Инквизитор и его сестра

Он вступил в Инквизицию. Смешно, ведь совсем недавно сам же доказывал бесполезность этой организации, что мир с дыркой в небе обречён. Но Брешь закрыли. При помощи магов. Их приняли в качестве союзников, как равных. Неужели что-то и правда может измениться в лучшую сторону?

«Что полезного в том, что ты влачишь здесь жалкое – да-да, ты не ослышался! – жалкое существование?!»

Её голос, её образ всё чаще приходил ему во снах. Её решимость, горящие глаза, уверенность в том, что делает. Она никогда не ошибалась… На записи в рекруты он назвался «андерфельцем». Ему уже было всё равно, как его будут называть – себя настоящего он давно потерял. По пути к главной базе Инквизиции – овеянной тайнами и чуть ли не божественными легендами крепости Скайхолд – он не раз порывался сбежать. Слишком много людей вокруг, слишком он отвык от общения. Но каждый раз что-то останавливало его и тянуло идти дальше. Это не было Справедливостью. Или Местью. Или иным духом, одержимым которым он мог быть на этот раз. Напротив, казалось, что его покинули. Точно он не знал. Лишь чувствовал в душе жуткую дыру, пустоту в треклятой груди, которую должен был пронзить клинок Гаррета. Должен был, но не пронзил. Второй шанс, посчитали другие. Нет. Это – самое ужасное наказание. Он ненавидел холод, и Морозные горы вызывали лишь отвращение и усиливали желание сбежать. Но он шёл, исподлобья глядя на мир. Приятели назвали его «Грюм» – от «угрюмый». Вот бы Варрик с Изабеллой посмеялись. Фенрис наверняка бы отпустил шуточку в сторону смысловой части имени. А Хоук… Гаррет просто проставился бы ещё по одной кружке эля. Причём всему «Висельнику». Горькая злоба и ненависть к себе разъедали изнутри. Наверное, именно поэтому Зов временами становился слишком громким. Слишком отчётливым. Слишком манящим. Скайхолд восхитил его. Несколько минут маг, как и многие рекруты, стоял, разинув рот и таращась на величественную крепость и разрастающийся вокруг военный городок. Это было нормально, что не все смогли занять место под солнцем поместиться в замке – он был огромен, но не бесконечен, – однако жизнь вокруг него быстро наладилась. Строились бараки, которые маги заколдовывали, чтобы внутри было не так холодно. От полевых кухонь шёл удивительный аромат еды. Люди бодро занимались своими делами. Здесь были представители почти всех рас Тедаса, и потому создавалось впечатление, что это место превратилось в центр мира. И среди них особенно отчётливо для новичков выделялись те, в чьих глазах было нечто одинаковое, отпечаток печали и горя. Выжившие в Убежище. Пережитый кошмар сплотил их сильнее, чем можно было представить. Именно они – настоящая Инквизиция. Ему хотелось найти уединённое место, откуда Скайхолд был бы виден весь сразу. Бредя по склонам снежных гор, он наслаждался видом, и горы уже не казались ему таким плохим местом – в конце концов именно для борьбы с холодом придумали тёплую одежду! Ему вдруг подумалось, что Инквизиция не просто организация, но своеобразная страна, живущая по своим законам, обладающая удивительной властью над умами и, быть может, действительно способная изм… – Побереги-и-и-ись!!! Он рефлекторно поставил магический барьер вокруг себя. А источник шума, поднимая волны снега, уже летел прямо на мужчину. Удар – и сани отлетели в одну сторону, а пассажиры в другую. С некоторой опаской глядя на сугроб, куда приземлилось, предположительно, двое, предположительно, людей, он позвал: – С вами всё в порядке? Я целитель, могу помочь. Первым голову поднял эльф – или эльфийка, кто их разберёт? – и, стряхнув снег, ответил: – Да нормуль всё. Мы дракона завалили, что нам от падения-то будет? По голосу выходило, что перед ним эльфийка. – А я говорила, что здесь люди ходят, – проворчала вторая пассажирка и повернулась к нему. – Простите нас, пожалу… Она запнулась, разглядев его. Узнав его. Он и сам замер, забыв, как дышать. Нет, он знал, что они встретятся, не ожидал, что так скоро… – Чё уставилась на него, словно впервые мужика видишь? – эльфийка уже откапывала их сани. Девушка не отрывала от него глаз, словно боялась, что он исчезнет. И не безосновательно. Сколько раз он её бросал? Два? Но при каждой следующей встрече она улыбалась ему, словно ничего и не было. А на третий раз она ушла сама. – Вы не ранены? – прохрипел он. Эвелин покачала головой и немного неуклюже поднялась. Эльфийка уже была готова двигаться дальше, но девушка медлила, словно хотела что-то сказать. – Позвольте подтолкнуть ваши прелестные сани? – улыбнулся он, и с удивлением обнаружил, что его губы отвыкли от этого. Устроившись позади спутницы и одной рукой крепко держа её, а другой вцепившись в ручку саней, Эвелин шутливо скомандовала: «Толкайте». Её улыбка была всё такой же тёплой. Размяв руки, он упёрся в деревянную спинку и столкнул их с горы. Но прежде чем девушки унеслись вниз, девушка прошептала: – Берегите себя. Инквизиция полна неожиданностей.

