О том, как королевские мушкетёры изменили ход битвы за Хогвартс

После очередной бурной попойки, инициатором которой был Атос, четверо королевских мушкетёров проснулись с дикой головной болью; в висках их всеми своими силами гудели тысячи сирен, в глазах мутилось всё, но через несколько минут сознание всё же начало возвращаться к нашим героям, и возвращению этому способствовали звуки бурлившей где-то рядом борьбы. -Пустите меня, - грозно прорычал Портос, который, как мифический титан, так медленно и тяжело поднимался на ноги, но вместе с тем казался для врагов предвестником неминуемого поражением. – Сейчас я сотру этих несчастных гвардейцев в порошок, стоит им только попасться мне на глаза! -Вас никто и не сдерживает, дорогой Портос, - промурлыкал Арамис и перевернулся на другой бок, свернувшись калачиком на холодном каменном полу так, как будто он сладко спал на свежей и чистой перине. -Эти выкрики, которые мы слышим, не похожи на боевой клич гвардейцев кардинала, - на удивление бодро произнёс Атос так, как будто он и не спал вовсе, и, перейдя в сидячее положение, неизвестно откуда достал ещё одну бутылку бургундского, откупорил её и отпил из горла. – Вы когда-нибудь слышали, господа, чтобы гвардейцы бросались в атаку с латинскими возгласами? -Но кто же это тогда? – недоумевал Портос, с похмелья особенно жаждавший драки. – И где мы, в конце концов?! Действительно, стены замка, в котором проснулись наши друзья, не были похожи ни на один из французских замков – следовательно, ночью они неведомым образом сумели покинуть родину. -Каналья! Я же знаю это место! – внезапно воскликнул Д`Артаньян, и глаза его загорелись азартом. – Господа, поздравляю нас всех – мы в Хогвартсе! -Откуда Вы знаете эту английскую школу волшебников, Д`Артаньян? – неподдельно изумился Атос – он думал, что о существовании этого таинственного для всех французов места знал он один. – Неужели Вы тоже получили отсюда письмо? -Как же я мог не получить его? – горделиво улыбнулся гасконец, чуть вскинув подбородок. – Да, я получил письмо из Хогвартса, когда мне было одиннадцать лет! Но я отказался от учёбы в этом чудесном заведении – я слишком люблю Францию и потому я решил, что моя шпага будет служить исключительно моей родине, а не моя волшебная палочка – родине герцога Бекингэма. Ведь самая волшебная палочка – это шпага! Но зелёная вспышка заклятия, пролетевшая над головой Шарля и зацепившая его шляпу, заставила нашего героя прервать свою полную героизма речь; вид обожжённого головного убора, лежащего на полу, почему-то дико разозлил гасконца. -Тысяча червей, - вырвалось из самой глубины его возмущённой души. – ЭТО УЖЕ ЧЕТВЁРТАЯ ШЛЯПА! -Отомстите этим проклятым Пожирателям Смерти за Вашу новенькую шляпу, друг мой! – воодушевлённо произнёс граф де Ла Фер. – Я слышал, что весь магический мир в опасности, что самый тёмный волшебник, которого все считали мёртвым, вдруг восстал из могилы и начал мстить своим врагам – видимо, месть его добралась и до волшебной школы… В атаку, друзья! Битва за Хогвартс в самом разгаре! Атос, как настоящий полководец, повёл за собой своих товарищей, и они с победоносным криком «Ура!» ринулись в атаку, заранее обнажив шпаги. Вдруг где-то за поворотом одного из просторных хогвартских коридоров они услышали чей-то мужественный, полный неиссякаемой силы духа крик: -Беги, Тонкс! Я их задержу! -Ты издеваешься, Римус! – так же самоотверженно ответил женский голос. – Я не оставлю тебя, даже если нам придётся умереть прямо сейчас! Королевские мушкетёры завернули за угол, следуя на звуки этих голосов, и обнаружили картину, поразившую своей жестокостью. Оборону против четырёх Пожирателей Смерти, безумных, с кровожадными оскалами на лицах, держали двое: высокий худой мужчина в изорванной в бою старой мантии и невысокого роста молодая женщина с волосами, посеревшими будто бы от внезапно настигнувшего её горя. Вглядевшись внимательнее в лицо мужчины, наши друзья заметили, что всё оно изборождено шрамами, как лицо старика – морщинами; но этот человек был молод! Но не только шрамы – ещё и печать неизъяснимых страданий, лежащая на его челе, прибавляла ему возраста. Он был явно измождён долгой, изнурительной борьбой, когда одни враги падали замертво перед ним, но на их месте стремительно, как головы Гидры, вырастало вдвое