь, есть весомая причина позвать меня, иначе я буду слишком раздражена. Не хочу сегодня ни с кем говорить. — Я должна тебе кое-что сказать, — кудрявая блондинка сказала мне издалека, все еще не отходя от бара. — Ну, и что? — вздохнула я, засунув руки в карманы джинс. — Подожди секундочку, — утвердительно кивнула она, а потом быстро чмокнула Джейка в щеку, от чего у меня непроизвольно вырвался бы рвотный позыв, но я старалась держать себя в руках. — Не уходи, — шутливо пригрозила Эмили и скрылась на складе. Если когда она позвала меня, я улыбалась, хоть и натянуто, сейчас у меня вообще не было на это сил. Блондинка точно издевается, если это какое-то задание от начальства или тому подобное. Прошло около минуты, пока я стояла, покачиваясь на двух ногах. Джейк омерзительно счастливо улыбался мне, протирая бокалы, а иногда даже и подмигивал. Знаю, я порой слишком эгоистична, но меня это раздражало. Кажется, еще через вечность, Эмили, наконец, появилась в зале и выглядела весьма запыхавшейся, будто только что пробежала марафон. Боже, скажи уже, что тебе надо, и я уйду отсюда. Она старалась идти ко мне быстро, но это не получалось из-за испортившейся прически, которую она постоянно поправляла, и длины каблуков. Наконец, остановившись передо мной в расстоянии метра, она выдохнула. Я нервно поправила свой рюкзак и измученно откинула голову. — Это просили передать тебе сегодня, — в руках блондинки я заметила коробку, размером с обувную. — Кто? — нахмурила брови я, не понимая происходящего. Она без слов протянула мне коробку и буквально всунула ее мне в руки, пока я все еще непонимающе хлопала глазами. — Этот человек сказал, что ты и так знаешь, — усмехнулась она, а потом резко развернулась и пошла к Джейку, виляя бедрами. Больше объяснений от Эмили не последовало, поэтому я осталась стоять посреди зала с этой загадочной коробкой белого цвета. В моей голове сразе же прометнулись несколько вариантов, кто же мог передать ее. Хотелось думать, что это он… Коробка была перевязана лентой кремового цвета. Под ней был аккуратно вставлен лист бумаги. Я вынула его. «Для Джули», — гласила надпись, сделанная большим небрежным почерком. И я узнала его. Это Зейн. Что-то внутри заликовало, а на лице появилась глупая улыбка. Он все еще помнит обо мне. Я не знаю, что там, но сама мысль, что Зейн был здесь ради меня, запускала в душе невероятные фейерверки. Настроение улучшилось в сто раз сразу же. Захотелось прыгать и бегать, как сумасшедшая, кричать песни и смеяться. Все с той же улыбкой, я потрясла коробку и попыталась понять, что там. По звуку было неясно, поэтому я решила быстрее доехать домой и раскрыть ее там. Я почувствовала себя подростком, которому, наконец, купили долгожданную вещь, а он скорее хочет открыть ее, еще не доехав до дома. Эмили и Джейк проводили меня теми же счастливыми взглядами, когда я на всех порах выбежала из ресторана и понеслась на остановку. На улице лил мелкий дождь, поэтому я накрылась безрукавкой и села в почти пустой автобус. За окном мерцали огоньки домов. Я протерла его, чтобы улучшить вид и задумалась. Что я делаю? Я пыталась забыть Зейна, я ненавидела его, но одно лишь действие с его стороны — и я таю. Без возврата. Да, я ненавидела его, но мысленно мечтала увидеть, поговорить и прикоснуться. Сейчас я вспомнила все то, что так тщетно пыталась забыть. Карие туманные глаза, в которых я тону, как в омуте, черные взъерошенные волосы, мягкие губы… Никогда не думала, что могу быть так одержима кем-то. Еще раз осмотрев коробку, я обнаружила еще одну маленькую бумажку, видимо, протиснутую с большим усилием, будто он не хотел, чтобы я увидела ее. Не тут-то было, Зейн. Я не услышала, как озвучили мою остановку, поэтому увидев вдали знакомый дом, спохватилась и сломя голову вышла из автобуса, пока не закрыли двери. Все мои мысли были о Зейне и этом его послании. Открыв данным Лиамом ключом дверь, я распахнула ее и влетела в квартиру. Наскоро скинув свой рюкзак на пол, я села на софу. Любопытство одержало верх. Я раскрыла белую коробку. Внутри лежали туфли. Да, да, именно они. Черные туфли, с открытым носом, на небольшом каблуке и с застежкой. Такие, о которых я мечтала. Удобные, но в то же время красивые. Что-то внутри меня потеплело, заставив улыбку, как у психопата, появиться на лице и не сползать еще долго. Он все помнит. Он помнит, что мне нужны были туфли. И он знает, что мне нравится, а что нет. Я тут же вскочила с софы и решила примерить их. Совершенно. Это единственная мысль, которая посещала меня, когда я смотрела на свои ноги в этих туфлях в отражении зеркала. Это именно то, что я хотела. Теперь Гловер больше не будет донимать меня. На секунду я подумала о взгляде Зейна, если бы он увидел меня в этих туфлях, но вскоре отбросила эти мысли и вспомнила о маленькой записке на коробке. С трудом достав ее, я развернула бумагу. Мои руки тряслись, но не от страха, а от осознания радости. «Может, как-нибудь выпьем еще по чашечке кофе?» В сердце. Он попал в самое сердце, потому что оно трепетало так, как никогда. На глаза наворачивались слезы от одного лишь представления вечера в кафе с Зейном. Разговоры не о чем, улыбки, кофе, его взгляд… Любовь. Наверно, это лишь мои воздушные замки, но мне хотелось верить, что все это не ужасная шутка.