Протяни мне руку.

Пока Джим был в душе, вулканец всесторонне обдумывал его вопрос. Безусловно — логичнее было бы вернуться обратно — в мире Кирка Спок смотрелся бы по меньшей мере странно. Но на самом деле, остроухому было совершенно все равно где, главное — с кем. — А чего хочешь ты сам, Тʼхайʼла? — глаза вулканца загорелись при виде Джима, вышедшего из ванной комнаты лишь в одном полотенце, небрежно обернутом вокруг бедер. — Тебя! — емко ответил Кирк, привлекая Спока к себе и целуя в шею. — Не отвлекайся, Джим! Вулканец укоризненно посмотрел на своего человека. Как бы ему не хотелось продолжить их бесконечный марафон, он прекрасно понимал, что Кирку необходимо хотя бы поесть. Джим хмыкнул и развернулся спиной к Споку, доставая из шкафа джинсы и черную майку. — Так лучше? — спросил он, одеваясь. — Нет! — хрипло выдохнул остроухий, прижимая Кирка спиной к своей груди и прикусывая мочку совершенно очаровательного округлого ушка. — Думаю, тебе стоит заказать еду домой, — шепнул он. — Если ты конечно не хочешь прогуляться. Джим отрицательно мотнул головой. Ему совершенно не хотелось выходить куда бы то там ни было. За ужином Спок рассказал, что машина вернула их в момент перед катастрофой — перед тем, как вселенная была уничтожена. Два года их исследовательская группа искала пути управления обелиском, позволяющие перемещаться во времени и пространстве. — Два года без тебя! — печально проговорил вулканец, сжимая руку Джима в своей и ласково проводя по ней пальцами. — Нам очень помог найденный тобой источник, — продолжил Спок. — Формула перемещения была восстановлена. Самым странным оказалось то, что машина безошибочно перенесла меня именно сюда — с первого раза. Видимо артефакты древних способны хранить в памяти события любых временных промежутков. И, Тʼхайʼла, принято решение уничтожить это наследие давно погибшей цивилизации. Слишком серьезную угрозу оно может представлять не в тех руках. У нас несколько дней, чтобы решить: вернуться или остаться здесь! Вулканец пристально смотрел в аквамариновые глаза Джима, полностью полагаясь на его волю. Он уже успел попрощаться с родителями, которые с пониманием отнеслись к такому выбору. Узы, которыми были связаны они с Кирком считались на Вулкане священными. Разумеется мама Спока плакала, но и она прекрасно понимала, что невозможно жить без своей второй половинки. Только надежда помогла пережить Споку эти два безумных года вдали от своей пары. — Кем я буду в вашем мире? — Джим вернул остроухому его взгляд. — Я ничего не буду знать и уметь. Хотя не думаю, что это важно — ведь ты будешь рядом! Вулканец притянул человека к себе, сажая на колени:  — Тʼхайʼла, ты же гений, — мягко сказал он. — Я научу тебя всему, что знаю сам. Только вот не будешь ли ты жалеть о принятом решении? Кирк отрицательно качнул головой, обнимая Спока за талию и прижимаясь к нему. — Здесь меня не держит уже ничего, — тихо проговорил он. — А тебе будет плохо в моем мире. Мы возвращаемся обратно. В конце концов я всегда мечтал полетать на настоящем космическом корабле! Вулканец поцеловал своего человека и еще ближе притянул к себе. Долгое время они просто молча сидели, наслаждаясь близостью друг друга. Джим размышлял о том, что его наверное рано или поздно объявят пропавшим без вести и дело об исчезновении никогда не будет раскрыто. — Тʼхайʼла, думаю, что это неправильно, — Спок уловил его мысли. — Тебе нужно отправить хотя бы письмо своей маме, если ты не хочешь разговаривать с ней лично. Пусть знает, что ты жив, но уехал путешествовать и не собираешься возвращаться. Как тебе такой вариант? Кирк толкнул его кулаком в бок: — Ох уж эти правильные вулканцы! Хорошо, я сделаю так, как ты хочешь, Спок. Когда мы возвращаемся к нам домой? Эта фраза, как будто вскользь брошенная Джимом, заставила остроухого испытать чувство глубокого удовлетворения. Прожить со своим любимым в их доме всю свою жизнь — вулканец не мог пожелать себе лучшей доли. И не важно, был бы этот дом на Вулкане, на Земле, на любой из многочисленных колоний Федерации или на борту космического корабля. Дом там — где сердце. — Наш дом, — повторил Спок. — Как замечательно это звучит! Думаю что вернемся мы завтра, как только ты решишь все свои дела. — Тогда, — Кирк лукаво прищурился, вставая и утягивая вулканца в спальню, — у нас впереди целая ночь! Не так ли? *** — Джимми, детка, просыпайся уже! — кто-то с силой сжал плечо Тиберия, заставляя последнего вынырнуть из глубины довольно-таки неприличного сна, в котором он и Спок… Широко распахнув аквамариновые глаза Джим увидел стоящего перед ним доктора МакКоя. — Вот и наша спящая красавица проснулась! — улыбнулся тот. — Добро пожаловать в реальный мир, Кирк! — Не зови меня деткой! И я ничего не помню с того момента, как Спок активировал устройство перехода! — Неудивительно, — Леонард сдвинул брови. — Нам не удалось достаточно точно настроить машину — в момент перехода живые существа засыпают. Мы так и не поняли, с чем это связано. — А ты помнишь, что было до твоего возращения? — доктор пристально всмотрелся в Джима, сканируя его медицинским трикодером. Кирк очень сильно покраснел. Разумеется он помнил… Помнил их со Споком ночь, полную страсти и