Дорогая Джилл.
Этот день – твой заслуженный праздник, как и для многих женщин. Именно поэтому я осмелюсь просить встречи с тобой сегодня. После рабочего дня, - я надеюсь, что он не покажется тебе слишком длинным, - буду ждать у фонтана, что напротив участка. Могу задержаться, но не более десяти минут. Надеюсь, ты поймёшь меня в случае непредвиденных обстоятельств. Сегодня будет особенный вечер, и я постараюсь сделать его необычно приятным для тебя. Буду ждать нашей встречи. В шесть после работы на условленном месте. Заранее признателен за твои улыбки, что греют меня каждый день.
Известный тебе мужчина.
На этом загадочное письмо с не менее удивившим читательницу содержимым кончалось. Сквозь написанные ровные строки она как будто чувствовала всё то, что жило в душе автора, бережно выводившего буквы на листе, адресуя излитые и невысказанные слова той, что удостоена такого внимания. Валентайн, неспешно спрятав послание обратно в конверт, а после вновь под беретку, ласково улыбнулась тишине офиса, запустив палец в нагрудный карман, извлекая на свет лучей весеннего солнца, что проникало в комнату через окна, ленту. Она мягка, её приятно трогать, но ещё она хранила один секрет. Шатенка почувствовала такую же зацепку ещё в письме, но чтобы окончательно подтвердить разгаданную тайну, медленно поднесла ленту к носу, чтобы затем, различая каждую частичку, вдохнуть запах ленты. Разумеется, мужской одеколон. Знакомый. «Английская кожа» - довольно распространённый во всей Америке, да и не только в ней, парфюм. Не дешёвый, но, тем не менее, узнаваемый. «Мой мужчина пахнет «Английской кожей»», - таков слоган рекламы, которую Джилл помнила. И вправду, её мужчина пах именно таким парфюмом. И только он один-единственный во всём офисе пользовался этой маркой. Помимо этого, ещё проверив конверт, девушка окончательно убедилась в заранее известной личности мужчины: бумага также пахла им, более никем чужим. Это он. В комнате отдыха ребята уже начинали обедать, так что припоздавшая поспешила присоединиться к ним, присев рядом с Бекки. Несмотря на то, что шёл неспешный, но довольно увлекательный разговор, перед мысленным взором офицера «STARS» было послание, конверт с коим обёрнут нежно-голубой лентой. Остальной рабочий день прошёл без событий, лишь изредка Джилл, отвлекаясь, кратко дотрагивалась до кармашка, где покоилась аккуратно сложенная лента, да осторожно проверяла беретку, хранившую тайну владелицы. От цепкого взора капитана не укрылось странное поведение подчинённой, но он лишь скупо усмехнулся, прищурившись, наблюдал из-за тёмных стёкол очков за ней, мысленно посылая ей обещания скорого окончания ожидания. Она вполне радостна, расположена, но, казалось, будто терпение её лопнет, она встанет, и просто вспорхнёт куда-нибудь вон из офиса, направляясь на свежий весенний воздух. Разумеется, догадливая малышка знала, кто ей написал, он не сомневался в этом. О, у него припасён для неё подарок, но пока что… это будет тайной. До поры до времени. Рабочий день окончился раньше, чем должен был: несмотря на праздник, полицейские трудились в привычном темпе, но начальство сжалилось, разрешив служителям закона покинуть кабинеты за час до привычного окончания рабочего дня. Однако Джилл не спешила покинуть участок, напротив, она решила устроить уборку на столе, разлаживая канцелярию, документацию, проверяя выдвижные ящики на предмет забытых дел, вещей и всего подобного. Полшестого её терпение подходило к концу, грозя вот-вот перестать сдерживать внутреннее настроение, родившееся от простых, но сильно значимых слов, записанных одним мужчиной на бумаге. Конвертик под береткой не покидал своего места: в этом хозяйка не раз убеждалась. Ленточка нигде не выскользнула из кармашка: пальцы её постоянно находили на том же месте. Без десяти шесть шатенка, устав сидеть в офисе, окончила сортировку папок на своём столе, медленно переложила беретку с посланием в сумку, и, размяв утомившиеся плечи, готова была выйти из офиса. В последний момент заметила, как на неё устремлён взгляд. Повернувшись к наблюдателю, с лёгкой, одновременно невероятно тёплой улыбкой, - на каковую только способна она, - обратилась к капитану, трудолюбиво склонившемуся до сих пор над бумагами, но сейчас принявшему решение закончить с волокитой. - Ох, это вы, капитан. Надеюсь, что сегодня вы отдохнёте от рутины. Как-никак, а ведь именно вы трудитесь больше всех. Нужно порой позволять себе немного расслабиться, - постаравшись вложить в голос тёплой заботы и некоторой ласки, видела, как он внимательно слушает её, не отводя проницательного взора. - Надеюсь, что сегодня не только я отдохну, мисс Валентайн. Всё же сегодня ваш день, Джилл, - его голос приятно ласкал уши, несмотря на привычную сдержанность. Для слушавшей его шатенки обещание хорошего дня, а точнее, вечера, данное в кратком письме, скоро сбудется. Осталось лишь подождать ещё немного. - Тогда… до встречи, капитан Вескер. Сегодня я ожидаю особенный вечер. И послав ему открытую улыбку, покинула офис. Мужчина, сняв очки, задумчиво закусил дужку. Да, сегодня будет особенный вечер - в данном она права. Пожалуй, стоит начать с лёгкой весенней прогулки, а после, уже дома, он порадует её не только отличным ужином.***