***

Эвелин была взволнованна. Не оттого, что должна была сегодня принимать непосредственное участие в посвящении новых рекрутов. В конце концов, когда брат уезжал из крепости, именно она становилась лицом Инквизиции. Не оттого, что сегодня ей предстояло в одиночку – то бишь, без постоянного контроля Жозефины или Вивьен, – развлекать гостей из Ферелдена. Уроки этикета уже дали свои плоды, а природное обояние компенсировало неопытность. Да и командор будет рядом, а он, как истинный ферелденец и такое же официальное лицо Инвизиции, сможет подсобить, если что-то пойдёт не так. – Что-то случилось? Порой её брат проявлял удивительные чудеса проницательности. Они завтракали прямо у него в комнате, а потому девушка могла расслабиться, освобождённая от вечного надзора её «наставниц». – Угу, – ответила она и, прожевав пирожок, добавила: – Один наш андерфельский друг случился. Максвелл аж собственным кофе поперхнулся. – Тот, о ком я сейчас думаю? Эвелин раздражённо всплеснула руками. – Понятия не имею, о ком ты думаешь, а я знаю только одного человека с такой родословной. – И… как он? – неуверенно спросил брат и тут же поправился: – Погоди, а где ты его вообще встретила? Ты же говорила, он в Ривейне остался. – Я тоже так думала... А где я его встретила? Не поверишь, здесь. В Скайхолде. – Сделав нагнетающую паузу, чтобы насладиться изменениями в лице брата, девушка продолжила: – Если быть точнее, то мы вчера с Сэрой в него на санях врезались. – Шутишь, да? – скривил Инквизитор губы. – Нисколько. Можешь у самой Сэры спросить, она подтвердит. Мы врезались в его магический щит, так что обошлось без жертв. И знаешь что? – Что ещё? – Максвелл на всякий случай отодвинул чашку. – Он был в форме Инквизиции. Правильно он сделал, что прервал свой завтрак, а то новый приступ кашля не заставил бы себя ждать. – Но ведь ты сама говорила, он не верил в Инквизицию. – Видимо, изменил мнение, – пожала она плечами, отправляя в рот новую порцию каши. Брат внимательно наблюдал за её лицом. Пускай сестра и не любила показывать этого, он слишком хорошо представлял, как много боли принёс ей этот «андерфельский друг». – Что? – не выдержала девушка пристального взгляда. – Что делать будешь? Она вздохнула и посмотрела в окно. За прошедшую ночь Эвелин перебрала в голове все воспоминания – в Круге и после –, и сейчас на душе было тоскливо от того, как всё в итоге закончилось. – Не знаю... Я всё ещё зла из-за его бездействия. Устроить такую заварушку, а потом, сложив руки на коленках со скорбным лицом смотреть на всех и говорить: «Я сделал всё, что мог». И я не жалею, что тогда накричала на него… Притянув к себе сестру, Максвелл тоже посмотрел на небо. – Тогда ты всё сделала правильно. Если бы ты его не встряхнула, он, может быть, не пришёл бы сюда. Но не думаю, что есть смысл помогать ему здесь. Пусть сам делает то, что считает нужным. И не попадается мне лишний раз на глаза. Девушка усмехнулась и опустила голову ему на плечо. Они быдолго просидеть так, думая каждый о своём, но настойчивый стук в дверь моментально разрушил идиллию. Устало вздохнув, Инквизитор с сестрой встали. – Даже позавтракать уже толком не дают.