больше новых бойцов, полных сил и энергии. Но, несмотря на это, человек продолжал бороться до последней капли крови, не отступая, мужественно сдерживая вражеский натиск, хотя и создавалось такое впечатление, что его душу соединяет с телом одна тонкая нить, рискующая вот-вот порваться. Женщина, несмотря на призывы супруга отступить (на безымянных пальцах их правых рук были обручальные кольца, из чего мушкетёры сделали вывод, что сражающиеся – муж и жена), не менее героически, чем он, отражала атаки Пожирателей Смерти, что одновременно доказывало и её поразительную храбрость, и не менее поразительную преданность и любовь к своему мужу. -Умри, мерзкий оборотень! – запищал один из Пожирателей Смерти и готовился было запустись в Римуса Убивающее заклятие, но вдруг оно оборвалось на полуслове, потому что шпага насквозь пронзила наглеца, не оставив ему никаких шансов на жизнь; захлебнувшись собственной кровью, приспешник Тёмного Лорда упал, убитый холодной и суровой рукой Атоса. -Что это? – ахнул спасённый, и эта вспышка изумления, казалось, дала ему сил для дальнейшей борьбы. -Все объяснения потом, сударь! – крикнул Д`Артаньян, пронзая другого Пожирателя Смерти. – Мы должны добить их! -АВАДА КЕДАВРА! – в испуге взвизгнул один из вражеских захватчиков, оставшийся в живых, и направил свою волшебную палочку в сторону Арамиса, но зелёный луч, отражённый от его сверкающей шпаги, рикошетом ударил самого атакующего. Итог – он поражён собственным заклятием. -Какой-то ты хилый для Пожирателя Смерти, дружок! – звучно захохотал Портос, взяв самого крепкого из них за шкирку, как кота, и наградил парочкой ударов. – Видимо, ты пожираешь совсем не то, что надо! Бедняга не успел ничего сказать в своё оправдание – он уже лишился чувств под ударами этого насмешливого великана, и в итоге Портос отбросил его в дальний угол, как тряпичную куклу. -Это чудо какое-то! – воскликнула счастливая Нимфадора, и Д`Артаньяну даже показалось, что её серые волосы на мгновение посветлели. – Кто же вы, наши спасители? -Мы – ваши союзники! – с теми же улыбками на лицах ответили мушкетёры. -Могу ли я узнать имя, - чуть растерянно произнёс Люпин, ещё не в полной мере осознавая того, что он был на волосок от смерти; он обращался к Атосу. – Ваше имя, сэр? Ведь Вы спасли мне жизнь, за что я говорю Вам спасибо от всей души!.. -Не нужно благодарностей, сударь, - ответил граф де Ла Фер с присущим ему благородством и, подойдя к Римусу, в котором с первого взгляда он почувствовал родственную душу, протянул ему руку. – Я сделал так, как должен был поступить на моём месте каждый истинный дворянин или тот, кто называет себя таковым. Отныне я – Ваш друг, зовите меня «Атос». Вот Вам моя рука… Красноречивее не было на свете взгляда, каким в этот момент взглянул на мушкетёра Люпин. В этом взгляде было столько признательности, благодарности и преданности, которыми могли гореть только глаза настоящего друга. -Римус, кажется, я видела Гарри, который бежит в сторону лодочного сарая! – воскликнула Тонкс, глядя в разбитое окно. – Что-то мне не нравится то, как настороженно он оглядывается по сторонам и набрасывает на себя мантию-невидимку… -Следуем за ним! – ответил оборотень, сердце которого в страхе содрогнулось от вестей Нимфадоры. Все наши герои стрелой полетели в сторону лодочного сарая, и уже на подступах к нему они услышали страшный, пробирающий до костей своей жутью голос самого Волан-де-Морта, голос Того-Кого-Нельзя-Называть: -Ты обезоружил Дамблдора в ту ночь на Астрономической башне, Северус… - протянул он, и его домашняя питомица Нагайна тут же зашипела так, будто заигрывая со своей будущей жертвой – Снейпом. -Что Вы хотите сказать, мой Лорд? – насторожился Северус, но голос его не дрожал в испуге, как дрожал бы голос любого другого человека. -Вот, что я хочу сказать: у Бузинной палочки должен быть только один хозяин, и им буду я! Прощай, Северус! И вместе с этим возгласом огромная парящая сфера, в которой заключалась не менее огромная хищная змея, рассеялась; через секунду Нагайна, грозно извиваясь всеми своими мускулами, распахнула пасть, в которую, казалось, мог бы преспокойно поместиться целый человек, и, казалось, в её искрящихся глазах зельевар увидел отражение своей смерти, но… -Ха! Ну и животину откормил себе этот скверный господин! Как