Раненый зверь

      В тишине квартиры раздался громкий грохот входной двери, что с размахом ударилась о стену и впустила холодный влажный воздух в прихожую. Непонятное мычание и звуки падающих предметов на паркет послышались из коридора. Высокий альфа, держась руками за старенький шкафчик, небрежно снимал ботинки, покачиваясь из стороны в сторону. Он еле стоял на ногах, сохраняя хоть какое-то равновесие, и пытался скинуть мешающее ему пальто. Из темноты гостиной возник силуэт, что медленными шагами направлялся к изрядно опьяневшему мужчине. Как только таинственный силуэт покинул территорию тьмы, можно было разглядеть невысокого мужчину, чьё лицо было слегка помятым и уставшим, судя по чёрным кругам под глазами и неестественно впалым щекам. От резкого запаха алкоголя и приторно-сладкого кокоса мужчина скривил лицо в презрительной гримасе.        - Что? Не нравится? — из-за выпитого алкоголя речь была невнятной и смазанной. Альфа оттолкнулся от шкафа и медленно поплёлся к окаменевшему омеге, что со слезами в глазах смотрел на своего законного мужа. Больнее всего видеть эту картину каждую ночь, чувствовать этот чужой запах каждый день, терпеть измены целый год и жить с разбитым сердцем целую жизнь.        — Я ухожу от тебя, Ифань…- одними губами произнёс Тао, чувствуя омерзительно-кислый запах, что ударил в ноздри, и это опаляющее дыхание возле своего виска. Громкая усмешка прорезала напряжение, повисшее между ними, а после, сильный толчок в бетонную стену и тяжесть чужого тела, что давила и удушала.        — Кто тебя отпустит? Ты думаешь, я так просто отпущу тебя? Нет, ты будешь со мной! Ясно тебе? Ты мой! Мой! — продолжал кричать альфа, сильнее надавливая локтём на горло мужа. Тао рвано хватал воздух, стоя с закрытыми глазами, из которых в тот же миг полились горячие слёзы.        — Я не могу жить с тобой…- громкий удар разнесся по прихожей. Омега схватился за краснеющую щеку и посмотрел на мужа, что тяжело дышал, а глаза его наливались гневом. Вдруг из дальней комнаты послышался топот ножек и негромкое бурчание.        — Папа! Папочка! — закричал маленький омежка, как только выбежал в коридор. Его лицо застыло в удивлении от увиденного. Его отец, грубо вдавливал Тао в стену, но как только осознание того, что это всё увидит сын, пришло в голову Ифаня, тот тут же отпустил мужа. Омега упал на пол, не сдерживая потока горячих слёз и даже не боясь своего маленького сына.        — Папочка! Не плачь! Папочка! — крепко обнимая Тао за шею, повторял малыш. Он не первый раз видит, как отец доводит папу до слёз, и нередко становится свидетелем данной картины. За все свои девять лет жизни, маленький омега никогда не видел отца добрым и весёлым, а лишь разгневанным и беспощадным.        — Всё хорошо, Бекхённи. Всё будет хорошо, — сквозь слёзы вторил Тао, прижимая к себе маленькое тельце и прокручивая в своей голове план побега.       Утро было пасмурным и облачным. Тао стоял на балконе и пил горький кофе, совершенно не заботясь о бьющем по голым ногам холоде. Его мысли были далеко от этого мира. Он, не переставая, продумывал ход за ходом своего побега, дабы не допустить ни в чём ошибки. Цепочка за цепочкой складывалась в сложенную цепь, но это лишь в голове, а на деле? Тао слышал громкие шаги своего мужа, что с похмелья, видимо, искал что-то в холодильнике, спиной чувствовал его прожигающий взгляд из окна кухни и молил Бога, чтобы тот не стал чего-нибудь подозревать. Больше всего омега боялся за сына, что ни о чём не догадывался и мирно сидел в школе на уроках. Тао боялся за жизнь мальчика, за его будущее, но какое может быть будущее, если его настоящее под угрозой?        — Я приду поздно! — властно произнёс Ифань, стоя позади омеги.        — Как всегда…- произнёс Тао, не удосуживаясь даже посмотреть тому в глаза. Зачем? Зачем вновь наполнять своё сердце ложной надеждой на лучшее? Зачем успокаивать себя несбыточными мечтами о счастливой жизни с любимым мужем, если тот изменяет направо и налево? Зачем? Омега сделал глоток горячего напитка и проронил последнюю слезу, дабы избавиться навсегда от этой нескончаемой боли.       Ифань ушёл, не проронив более ни слова, а этого и не надо было омеге. Он не хотел вновь уговаривать себя остаться, ведь так должно быть лучше? Тао ходил по квартире и поливал цветы, протирал пыль, мыл немногочисленную посуду в последний раз, ведь через пару часов придёт Бекхён, и они отправятся в далёкую неизвестность, туда, где не будет никого, кроме них двоих, ведь в этой жизни никому нельзя верить, а уж тем более нельзя пускать их в своё сердце - все причиняют боль и разбивают на части.       Тао набрал знакомый номер и договорился о встрече в полвосьмого вечера на окраине города, где их будет ждать машина и поддельные паспорта с другими именами. С этого начнётся совершенно другая история. Омега боится, слишком боится, ведь Ифань может найти их, но ради единственного сына Тао готов бежать в самые дальние страны мира, лишь бы не возвращаться во весь этот кошмар.