My Turn to Cry

Всё идёт по кругу, повторяется друг за другом, заменяет, догоняет, возвращается. Время никогда не стоит на месте: оно то ускоряется в самый неподходящий и счастливый момент, то замедляется тогда, когда не нужно. Жизнь течёт по своему руслу: где-то аккуратно, словно обдумывая и наслаждаясь мгновениями, где-то чересчур быстро, будто впереди есть что-то, что нужно обязательно достичь. Окружающие люди появляются и исчезают, обещают, а после предают — и это тоже обыденно, типично, по-круговому бесконечно. И только для меня всё это замерло: время остановило свой ход, жизнь прекратила циркулировать в общем круге, люди покинули и напрочь вышли из моего сердца. Я один. Но жалею ли я? Нет. Ведь это помогло спасти ту, которую очень любил, люблю и буду вечно любить. Ведь это позволило сохранить такой красивый цветок среди остальной грязи общества. Ведь это дало возможность Олимпу заполучить такого прекрасного архитектора с кучей идей в светлой голове.

Пока она дышит, пока живёт, пока смеётся, никогда не пожалею о случившемся.

Я знаю, что Аннабет этого не одобрила бы, скажи я ей заранее о своём плане, и никогда не одобрит. Наверняка она сейчас сидит, вспоминает меня и злится, называя «Рыбьими мозгами». Только её колкие фразы могут так ласкать слух своим звучанием. Хочу, чтобы она не плакала больше. Знаю, что все в лагере и наши друзья поддерживают её до сих пор, спустя 465 дней. Знаю, что Чейз — сильная девушка, которая может выйти на врага и прикрыть собой мою спину. И при этом прекрасно знаю, как она проводит бессонные ночи: вспоминая меня, думая обо мне, скучая. И мне больно знать это. Лучше бы я лишился этих чувств или стёр себе память. Хотя нет. Не надо, не хочу забывать её. Её образы, которые я рисую в темноте, помогают не сходить с ума. Её голос, который так свежо закрепился в памяти, помогает вспоминать, что это всё не напрасно. Но я хочу, чтобы она забыла обо мне. От этого на сердце моём будет тяжелее, но если Аннабет будет легче, то я готов перенять всю боль на себя. Лишь бы она продолжала улыбаться и смеяться, проектировать здания и совершенствоваться. Лишь бы она продолжала жить. Пусть и без меня в сердце. Я правда не жалею о совершенном поступке. Лишь жалею, что так мало обнимал Аннабет, когда мы оставались одни. Что так редко говорил прямо о своих чувствах, лишь вскользь в перепалках и типичных ссорах. Что часто заставлял её обижаться на меня и психовать, потому что я «такой невыносимый». Что не могу сейчас быть рядом и успокоить, когда она тихо плачет у себя в комнате, что не могу стать её личной жилеткой, ведь, по сути, это я причина её слёз. Я правда не жалею о совершенном поступке. Просто хочется хотя бы раз прикоснуться к её непослушным кудрявым волосам, которые Аннабет любила завязывать в хвост, чтобы не мешали во время работы или битвы. Просто хочется почувствовать вкус губ, которые так трепетно и нежно отвечали на мои поцелуи. Хочется немного поспорить с ней, поссориться, а потом первым прийти просить прощения, даже если виноват не я. Поесть голубой еды, вспоминая все приключения. Полежать на кровати, сплетая пальцы. И однажды проснуться, увидев под боком своё личное счастье. Нет, я не жалею о том, что меня уже нет. Ведь теперь у Аннабет есть куча возможностей начать всё заново (без меня).