огня. Даже потом, когда Джим писал прощальное письмо матери и завершал некоторые другие дела, вулканец ни в какую не соглашался выпустить его из своих объятий. И разумеется остроухий обосновал это логически, выдав, что потерял два года один месяц и пятнадцать дней без своего Тʼхайʼлы и что он нуждается в своем человеке — всегда. — Вижу, что да! — широко ухмыльнулся МакКой. — Я… Доктора прервал ворвавшийся в комнату вихрь. Павел подскочил к Кирку и обнял. — Мы так рады, что ты снова с нами! — затараторил он. — Мы так… — Прекратите трогать Джима, — раздался ледяной голос от двери. — Он мой! — Да кто бы спорил, — пожал плечами Леонард, ревниво притягивая Пашу к себе. Он тоже считал, что обнимать посторонних людей нельзя. Кирк сидел на кровати и счастливо улыбался — наконец-то он чувствовал, что нашел свой родной дом. *** Три года спустя… — Тʼхайʼла, просыпайся. — Вулканец пробежался кончиками пальцев по щеке любимого, невольно залюбовавшись. Они были вместе уже более трех лет, но, с каждым прожитым днем их чувства разгорались все ярче и ярче, грозя ослепить своим сиянием все вокруг. — Я приготовил завтрак! Джим притянул Спока к себе, вовлекая в глубокий сладкий поцелуй. — Завтрак — это хорошо, — прошептал он в губы остроухому. — Но я хотел бы еще немного полежать с тобой в постели! Вулканец выпрямился, не поддавшись на провокацию. Их с Джимом «немножко полежать» означало страстный и безудержный секс как минимум на несколько часов. И Спок уже не удивлялся тому, что хочет своего партнера с такой же страстью, как и в начале их знакомства. И это пламя не угасает… — Джим! — остроухий укоризненно посмотрел на любимого, призывно смотрящего на него с кровати. — У нас начинается пятилетняя миссия. Уже через два часа десять минут и пятнадцать секунд мы должны прибыть на «Энтерпрайз». И ты, как старший офицер по науке, вполне можешь опоздать, но я, как капитан, такого себе позволить не могу… И Спок гордо удалился на кухню, плавно покачивая бедрами. «Вот же засранец остроухий» — подумал Кирк, провожая взглядом явно провоцирующего его вулканца. Тепло улыбнувшись, он вскочил с кровати, направляясь в душ. Стоя под упругими струями воды, Джим лениво прокручивал в голове все, произошедшее с ним за три последних года. Кирк закончил Академию Звездного Флота, выбрав своим направлением науку. Вспоминая, как ему было тяжело, он вздохнул. Если бы не всесторонняя поддержка его супруга… Да, именно супруга. Джим и Спок летали на Вулкан — по настоянию родителей остроухого — провести официальный ритуал заключения уз. По земным же обычаям они поженились полгода спустя. Так вот, если бы не поддержка вулканца, помогающего во всем, Кирк ни за что бы ни справился. Выбрав науку приоритетным направлением, человек ничуть не жалел о своем выборе впоследствии. Это оказалось безумно интересно и увлекательно, учитывая бесконечное разнообразие планетарных систем и их обитателей. Спок же эти три года преподавал в Академии астрофизику. Джим невольно начал возбуждаться, вспоминая, сколько волшебных часов они провели с вулканцем в его кабинете под предлогом изучения различных научных материалов. Понизив температуру воды, он невольно улыбнулся своим мыслям. Спок — его капитан! Воображение вновь подкинуло ему пару картинок весьма неприличного содержания о том, как можно было бы это обыграть. Безусловно наедине — в их каюте. Уловив ответное возбуждение остроухого, волной прокатившееся по узам, Джим решил больше не искушать судьбу и временно не думать о подобном… Иначе они действительно опоздали бы на свою первую миссию. И вот, перед ними гордая серебристая красавица «Энтерпрайз». Их дом на следующие пять лет. — Капитан на мостике! — разносится вокруг звонкий голос энсина Чехова. Джим садится за свою консоль, с улыбкой наблюдая за Споком. То, как вулканец четким голосом отдает команды, какое непроницаемое и холодное у него лицо безумно заводит Кирка. Он знает, каким может быть остроухий на самом деле: горячим, страстным, безумно нежным, любящим всей душой. И Спок раскрыл эту свою сущность ему — Джеймсу Тиберию Кирку. Это большая честь для человека. Он наслаждается каждой секундой. На мостике появляется Леонард, ворчащий что-то о космосе, таящем в себе различные опасности. Но он не смог бы остаться на Земле без Паши. Гордость Звездного флота переходит на варп и серебряной рыбкой устремляется вперед к неизведанным мирам. По окончанию смены Джим стоит на обзорной палубе, устремив свой взгляд на проплывающие мимо звезды. Чувствуя, как сильные руки супруга обнимают его сзади за талию, он прижимается к нему и тихо произносит:  — Спасибо за то, что подарил мне все это… У Кирка не хватает слов, чтобы описать свои чувства, но Спок давно уже привык понимать своего Тʼхайʼлу. Сильнее прижимая к себе Джима, он смотрит на звезды через его плечо. Вся вселенная раскинулась перед ними и определяет их звездный путь. Один на двоих — путь вулканца и человека. *** — Мостик вызывает капитана Спока, — раздавшийся из корабельного интеркомма взволнованный голос Чехова заставляет супругов невольно вздрогнуть. — Спок на связи! — Сэр, мы зафиксировали исходящие с Эпсилона девять сигналы! Они исходят из монолита древних! Машина в рабочем состоянии…