Инферно

      Амелия была рада, что ее заместительницу ничего не беспокоит. Замок был перенесен в Ад, Констанс перенесла тяжелейшую травму и практически мгновенное исцеление, но к тому времени, как они достигли относительно безопасных стен школы Кэкл, в голове учительницы зелий уже начал формироваться план действий.       — Если Агата собирается позволить нам эвакуировать некоторую часть школы, мы должны рискнуть, — пробормотала она отчасти для себя, а отчасти для своей начальницы. — Население школы составляет пятьдесят четыре человека: четыре класса по двенадцать человек в каждом, это сорок восемь человек, плюс четыре учителя и два человека из обслуживающего персонала. Две трети от пятидесяти четырех — это тридцать шесть. Это как раз первый, второй и третий классы. Также, если захотят, школу покинут мисс Дрилл, миссис Тапиока и мистер Блоссом. Вы согласны, директриса?       — Да, конечно, — согласилась Амелия. Если уж они не могли спасти всех девочек, то по крайней мере, нужно было вывести из школы младших. Директриса взглянула на руки Констанс, которые покраснели на морозном воздухе.       — Констанс, как ваши пальцы?       — Болят, — коротко ответила ее заместительница. — Но когда я проверяла их в последний раз, они все еще были на месте. Сейчас у нас очень мало времени, чтобы организовать полномасштабную эвакуацию, так что предлагаю начать.       — Конечно, — кивнула Амелия, глядя, как Констанс потирает руку. — Как скажете.       Громкий голос Констанс наполнил школу. Если бы обстоятельства были менее плачевными, Амелия бы удивилась, что ей не нужно усиливающего заклинания, чтобы быть услышанной во всем замке, но в тот момент директриса была слишком напугана и не могла думать ни о чем, кроме тяжелого решения, которое ждало ее.       — Девочки, это срочно! Пожалуйста, одевайтесь и собирайтесь в большом зале как можно скорее! — распорядилась Констанс.       — Что происходит? — спросила Имоджен, идя к коллегам и ловко лавируя между бегущими в свои комнаты девочками. — Зачем это все?       — Мы эвакуируем три младших класса, — пояснила Амелия. — Я так понимаю, вы слышали наш разговор с Агатой.       — Я думаю, что все в замке его слышали, мисс Кэкл, — ответила Имоджен, покосившись на пальцы Констанс, и открыла было рот, чтобы спросить о том, как она себя чувствует, но Амелия покачала головой, показывая, что сейчас не время для бесед, и заговорила:       — Я думаю, нам надо организовать срочное собрание сотрудников школы. Имоджен, вы не могли бы найти Фрэнка Блоссома? Констанс, сходите за миссис Тапиокой, а я пока найду Давину.       Имоджен слабо улыбнулась и побежала в ту сторону, откуда только что пришла. Амелия повернулась к заместительнице, но Констанс уже исчезла. Ее способ передвижения был гораздо эффективнее, чем у ее коллег. Директриса быстро пошла по коридору в сторону учительской, точно зная, где можно найти эксцентричную учительницу пения. После годового отдыха Давина вернулась к ним, сославшись на одиночество, и вела свои уроки на удивление хорошо. Но некоторые привычки у нее все же остались, и она по-прежнему пряталась в шкаф в чрезвычайных ситуациях. Идя по коридору, Амелия угрюмо думала, что ситуация сейчас как раз такая.       — Давина! — крикнула она, входя в учительскую. — Давина, вы здесь?       Из шкафа раздался какой-то стук и директриса услышала, как с полок падают тетради и карандаши. Амелия подошла к шкафу и открыла дверцу. Давина практически выпала наружу, трясясь от страха и обливаясь истерическими слезами.       — Успокойтесь, Давина, — сказала Амелия, осторожно поглаживая учительницу пения по спине. — Мы непременно пройдем через это.       — Но что вы будете делать, мисс Кэкл? — всхлипывала Давина. — Какой у вас есть выбор?       Насчет выбора — это было правдой. Амелия уже приняла решение. Она отдаст школу и примет любые последствия, к которым это приведет. Она должна отвечать за безопасность своих учениц и не может распоряжаться их судьбами подобным образом. Ее собственная жизнь не имела большого значения, но она не могла обречь девочек на столь ужасную участь.       Амелия продолжала бормотать бессмысленные слова утешения, размышляя о том, что Агата имела в виду, говоря про картину в целом. Вполне вероятно, что спасая школу от проклятия и передав ее сестре, она обречет ее на еще большие мучения. Школа Кэкл больше никогда не будет такой, какой директриса стремилась ее видеть — местом, где девочки могли чувствовать себя в такой же безопасности, как и дома.       — У нас есть еще два дня, — заметила Амелия, стараясь, чтобы ее слова прозвучали оптимистично. — За это время многое может измениться.       Сейчас директриса жалела о том, что занимает самый высокий пост в школе и самостоятельно должна принять столь тяжелое решение. Ей отчаянно хотелось, чтобы ее саму кто-нибудь утешил, но она должна была оставаться сильной для Давины и для девочек. Пост директора школы накладывал на нее ряд обязательств, и она не могла поддаваться панике.       Уверенно и решительно Амелия подвела Давину к стулу и усадила на него, оглянувшись на как раз входящих в учительскую остальных своих коллег.       — Я не буду тратить время на объяснения, почему мы здесь, — начала мисс Кэкл, глядя на окружающие ее испуганные лица. — Фрэнк, Мария, вы слышали, что сказала Агата. Вы вольны покинуть замок, если того пожелаете. Я не могу просить вас остаться и не могу указывать вам, как правильно поступать. Выбор остается за вами, но это должно быть сделано быстро.       — Я остаюсь, — решительно сказала Имоджен. — Остаюсь, несмотря на то, что пользы от меня будет мало. Школа — это мой дом. Это часть меня, и я не могу оставить ее в трудную минуту.       Констанс открыла рот, чтобы запротестовать, но Амелия подняла руку, останавливая ее.       — Спасибо, Имоджен. Ваша преданность достойна восхищения. Мария? Фрэнк?       Миссис Тапиока что-то бормотала по-итальянски, и директриса заметила, что она вертит в руках серебряные четки.       — Я остаюсь здесь, — наконец сказала она. — Несмотря ни на что, вам нужно будет что-то есть. — Она немного помолчала, размышляя над ужасной ситуацией, в которой они оказались, и решительно вскинула подбородок. — Да, я остаюсь.       Амелия кивнула.       — Спасибо. Фрэнк?       — Если Мария остается, то и я тоже. — Смотритель дрожал, как осиновый лист, но его голос был полон решимости.       — Не надо, Франко, не стоит проявлять этот ненужный героизм, — запричитала миссис Тапиока.       — Нет, Мария, дай мне высказаться, — перебил ее Фрэнк, глядя на стоящую рядом низенькую женщину. — Я понимаю, что говорить об этом уже поздно, но лучше поздно, чем никогда, верно? Я знаю, что все мы обречены, но я хочу, чтобы вы знали, что когда вы рядом, мне ничего не страшно!       — О, Франко!       Миссис Тапиока обняла мистера Блоссома с такой силой, что заставила его пошатнуться. Все молчали, наблюдая за разворачивающейся на их глазах сценой с разными выражениями на лицах, пока Констанс не кашлянула, привлекая к себе внимание.       — Я думаю, что девочки уже собрались, и мы должны все им объяснить.       Остальные согласно закивали головами, и следом за Амелией покинули учительскую, направляясь в сторону большого зала.       Уже полностью одетые в свою черную школьную форму девочки стояли в большом зале, разбившись на небольшие группы, и нервно обменивались мнениями о происходящем.       Как только мисс Кэкл и остальные учителя вошли в зал, наступила полная тишина.       — Девочки, пожалуйста, разбейтесь на свои классы, чтобы мы могли проверить, все ли на месте, — начала директриса, не повышая голоса. Девочки были слишком напуганы, чтобы болтать или думать о каких-либо шалостях. Они быстро построились так, как их просили, и стало ясно, что все на месте.       Амелия сделала глубокий вдох и продолжила:       — Как вы знаете, сейчас школа находится в чрезвычайной ситуации. Некоторым людям разрешили покинуть замок, и мы решили, что это будут три младших класса. Сейчас вы упакуете все необходимое, возьмете кошку и метлу и соберетесь во дворе. Эвакуация начнется оттуда. Пожалуйста, действуйте как можно быстрее. Четверокурсницы, я прошу вас оказывать любую посильную помощь. — На мгновение директриса замолчала, а потом добавила: — Я сожалею, что это должно быть именно так.       Девочки начали быстро покидать большой зал, а четвероклассницы прощаться со своими младшими подругами. Наконец в зале осталась лишь небольшая горстка учениц и сама директриса. Ее коллеги отправились организовывать эвакуацию, а миссис Тапиока и мистер Блоссом отправились на кухню. Повариха что-то бормотала про горячий шоколад, который хоть немного успокоит нервы всех оставшихся.       К мисс Кэкл подошла девочка, на поясе которой был желтый пояс третьеклассницы, и через пару секунд Амелия сообразила, кто это.       — Сибил, ты же должна быть…       — Я знаю, что я должна делать, — ответила Сибил. Ее нижняя губа дрожала, но она старалась держаться. — Если Этель остается здесь, то я тоже остаюсь!       — Сибил! — Этель подбежала к стоящей возле директрисы сестре. — Не будь идиоткой, Сибил!       Сибил проигнорировала гневные слова сестры.       — Хоть мы и не всегда ладим, но тем не менее, Этель моя сестра.       — Сибил Хэллоу, ты сейчас же пойдешь и возьмешь свою метлу! — закричала Этель. Сибил наконец повернулась к ней лицом, и Этель смягчилась. — Все будет хорошо, Сибил. Я буду в порядке. И поскольку одной из нас дали шанс выбраться отсюда, нет смысла нам обеим… оставаться здесь.       — Но…       Больше не слушая возражения, Этель притянула сестру к себе и крепко обняла. Хотя они и конфликтовали все три года, пока Сибил училась в школе, сейчас Амелия осознала, что зов общей крови был куда сильнее. Когда Этель наконец выпустила Сибил из своих объятий, обе девочки плакали.       — Сибил, иди за метлой, — повторила Этель, но ее сестра все еще не двигалась.       — Сибил, — мягко сказала мисс Кэкл.       Тяжело вздохнув, Сибил кивнула и побежала за своим плащом и кошкой. Посмотрев вслед удаляющейся девочке, Амелия положила руку на плечо Этель.       — Мы пройдем через это, Этель, — сказала она с уверенностью, которую на самом деле не чувствовала. — Мы непременно найдем выход из этого положения.       Этель согласно кивнула, он они обе знали, что шансы на благополучный исход были слишком малы.