У фонтана, ещё не работавшего, было, тем не менее, приятно стоять. Снег, укрывающий землю, не спешил полностью растаять в первые мартовские дни, однако большинство сугробов заметно уменьшилось, что радовало жителей Ракуна. Лето будет совсем скоро, но весна – это нечто большее, пробуждающее внутри человека замороженные на зиму чувства. Весеннее солнце отогревает каждый уголок внутри, освещая, но больше всего тает то, что сковывало отношения между людьми. Они, как приметила Джилл на собственном опыте, стали разговорчивей, но более всех её радовали изменения, что постигли одного из её близких людей. Мужчина, что вышел из дверей участка почти ровно в шесть часов, не считая незначительных пары минут сверху, неспешным шагом приближался к ней, неся в одной руке маленький, но не менее эффектный букет цветов, в другой же он ничего не держал. Но именно этой рукой приобнял подругу, привлекая к себе на краткое мгновение. Да, время года повлияло и на него, пробуждая в нём что-то, побудившее блондина немного оттаять. Шатенка, довольно продолжительное время состоявшая с ним в тесных отношениях, приметила перемену. В ласках он становился открытым, позволяя прочесть нечто, таившееся доселе в его душе. Он неловко пытался вновь скрыться, когда девушка разгадывала частичку, отогревшуюся на просторах его ледяной пустыни, коей являлась душа. Джилл обещала сохранить тайны капитана, теснее прижимаясь к нему, даря уверенность в её молчании, умении хранить секреты. - Мисс Валентайн, я задержался непозволительно долго. Надеюсь, что вы простите меня за данную оплошность? – сдержанно, но, тем не менее, с затаённым намёком на улыбку. - Думаю, что вы, капитан Вескер, нисколько не заставили меня ждать, - охотно подхватила начало разговора, - Разве что… день длился слишком медленно. Боюсь, что моё терпение готово было подвести меня. - Джилл, напротив, день длился как и ему положено. Думаю, сегодняшний вечер способен компенсировать твоё ожидание, - он, вручив ей цветы, тихо поздравил, и, не желая привлекать лишнего внимания, вышел с ней за пределы полицейского участка, держась с ней за руку. Его крупная ладонь привычно приняла её тонкую длань, согревая. Городской парк Ракуна встретил их умиротворённым спокойствием. Здесь уже прогуливались пока немногочисленные пары, кое-где играла тихо музыка – видимо, кто-то решил устроить музыкальный час. С главной дороги они отошли на одну из множества ответвляющихся дорожек, где Вескер чуть приобнял шатенку, вновь привлекая к себе. Здесь не дул холодный ветер, как бывало ещё в середине февраля, но блондин вселял чувство уверенности и безмятежности, так что Джилл охотно прижалась к суровому мужчине. Из-за очков не видно его глаз, и только приглядевшись, она замечает взгляд, направленный вперёд, в чащу. Чуть позже блондин встретился с её взором, вступая в зрительный контакт. Сдержанная и, - как показалось бы стороннему наблюдателю, - скупая улыбка тронула жёсткую линию его губ. Немного времени на безмолвный разговор, и они шагают дальше по выложенной камнем тропе. Не нужно было лишний раз нарушать безмолвие, чтобы насладиться данным временем, проведённым с любимым человеком. Они шли до некоторой поры молча, просто наслаждаясь своим обществом. Редкие, но полные невысказанных и скрытых мыслей взгляды капитана грели шатенку, отчего она, встречаясь с ним взором, отвечала той же теплотой, благодарно сжимая широкую мужскую длань. Природа вокруг только недавно начала оттаивать, однако уже пели птицы, прыгали редкие белки: всё вокруг медленно, освобождаясь от оков зимы, оживало. - Альберт, - после долгого молчания именно она решила нарушить тишину, назвав спутника по имени, что за пределами дома являлось крайней редкостью, хотя наедине друг с другом она часто обращалась к нему именно так. - Слушаю, - отвлёкся от созерцания белок, деловито перескакивающих по ветвям дуба, и, заметив чуть задумчивый взгляд девушки, - В чём дело, Джилл? Его светлая бровь чуть удивлённо приподнялась, из-за очков стало видно при близком расстоянии, как льдисто-голубые глаза смотрят на неё, ожидая. Валентайн, чуть помедлив, сказала: - Пожалуй, вечерняя прогулка с тобой и вправду сделала этот день необычным, - они редко гуляли из-за работы, сваливавшейся в большей доле на капитана. Сейчас же предоставлен шанс побыть вместе за пределами участка или дома, просто на кусочке природы в один из солнечных тёплых деньков. Впереди их ждал домашний уют, равно как и кое-что другое. Джилл знала, что сегодня блондин предоставит ей возможность насладиться их обществом с наибольшей пользой для них обоих. До сих пор у неё, только уже в кармане пальто, лежала та самая нежно-голубая ленточка, ознаменовавшая начало хорошего, а после и довольно приятного дня. Впоследствии, находя её вновь и вновь в ящике тумбочки, Валентайн с улыбкой будет вспоминать мгновения, проведённые рядом с её капитаном. - О, Джилл, моя милая Валентайн, - несмотря на привычный выдержанный суровый тон, в его словах жил намёк на нежность, хотя и скрытую, свойственную только ему, - Поверь мне, что это лишь начало. И не говоря ни слова, он повёл её дальше по аллее.