гром раздался в лодочном сарае звучный хохот Портоса, и всё окружающее задрожало от его могучих шагов. Ни капли не растерявшись при виде гигантской хищницы, великан с добродушной улыбкой схватил животное одной рукой за самую морду так, что лишил её всякой возможности пустить в ход свои ядовитые жала, а другой рукой схватил её за середину жирного вьющегося туловища, сдавил её со всей силы так, что кулаки его затряслись и побагровели в напряжении, задушил её, завязал узлом – животное издало последнее «Сайяхасссашшши», что на парсултанге означало: «Ну ты и урод, Портос!» Волан-де-Морт не успел даже вмешаться в убийство своей питомицы – всё происходившее промелькнуло перед его взором быстрее, чем вспышка молнии. Только острая, нестерпимая боль пронзила каждую клеточку его тела – это частичка души умерла вместе с Нагайной. -Проклятый магл! – возопил Тёмный лорд, выведенный из себя даже не тем, что погибла его змея, но скорее осознанием собственной беспомощности против человека без волшебной палочки. – Как ты посмел прикоснуться к Нагайне?! -Это меня ты назвал маглом? – разгневался Портос; он, конечно же, плохо понимал смысл слова «магл», но подозревал, что оно является оскорблением. – Ты за это поплатишься! И он вывел Тёмного лорда из строя одним щедрым ударом кулака: Тот-Кого-Нельзя-Называть сделал крутой поворот на 360 градусов, после чего упал навзничь и стал ещё на два тона белее. -Арамис, я думаю, Вы останетесь довольны! – хохоча, сказал Портос и, лёгким и быстрым движением руки сняв с Нагайны кожу, передал её аббату Д`Эрбле, который тут же сделал из неё элегантную сумочку. -Когда мы вернёмся в Париж, я подарю это своей кузине белошвейке, - скромно произнёс Арамис. Вдруг раздался возглас, полный одновременно и ужаса, и неизъяснимого счастья, и слёз – это Снейп, не упустивший ни одной подробности увиденного, готов был зарыдать при виде своих спасителей. -Д`Артаньян! Атос! Портос! Арамис!.. Он набросился на королевских мушкетёров с объятиями, прижался к ним так, будто хотел всецело соединиться с ними, раствориться в них – горячие слёзы покатились по его щекам… -Я не могу поверить! – Северус одновременно и ликовал, и боялся того, что увиденное им растает, как волшебный мираж в пустыне. – Всё своё детство я провёл с «Тремя мушкетёрами», я мечтал быть мушкетёром!.. -Но быть волшебником – это не так уж и плохо, сударь! – изумился гасконец. -Только в том случае, если не удалось стать мушкетёром, - удручённо вздохнул Снейп и продолжил. – Особенно тебя, Атос, я мечтал встретить: я всегда считал тебя своим братом по духу! -Вы определённо льстите мне, милейший господин, - граф де Ла Фер ответил сдержанной улыбкой, хотя искренний восторг Северуса был ему явно по душе. – Я уверен в том, что в душе Вы – такой же мушкетёр, такой же дворянин, как и все здесь собравшиеся, и Вы вполне могли бы пополнить наши ряды. Сказать, что Северус был счастлив, окрылён, восторжен, безумен от радости – значит, ничего не сказать. Увы, дорогой читатель, но в душе человеческой бывают такие состояния наивысшего счастья или наивысшего горя, которое не в силах описать перо, и уж тем более не в силах выстучать клавиатура. Опьянённый всеми светлыми чувствами, фонтаном бившими в сердце Снейпа, зельевар ещё раз бросился обнимать своих новых друзей – мушкетёров («друзей – мушкетёров»… Как же гордо это звучит!) и, поклявшись им в вечной преданности и вечной дружбе, вновь отпустил, утирая слёзы, не прекращавшие литься бесконечной рекой. Но вдруг… Трогательную сцену прервал звук стёкол, разлетавшихся на осколки, пронзительный, звонкий свист каких-то неизвестных снарядов, шипение догоравших фитилей. Все обернулись в сторону Хогвартса и увидели, как на третьем этаже от взрыва в мгновение ока разлетелись стёкла, и разные магические разноцветные фейерверки в виде фантастических зверей, будто сошедших со страниц древнегреческих мифов, вылетали из окон, с безумной скоростью носились по этажу, приводя в ужас и обращая в бегство Пожирателей Смерти. Весёлый смех двух молодых голосов, полных задора, сразу доказывал – то были проделки близнецов Уизли. -Что за чудо мы видим, господа! – кажется, это зрелище распалило неутомимый азарт в душе Д`Артаньяна. – Всё самое увлекательное только впереди – так продолжим битву за Хогвартс до победного конца!